Монументальная архитектура

Архитектура доклассового общества

История архитектуры доклассового общества обнимает собой большое количество сложных и запутанных проблем, разработке которых посвящена огромная литература. Исследователи главным образом интересовались специальными вопросами назначения и хронологии отдельных памятников. За последнее время стали больше изучать общее развитие архитектурных типов и форм первобытного зодчества. Характерно все же, что во многих общих сочинениях по первобытному искусству архитектуре уделяется минимальное место или ее даже и вовсе опускают. Не вдаваясь в ученые археологические споры и рассуждения, я ставлю себе только задачу выделить основные этапы развития архитектуры доклассового общества и наметить общие линии ее развития.

Жилая архитектура

История архитектуры начинается с развития жилища.

Для первого периода доклассового общества основным является присваивающий характер хозяйства и отсутствие производящего хозяйства. Человек собирает естественные продукты природы и занимается охотой, которая с течением времени все больше выдвигается на первым план.

Пещера была древнейшим жильем человека, который пользовался первоначально естественными пещерами. Это жилье мало отличалось от жилья высших животных. Потом человек стал разводить огонь при входе в пещеру, чтобы защитить вход и согреть ее внутренность, а позднее стал замуровывать вход в пещеру искусственной стенкой. Следующим этапом огромной важности было появление искусственных пещер. В тех местностях, где не было пещер, человек пользовался для жилья естественными отверстиями в почве, гущей деревьев и т. д. Интересна также форма полупещеры, называемая «abri sous roche», которая состоит из нависающей скалы – крыши.

Рис. 1. Изображение палаток в пещерах первобытного человека. Испания и Франция

Наряду с пещерой очень рано появляется другая форма человеческого жилья – палатка. До нас дошли изображения древнейших круглых в плане палаток на внутренних поверхностях пещер (рис. 1). Идет спор о том, что изображают «signes tectiformes» в виде треугольника с вертикальной палочкой в центре. Встает вопрос, можно ли эту центральную вертикальную палочку считать за изображение стоячего шеста, на котором держится вся палатка, так как ведь этот шест не виден снаружи при приближении к палатке. Однако такое предположение отпадает, так как изобразительное искусство первобытного человека не было натуралистическим. Несомненно, что перед нами изображение как бы разреза круглых палаток из сучьев или шкур животных. Иногда такие палатки сгруппированы по две. Некоторые из этих рисунков заставляют предположить, что, может быть, они изображают уже квадратные хижины с прямыми легкими стенами, несколько наклонными внутрь палатки или отклоняющимися наружу. На ряде рисунков можно разобрать входное отверстие и складки покрытия палатки на ребрах и углах. Палатки и хижины служили только убежищами во время летних охотничьих экспедиций, в то время как пещера оставалась, как и прежде, главным жилищем, особенно зимой. Человек еще не строил себе на поверхности земли постоянного жилья.

Рис. 2. Живопись в пещере первобытного человека. Испания

Рис. 3. Живопись в пещере первобытного человека. Испания

Можно ли причислить к произведениям искусства первые пещеры и палатки эпохи доклассового общества? Не есть ли это только практическое строительство? Конечно, практические мотивы были решающими при создании пещер и палаток. Но в них, – бесспорно, уже содержатся элементы первобытной идеологии. В этом отношении особенно важна живопись, которая покрывает стены пещер (рис. 2 и 3). Она отличается необыкновенно живыми изображениями животных, данных несколькими штрихами очень обобщенно и ярко. Можно не только узнать животных, но и определить их породу. Эти изображения называли импрессионистическими и сравнивали их с живописью конца XIX века. Потом заметили, что некоторые звери изображены пронзенными стрелами. Живопись первобытного человека имеет магический характер. Изображая оленя, на которого он собирался охотиться, уже пронзенным стрелой, человек думал, что он таким путем реально овладевает оленем и подчиняет его себе. Возможно, что первобытный человек с той же целью стрелял в изображения зверей на стенах своей пещеры. Но элементы идеологической концепции содержатся, по‑видимому, rife только в живописи пещеры, но и в архитектурной форме пещер и палаток. При создании пещер и палаток проявились зачатки двух противоположных методов архитектурного мышления, которые впоследствии стали играть очень большую роль в истории архитектуры. Архитектурная форма пещеры основана на отрицательном пространстве, архитектурная форма палатки – на положительном пространстве. Пространство пещеры получилось в результате удаления известного количества материала, пространство палатки – путем нагромождений материала в пространстве природы. В этом отношении очень важны наблюдения Фробениуса над архитектурой дикарей Северной Африки. Фробениус различает в обследованных им местностях два больших культурных круга. Одни дикари строят себе жилища, закапываясь в землю, другие живут в легких хижинах на поверхности земли (рис. 4). Замечательно, что отрицательной и положительной архитектуре отдельных племен соответствуют различные формы быта и различные религиозные верования. Выводы Фробениуса очень интересны, но требуют осторожной проверки и объяснения. Материал, относящийся к этой проблеме, изучен еще мало, весь вопрос еще темен и не разработан. Все же есть основания полагать, что уже в противоположности пещер и палаток проявились, наряду с господствующим практическим моментом, и элементы идеологии.

