ГЛАВА 4. Психология следственных действий

Допрос

Допрос – следственное действие, направленное на получение в соответствии с установленной законом процедурой от допрашиваемого лица сведений, имеющих значение для расследуемого уголовного дела. Порядок его проведения регламентирован статьями 187–191, 275, 277, 278, 280, 282 УПК РФ.

Допрос может производиться в отношении достаточно широкого круга лиц, занимающих разное процессуальное положение. Ему подлежат подозреваемый, обвиняемый, подсудимый, свидетель, потерпевший, эксперт и специалист. Допрос осуществляется как в процессе предварительного расследования уголовного дела, так и в ходе рассмотрения его в суде. Процедура допроса может быть разделена на ряд взаимосвязанных этапов, включающих подготовку к допросу, установление контакта, собственно допрос, фиксацию его результатов.

Необходимым условием эффективности допроса является его предварительное планирование, выделение тех узловых моментов, информацию о которых предполагается получить в его ходе. План допроса должен быть обоснованным, то есть опираться на уже имеющуюся информацию; быть выполнимым и реалистичным, формироваться с учетом реальных возможностей; индивидуальным,ориентированным на конкретную ситуацию, стадию расследования, личность допрашиваемого; наконец, он должен быть гибким,предполагатьи просчитыватьразличные варианты развития ситуации допроса и поведения допрашиваемого[70].

Подготовка к допросу включает в себя создание информационной базы, изучение всего собранного по делу доказательственного материала и вспомогательной непроцессуальной информации, касающейся обстоятельств расследуемого преступления, его участников, которая содержится в материалах оперативно-розыскной деятельности, иных документах, характеризующих допрашиваемого. Наибольшее значение имеют сведения, относящиеся непосредственно к предмету допроса.

Важнейшим элементом подготовки является изучение личности допрашиваемого, данных биографии, образе жизни, социальном и профессиональном статусе, характере контактов, практикуемых способах поведения в конфликтных ситуациях. Значительный интерес представляют сведения об индивидуально-психологических и личностных качествах лица, подвергаемого допросу, его сильных и слабых сторонах, интересах, ведущих жизненных ценностях. К примеру, такие характерологические особенности как замкнутость, застенчивость, подозрительность недоверчивость субъекта, подвергаемого допросу, равно как и испытываемые им выраженные эмоции – страх, волнение, гнев могут препятствовать продуктивной работе с ним. Указанная информация является основой для установления психологического контакта с допрашиваемым, построения оптимальной тактики допроса.

Большое значение для получения правдивых достоверных показаний имеет установления психологического контакта с допрашиваемым. Под психологическим контактом понимают создание такой атмосферы допроса, при которой достигается возможность конструктивного взаимодействия партнеров. На установление контакта влияет поведение допрашивающего, его тон, манеры, общий облик.

Человек, производящий допрос, должен сохранять самообладание, сдерживать внешние проявления эмоций, быть максимально корректным, уважать права допрашиваемого и его достоинство. Предубежденность, раздражение, негодование, пренебрежение, излишняя критичность могут спровоцировать протестные реакции, создать психологический барьер в общении, привести к нарушению контакта, перевести отношения в конфликтную плоскость.

Допрос представляет собой одно из самых сложных следственных действий. Это обусловлено тем, что некоторые лица, имеют право отказываться от дачи показаний против себя и своих близких (подозреваемый, обвиняемый, подсудимый, свидетель), а также говорить неправду. Кроме того, даже субъекты, добросовестно старающиеся изложить известные им обстоятельства, могут заблуждаться, неосознанно искажать информацию, домысливать отдельные элементы произошедшего.

Таким образом, задачей допрашивающего является не только получение необходимых для расследования сведений, но и оценка их достоверности, диагностика и распознание лжи или добросовестного заблуждения, использование приемов правомерного психологического воздействия на допрашиваемого для получения правдивых показаний.

С точки зрения психологии допрос представляет собой особым образом организованное общение, взаимодействие допрашивающего и допрашиваемого, которое зависимости от психологической позиции и мотивации субъекта, подвергаемого допросу, может носить различный характер. Оно может быть бесконфликтным, если цели и интересы участников допроса совпадают. Подобная ситуация складывается при работе с добросовестными участниками допроса, готовыми давать правдивые показания, сообщить всю известную им информацию об интересующих следствие обстоятельствах. Примером этого может служить оказание помощи допрашиваемому в припоминании запамятованных деталей произошедшего. В этом случае отношения участников допроса носят характер кооперации и сотрудничества, партнеры по взаимодействию стремятся оказать друг другу содействие в реконструкции истинной картины произошедшего. В то же время необходимо учитывать, что субъект, даже сотрудничающий со следствием, в силу особенностей действия механизмов психологической защиты, склонен осознанно или неосознанно искажать сообщаемую информацию, преуменьшать или приукрашивать собственные побуждения, смещать смысловые акценты, представляя свое поведение как вынужденное, оправданное, спровоцированное потерпевшим или непреодолимыми обстоятельствами.

Принципиально иные, конфликтные отношения складываются, если интересы участников процесса являются противоположными, несовместимыми (или воспринимаются таковыми). В подобной ситуации участники конфликтного взаимодействия стремятся максимально затруднить достижение целей противоположной стороны путем создания всевозможных помех, активного или пассивного противодействия усилиям противника. При этом процессуальный статус допрашиваемого значения не имеет, это может быть не только обвиняемый (как виновный, так и невиновный), но и недобросовестный, заинтересованный в деле свидетель, потерпевший.

При анализе конфликтных ситуаций расследования особое значение приобретает понимание закономерностей мыслительной деятельности ее участников. Соперничающие стороны в ходе интеллектуального противоборства вынуждены «просчитывать» и моделировать рассуждения противника, прогнозировать его поступки, и решения, анализировать собственные рассуждения. То есть осуществлять рефлексию – отражение в сознании субъекта собственного и чужого поведения. Подобные логические построения описаны в теории рефлексивных игр[71]. «Преимущество в рефлексивных рассуждениях позволяет следователю не только предвидеть поведение своего соперника, регулируя тем самым собственное поведение, но и активно влиять на его рассуждения, формировать у него основания для принятия желательного для следователя решения»[72].

Одной из важнейших задач, стоящих перед допрашивающим, является выявление, разоблачение и предотвращение лжи. Ложь является средством дезорганизации усилий партнера по конфликтному взаимодействию путем передачи ему недостоверной информации. Посредством лжи противник вводится в заблуждение относительно интересующих его обстоятельств – данных о конкретных людях, событиях, предметах или явлениях. В результате принятия ложной информации умозаключения и выводы субъекта оказываются дефектными, его решения основываются на неверных посылках. Таким образом, достигается управление поведением другого человека, создаются препятствия для достижения им поставленных целей.

Ложь является наиболее распространенным средством защиты заинтересованных лиц в ходе расследования и судебного разбирательства. Она может содержаться в показаниях как подозреваемых и обвиняемых, так и в сведениях, предоставляемых недобросовестными свидетелями и потерпевшими. В редких случаях заведомо ложные сведения могут содержаться и в показаниях других участников процесса – например, в экспертном заключении.

