Роль стран Закавказья и Центральной Азии в решении проблем Каспийского региона

Закавказье занимает особое место в добыче энергоресурсов Каспия и в их доставке на наиболее емкие западные рынки. Это район, который имеет выход в Мировой океан (Грузия). Не будет преувеличением назвать Закавказье ключом ко всему Каспийскому региону. С другой стороны, Закавказье — еще недавно часть единого с Россией государства, от которой многое зависит — останется ли Закавказье и в будущем дружественным или окончательно повернется в сторону Запада и попадет под его полное влияние. От политики России в отношении этого региона зависит и уровень безопасности и стабильности и Закавказья, и всего Каспийско-Черноморского региона. К тому же, именно с рядом стран Закавказья отношения у России складываются наиболее сложно и противоречиво, именно здесь возникла и организационно оформилась идея создания обособленного «каспийско-черноморского» содружества ННГ, известного как ГУУАМ.

Пока Россия закрывала свои границы с закавказскими соседями, ужесточала паспортный режим в Краснодарском, Ставропольском краях, Ростовской, Волгоградской и Астраханской областях, Турция и Иран расширяли приграничные контакты. В итоге экономическое влияние России в Закавказье было сведено к минимуму. Это самоустранение — большая ошибка: военно-политическими отношениями невозможно создать в этом регионе социально-политическую поддержку России. И если Россия будет игнорировать объединительные тенденции в Закавказье, вместо того чтобы ускорить их в рамках СНГ и интеграции постсоветского пространства, необратимые процессы приведут к созданию транспортно-экономического коридора Европа — Турция -Закавказье — Средняя Азия и полному доминированию Запада, прежде всего США, на Кавказе и в Центральной Азии, на территории бывшего СССР. Серьезным предупреждением России, результатом неэффективности ее политики стало решение об окончательном выборе маршрута ОЭТ Баку — Джейхан в обход России, игнорирующее ее интересы.

О сложившейся неблагоприятной для России говорят следующие цифры:

Товарооборот России с закавказскими республиками после распада СССР к 1998 году сократился почти в 20 раз.

Товарооборот между Турцией и Азербайджаном, составлявший в 1993 году 102 млн. долларов, в 1994 году уже достиг 740 млн. Объем турецких инвестиций в экономику Азербайджана составлял к 1996 году примерно 600 млн. долларов. К 1999 году Турция вышла на первое место среди внешнеторговых партнеров Азербайджана (ранее это был Иран), товарооборот между двумя странами составил 355 млн. долл., превысив показатель 1997 года в 1,6 раза¹. На долю стран СНГ еще сравнительно недавно приходилась половина оборота Азербайджана, к 1999 году этот показатель снизился до 38%. Товарооборот с Россией за этот же период уменьшился на 11%, составив 299 млн. долл., что отодвинуло Россию на второе место по объему торговли.

## [1] Шорохов В. Российская политика на Кавказе: что дальше? // Сегодня. 1996. 24 мая.

Во внешнеторговом обороте Грузии доля Турции с 1993 по 1995 год включительно возросла почти в 3 раза и достигла 516 млн. долларов (22%), что превышало долю России (14,2%), которая до этого была самым активным внешнеторговым партнером Грузии¹. Правда, потом положение несколько исправилось. По итогам 1999 года на внешнеторговый оборот Грузии со странами СНГ пришлось 40,2% общего объема (в 1998 г — 34,4%), или 347,9 млн. долл. (минус 5,8%), в том числе на Россию — 20% (172,5 млн. долл. минус 6,3%). Помимо России, основными торговыми партнерами Грузии являлись Турция (112 млн. долл., 13%), США (83 млн. долл., 9,7%), Германия (69 млн. долл., 8%) и Азербайджан (1 млн. долл., 7,2%)².