Пещеры и палатки дополняли друг друга в архитектуре доклассового общества древнейшего периода. Первобытный человек временами уходил из пещеры в пространство природы и жил в палатке, а потом опять укрывался в пещере. Его пространственные представления определялись пространством природы, которое переходит в пространство пещеры.

Второй период развития доклассового общества характеризуется развитием земледелия и оседлости. Для истории архитектуры это время обозначает очень большой перелом, который связан с появлением оседлого дома. Господствует положительная архитектура – легкие сооружения на поверхности земли, но главным образом в землянках, более или менее врытых в землю жилищах, продолжают жить отзвуки пещерного восприятия.

Представим себе по возможности наглядно психологию кочевника. Для него не существует еще последовательной дифференциации пространственных и временных образов. Передвигаясь по поверхности земли с места на место, кочевник живет в «пространственно‑временной» стихии, в которой растворяются впечатления, получаемые им от внешнего мира. И в архитектуре кочевника еще очень мало пространственных моментов, которые все тесно слиты с моментами временными. Пещера содержит внутреннее пространство, которое является ее ядром. Но в пещере основоположной является также ось движения человека вглубь, из природы. Человек углубляется в скалу, зарывается в толщу земли, и это движение во времени тесно переплетается с пространственными образами, только начинающими складываться и оформляться. Временная палатка содержит зародыши пространственных форм в архитектуре. В ней уже имеется и внутреннее пространство, и наружный объем. При этом палатка имеет очень четкую форму, выработанную тысячелетиями. Все же в палатке дается только условное выделение пространственной и объемной формы из пространственно‑временной стихии природы. Кочевник передвигается, раскидывает палатку, а потом через некоторое время опять ее складывает и движется дальше. Благодаря этому и внутреннее пространство, и наружный объем палатки лишены признака постоянности, столь существенного для пространственных архитектурных образов.

В оседлом доме, как бы легок и недолговечен он ни был, внутреннее пространство и наружный объем получили постоянный характер. Это есть момент настоящего рождения в истории архитектуры пространственных форм. В оседлом доме внутреннее пространство и наружный объем уже вполне сложились как самостоятельные композиционные элементы.

Все же и в оседлой жилой архитектуре эпохи доклассового общества пространственные формы имеют явно преходящий характер. Эти сооружения постоянно подвержены очень легкому уничтожению, например от пожара, разгрома при нашествии врагов, стихийных бедствий и т. д. Каменные сооружения прочнее деревянных или глинобитных хижин. Все же для тех и других типична их легкость и непрочность. Это накладывает су‑щественный отпечаток на характер внутреннего пространства и наружного объема оседлого жилища первобытного человека и в значительной степени роднит его с палаткой кочевника.

Круглый дом является древнейшей формой оседлого дома (рис. 5). Круглая форма наглядно свидетельствует о связи его с палаткой, из которой он в действительности и произошел. Круглые дома были распространены и на Востоке, например в Сирии, Персии, и на Западе, например во Франции, Англии и Португалии. Они достигают иногда очень значительных размеров. Известны круглые дома диаметром до 3,5–5,25 м, причем в больших круглых домах нередко встречается посредине столб, поддерживающий покрытие. Часто круглые дома оканчиваются сверху куполообразным завершением, имеющим в различных случаях разную форму и образовавшимся путем смыкания стен над внутренним пространством. В куполе оставляли нередко круглое отверстие, которое одновременно служило источником света и дымоходом. Такая форма долгое время сохранялась на Востоке; изображенная на рельефе из Куюнджика ассирийская Деревня состоит именно из таких домов (рис. 136).

В дальнейшем своем развитии круглый дом превращается в Дом прямоугольный.

Рис. 4. Жилые сооружения африканских дикарей. По Фробениусу

Рис. 5. Дома современных африканских дикарей

Рис. 6. Киргизская юрта

Рис. 7. Киргизский дом

В Средиземноморской области круглый однокомнатный дом сохраняется на очень долгое время, и еще до сих пор в Сирии и версии строят простые, круглые дома. Это объясняется главным образом тем, что материалом для строительства служил в этих областях почти исключительно камень, из которого очень легко построить круглое в плане сооружение, что относится и к глинобитным домам. В лесистых областях Средней и Северной Европы переход к однокомнатному прямоугольному дому совершился очень рано и очень быстро. Длинные бревна, положенные горизонтально, требуют прямоугольных очертаний плана. Попытки соорудить круглый дом из дерева при помощи горизонтально положенных бревен приводят прежде всего к превращению круглого плана в многогранный (рис. 6 и 7). В дальнейшем материал и конструкция наталкивают на уменьшение количества граней, пока их не доводят до четырех, так что получается прямоугольный однокомнатный дом. Его середину занимает на севере очаг, над которым в кровле имеется отверстие для выхода дыма. Перед узкой входной стороной такого дома устраивают открытую переднюю со входом, образуемую продолжением длинных боковых стен за линию передней стены.