Отметим, что недостоверные данные, сообщаемые участниками процесса, могут быть не только ложью, но и следствием добросовестного заблуждения. Их отличие коренится в мотивах и целях лгущего и ошибающегося, характере психических процессов, «ответственных» за искажение информации. Ложь является произвольным сознательным актом, субъект понимает, что сообщает неверную информацию и желает этого. Ошибка является следствием неадекватного отражения действительности, она может возникать на различных стадиях формирования показаний (восприятия, оценки и интерпретации, запоминания, припоминания, словесного воспроизведения).

Психические процессы, участвующие в формировании правдивых и ложных показаний, существенно различаются. Добросовестные показания являются результатом воспоминания, воспроизведения и словесного оформления (вербализации) ранее воспринятой информации. Эта деятельность носит репродуктивный характер, в то время как создание вымысла является сложной продуктивной, творческой работой. «В отличие от добросовестного допрашиваемого, который при даче показаний обращается к единственному мысленному образу воспринятого события, у лжеца конкурируют два варианта мысленных образов: 1) действительно произошедшее и ранее воспринятое, которое он желает извратить и которое является исходным; 2) вымышленный, воображаемый образ события, которым он хочет подменить подлинную картину произошедшего»[73]. Нетрудно заметить, что задача лгущего значительно сложнее. В его сознании одновременно сосуществуют два конкурирующих образа события – реальный, который он стремится утаить и вымышленный, который он собирается выдать за истинный. Субъект вынужден постоянно оттормаживать более яркие реальные воспоминания, заменяя их придуманными[74]. Он тратит больше времени и сил на запоминание деталей легенды, согласование их с объективной картиной произошедшего, известными следствию фактами. Тем не менее, создание идеально непротиворечивой ложной картины является задачей крайне сложной, почти невыполнимой. Человек, говорящий неправду, постоянно рискует проговориться, сообщить фрагмент правдивой информации, кажущийся ему не существенным, но противоречащий вымыслу.

Каковы же признаки, свидетельствующие о том, что допрашиваемый лжет? Они имеют различную природу, относятся как к содержанию самих показаний, так и к поведенческим проявлениям, сопровождающим ложь. Существует ряд содержательных критериев, позволяющих оценить соответствие показаний описываемой действительности:

– виновная осведомленность об обстоятельствах или деталях, которые должны быть известны лишь участнику события;

– наличие «речевых штампов», несвойственная субъекту лексика, изложение «с чужих слов», текстуальное повторение прежних показаний, стремление не выйти за их рамки;

– шаблонность, схематичность описаний, отсутствие уникальных деталей и подробностей;

– эмоциональная скудность сообщения.

Важную ориентирующую информацию может дать анализ невербальных поведенческих проявлений. Хотя они не имеют доказательственного значения, но могут дать ценные сведения о личности и состоянии субъекта, подвергаемого допросу, его состоянии и отношении к действиям допрашивающего. В то же время необходимо четко осознавать, что не существует однозначных признаков обмана. «Нет ни единого жеста, выражения лица или непроизвольного сокращения мышц, которые единственно и сами по себе означали бы, что человек лжет»[75]. Исследования показывают, что лгущий человек в наибольшей степени контролирует содержание своей речи и выражение лица. В то же время такие признаки как наличие слишком продолжительных или частых пауз между словами, слишком быстрый либо замедленный темп речи, изменение высоты голоса свидетельствуют о волнении, переживании отрицательных эмоций и могут сопровождать ложные высказывания. Также внимания заслуживают особенности позы и моторики говорящего, тремор рук, непроизвольные движения, слишком размашистая или, наоборот отсутствующая жестикуляция.

В то же время необходимо помнить, что любая эмоция может испытываться по различным причинам. Добросовестный допрашиваемый может опасаться, что ему не поверят, а его страх может интерпретироваться следователем как боязнь разоблачения, испытываемая преступником. Существует достаточный риск спутать сильные эмоции, вызванные фактом подозрения или обвинения в преступлении невиновного лица с поведенческими признаками обмана.

Столь же осторожно следует относиться к интерпретации вегетативных проявлений – покраснению или бледности лица, изменению темпа дыхания, появлению испарины. Они действительно являются физиологическими коррелятами сильных эмоций, в том числе, и сопровождающих ложь, но отнюдь не обязательно. Подобные проявления необходимо замечать и учитывать, но только в комплексе с другой информацией по делу.

Вместе с тем, существует ряд весомых аргументов против использования полиграфического исследования в уголовном процессе. По нашему мнению, внедрение психофизиологических исследований с применением полиграфа в уголовном процессе неприемлемы как с правовой, так и с научной точки зрения.

Уголовно-процессуальным законодательством России вообще не предусмотрено проведение какого-либо психофизиологического исследования, тем более с использованием полиграфа. В перечне судебных экспертиз они также отсутствуют. Отечественные сторонники применения полиграфа обычно ссылаются на Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности», однако и в этом документе полиграф не упомянут. Кроме того, лица, допрашиваемые по уголовным делам, – подозреваемые, обвиняемые, потерпевшие, свидетели субъектами оперативно-розыскной деятельности не являются. Их юридический статус определен не законом «Об оперативно-розыскной деятельности», а уголовно-процессуальным кодексом.

Как отмечает А.А.Закатов «Во-первых, специфического комплекса психофизиологических реакций, адекватно соответствующих ложности показаний, не существует. Во-вторых, психофизиологическое тестирование на полиграфе суть средство подавления свободной воли допрашиваемого, превращение его из субъекта уголовного процесса в объект»[77]. В соответствии со статьей 51 Конституции РФ, человек имеет право не давать показания против себя и своих близких, тогда как допрос с применением полиграфа по сути дела является получением показаний помимо или против воли и минуя сознательный контроль допрашиваемого, представляя собой своего рода санкционированный «взлом подсознания».

Обсуждая проблему научной обоснованности метода психофизиологического обследования, следует подчеркнуть, что полиграф «ложь как таковую не обнаруживает. Единственное, что он делает, – измеряет интенсивность возбуждения вегетативной нервной системы, то есть физиологические изменения, происходящие от эмоционального волнения человека»[78]. Физиологические признаки эмоционального возбуждения могут свидетельствовать с равной вероятностью о целом ряде эмоций – гневе, страхе и пр. Ошибочно заподозренный в преступлении человек может возмущаться, опасаться предвзятости оператора или следователя, несправедливого обвинения, сбоя техники, то есть испытывать сильные эмоции, которые будут зафиксированы аппаратурой и могут интерпретироваться как страх ответственности виновного в преступлении.

Коротко остановимся на особенностях процедуры допроса отдельных участников уголовного процесса.

При проведении допроса обвиняемого и подозреваемого особое значение имеет позиция, которую он занимает в отношении к подозрению или предъявленному обвинению.

