Слоевое строение культуры

Отсюда следует, что системное понимание культуры в ее содержательной, структурной и

функциональной производности от человеческой деятельности предполагает выявление

образующих ее целостность трех подсистем — материальной, духовной и художественной.

При этом все три подсистемы имеют ряд модификаций. Так, материальная культура

охватывает, наряду с физической культурой, техническую культуру (ее часто неправомерно

отождествляют с материальной культурой) — творимый людьми мир технических средств их

воздействия на природу и на самих себя — от создания своих искусственных органов,

производственных инструментов, орудий труда и войны, компенсирующих природную,

физическую слабость человека, до изобретения хитроумнейших машин, приборов, средств

передвижения, оружия и средств коммуникации — от письма и книгопечатания до радио- и

телевизионной связи. Но, мало того, — существует и третья форма материальной культуры —

социально-организационная, — охватывающая предметное бытие всех учреждений,

организаций, общественных институций, поскольку они существуют объективно как реальные

образования, созданные людьми, но ставшие от них не зависимыми, ибо люди,

функционирующие в государственных органах, суде, университете и т. д., приходят и уходят,

формы этих организаций и институций изменяются, но сами они — государство, суд, школа —

сохранятся, пребывают, существуют как бы сами по себе, и в этом смысле материальны — как

формы опредмеченного бытия общественных отношений; понятие-бином «социокультурное»

правомерно именно потому, что в этой сфере бытия общество выступает как содержание, а

культура — как форма существования данных объектов, что и выражает различие общества и

культуры, но одновременно их неразрывную связь (подобно различию и связи человека и

культуры и даже природы и культуры — например, в сельскохозяйственных культурах, в

садово-парковом искусстве, в самом человеческом теле).

Данный пункт теории культуры требует особых комментариев, потому что отношения

общества и культуры являются одним из наиболее

спорных пунктов социальной философии и культурологии, — современный английский

социолог К. Дженкс различает три трактовки этого отношения, восходящие к Э, Дюркгейму, Т.

Парсонсу и К. Марксу, а в отечественной науке культура рассматривалась либо как элемент

общества (когда в последнем вульгарно-социологическая трактовка марксизма видела все, что

не есть природа), либо как нечто, вообще несоизмеримое с обществом в силу своей духовной

сущности; между тем в последние годы вошло в обиход введенное Г. Алмондом понятие

«политическая культура», и вряд ли можно сомневаться в его оправданности, а широко

употребляемое понятие «социокультурный», объединяющее культуру и общество, не получило

никакого теоретического обоснования.

Между тем, такое обоснование проистекает из онтологического подхода к пониманию

сущности культуры, который распространяется на организацию социальных отношений с той

же логикой, что и на сферу техники и физического бытия человека; поскольку общественные

отношения людей являются таким же плодом преобразования биологических отношений стада

и семьи, каким тело человека является по отношению к его биоанатомической основе, а

техника — по отношению к окружающей нас природной материальности, постольку само это

преобразование и оказывается феноменом культуры. Так, государство, суд, школа, рынок и т.

п. представляют собой творения культуры по их форме, и общественными реалиями они

являются по их содержанию. Значит, нельзя считать, будто при таком подходе «граница между

понятиями "культура" и "общество" размывается», как кажется А. С. Кармину — они различны

именно как форма и содержание целостных социокультурных явлений. Поскольку же под

политической культурой социологи склонны понимать «ценностно-нормативную систему»,

которая «включает базовые убеждения, установки, ориентации, символы, обращенные на

политическую систему» и «охватывает как идеи, ценности, так и действующие нормы

политической практики» (дефиниция К. С. Гаджиева), но не саму эту практику, поскольку

политическая культура сводится к форме идеологии, ценностно-нормативного сознания, что

представляется мне непродуктивным (как и точка зрения А. С. Кармина, разделяющего

распространенное представление об «информационно-семиотической» сущности культуры и

именно с этих позиций упрекающего меня в отождествлении культуры и общества; вообще же

сведение культуры к тому или иному аспекту одной только духовной деятельности с

противопоставлением ей

материально-технической цивилизации, господствующее на Западе со времен О.

Каган М. С.. ВВЕДЕНИЕ В ИСТОРИЮ МИРОВОЙ КУЛЬТУРЫ. Книги 1-2. СПб., 2003. (1) 383 с.+

(2)320 с.

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru 28

Шпенглера и, к сожалению, принимаемое многими отечественными теоретиками, и приводит к

тому, что политическая культура — приведу определение еще одного авторитетного нашего

социолога Ю. С. Пивоварова, восходящее к концепции Г. Алмонда: «Совокупность всех

политических релевантных мнений, позиций и ценностей субъектов конкретного социального

и политического организма»). Поэтому, раскрывая смысл понятия «политическая»

применительно к культуре как «социально-организационная», я подчеркиваю, что имеется в

виду не узко идеологическое значение политики, а целостное, практически-идеологическое, но

взятое со стороны формы политической деятельности, а не ее содержания.

Наконец, поскольку практическая деятельность людей имеет коллективный характер, она

предполагает определенные принципы, способы, методы организации их совместных действий

— практическое общение, проявляющееся как в коллективных созидательных, так и

разрушительных действиях (от облавной охоты наших первобытных предков и строительства

жилища до работы наших современников на заводе, спортивных игр и военных операций) (см.

схему 4).