Получившийся архитёктурный тип; который впоследствии сыграл огромную роль в развитии греческой архитектуры, в сложении греческого храма, носит название мегарон (греческий термин). В Северной Европе найдены путем раскопок только основания таких домов (рис. 8 и 9). Обнаруженные при различных раскопках в большом количестве погребальные урны (рис. 10), предназначенные для хранения пепла сожженных мертвецов, воспроизводят обычно форму жилых домов и позволяют ясно представить себе наружный вид оседлого первобытного дома. Подражание в погребальных урнах форме жилого дома объясняется взглядом на урну как на «дом умершего». Урны обыкновенно довольно точно воспроизводят формы ломов. Так, на некоторых из них ясно видна соломенная крыша, подчас довольно крутая, сужающаяся вверх и образующая там дымовое отверстие. Иногда имеется двускатная крыша, под скатами которой оставлены треугольные отверстия, служащие дымоходами. В одном случае на каждой из длинных стен дома показано по два круглых световых отверстия, расположенных в ряд. Интересны венчающие двускатную крышу горизонтальные балки с человеческими головами или головами животных на концах.

Рис. 8. Дом эпохи доклассового общества около Берлина

Рис. 9. Дом эпохи доклассовою общества в Шуссенриде. Германия

– Разновидностью оседлого жилья первобытного человека являются свайные постройки (рис. 11 и 12), которые связаны главным образом с рыболовством в качестве основного занятия и расположены более или менее крупными поселениями по берегам озер. Может быть, прототипами свайных поселений являются постройки и поселения на плотах, остатки которых были, По‑видимому, найдены в Дании. Свайные постройки продолжали строить очень долго, и наибольшего развития свайные поселения достигли в эпоху употребления бронзовых орудий, когда их возводили при помощи заостренных кольев, которые невозможно было отесать каменными орудиями. Вообще отеска дерева начинается только с бронзового века.

Рис. 10. Погребальная урна эпохи доклассового общества в форме дома из Ашерслебена. Германия

Оседлые деревянные дома эпохи доклассового общества строили не только при помощи горизонтально положенных, но также и посредством вертикально поставленных бревен. В первом случае употребляли вертикальные связи, а во втором – горизонтальные. В тех случаях, когда количество этих связей значительно увеличивалось, получалась смешанная техника.

Кикебуш на основании своих исследований огромного поселения эпохи доклассового общества в Бухе, в Германии, высказал теорию о происхождении форм греческой архитектуры (см. том II) из форм оседлого жилья первобытного человека. Кикебуш указал прежде всего на мегарон, все фазы развития которого от простого квадрата до прямоугольника с открытой передней и двумя колоннами на лицевой стороне найдены на севере в жилой архитектуре эпохи доклассового общества; затем – на вертикальные связи, прикрепленные к стенам из горизонтальных балок, как на прототипы пилястр; наконец – на хижины, окруженные навесом на столбах, как на прототипы периптера.

Рис. 11. Реконструкция первобытного свайного поселения

Оседлые дома первобытного человека образуют ансамбли деревень. Очень распространены отдельные разобщенные усадьбы земледельцев. Но чаще встречаются поселения неправильной формы, для которых характерно случайное расположение домов. Только иногда наблюдаются ряды домов, образующие более или менее правильные улицы. Подчас поселения окружены забором. В некоторых случаях в середине поселения имеется площадь неправильной формы. Редко деревни имеют более крупное здание общественного типа; назначение таких построек остается невыясненным: может быть, это здания для собраний.

В оседлых домах эпохи родового строя наблюдается стремление к увеличению вместимости дома и количества внутренних помещений, что приводит к образованию прямоугольного многокомнатного дома.

Уже в однокомнатных домах, особенно в прямоугольных, рано наблюдается внутреннее усложнение, связанное с тенденцией к отделению кухни от горницы. Потом появляются дома, в которых живут семьями (достигающие величины 13×17 м, например во Фрауэнберге около Марбурга). Очень важно, что при увеличении внутренности оседлого дома и количества комнат архитектура эпохи доклассового общества развивается двумя различными путями, которые имеют общую точку отправления и общую конечную точку развития. Но между началом и концом этой эволюции архитектурная мысль движется двумя совершенно различными путями, которые имеют существенное принципиальное значение. Два памятника дают ясную картину данного развития.

