Г .Народ и государство

Народ и государство.Народ представляет собой группу людей, отдельные члены которой первоначально могли быть очень разнооб­разны, однако, благодаря общности мест обитания и одной и той же судьбе, понемногу стали столь сходными, что становятся уже легко
отличимыми от какой-нибудь другой группы людей. Благодаря общ­ности их судьбы они обзавелись одинаковым языком, культурой и ре­лигией, одинаково одеваются, татуируются... по одному типу строят... так что, в общем, каждый член данного народа как бы всячески
старается выразить свою принадлежность к нему. Пребывание на од­ном и том же месте, быть может, оказывает особое, еще не вполне вы­ясненное воздействие на телесную и духовную организации и неза­метно изменяет их для всех в одном направлении. Политическое со­здание нации, государственного тела после такой предварительной подготовки, подчас совершается очень быстро — за несколько лет на наших глазах соединились в большие нации итальянцы и немцы, ко­торые в продолжение многих веков были расколоты на мелкие ку­сочки. С другой стороны, древние греки представляют, по сравнению с варварами, народ общего происхождения, веры и культуры, следо­вательно, есть все элементы для образования единого народа, одна­ко, они не воспользовались такой близостью, и политическое соединение было совершено другой страной, Македонией, которая не вполне признавала греческую культуру и считалась греками полу­ варварской. <...>

Мы не знаем народа без государства. <...>

Таким образом, государство представляет собой нечто столь же древнее, как и общество или семейство, от которых его .отличает уже с самого начала более тесная связь с почвой; эту связь мы также име­ем полное право назвать географической. Там, где семья выделила себе для жизни и пользования кусок земли и защищала ее от притя­заний иноземцев, от диких зверей и даже от наводнения соседнего ручья, там и произошло соединение в народ, живущий на большом пространстве, т. е. создалось именно то, что мы называем государст­вом. Первоначально возникнув из потребности людей защищаться, государство в конце концов овладевает всеми географическими, социальными и этническими особенностями каждой отдельной части и сглаживает их ради сохранения в целости политического организ­ма; однако только лишь одно такое сохранение не может служить це­лью его жизни; в своем развитии государство должно достать себе новые силы, и оттого-то и получается тесная связь государства с об­ществом, являющимся носителем этого развития. Правда, способно­сти, необходимые для того, чтобы создать и поддерживать государ­ство, действительно распределены очень равномерно. Существуют народы столь одаренные в политическом отношении, что им легко подчинить себе всех соседей на далеком пространстве вокруг себя; естественным следствием является потом и политическое господст­во. Для этого вовсе не нужно обладать культурным превосходством: греки были гораздо культурнее римлян и все-таки подчинились им политически. На больших пространствах народы в политическом от­ношении иногда прямо заболевают, и деятельный народ с легкостью покоряет их себе. <...>

Культурные различия выражаются даже в самой форме государ­ства. Высокоразвитые государства, по возможности, связаны и ок­руглены, продолжены во все стороны до своих естественных границ и обнимают местности, представляющие возможно больше естест­венных преимуществ. Напротив того, только что названное государ­ство состоит из разбросанных кусков, вообще лишено определенной формы и очень мало пользуется выгодами своего положения. <...> Только народы, живущие одной сплошной массой, обладают си­лой Антея (Святогора-богатыря), черпавшего ее из земли, которая является условием какого бы то ни было самостоятельного разви­тия. <...>

Открытая со всех сторон страна, не имеющая определенных гра­ниц, характеризует низшую ступень развития государства; однако, чем дольше народ населяет землю, обрабатываете ее и, наконец, тесно срастается с нею, тем резче и определеннее очерчиваются его грани­цы. Древние германцы, кельты и славяне были разъединены погра­ничными пустынями; такие же пустыни и леса еще в самое послед­нее время отделяли друг от друга негров Африки, именно жителей Судана, равно как и государства восточной Азии. Эти необитаемые области должны были ограждать народы от непосредственных столк­новений, и даже Китай и Корея отделились друг от друга погранич­ной пустыней, в которой было строго-настрого запрещено селиться. Однако в тех случаях, когда оба пограничных государства ослабевали, среди них очень легко мог занять свободное пространство третий народ. <...>

Основатели государств и народы-вожаки. Война.Два рода жиз­ненных условий и вытекающего из них образа жизни очень часто встречаются рядом друг с другом и определяют соответствующие ти­пы народов и государств: сильный народ и слабый, господствующий и подчиняющийся. <...>