Принятие обвиняемым и подозреваемым решения о признании или отрицании своей вины является результатом острой борьбы мотивов, побуждающих его к выбору той или иной стратегии поведения в ходе расследования и судебного разбирательства. Задачей лица, проводящего допрос, является побудить допрашиваемого давать правдивые показания, отнюдь не обязательно заключающиеся в признании вины в совершенном преступлении, усиливать и подкреплять мотивы субъекта, побуждающие его говорить правду. Следует отметить, что признание подозреваемым или обвиняемым своей вины в ряде случаев может не только носить ситуативный характер, и впоследствии сменяться ее отрицанием, но и быть ложным, носить характер самооговора[80].

Подозреваемый или обвиняемый (в случае его действительной причастности к совершению преступления) обладает наиболее полной, а зачастую (при отсутствии свидетелей произошедшего) уникальной информацией о произошедшем, в том числе о субъективной стороне преступления, его мотивах и целях. Правдивые показания могут помочь восстановить истинную картину произошедшего.

В процессе расследования и судебного разбирательства осуществляющие его лица постоянно оказывают процессуальное и психологическое воздействие на поведение и сознание участников процесса. «Правомерное психическое влияние само по себе не диктует конкретное действие, не вымогает показание того или иного содержания, а вмешиваясь во внутренние психические процессы, формирует правильную позицию человека, сознательное отношение к своим гражданским обязанностям и лишь опосредованно приводит его к выбору определенной линии поведения (добровольность выбора отличает, например, допрос, направленный на получение правдивых показаний, от домогательства признания»)[81].

Этим психологическое воздействие коренным образом отличается от психического насилия, при котором субъект теряет или существенно ограничивается в свободе волеизъявления, произвольности выбора того или иного способа действия или защиты.

Для побуждения допрашиваемого к даче правдивых показаний, в арсенале криминалистической науки имеется широкий спектр различных тактических приемов. Их использование строго индивидуально, зависит как от личности допрашиваемого и занимаемой им позиции, так и от опыта и профессиональной интуиции лица, проводящего данное следственное действие. Во многом они основаны на использовании механизмов воздействия на различные сферы психической деятельности подозреваемого или обвиняемого и направлены в случае необходимости на преодоление его противодействия следствию. Целью используемых приемов является изменение мотивации и поведение подозреваемого или обвиняемого, формирование у него убеждения в бесполезности для него запирательства, неэффективности избранных средств защиты.

Тактические приемы нередко реализуются в конфликтной ситуации, приводя допрашиваемого в состояние стресса, фрустрации. Известно, что в указанных состояниях у субъекта происходит ослабление интеллектуального контроля над своими высказываниями, возрастает вероятность проговорок, спонтанного сообщения фрагментов истинной информации, правдивых деталей произошедшего.

Остановимся кратко на некоторых приемах, используемых при допросе обвиняемых и подозреваемых, дающих ложные показания.

Воздействие на мотивационную сферу допрашиваемого может осуществляться посредством апелляции к положительным чертам его личности, актуализации имеющихся у него просоциальных мотивов, гражданских или гуманистических чувств.

Мишенью тактических приемов может быть и аффективная сфера. В отдельных случаях бывает эффективно искусственное создание ситуации эмоционального напряжения, открытого конфликта, конструктивное разрешение которого способно заставить допрашиваемого переосмыслить собственную позицию, изменить выбранную линию поведения.

Ряд тактических приемов преимущественно воздействует на когнитивную сферу допрашиваемого. Так, в ходе допроса используется метод убеждения. При этом происходит апелляция к логике и здравому смыслу подозреваемого или обвиняемого, ему с использованием рациональных аргументов доказывается неэффективность запирательства, неотвратимость раскрытия преступления, практические преимущества дачи правдивых показаний.

Для противодействия лжи весьма эффективными являются приемы, направленные на формирование у допрашиваемого преувеличенного представления об объеме информации, которым располагает следствие. Подобная тактика применяется обычно на ранних этапах расследования в отношении подозреваемых и обвиняемых при недостаточности собранных по делу доказательств. Используется и обратный прием, основанный на умолчании об ставших известных конкретных деталях произошедшего, для того, чтобы субъект в своих показаниях не ограничивался признанием уже установленных фактов, а сообщил и иную известную ему информацию об значимых обстоятельствах по делу. Весьма эффективной является тактика косвенного допроса, при котором информация, действительно представляющая значение, маскируется, представляется уже известной или незначимой, а акцент при расспросе переносится на выяснение и уточнение ее второстепенных деталей и подробностей, отвлекая тем самым внимание допрашиваемого.

Различные приемы, препятствующие субъекту выдерживать избранную линию защитного поведения, воспроизводить продуманную заранее ложную версию основаны на создании помех в изложении ложных показаний, припоминания деталей легенды. Для этого используются эффекты неожиданности, внезапности при предъявлении доказательств или проведении следственных действий, искусственное отвлечение или переключение внимания допрашиваемого, ведение расспроса вне хронологической последовательности, ускорение его темпа.

Количество тактических приемов и их возможных вариаций весьма велико и расширяется с развитием науки и практики. Вместе с тем существует ряд требований, определяющих правомерность их использования в процессуальной деятельности. Эти требования состоят в том, что тактические приемы должны полностью соответствовать духу и букве закона, принципам морали и профессиональной этики, характеризоваться научной обоснованностью и практической эффективностью. Необходимо также, чтобы используемый прием отличался избирательностью действия, т.е. давал положительный результат в случае его применения к субъектам, скрывающим правду, и был нейтрален в отношении к невиновным и незаинтересованным допрашиваемым.

Допрос свидетелей и потерпевших.

Свидетелем является лицо, которому могут быть известны обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела (ст. 56 УПК РФ); потерпевший – лицо, которому преступлением причинен физический, имущественный или моральный вред (ст. 42 УПК РФ).

Показания потерпевших и свидетелей во многом сходны по механизму формирования и включают в себя этапы восприятия, запоминания и воспроизведения информации, ее сообщение лицу, производящему допрос, с последующим процессуальным закреплением этих данных допрашивающим, повторное свидетельствование. Вместе с тем, необходимо учитывать, что психическое состояние этих участников процесса может существенно отличаться, что сказывается на характере их показаний.

Эмоциональное состояние потерпевших (особенно если совершенное преступление было сопряжено с посягательством на их жизнь, здоровье, половую неприкосновенность или достоинство) характеризуется наличием острых отрицательных переживаний. Они могут возникать как в момент посягательства, так и быть результатом его негативных последствий. У лиц, потерпевших от действий преступника, наряду с физическим или материальным ущербом, образуется глубокая психологическая травма. В отдельных случаях интенсивность переживаемых негативных эмоций может достигать даже клинического уровня, порождая временные болезненные расстройства психики. Иногда в ряде случаев пережитая острая психологическая травма приводит к последующей полной или частичной амнезии (забыванию) произошедшего события. Все это не может не сказаться на объеме и точности информации, сообщаемой потерпевшими.