## [1] Шорохов В. Российская политика на Кавказе: что дальше? // Сегодня. 1996. 24 мая.

## 2 ПРАЙМ-ТАСС, 28. 01. 2000.

Хотя Россия остается пока еще основным торговым партнером Армении, за последние годы объем товарооборота между ними также снизился во много раз. Во время визита президента Армении Р. Кочаряна в Москву в сентябре 2000 года на его встрече с премьер-министром России М. Касьяновым стороны констатировали, что товарооборот между двумя странами продолжает неуклонно падать и в ближайшие годы вряд ли удастся что-либо предпринять. Наиболее важным внешнеторговым партнером Армении после России и Туркменистана является Иран. Если связи с Ираном будут прерваны хотя бы на неделю — цены в Армении поднимутся как минимум вдвое и на столько же упадет уровень жизни. Экономические связи с этой страной продолжают расширяться. Достигнута договоренность о соединении газопроводных систем Армении, Ирана и Туркмении.

В целом по итогам десятилетия, прошедшего со дня образования на берегах Каспия ННГ, можно сделать вывод, что самоизолироваться и не участвовать в нефтедобыче и транспортировке каспийской нефти России нецелесообразно. Наоборот, следует активно работать в составе 1-го, 2-го и 3-го консорциумов и на основе российско-азербайджанских соглашений от 23 октября 1993, 18 января 1996, 10 января 2001 годов отстаивать национально-государственные интересы России в Прикаспийском регионе.

Интересен опыт работы ЛУКойла — единственной российской компании, успевшей занять более или менее достойную нишу в перспективных проектах освоения Каспия и в экономике Азербайджана. Достаточно широкое присутствие «ЛУКойла» в Азербайджане не столько связано с национальностью его президента, сколько с его предприимчивостью и прямой поддержкой со стороны российского правительства. Кроме того, стало очевидным, что, отдавая приоритет российскому «ЛУКойлу», правительство Азербайджана рассчитывало таким образом разрешить и некоторые жизненно важные для себя политические вопросы. Главные из них — урегулирование карабахского конфликта, а также смягчение позиции российского МИДа в вопросе определения статуса Каспийского моря.

В ходе визита в Баку президента «ЛУКойла» В. Алекперова в 1997 году выяснился осторожный отход правительства Азербайджана и руководства ГНКАР от этой концепции.

Правда, ГНКАР и «ЛУКойл» подписали меморандум о создании совместного предприятия (СП) по ремонту, реконструкции и модернизации буровых установок, судов и других технических средств, обслуживающих морскую нефтегазодобычу. По словам В. Алекперова, это СП послужит также для геолого-разведочных и буровых работ в российской акватории Каспия. (Компания к тому времени вложила в проекты по освоению севера Каспия 15 млн. долларов, а в 1997 году инвестировала в них 60 млн долларов.) ГНКАР поддержала предложение «ЛУКойла» о создании в Баку совместной страховой компании, занимающейся страхованием нефтяных грузов. Компании также намеревались подписать меморандум о сотрудничестве по основным принципам будущего контракта на разведку и разработку структуры «Инам».

Но в Баку, похоже, к 1997 году пришли к выводу, что эра ЛУКойла как компании-участника всех ранее подписанных азербайджанских контрактов по освоению морских месторождений в качестве лоббиста политических интересов Азербайджана в России себя не оправдала. Подписи российской компании под контрактами, где фигурирует формулировка «азербайджанский сектор Каспия», к этому времени были получены уже трижды. Но, несмотря на это, российский МИД позицию компании «ЛУКойл» не признавал.

Более того, вместо ожидавшегося после подписания контрактов лоббирования интересов Азербайджана, в Москве началось гонение на «лиц кавказской национальности». «ЛУКойл» не смогла привести в Азербайджан другие российские нефтяные компании, и тем самым продемонстрировать готовность России признать азербайджанский сектор Каспия. Кроме того, ГНКАР делала предложение о сотрудничестве и «Роснефти», и «Газпрому». Откликнулась только «Тюменьнефтъ», возглавляемая бывшим министром топлива и энергетики Шафраником.

Несмотря на заявление «ЛУКойла» о своей заинтересованности получить в контракте «Шах-Дениз» 25%, ей дали всего 10%.

Вершиной сепаратного, по отношению к России, сотрудничества ННГ Центральной Азии стал Ташкентский саммит глав тюркских государств СНГ и Турции (октябрь 1996 года), на котором была детализирована программа интеграции «братских» стран, в том числе в нефтегазовой и транспортной областях. На многих последующих встречах как в многостороннем (без участия России), так и двустороннем формате идеи достижения независимости от России в транспортировке углеводородного сырья получили свое дальнейшее развитие, причем основными генераторами подобных идей выступали, естественно, нефтедобывающие страны Каспийского региона.