При образовании государств различие это имеет последствием то, что более сильный народ подчиняет себе слабый и как бы ведет его за собою; он создает государство, защищает его извне, а сам, в преде­лах этого государства, занимается эксплуатированием более слабого народа. Таким образом иногда создается государство путем наслое­ния различных народностей. С тех пор как существует история, соз­данная путем взаимодействия и соревнования различных народов и государств, постоянно возникаете вопрос о том, какому народу над­лежит занять руководящую роль при движение вперед к экономиче­ским, политическим и общекультурным целям. Вот тот или другой народ пошел по новому пути, сильно продвинулся вперед и этим ока­зал большое воздействие на все окружающие народы. Влияние это подчас выливается в политические формы, как это было у римлян, считавших себя и свое государство чем-то стоящим выше всего ино­земного; впрочем, случается также, что влияние становится духовно-культурным, однако чаще всего оно оказывается экономическим. Экономическое превосходство сплошь и рядом является основой культурного и политического; примерами могут служить все морские державы со времен финикиян и афинян, в особенности Великобри­тания, эта мировая промышленная держава, которая заняла такое же положение также и в торговле и политике. Впрочем, пример хозяй­ничанья маньчжуров в Китае показывает, что воинственность и уме­ние господствовать могут помочь даже малокультурным и эконо­мически отсталым народам основывать государства и управлять ими. <...>

Война ведется у всех народов, однако, с тем лишь различием, что у мало-культурных народов она тянется очень долго, прерываясь лишь небольшими перемириями, между тем как на высших ступенях культуры она разражается наподобие грозы, разрушает все и затем прекращается. Там все мужчины данного племени вооружены, нико­гда не расстаются со своим оружием и могут обыкновенно вступать на территорию соседа лишь с опасностью для жизни; здесь ношение оружия составляет право и обязанность меньшинства, которое не редко этнографически отличается от остальной части народа. Чем глубже мы станем спускаться вниз по лестнице народов, тем рельеф­нее передовые народы окажутся вместе с тем воинственными наро­дами. Оседлый народ находится в покое и потому ослабевает; непре­менно должны прийти извне воины и задать ему встряску с тем, что­бы, достигнув власти, в свою очередь ослабеть. Судьба воинственных завоевателей, которые после кратковременного наслаждения властью должны были уступить место другим завоевателям, повторялась уже бесконечное число раз: вспомним о монголах в Индии и Китае, об арабах в Египте, о турках в юго-восточной Европе. <...>

Нация и национальность. Эти два слова одного корня на самом деле обозначают совершенно различные понятия. Нацией является народ в его политической самостоятельности; именем «националь­ность» обозначается несамостоятельная часть известного народа. Под­чиненная национальность — нечто иное, нежели подавленная нация. Можно сказать, что немецкая нация была подавлена Наполеоном, а немецкая национальность угнетена в России. Поэтому смешивать эти понятия и заменять одно другим нельзя. <...>

Очень распространено ошибочное мнение, будто народ во всех отношениях окажется тем сильнее, чем он однороднее. Мы уже виде­ли, что наилучших результатов достигают те народы, в политической и, еще более, экономической жизни которых участвуют разные на­циональности и даже расы. Все западно-романские государства были бы значительно слабее, если бы к ним не примешалась германская кровь, и во всем том, что сделала для Германии Пруссия, сильно по­могли славянские элементы, живущие по эту сторону Эльбы. Без участия немцев и евреев экономическая производительность России была бы менее значительна. <...>

Там, где нация состоит из нескольких рас, о национальности бо­лее говорить не приходится, а скорее следует обращать внимание именно на расу или цвет. <...>

Практическая политика может опираться лишь на очень сильные национальные чувства, имеющие к тому же большое распростране­ние и историческую подкладку, да к тому же не слишком молодые. Заглядывая вперед, в будущность той или другой национальности, мы как раз чаще всего упускали из виду столь осязательные геогра­фические качества пространства и положения, между тем как языку приписывали обыкновенно слишком большое значение. Между тем распространение языка не может служить конечной целью полити­ки. Язык является лишь орудием духа; считать его совершенно тождественным духу — большая ошибка. В этом-то и кроется причина бесцельности и безуспешности национальной политики, обращаю­щей главное внимание на то, чтобы завербовать своему языку новых приверженцев. Такая политика в конце концов принуждена будет со­гласиться, что решающим фактором является не сам язык, а то, что он в себе носит и выражает в государстве — главным образом поли­тический дух, волю и культурное могущество. <...>

Ф. Науманн (1860-19??)