Как свидетельствует анализ следственной практики, чаще всего в показаниях потерпевших встречаются искажения и преувеличения отдельных деталей пережитого; генерализация, излишняя обобщенность показаний о действиях преступников; выпадение отдельных значимых деталей и обстоятельств произошедшего; заблуждения относительно последовательности событий или перестановка деталей при воспроизведении действий конкретных лиц[82].

Учет психического состояния потерпевшего крайне существенен и при установлении контакта с ним, и при проведении допроса, и при оценке достоверности и точности его показаний. Необходимо отметить, что состояние потерпевшего может сказываться на его показаниях и по иным причинам – при сохранном запоминании у него могут возникать чисто психологические трудности при воспроизведении и рассказе о пережитом. Актуализации травмирующих воспоминаний может вызывать душевную боль, гнев, стыд. Допрос потерпевших (в особенности несовершеннолетних) предъявляет повышенные требования к профессионализму и тактичности допрашивающего.

Свидетели хотя и могут быть непосредственно вовлечены в произошедшее криминальное событие, однако в большинстве случаев испытывают менее острые эмоции, чем лица, на которых было направлено преступное посягательство. В силу этого они способны более точно запомнить и воспроизвести картину случившегося.

Как отмечалось выше, специфика допроса потерпевших и свидетелей достаточно сходна. После установления психологического контакта с допрашиваемым следует этап свободного рассказа, в ходе которого он сообщает известные ему факты в той последовательности, в которой они происходили. По его окончании допрашивающий путем постановки напоминающих, уточняющих и дополнительных вопросов выясняет те факты и обстоятельства, которые представляют интерес для расследования уголовного дела[83].

«Теорией и практикой разработаны специальные приемы оказания помощи допрашиваемому в припоминании забытых фактов. Они заключаются в постановке вопросов и словесных описаниях, активизирующих у свидетеля ассоциативные связи, применении на допросах планов, схем, рисунков, фотоснимков, моделей и макетов, а также предъявлении свидетелю различных объектов в расчете на пробуждение ассоциаций и оживление памяти. В тех же целях с участием свидетеля могут проводиться и специальные следственные действия (осмотр вещественных доказательств или места происшествия, выход на место, предъявление для опознания и др.)»[84].

Допрос несовершеннолетних свидетелей и потерпевших имеет свою специфику, обусловленную: а) установленным законом особым порядком допроса; б) психологическими особенностями; в) вытекающими из вышеуказанного приемами допроса, обеспечивающими получение достоверных показаний. УПК РФ (ст. 191, 280) предусматривает, что допрос свидетеля в возрасте до 14 лет, а по усмотрению следователя и в возрасте от 14 до 18 лет проводится с участием педагога. При допросе вправе присутствовать его законный представитель.

Практики нередко склонны недооценивать или, напротив, переоценивать значение показаний детей: их возможности правильно воспринимать события и давать показания либо преувеличиваются, либо полностью отрицаются. Однако правильная организация допросов детей позволяет получить надежные и объективные показания, в том числе о таких сложных обстоятельствах, значение которых может не осознаваться самим ребенком в полной мере[85].

При построении тактики допроса малолетнего и несовершеннолетнего необходимо учитывать возрастные и индивидуальные особенности психического развития ребенка, такие как специфика восприятия, памяти, воображения, повышенная внушаемость, склонность к фантазированию и т.д. Для этого специалист-психолог, участвующий в допросе, может использовать обширный материал, накопленный в детской психологии по этим вопросам.

При проведении допроса несовершеннолетних прежде чем ставить перед ними вопросы, относящиеся к делу, необходимо установить с ними психологический контакт и взаимопонимание. Учитывая повышенную внушаемость детей и подростков, от допрашивающего требуется особенно тщательно формулировать вопросы к ним.

Высокая подверженность несовершеннолетних внешним влияниям, нередко приводит к тому, что они могут пересказывать услышанное от других лиц, утверждая, что видели и слышали это сами. Поэтому для правильной оценки показаний в процессе допроса необходимо выяснить, кому ребенок или подросток ранее рассказывал о фактах и событиях, по поводу которых он допрашивается, разговаривал ли он об этом со знакомыми или родственниками, не обсуждались ли взрослыми эти обстоятельства в его присутствии, не расспрашивали ли его по этому поводу другие лица, что он сообщил им, не подсказывали ли ему ответов.

Если в ходе повторных допросов ребенок или подросток дословно воспроизводит свои предыдущие показания, необходимо выяснить, не научил ли его этому кто-либо из заинтересованных лиц. Допрашивающему следует насторожиться, если в речи несовершеннолетнего присутствуют не свойственные данному возрасту словесные конструкции и обороты, она носит слишком гладкий, заученный характер, имеются противоречия в сведениях, сообщенных при свободном рассказе и при ответах на вопросы. Указанные признаки могут свидетельствовать о том, что показания ребенка или подростка даются под чьим-то влиянием.

Несовершеннолетние отличаются более высокой по сравнению со взрослыми утомляемостью, в связи с чем в ходе допроса следует делать перерывы. При допросе детей и подростков важно учитывать их эмоциональное состояние, поскольку переживания волнения, тревоги, смущения, стыда могут негативно повлиять на содержание, полноту и качество показаний свидетеля или потерпевшего.

В тех случаях, когда показания несовершеннолетнего или малолетнего свидетеля или потерпевшего имеют решающее значение для вынесения решения по делу, целесообразно предварительно при подготовке к допросу получить консультацию у специалиста по детской психологии об особенностях выработки оптимальной методики и тактики допроса с учетом возрастных, индивидуально-психологических и личностных особенностей допрашиваемого.[86]

«Общая стратегия оценки показаний свидетеля и потерпевшего включает три последовательных этапа:

– установление способности правильно воспринимать факты и обстоятельства, имеющие значение для дела, и давать о них правильные показания.

– изучение особенности личности свидетеля, склонности к внушаемости, фантазированию и т.д.;

– оценка содержания показаний и проверка, насколько они свободны от внутренних противоречий и в какой степени связаны с жизненным опытом допрашиваемого и другими доказательствами, имеющимися по делу»[87].

При допросе эксперта (за редким исключением случаев, когда есть основания подозревать указанных лиц в даче заведомо ложного заключения) его процедура носит относительно бесконфликтный характер и направлена на уточнение ранее предоставленных сведений (экспертного заключения) или получение дополнительной информации из области, в которой компетентно сведущее лицо (ст. 282 УПК РФ). В то же время, как показывает практика, порой возникают ситуации, когда в ходе допроса осуществляющие его лица подталкивают эксперта к нарушению пределов их компетенции, ставят перед ними вопросы правовой природы, не всегда критически оценивают экспертные оценки и выводы. От лиц, проводящих расследование и судебное разбирательство, требуется сохранять критичность при оценке заключений и ответов экспертов, не перекладывая на них решение вопросов, являющихся прерогативой юристов.

Литература

1. Доспулов Г.Г. Психология допроса на предварительном следствии. М.,1976.