Азербайджан постоянно сотрясали «заговоры» и «путчи», раскрываемые подозрительно ударными темпами и с периодичностью раз в полгода: об очередном азербайджанские спецслужбы отрапортовали и в 2000 году. Коррумпированность чиновников стран СНГ общеизвестна, а кампании по «очищению» государственного аппарата в Баку стали обыденным делом. Так, в ходе такой кампании, прошедшей в июле 1996 года, за «допущенные серьезные недостатки в работе и коррупцию» были отправлены в отставку сразу пять руководителей ведомств, строгий выговор с предупреждением «за недостатки» в работе получили, среди прочих, президент ГНКАР Натиг Алиев и президент концерна «Азеригаз» Т. Гусейнов. Аресты в Азербайджане в связи с причастностью к заговорам произошли в Азербайджане и в феврале 1998 года. В июне 1999 года в подготовке заговора с целью свержения президента Азербайджана Г. Алиева был обвинен бывший спикер парламента Расул Гулиев. В середине 2000 года в российские СМИ была вброшена информация о том, что парламент Азербайджана обвинил Россию в финансировании свержения режима Г. Алиева¹.

## [1] Деловой вторник. 1998. 24 фев.; Агентство «Рейтер» (Великобритания). 1999. 30 июня; Коммерсантъ. 2000. 5 мая.

Что касается состояния экономики Азербайджана, то МВФ в целом позитивно оценивает результаты развития азербайджанской экономики. По его данным, в республике наблюдается экономический рост, в частности, ВВП в 1998 году по сравнению с предшествующим годом увеличился на 10%. В то же время на осуществление экономических программ правительства в 1998 году повлияли два внешних фактора: резкое падение мировых цен на нефть и финансовый кризис в России. МВФ подчеркивает, что низкие цены на нефть и неблагоприятные результаты нефтеразработок привели к некоторому сокращению инвестиций в нефтяной сектор Азербайджанской республики. Правительство же утверждает, что инвестиции в экономику страны продолжали расти. Стабилен был их приток в строительство и сферу обслуживания. Вместе с тем признаки стагнации заметны в легпроме и аграрном секторе, которым был нанесен ущерб слабым внешним спросом и ростом импорта, особенно из России, который с августа 1998 года резко возрос, азербайджанские товары практически потеряли российский рынок. Под влиянием этих двух факторов общий экспорт страны сократился в 1998 году по сравнению с 1997 годом на 22% (с 781 млн. долл. до 606 млн. долл.), увеличился дефицит внешнеторгового баланса (в 1998 году — 471 млн. долл.).

Ситуация в Казахстане аналогична азербайджанской. «Нефтяные» скандалы тоже стали обыденным явлением — бывший министр экономики РК М. Уркумбаев, потеряв кресло «за дискредитацию звания члена правительства» (сентябрь 1994 года), «всплыл» в руководстве одной из структур «ЛУКойла» и сейчас вновь стремится занять крупный государственный пост. Уровень добычи углеводородов довольно долго не удавалось поднять за планку 25 млн. т. в год, при которой объем получаемой нефти едва превышал внутренние потребности республики. Правда, в последнее время ситуация стала исправляться.

Но в последние годы стал заметен рост экономики, что связывается прежде всего с ростом мировых цен на нефть. В 2000 году ВВП Казахстана вырос по сравнению с 1999 годом на 9,6%. В 2001 году рост ВВП Казахстана составит не менее 10% против прогнозируемых 7%, заявил министр финансов республики Мажит Есенбаев на одной из пресс-конференций. «Более оптимистичные ожидания», по его словам, основаны на учете ряда факторов, в частности, благоприятной конъюнктуры мировых цен на продукцию, экспортируемую Казахстаном (нефть, металлы), а также развития несырьевого сектора страны, в том числе пищевой промышленности. По данным республиканского агентства по статистике, в первом полугодии 2001 года добыча сырой нефти в Казахстане составила 17,3 млн. т, что на 21,9 % выше первого полугодия 2000 года. На 10% выросла и добыча природного газа — 6,2 млрд. куб. м. Увеличился и выпуск продуктов перегонки нефти — в среднем на 20%.

