СООТНОШЕНИЕ ПРИРОДНОГО И СОЦИАЛЬНОГО В ИСТОРИЧЕСКОМ И ИНДИВИДУАЛЬНОМ РАЗВИТИИ ЧЕЛОВЕКА

Одной из важнейших философских проблем, связанных с человеком, является проблема соотношения природного и социального в его историческом и индивидуальном развитии. Кроме учения Ч. Дарвина и его последователей о происхождении человека естественным путем, религиозных концепций о божественном акте сотворения человека, сущест­вует гипотеза о внеземном происхождении жизни, хотя пока нет досто­верных научных данных, подтверждающих это предположение (как нет, между прочим, и достоверных данных о возникновении жизни на Зем­ле). Несомненно, однако, что социоантропогенез связан с тем, что пред- человек в процессе трудовой деятельности (и это уже отмечалось выше) естественным образом изменял свои руки, приспосабливая их к прими­тивным орудиям труда, формировал свой язык и речь, предназначенные прежде всего для общения с людьми; язык стал также средством про­никновения в сущность вещей и процессов, он фиксировал в себе су­щественные связи и отношения, знание которых позволило ему не только лучше, чем животным, приспосабливаться к среде, но и в известной мере приспосабливать окружающий мир к своим нуждам и интересам. Важными этапами на пути становления человека явились приобщение к огню, возникновение навыков выбывания огня, а также прируче­ние некоторых видов животных, увеличившее его силы в его отношенн­ых с природой. Окончательно сформировавшийся человек (человек разумный - Homo sapiens) уже обладал всеми биологическими и социаль­ными качествами, необходимыми для осуществления своего обществен­но-исторического развития.

В вопросе о природе человека сложились две позиции: биологизаторская и социологизаторская. Социологизаторские трактовки распро­странились особенно широко среди сторонников марксистской фило­софии на основе своеобразной интерпретации тезиса К. Маркса о чело­веке как совокупности общественных отношений. Правда, среди при­верженцев марксизма немало и таких философов и "социологов, кото­рые считают, что в данном случае К. Маркс имел в виду понятие "человека" как "общество", а личность человека полагал особым продуктом общественных отношений. Однако первая трактовка стала преобладающей. Считалось, что никаких особых биолого-генетических задатков индивидуум не имеет, что не только личность социальна, но социальна также вся биолого-физиологическая структура человека. На основании того, что имеется множество факторов соцнального порядка (техногенных, социогенных, семейно-бытовых и др.) порождающих заболевания, особенно на основе наличия инфекционных, травматических, венерологических и других болезней, утверждалось, будто внутренняя природа этих и всех других болезней социальна. Оппоненты такого социологизаторства справедливо указывали на несводимость всех этиологических факторов к социальным (есть и непосредст­венно воздействующие факторы чисто химического, физического и биологического характера), а главное - что все патофизиологические процессы не социальны, а сугубо биологичны (например, при развитии туберкулезного процесса в легких человека, где этиология может быть, конечно, социальной).