2. Ратинов А.Р. Судебная психология для следователей. М.,2001.

3. Ратинов А.Р., Адамов Ю.П. Лжесвидетельство. М., 1976.

4. Ратинов А.Р., Ефимова Н.И. Психология допроса обвиняемого. М.,1988.

5. Ратинов А.Р., Скотникова Т.А. Самооговор. М., 1973.

6. Ситковская О.Д. Психология свидетельских показаний. М., 2007.

7. Соловьев А.Б., Центров Е.Е. Допрос на предварительном следствии. М., 1986.

8. Шиханцов Г.Г. Юридическая психология. М.,1998.

Контрольные вопросы

1. Каковы основные стадии допроса?

2. Чем характеризуются бесконфликтная и конфликтная ситуации допроса?

3. Каковы признаки ложных показаний?

4. Какие тактические приемы могут использоваться для побуждения подозреваемого или обвиняемого к даче правдивых показаний?

Очная ставка

Очная ставка ­– следственное действие, которое проводится при наличии существенных противоречий в показаниях ранее допрошенных лиц и заключается в их одновременном допросе для установления истины по спорным обстоятельствам дела. В ходе ее проведения после выяснения у субъектов, между которыми проводится очная ставка, знакомы ли они между собой и в каковы их отношения[88], допрашиваемым лицам поочередно предлагается дать показания по тем обстоятельствам, для выяснения которых назначено это следственное действие, затем следователь может задавать вопросы каждому из допрашиваемых лиц. Лица, между которыми проводится очная ставка, могут с разрешения следователя задавать вопросы друг другу. Ход очной ставки фиксируется в протоколе (192 УПК РФ).

Очная ставка проводится путем поочередного допроса двух лиц из числа свидетелей, потерпевших, подозреваемых и обвиняемых как в процессе предварительного, так и судебного следствия. Содержательные отличия при этом незначительны, и относятся, главным образом, к объему собранных по делу доказательств, находящихся в распоряжении лица, проводящего следственное действие[89].

Психологическая специфика очной ставки обусловлена:

– расширенным составом ее участников;

– усложненным, противоречивым характером обмена информацией, связанным с искажениями различной природы;

– значительным психологическим воздействием участников очной ставки друг на друга;

– повышенной эмоциональной напряженностью и конфликтностью общения;

– высокой степенью тактического риска.

«Производство очных ставок, особенно с участием подозреваемых и обвиняемых, заинтересованных в благоприятном для них исходе дела, обычно бывает связано с определенным риском наступления нежелательных для установления истины последствий. Решая вопрос о проведении очной ставки, следует учитывать, что заинтересованные лица могут попытаться склонить добросовестных участников к даче выгодных для себя показаний, что при производстве следственного действия допрашиваемым предоставляется возможность ознакомления с материалами дела, и что позиция правдивого участника, недостаточно подкрепленная другими доказательствами, может убедить недобросовестное лицо в целесообразности дачи ложных показаний и в дальнейшем»[90].

В связи с этим очную ставку имеет смысл назначать, когда существенные противоречия, касающиеся значимых для расследования или судебного разбирательства фактов и обстоятельств, содержащиеся в показаниях допрошенных ранее участников уголовного процесса, невозможно устранить путем проведения иных следственных действий (дополнительных допросов, следственного эксперимента и т.д.).

В ходе очной ставки может решаться весьма широкий круг задач. Она позволяет не только снять имеющиеся противоречия в показаниях, но и подтвердить или опровергнуть ранее вдвинутые следственные версии, получить ряд существенных сведений и новых доказательств по делу.

Очная ставка во многом сходна с допросом. В то же время она обладает целым рядом уникальных, лишь ей присущих особенностей, касающихся как процессуальной регламентации, так и психологической специфики. Предмет допроса, в ходе которого выясняются все значимые обстоятельства по делу, существенно шире, чем очной ставки, предназначенной прежде всего для устранения противоречий в показаниях. Различия существуют также в объеме информации, которым располагает по исследуемому вопросу лицо, проводящее данное следственное действие. При проведении допроса не всегда заранее известна позиция допрашиваемого по исследуемым обстоятельствам, в то время как люди, привлекаемые к участию в очной ставке, ранее уже допрашивались, и их точка зрения зафиксирована в материалах дела. «Очная ставка – это действие проверочного характера: она производится в ситуации, когда уже получены доказательства – два показания и они требуют проверки»[91]

С позиции психологии очная ставка представляет собой особую форму социально-ролевого общения. Оно протекает в форме конфликтного взаимодействия между тремя участниками, осуществляющегося по правилам, регламентированным нормами процессуального закона. При этом один из участников (допрашивающий) обладает властными полномочиями, позволяющими ему в рамках, предусмотренных законом, оказывать правомерное психологическое воздействие на двух других участников.

Это воздействие может носить различный характер и реализовываться различными методами. Для достижения стоящих перед ним целей допрашивающий может применять как метод убеждения, так и разрешенное законом принуждение участников очной ставки. Для противодействия лжи и запирательству используется целый ряд тактических приемов психологического воздействия. Некоторые из них применяются также и при проведении допроса и описаны ранее. Специфичными именно для данного следственного действия являются:

– использование фактора внезапности проведения очной ставки, когда субъект, дающий ложные показания психологически не готов к ней;

­– использование социально-психологических эффектов, обусловленных расширенным составом участников;

– преодоление добросовестного заблуждения и помощь допрашиваемому в воспоминании забытого за счет воспроизведения в его присутствии показаний по исследуемому событию другого участника;

– привлечение к участию в очной ставке лица, чье присутствие затрудняет недобросовестному допрашиваемому дачу ложных показаний;

– обострение противоречий между участниками, усиление их взаимной конфронтации, с целью вызвать у недобросовестного субъекта состояние эмоциональной напряженности, сопровождающееся ослаблением его самоконтроля, благодаря чему он может отказаться от лжи или сообщить больший объем информации, нежели тот, который предполагал ранее.

С помощью различных приемов правомерного психологического воздействия допрашивающий организует и направляет процесс общения, побуждая других участников правдиво сообщать имеющуюся у них информацию, значимую для установления истины по делу.

Важной психологической особенностью очной ставки является то, что в ее ходе осуществляется одновременное взаимодействие трех участников – лица проводящего данное следственное действие и двух других участников процесса, дающих существенно различающиеся показания. Наличие трех участников очной ставки приводит к тому, что при ее проведении работают хорошо известные в социальной психологии феномены группового взаимодействия. Так, специфика очной ставки во многом обусловлена именно эффектом присутствия на этом следственном действии третьего лица. Поведение субъекта в ситуации наличия дополнительного участника существенно отличается от контакта «один на один». В процессе очной ставки он вынужден учитывать позицию обоих партнеров по контакту, ориентироваться на их ожидания, строить рефлексивные модели, делать предположение об объеме известной им информации, возможной позиции и вариантах поведения на очной ставке.