Срединная Европа

Все участники мировой войны сознают, что в настоящем и бу­дущем времени мелкие и средние государства не могут являться вер­шителями мировой политики. Представления наши о величинах значительно изменились. Лишь только совсем крупные государства имеют некоторое значение, малые же извлекают для себя пользу из ссоры великих держав между собой, либо должны испрашивать предварительно разрешение, если они желают предпринять что-либо выходящее из условных рамок. Верховная власть, т. е. свобода при­нятия мировых решений, скапливается ныне только в немногих мес­тах земного шара. Еще далек день, когда будет «одно стадо и один пастырь», но миновало время, когда мелкие и средние пастыри пасли без разбора свои стада на урочищах Европы. Дух великой инициати­вы и сверхгосударственной организации коснулся политики. Теперь считаются, как выразился однажды Сэсиль Роде, с «частями света». Кто желает оставаться малым и одиноким, тот тем не менее стано­вится в зависимость от положения великих держав. Это является ес­тественным последствием условий современного общения и военной техники. Кто не состоит в союзе, тот изолирован; кто же изолирован, тот не в безопасности. Для этого готовящегося исторического перио­да государственных союзов и массовых группировок Пруссия слиш­ком мала, мала и Германия, малы и Австрия, и Венгрия. Ни одному из этих государств в отдельности не выдержать мировой войны. По­думайте, если бы нам, имперским немцам, пришлось одним бороть­ся, или Австро-Венгрии одной обороняться! Это невозможно. По этому срединноевропейский союз ныне — не случайность, а необходимость. <...>

...Германская империя сама по себе слишком мала, чтобы устоять, надолго в будущем против всех натисков. Это мнение является на­столько неоспоримым на основании данных нынешней войны, что оно не нуждается в дальнейшем подтверждении, так как если допус­тить далее только нейтралитет Австро-Венгрии, то натиск всех рус­ских армий был бы направлен против нас одних. Если же Австро-Венгрия выступила бы на стороне наших многочисленных врагов, то для Германии создалось бы невозможное военное положение. Гер­манская империя могла бы отказаться от крепкого и обязывающего союза с Австро-Венгрией лишь в том случае, если бы его заменил другой, одинаково надежный и настолько же естественный союз. Но после всего того, что произошло в течение этой войны, трудно доду­маться до подобной комбинации. Союз с Францией был бы для нас и для французов очень выгоден, но какое французское правительство заключило бы его теперь? Союз с Англией был бы, несмотря на обо­юдные извержения ненависти, еще, пожалуй, теоретически мыслим, но кто поручился -бы за его длительность? И насколько мало могла бы быть нам полезна даже благожелательная Англия в случае повто­рения семилетней войны на континенте? Что касается союза с Рос­сией, то таковой гораздо меньше отвечал бы народному настроению и безопасности империи, чем союз с Австро-Венгрией, и мог бы ока­заться длительным только ценой совместного раздела Австро-Венг­рии. Нельзя забывать, что, согласно мемуарам Бисмарка, традицион­ное согласие, между Россией и Пруссией было нарушено в 1876 г. благодаря тому, что Бисмарк, с одобрения всей Германии, изъявил готовность охранять нашей кровью великодержавное положение Ав­стро-Венгрии. Это было решение, которое служит основанием ны­нешней войны, это была политика великого мастера, которому мы должны стараться подражать. Тогда пал жребий Срединной Евро­пы. <...>

Отныне правлениям профессиональных и прочих союзных орга­низаций придется обращать особое внимание на созыв совместных съездов. Первая цель: создание срединноевропейского промышлен­ного, ремесленного, технического союзов и т. д. Первоначально все эти новые союзы покажутся малосодержательными и искусственно созданными, но из год в год их деятельность будет разрастаться. Ука­жем здесь на существующий уже порядок беспрепятственного пере­хода членов в соответствующие союзы при перемещении из одной страны в другую, на взаимное признание членских прав и на общ­ность союзной литературы даже в случае необходимости перевода данных книг и брошюр на другие языки. Далее должно последовать слияние банков, страховых обществ и кредитных касс. Сперва потре­буется согласование уставов, рассмотрение существующих различий, установление гарантий, а затем все уже будет так налажено, что по­добные слияния могут совершаться без малейших затруднений. От правительств надо только требовать, чтобы они этому не препятст­вовали и со своей стороны устраняли тормозящие законодательные распоряжения/Народы должны сами сойтись своими рабочими ор­ганизациями. Если это не осуществится, то все внешние попытки ни к чему не приведут.

Когда это будет? Сейчас же после войны нам надо приняться за дело. <...>








Дата добавления: 2016-03-15; просмотров: 1762;


Поиск по сайту:

При помощи поиска вы сможете найти нужную вам информацию.

Поделитесь с друзьями:

Если вам перенёс пользу информационный материал, или помог в учебе – поделитесь этим сайтом с друзьями и знакомыми.
helpiks.org - Хелпикс.Орг - 2014-2024 год. Материал сайта представляется для ознакомительного и учебного использования. | Поддержка
Генерация страницы за: 0.01 сек.