Общей чертой биологизаторских концепций является толкование сущности человека преимущественно с позиций биологии. Так, социал- дарвинисты полагают, что главным двигателем общественного развита является борьба за существование и естественный отбор. Выживают только сильнейшие (иногда при этом употребляется понятое "сверх­человек”), погибают или должны погибать, якобы по Дарвину, все сла­бые и неприспособленные к среде. Расистские теории сводят сущность человека к расовым признакам, разделяя все расы на “высшие” и “низшие”; аристократические расы якобы должны господствовать над низшими. Значительно влияние на Западе так называемой социобиоло­гии (одним из ее основоположников является американский энтомолог Э.О. Уилсон). Ее представители стремятся объяснить социальные дейст­вия человека его биологическими и генетическими характеристиками и видят ключ к пониманию человека в молекулярной генетике (они про­возглашают “генетический детерминизм”). Изучая “физический базис" личности, американский биолог В. Моттрем абсолютизирует этот “базис”. В соответствии с данными генетики он указывает, что пол че­ловека формируется хромосомным влиянием. Половые железы, в свою очередь, через их секреции в кровь оказывают существенное влияние на характер человека. Более того, смысл бытия человека он видит в поло­вой деятельности; его формула: “пол определяет личность”. Особенно­сти физического строения отдельных личностей, по Моттрему, детер­минируют также ход человеческой истории. Он заявлял некоторое вре­мя тому назад буквально следующее; мы не знаем, как личность царевича была обусловлена гемофилией, но знаем, что это обстоятельство привело к потерям русских в первой мировой войне, падению династия Романовых и возникновению СССР. Английский биолог Р. Докинс про­возглашает универсальность эгоизма. Организм он рассматривает как “колонию генов”, а основным свойством организма (или “колонии генов”) он считает эгоизм, выводимый из "эгоизма генов”. Все, что эво­люционировало, утверждает он, должно быть эгоистичным. Если мы и встречаем среди организмов проявления альтруизма, то альтруизм все равно оказывается подчиненным “эгоизму". Хотя Человек и уникален среди живого (в данном отношении), тем не менее и его эволюция, как о развитие всей цивилизации, направляема эгоистичным геном. В из­вестной концепции “социоэтолога" К. Лоренца на первый план выдвигается агрессивность человека. С его точки зрения, в генах человека, как и в генах животных, запрограммирована агрессивность. Эволюция видов выработала различные механизмы запрета, сдерживающие у жи­вотных проявление агрессивности в отношении особей одного и того же вида. Но у человека с развитием техники ликвидировано функциональ­ное равновесие между агрессивным инстинктом и его запретительным ограничением. Современное военное дело с. его безличными методами умерщвления, ведущегося с возрастающих дистанций, искореняет наше инстинктивное нежелание умерщвлять, поскольку устраняет факторы, стимулирующие запрет на убийство. Тот, кто сбрасывает бомбы с бом­бардировщика, нажимая на соответствующие кнопки, не получает ров­ным счетом никакого сигнала, который позволил бы прочувствовать последствия своих действий. Возможность проявления агрессивности человека таким образом возрастает. Но К. Лоренц не склонен к песси­мизму. Он полагает, что агрессивность можно свести к минимуму, про­тивопоставив ей “искусственные", “культурные” факторы; одним из таких факторов он считает международный спорт.

Итак, мы видим, что в трактовке природы человека социологизаторская концепция абсолютизирует его социальную сторону (аспект), а биологизаторские концепции сводят его сущность к биологии, к ин­стинктам, к тем или иным “свойствам" генов. Человек - социобиологическое существо. Как личность он является бесспорно социологиче­ским по самой свой сути. Только что родившийся ребенок представляет собой, конечно, биологическую материальную живую систему. Он не обладает еще мышлением и речью. Его физиологическая организация (и особенно его генетическая организация) лишь располагает возможно­стями при определенных условиях реализовать эту способность к мыш­лению и речи. К таким условиям относятся ближайшая социальная сре­да. в качестве которой выступают его родители, близкие родственники, общение с ними и другими людьми и т.п. Без социальных факторов, как уже отмечали выше, не может быть человека, во всяком случае, полноценного человека. На всем протяжении своей дальнейшей жизни в человеке оказываются взаимопроникающими эти две его стороны -биологическая и социальная.

Рассмотрим одно из важнейших качеств человеческой личности - способность к творчеству.