В ходе очной ставки каждый из допрашиваемых стремится отстоять свою трактовку фактов, при этом второй допрашиваемый выступает как опосредующее звено, своего рода инструмент, используемый для убеждения наиболее значимого и авторитетного участника взаимодействия – следователя. В свою очередь и лицо, проводящее очную ставку, представляя участникам возможность дать показания в присутствии друг друга, задавать вопросы, вступать в полемику, использует факт присутствия и дачи определенных показаний одним допрашиваемым для влияния на другого с целью разоблачения лжи или для устранения противоречий, обусловленных добросовестным заблуждением. «Очная ставка – одно из наиболее острых средств психического воздействия на участников процесса. Она дает возможность «испытать показания на прочность», является как бы катализатором, позволяющим определить собственное отношение следователя к тому или иному утверждению»[92].

Очная ставка является весьма сложным конфликтным следственным действием. Это обусловлено не только самим фактом наличия трех ее участников, но и расхождением их позиций. В процессе проведения данного следственного действия каждый из допрашиваемых объективно поставлен в ситуацию соперничества с другим. Давая показания на очной ставке, ее участник конкурирует с оппонентом, стремясь убедить допрашивающего в правильности своей точки зрения, ошибочности или ложности показаний второго участника. Кроме того, в ряде случаев одним их допрашиваемых сообщаются сведения, изобличающие другого, разглашается информация, которую тот пытался скрыть и способная оказать негативное влияние на его будущее. В силу этого психологическая атмосфера при проведении очной ставки обычно характеризуется острой конфликтностью.

Это относится в первую очередь, к взаимоотношению допрашивающего и лица, дающего ложные показания. Конфликтными могут быть и взаимоотношения между обоими лицами, привлекаемыми к участию в очной ставке, при условии противоречия их интересов. Подобные противоречия могут возникнуть «между добросовестным и недобросовестным допрашиваемым, между соучастниками преступления, стремящимися переложить ответственность друг на друга»[93]. В отдельных случаях конфликтные отношения между участниками очной ставки и допрашивающим могут быть обусловлены неверно выбранной последним линией поведения.

Для успешного решения задач, в ходе очной ставки, необходимо проведение тщательной предварительной подготовки. Она включает в себя анализ собранных по делу доказательств, показаний лиц, между которыми предполагается провести очную ставку, построение гипотез о возможных причинах расхождений в сообщаемых ими сведениях, а также составлении плана указанного мероприятия, подготовке вопросов к ее участникам, определение их последовательности, выборе лица, которое будет допрашиваться в первую очередь.

Важным моментом при подготовке к проведению очной ставки является изучение и учет личностных особенностей и характера предшествующих взаимоотношений лиц, привлекаемых к допросу в ее ходе. Подобная информация может оказать существенную помощь в построении тактики данного следственного действия. Необходимо заранее иметь представление о волевых и коммуникативных качествах допрашиваемых, их подверженности внушению, подчиняемости. Если один из допрашиваемых отличается лидерскими качествами, доминантностью, высокой способностью к убеждению, реальными или декларируемыми возможностями повлиять на положение другого участника, его близких, это необходимо учитывать, при решении вопроса о целесообразности проведения очной ставки или при разработке тактики ее проведения, в частности – очередности допроса. Эти обстоятельства диктуют необходимость в предварительной психологической подготовке к очной ставке более «слабого» участника, заключающейся в проведении с ним бесед направленных на создание у него соответствующего эмоционального настроя, мобилизацию способности противостоять давлению, преодолеть страх перед встречей с другим участником.

Необходимо подчеркнуть, что основной целью очной ставки (равно как и других следственных действий) является не устранение противоречий между показаниями, а установление истины по делу. Нередко на момент проведения очной ставки в ходе предварительного расследования еще отсутствует полностью собранная доказательная база, в связи с чем мнение лица, ее проводящего, о том, какие из имеющиеся в деле противоречивых показаний являются достоверными, может носить достаточно предположительный характер.

В процессе проведения очной ставки крайне нежелательно, чтобы допрашивающий открыто солидаризировался с позицией одного из участников, демонстрировал недоверие к показаниям другого, поскольку его предварительная оценка их достоверности может оказаться ошибочной. Исходя из этого коммуникативная позиция допрашивающего должна быть открытой. Чтобы следователь не оказался «в плену» у имеющихся у него версий, ему необходимо оперативно учитывать новую информацию, сличать показания участников, гибко корректировать свои представления о произошедшем. «Подвижная установка следователя, готовность принять и рассмотреть любой довод и утверждение предохраняет от таких явлений, когда невиновный, видя, что следователь доверяет оговору, отчаявшись, подтверждает ложные показания своего партнера по очной ставке»[94].

Очная ставка в еще большей степени, чем допрос чревата опасностью внушения. Принимая позицию одного из участников, допрашивающий способен породить у добросовестного участника очной ставки сомнения в правильности своих показаний, что может привести к тому, что он согласится с ошибочными или заведомо ложными альтернативными показаниями. Проводящий очную ставку должен не только сам избегать внушающего воздействия на участников, но и препятствовать тому, чтобы его оказывал один из допрашивающих на другого. В противном случае под влиянием более напористого, активного или заинтересованного лица второй участник может отказаться от своих правдивых показаний, а их скоординированная позиция не будет отражать реального положения вещей.

Проведение очной ставки предъявляет повышенные требования к профессионализму и личностным качествам осуществляющего ее лица. Ему необходимо в остро конфликтной, напряженной ситуации сохранять спокойствие и самообладание, не терять инициативу, контроль над взаимодействием допрашиваемых. Допрашивающий должен одновременно держать в поле внимания обоих участников следственного действия, анализировать и фиксировать их ответы, невербальные проявления, реакции на поведение и высказывания друг друга, препятствовать оказанию негативного психологического воздействия одного участника на другого, не допускать спонтанного взаимодействия между ними, предотвращать возможный сговор. Таким образом, ему требуется контролировать одновременно целый ряд сложных психологических процессов, как у каждого из участников очной ставки, так и значимые характеристики их взаимодействия, коммуникации допрашиваемых друг с другом. Поэтому в ходе данного следственного действия правоприменителю необходимо проявлять такие профессионально значимые качества как способность к высокой концентрации и быстрому переключению внимания, наблюдательность, проницательность, оперативность и гибкость мышления.

В процессе проведения очной ставки осуществляющее ее лицо стремится устранить имеющиеся противоречия в показаниях допрошенных лиц, а также установить их причины. Причинами противоречий в показаниях могут быть как добросовестное заблуждение одного или обоих участников очной ставки, так и заведомая ложь одного или обоих допрашиваемых. Но в любом случае на очной ставке допрашивающий имеет дело с двумя источниками взаимопротиворечащей информации.

Следует подчеркнуть, что между крайними вариантами показаний – добросовестным заблуждением и заведомой ложью существует значительное число промежуточных ступеней, тонких и плавных переходов от правды ко лжи, обусловленных сознательными или бессознательными искажениями, стремлением приукрасить свои действия или побуждения, утаить негативно характеризующие поступки или факты. В зависимости от того, какими причинами, по мнению лица, проводящего очную ставку, вызваны расхождения в показаниях допрашиваемых, выстраивается ее тактика.