Вице-президент Всемирного банка по Европе и Центральной Азии Иоханнес Линн также в целом положительно оценил экономическую ситуацию в четырех странах Центральноазиатского региона (Узбекистан, Казахстан, Таджикистан, Киргизия), при этом подчеркнув, что «позитивные показатели роста экономики за последние два года особенно ощутимы в Таджикистане и Казахстане, где темпы роста ВВП достигают 8 процентов¹.

## [1] Интерфакс-Казахстан. 2001. 19 сент., 21 окт.

Н. Назарбаев — гибкий политик: псевдоинтегризм постоянно декларируемого сотрудничества с Россией он сочетает с проектами центрально-азиатского, казахстано-кавказского и пр. союзов. Определить, где начинается реальная политика Назарбаева, многим россиянам трудно. В России через сочувствующие СМИ («Независимая газета», международная телекомпания «Мир» и др.) был умело создан и поддерживается имидж «президента — интегратора» и «евразийца». В качестве идеологической поддержки инициатив казахстанского президента приводились и хорошо известные идеи Евроазиатского союза (ЕАС), и усиленно ангажируемые концепции «союза государств срединного меридиана Евразии», и «геополитического союза стран пояса выжидания». Изначально предназначенные к внутреннему использованию, упомянутые идеологемы призваны также решать и внешнеполитические задачи, дезориентируя российские политические элиты и широкую общественность. Благодаря продуманной и хорошо организованной идеологической кампании, Казахстану во многом удается решать поставленные задачи, чему в немалой степени содействует «срастание» части представителей элиты российского ТЭКа с их казахстанскими коллегами.

Проводимая Россией на Кавказе и в ряде стран Центральной Азии в последнее десятилетие ХХ века политика в целом способствовала, как ни странно, процессу отторжения от нее проживающих здесь народов и экспансии западных держав. Был ли выбранный курс умышленным или просто ошибочным, в обозримом будущем узнать вряд ли удастся. Для этого нужны серьезные аргументы и доказательства.

Но ясно, что ни изоляционизм, ни гегемонизм, ни экспансионизм не смогут защитить российские интересы в Закавказье и Центральной Азии. Приоритетом национальных интересов России в этом регионе являются выравнивание и гармонизация отношений с Азербайджаном, Грузией, Узбекистаном, Казахстаном. Время пока еще не успело разрушить благоприятную почву межнациональных отношений, заложенную за многие годы совместного проживания народов Закавказья в царской России и в составе СССР. Пока еще не забыты роль России в подъеме национальных экономик и совместно пролитая кровь на полях сражений в двух мировых войнах за единую Родину. Поэтому взвешенная и гибкая политика, в основе которой лежали бы взаимные экономические интересы, уважение суверенитета и национальных особенностей народов, должны дать положительные результаты. Вопрос только в желании и способности российских властных структур, как, впрочем, и руководства закавказских и центральноазиатских государств, проводить такую политику.

Поэтому можно расценить как абсолютно необходимые и своевременные шаги, предпринятые Президентом России В. Путиным еще до официальной инаугурации его на пост президента страны, по корректировке российского курса в отношении каспийских государств. Один из первых его официальных визитов состоялся в Узбекистан и Туркменистан.

Корректировка российской политики в отношении стран Закавказья и Центральной Азии была необходима не только из-за каспийских нефти и газа. Это важный, но далеко не единственный фактор развития ситуации в Каспийском регионе, причем развития в нежелательном и даже опасном для интересов и безопасности России направлении. Среди таких факторов можно отметить, по крайней мере еще целый ряд крайне важных в этом отношении. Среди них можно особо выделить такие, как: развитие Евразийского транспортного коридора в обход России; образование государствами — членами СНГ новой коалиции — ГУУАМ, коалиции прозападной ориентации и с целями, порой противоречащими интересам России в регионе; усиление влияния исламского фактора в Каспийском регионе; непрекращающиеся конфликты как в странах региона, так и вдоль маршрутов транспортировки углеводородов Каспия и других важнейших евроазиатских коммуникаций.