Творчество есть процесс человеческой деятельности, создающий качественно новые материальные и духовные ценности. И оно характеризует человеческую личность в высшем ее проявлении; в творчестве че­ловек выражает себя, находит в нем удовлетворение и смысл бытия. Творение идей или предметов происходит часто под влиянием социаль­ной необходимости и для других людей, а не только для данной лично­сти. Но творчество немыслимо без личности, без физиолога- биологической и генетической организации индивидуума. Оно невоз­можно без органов чувств, без рассудочного мышления, развертывающе­гося в материальном биологическом субстрате - головном мозге. У зна­чительной части гениальных талантливых людей действует “ген шизоф­рении”, стимулирующий мозговую активность; он способен передавать­ся по наследству. Далеко не у всех людей, обладающих этим геном, проявляются гениальные способности, и при его отсутствии возможен талант. Так или иначе, а его наличие увеличивает вероятность появле­ния гениальных ученых или художников. Исследователи установили, например, что А. Эйнштейн был носителем “гена шизофрении”, кото­рый воздействовал положительно на его умственные способности; сам же он не страдал душевным заболеванием. В то же время у его сына врачи диагностировали шизофрению; здесь “ген шизофрении” проявил себя негативно. Считается, что в общей массе населения “ген шизофре­нии” имеется у 5-6%; и если многие из них заболевают, то это надо признать за цену, уплачиваемую человечеством за высокую одаренность отдельных своих представителей. К биологическим факторам научного творчества относятся также “ген алкоголизма”, “ген миопии (близору­кости)”, склонность к подагре и др.

Биологическую обусловленность творчество имеет и тогда, когда за­вершается интуитивный процесс и на “выходе” результат оказывается лишь вероятностным. Без интуиции, как известно, нельзя обойтись в творческом процессе. Сама она происходит в бессознательной сфере человеческой психики, на базе особого вещественного субстрата. Он» далеко не всегда дает истину, а чаще всего вероятностный (проблема­тичный) вывод. Но откуда появилась эта способность личности человека к вероятностным заключениям? Как полагают исследователи, она унас­ледована биологическим механизмом организма от предков человека, от животных, от их способности реагировать вероятностным образом на вероятностные (а не на однозначные и полные) факторы жизненной обстановки. В условиях социальной среды вероятностный характер интуиции снимается дискурсивным мышлением и практикой. А она, как мы видели выше, по существу своему социальна.

Социальными являются по своей сути и открытия в науке, несмотря на свою детерминированность биологическими и генетическими факто­рами, несмотря на свою видимую случайность и неповторимость. Так, личность и открытие Г. Менделя неповторимы, уникальны, но вместе с тем известно, что точно такое же открытие совершили спустя несколько десятилетий Чермак, Коррейс и де Фриз. Истории известны “совпадения” открытий Ч. Дарвина и Уоллеса, А. Пуанкаре и А. Эйн­штейна и др. Эти факты указывают на то, что "случайность" и “биологическая обусловленность" открытий перекрываются в обществе определенной социальной необходимостью, формированием реальных социальных предпосылок научного творчества.

Итак, рассмотрение творчества отдельной личности приводит к вы­воду, что хотя в личности ведущую роль играет социальный фактор, она в своем генезисе и в детерминированности своих проявлений выступает как социально-природное образование. В то же время организм челове­ка (индивидуума) в целом биологичен, хотя и находится под постоян­ным социальным воздействием. Как справедливо отмечает Л.П. Буева, человек - особое биологическое существо, способное выжить, сохра­нить и защитить свою жизнь, обеспечить физическое здоровье и нор­мальное функционирование за счет того, что его жизнь протекает в специфической среде, имеющей как бы три формы, три измерения. Этими составляющими специфическую “экологию человека" являются природа, социум и культура. Более того, вне социокультурных форм бытия невозможен не только человеческий образ жизни, но и само вы­живание - функционирование человеческого организма. В силу этого все связи человека с миром его обитания и развития - структурные, Функциональные, энергетические, информационные и возможные другие - предполагают изучение взаимодействия различных систем и законов регулирующих, - природных, социальных и культурных, причем все они историчны, изменяют свои формы и, следовательно, типы взаимодействия. Социальная среда, как и природная, задавала функциональную “парадигму” действия человека. Развитие социальных и технических систем деятельности побуждало организм к формированию специфических способностей, потребностей, мотиваций и стимулов, для реализации которых “использовался” и тренировался потенциал биологиче­ских возможностей.