Очная ставка при добросовестном заблуждении. Предположить наличие добросовестного заблуждения в показаниях лица, сообщающего ту или иную информацию можно тех случаях, если у него нет личной заинтересованности в исходе дела, отсутствует знакомство, родственные, дружеские связи, либо, напротив неприязнь, а также отношения зависимости с обвиняемым, потерпевшим или иными заинтересованными лицами. Как уже отмечалось, в параграфе, посвященном психологии допроса, причинами добросовестного заблуждения могут быть дефекты или особенности процессов восприятия, запоминания, воспроизведения или вербализации при даче показаний. Процедура очной ставки, предусматривающая наличие участника, непосредственно воспроизводящего свои показания в присутствии другого, позволяет заблуждающемуся субъекту «заново восстановить и переосмыслить спорные обстоятельства, вынесенные на рассмотрение. В этом добросовестно заблуждающемуся лицу оказывает активную помощь второй участник следственного действия, являющийся очевидцем указанных событий, и знающий такие их детали, которые помогают вспомнить забытые обстоятельства»[95].

Припоминание забытых деталей и подробностей происходит за счет ассоциативных связей – описание события одним допрашиваемым способно актуализировать у второго участника цепь ассоциаций, связанных с ним, по месту, времени, сходству, что позволит восстановить в памяти забытые моменты. Иногда помощь в припоминании может быть оказана при обсуждении вопросов, косвенно связанных с предметом противоречий, событий, смежных с исследуемым.

В ряде случаев коррекция ошибочных показаний или припоминание может осуществляться лишь за счет факта присутствия второго допрашиваемого. Особенности его поведения, моторики, речи сами по себе способны актуализировать забытые воспоминания. Этой же цели могут служить такие тактические приемы как предъявление вещественных доказательств или проведение очной ставки на месте происшествия. В обоих случаях непосредственное восприятие объектов, связанных с исследуемым событием, способно помочь допрашиваемому восстановить картину произошедшего, устранить возникшие ошибки восприятия или воспоминания и дать о них показания.

Значительно более острой является ситуация очной ставки, когда противоречия в показаниях обусловлены заведомой ложью одного или обоих участников. Если один из допрашиваемых занимает позицию сотрудничества со следствием, дает правдивые показания, то положение недобросовестного участника очной ставки существенно усложняется. В присутствии человека, знающего истинное положение вещей и рассказывающего о них, лгать значительно сложнее. Лгущий понимает, что факты и обстоятельства, о которых, возможно не информирован допрашивающий, известны второму участнику, а недобросовестные показания могут быть аргументировано оспорены им. То обстоятельство, что изобличающая информация излагается не допрашивающим, а правдивым участником, является дополнительным фактором психологического воздействия. Интенсивность воздействия на субъекта, дающего ложные показания, сведений, сообщаемых добросовестным допрашиваемым зависит от авторитета последнего, неожиданности дачи им изобличающих показаний, его информированности об обстоятельствах преступления и роли в ней второго участника[96].

Вместе с тем, присутствие другого допрашиваемого может оказывать как позитивное, так и негативное влияние. Заинтересованный участник может попытаться повлиять на своего оппонента, заставить его изменить позицию, отказаться от ранее данных показаний, признать собственную неправоту. «В острой конфликтной ситуации, каковой, несомненно, является очная ставка, не исключена возможность того, что на ней восторжествуют ложные показания»[97]. Наличие дружеских, родственных или интимных связей, личной зависимости, отношений подчиненности между участниками очной ставки порой делает процесс дачи показаний психологически крайне сложным или невозможным. Подобного же рода проблемы могут возникать при проведении этого следственного действия по делам об изнасиловании между потерпевшими (особенно несовершеннолетними) и обвиняемыми.

Здесь особенно важным является умение допрашивающего своевременно пресечь любые попытки заинтересованного лица оказать психологическое давление на добросовестного участника, побудить его к отказу от ранее данных показаний или даче ложных путем угроз, шантажа, оскорблений, актуализации чувства жалости, сочувствия к нему. Психологические барьеры перед участием в очной ставке у сотрудничающего со следствием лица, могут быть преодолены его тщательной предварительной подготовкой, созданием у него соответствующего психического состояния, актуализацией установок на противодействие нажиму, однако существует значительный риск неуспеха данного следственного действия, который необходимо учитывать.

Еще более сложно протекает очная ставка между двумя участниками, каждый из которых дает ложные показания (либо искажает истину в какой-то их части). Наиболее часто подобные ситуации возникают при допросах обвиняемых, проходящих по одному делу, когда они дают правдивые показания о действиях сообщников, одновременно выгораживая себя, преуменьшая или отрицая свое участие в преступлении. Проведение очной ставки между двумя недобросовестными допрашиваемыми бывает целесообразным лишь в тех случаях, когда в их объяснениях, даваемых ими одним и тем же фактам, усматриваются расхождения, свидетельствующие о наличии у них противоположных или конфликтных интересов, которые могут быть использованы для достижения истины по делу.

Известно, что состояние эмоционального напряжения, возникающее в процессе острого конфликта, сопровождается ослаблением контроля и критичности к своему поведению и высказываниям. В тактических целях допрашивающий иногда может намеренно вызывать обострение противоречий между соучастниками, акцентируя их внимание на имеющихся между ними расхождениях для усиления конфронтации, возникновения спора. Дискутируя между собой, критикуя или опровергая позиции друг друга, участники могут обмениваться взаиморазоблачающими репликами. В ходе очной ставки (а иногда – последующих за ней допросов) один или оба недобросовестных участника, испытывая негативные эмоции в отношении оппонента, выступают в роли обличителя его лжи. При этом они могут сообщить новые уличающие сведения о роли и действиях друг друга, позволяющие восстановить картину произошедшего, дать показания о неизвестных ранее фактах или эпизодах.

Состояние эмоционального напряжения у участников очной ставки может также использоваться допрашивающим для создания у них преувеличенного представления о значении высказанных аргументов или предъявленных доказательств, в связи с чем можно получить правдивые показания по относительно слабо подтвержденным обстоятельствам совершенного преступления.

Вместе с тем необходимо подчеркнуть, что использование подобных способов воздействия является достаточной рискованным, чреватым нервным срывом одного или обоих участников, отказом от дачи показаний. Их применение требует высокого профессионализма допрашивающего, четкого понимания им поставленной задачи, умения управлять процессом конфликтного взаимодействия участников очной ставки. Существует опасность того, что ситуация выйдет из-под контроля допрашивающего, конфликт между участниками приобретет генерализованный, деструктивный характер. В подобных случаях единственно правильным решением является прекратить данное следственное действие, вернуться к обсуждению имеющихся противоречий позднее, в более спокойной атмосфере.

Проведение очной ставки с участием несовершеннолетних и малолетних подозреваемых, обвиняемых, свидетелей и потерпевших является еще более сложной и в тактическом, и в психологическом плане процедурой, нежели одновременный допрос взрослых участников процесса. Особенности психики подростков, и тем более детей, такие как недостаточность жизненного опыта, своеобразие протекания психических процессов, особенности вербального развития, повышенная подверженность внушению, склонность к фантазированию, эмоциональная лабильность крайне осложняют процедуру проведения очной ставки с их участием. В связи с этим ее назначение обосновано лишь тогда, когда все иные меры оказались нерезультативными.

При этом особое значение приобретает предварительная подготовка плана очной ставки, формулирование вопросов, определение места ее проведения. Необходимо особенно тщательно следить за тем, чтобы на несовершеннолетнего участника не оказывалось психологического воздействия, как со стороны второго участника, так и со стороны допрашивающего. В ряде случаев для подготовки или участия в данном следственном действии целесообразно привлекать специалистов по детской психологии.

Литература

1. Дулов А. В. Судебная психология. Минск, 1975.

2. Ратинов А.Р. Судебная психология для следователя. М., 2001.

3. Соловьев А.Б. Очная ставка. М., 2006.

4. Соловьев А.Б., Центров Е.Е. Допрос на предварительном следствии. М., 1986.

5. Шейфер С.А. Следственные действия. Основания, процессуальный порядок и доказательственное значение М.,2004.

Контрольные вопросы

1. Какие методы психологического воздействия используются допрашивающим в ходе очной ставки?

2. Какие психологические механизмы лежат в основе «эффекта присутствия»?

3. В чем заключается специфика преодоления добросовестного заблуждения на очной ставке?

Обыск

Обыск – следственное действие, предусмотренное уголовно-процессуальным законодательством, проводимое по мотивированному постановлению следователя с санкции прокурора и постановления суда и направленное на получение доказательств по уголовному делу. Его содержание состоит в принудительном обследовании помещений, сооружений, участков местности, людей для отыскания, изъятия и фиксации предметов и документов, которые могут иметь значение для дела. Порядок и основания проведения обыска регламентированы ст. 182 УПК РФ.

Процессуальными особенностями обладают личный обыск (ст. 184 УПК РФ), обыск в неотложной ситуации (ст. 157 УПК РФ; ч. 5 ст. 165 УПК РФ), обыск в жилище, в ином помещении или участке местности (ч. 3 ст. 182 УПК РФ), обыск в отношении лиц, обладающих иммунитетом (ч. 2 ст. 3; ч. 3 и 4 ст. 450 УПК РФ). Среди них наиболее развернутым и сложным следственным действием, при проведении которого используются и учитываются явления и феномены психологической природы, является обыск в жилых помещения. В связи с этим именно его психологические аспекты будут рассмотрены в данном параграфе.

Обыск жилых помещений производится по постановлению следователя, в котором указывается, в связи с чем и где он будет производиться, а также какие ценности, предметы или документы подлежат изъятию. В постановлении (поскольку оно предъявляется обыскиваемому лицу) не должно быть данных, оглашение которых может помешать дальнейшему ходу следствия.

Обыск направлен на достижение следующих целей:

1) отыскание и изъятие орудий преступления, предметов и ценностей, добытых преступным путем, а также иных предметов и документов, которые могут иметь значение для дела;

2) обнаружение разыскиваемых лиц (преступников и граждан, насильно удерживаемых, похищенных или взятых в заложники);

3) отыскание трупа или его частей;

4) выемка имущества, на которое может быть наложен арест для обеспечения конфискации или возмещения причиненного преступлением материального ущерба;

5) поиск и изъятие предметов и документов, запрещенных к обращению (незаконно хранящиеся оружие и боеприпасы, наркотические, ядовитые вещества и др.).

С позиции юридической психологии обыск представляет собой сложно организованную деятельность следователя, разворачивающуюся в конфликтной ситуации, обусловленной противоположностью целей и интересов ее участников, противодействием заинтересованных лиц. Внутренней психологической основой деятельности следователя в ходе обыска являются когнитивно-перцептивные процессы, включающие построение вероятностных моделей, гипотез, элементы рефлексивного управления, а также процессы восприятия.

Существенной характеристикой обыска является его поисковый характер, в связи с чем во многих работах по криминалистике и учебниках юридической психологии его основное содержание называют «поисковой деятельностью». Это связано с тем, что перед проведением обыска может отсутствовать точная информация о том, действительно ли у лица, у которого планируется производство этого следственного действия, находятся искомые объекты и где именно они укрываются. У следствия имеются лишь предположения о местонахождении искомых объектов. К тому же сами эти объекты могут быть известны лишь ориентировочно, а иногда неизвестны вообще, они признаются относящимися к делу лишь после того, как будут обнаружены и изучены на месте в процессе проведения обыска. И, разумеется, лица, причастные к совершению преступления, никоим образом не заинтересованы в том, чтобы выдать следователю объекты, уличающие их или информацию о месте их укрытия[98].

Обыск является мерой уголовно-процессуального принуждения, ограничивающей конституционные права гражданина на личную неприкосновенность и неприкосновенность жилища. Принудительный характер обыска обусловлен наличием угрозы того, что значимые для дела объекты будут сокрыты от следствия заинтересованными лицами. Стремясь сократить вторжение в сферу прав обыскиваемого, законодатель ввел ряд ограничений в порядок его производства (ст. 9, 164, 182, 184 УПК РФ). Не допускается проведение обыска в ночное время кроме исключительных случаев; следователь не имеет права прибегать к угрозам, насилию, иным незаконным мерам, а также действиям, унижающим достоинство личности обыскиваемого; он же обязан обеспечить неразглашение выявленных обстоятельств частной жизни, личные и семейные тайны; не должен допускать необоснованное повреждение имущества обыскиваемого. Личный обыск должен производиться только лицом того же пола и в присутствии понятых того же пола. От проводящих обыск лиц профессиональная этика требует проявлять максимальную выдержку и корректность, они не должны давать оценочных комментариев увиденному, вступать в словесную пикировку с обыскиваемыми, поддаваться на провокации с их стороны.

Для достижения максимальной эффективности обыска его проведению должна предшествовать тщательнаяподготовка. Подготовка к обыску предполагает сбор сведений об условиях, в которых будет осуществляться данное следственное действие, объектах обыска, предметах, которые требуется найти, и личности обыскиваемого. В зависимости от того, планируется ли проведение обыска в помещении или на открытой местности изменяются как методы сокрытия уличающих предметов, используемые преступником, так, соответственно, и тактика их поиска.

Одним из важнейших моментов при планировании обыска является изучение характера и свойств искомых предметов, сказывающихся на способах их укрытия и, тем самым – на тактику их отыскания. Сюда относятся данные о таких их особенностях как форма, размер, вес, жесткость, материалы, из которых они изготовлены, внешний вид, отличительные особенности, условия хранения, назначение и ценность для прячущего. Необходимо учитывать то обстоятельство, что искомые предметы могут быть не только спрятаны, но и модифицированы – разобраны на детали, перекрашены