Рис. 12. Дом современного дикаря

Рис. 13. Погребальная урна эпохи доклассового общества в форме дома с о. Мелоса. Мюнхен

Хранящаяся в Мюнхене погребальная урна с о. Мелоса в Средиземном море (рис. 13 и 14) показывает первый путь, по которому шли архитекторы. Истолкование урны с о. Мелоса как воспроизведения жилья подтверждается взглядом первобытного человека на погребальную урну как на дом умершего, и этим безусловно опровергается предложенное истолкование ее как амбара для хранения зерна. Наружное оформление дома целиком подтверждает, что изображен многокомнатный жилой дом. В типе дома, воспроизведенном в урне с о. Мелоса, архитектор при увеличении количества комнат шел путем сопоставления нескольких круглых ячеек, путем суммирования, сложения друг с другом ряда однокомнатных круглых домов. Размеры и форма первичной круглой ячейки при этом сохраняются. Круглые комнаты изображенного в урне с о. Мелоса дома расположены вокруг центрального прямоугольного двора. Форма двора отражается на форме дома в целом: в усложненном криволинейном наружном контуре намечаются простые очертания будущего прямоугольного многокомнатного дома. Соединение в ряд множества одинаковых круглых комнат связано с большими неудобствами и с точки зрения конструкции, и для их практического использования. Очень рано проявилась тенденция к упрощению сложности плана, чего легко было Достигнуть путем замены круглых комнат прямоугольными. Как только это произошло, прямоугольный многокомнатный дом сложился окончательно.

Рис. 14. План погребальной урны, изображенной на рис. 13

Рис. 15. Овальный дом в Хамаиси‑Ситеа на о. Крите

Дом в Хамаиси‑Ситеа на о. Крите (рис. 15), имеющий овальную форму, показывает второй путь, совершенно отличный от первого, по которому тоже шли архитекторы, стремясь увеличить жилой дом. В противоположность суммированию множества одинаковых круглых ячеек в урне с о. Мелоса, в овальном доме на о. Крите взята только одна такая ячейка, которая сильно увеличена в размере и подразделена на множество комнат очень неправильной сегментообразной формы. И в данном случае середину дома занимает прямоугольный двор. Здесь он начинает подчинять себе наружные очертания здания: овал является переходной ступенью от круга к прямоугольнику. В некоторых из комнат, которые имеют почти совсем правильную прямоугольную форму, ясно выступает естественное стремление преодолеть случайные асимметрические очертания отдельных помещений. Овальный дом с о. Крита в своем дальнейшем развитии приводит к тому же многокомнатному прямоугольному дому с двором посредине, что и урна с о. Мелоса. Этот тип лег в основу дома в египетской и вавилоно‑ассирийской архитектуре, где мы впоследствии проследим дальнейшее его развитие и усложнение.

Два пути развития однокомнатного круглого дома эпохи доклассового общества в многокомнатный прямоугольный дом, которые я только что проследил, свидетельствуют о том, что на этой ступени развития жилого дома архитектурно‑художественный момент играет уже большую роль в архитектурной композиции и в ее развитии.

Укрепления эпохи доклассового общества исследованы еще недостаточно. К ним относятся главным образом земляные валы и деревянные заборы.

Монументальная архитектура

Рис. 16. Менгир в Бретани. Франция

В истории архитектуры наступает момент очень большого значения, когда к жилой архитектуре присоединяется архитектура монументальная. Это так называемые мегалитические сооружения (с греческого: μεγας; – большой, λιυος – камень), т. е. сооружения из больших камней. Они встречаются в самых различных странах: в Скандинавии, Дании, Франции, Англии, Испании, Северной Африке, Сирии, Крыму, на Кавказе, в Индии, Японии и др. Раньше думали, что они являются следами передвижения народа или расы, теперь выяснено, что мегалитические сооружения характерны для оседлого родового общества. Европейские мегалитические сооружения относятся ко времени около 5000–2000 лет до н. э. и позднее (каменный век закончился в Европе около 2000 г. до н. э.).

Одним из самых замечательных типов мегалитической архитектуры являются менгиры (кельтское слово, введенное в употребление только в XIX веке). Менгиром (рис. 16) называется отдельно стоящий на поверхности земли более или менее высокий камень. От эпохи родового строя в разных странах дошло до нас очень много менгиров, особенно много их осталось в Бретани (Франция). Во Франции официально закаталогизировано до 6000 менгиров. Из них самый высокий (Men‑er‑Hroeck, около Locmariaquer) достигает высоты 20,5 м, за ним идут менгиры высотой в 11 и 10 м.

Назначение менгиров точно не известно, так как их создал доисторический человек, т. е. человек, не имевший письменности и не оставивший о себе письменных сведений. Очень вероятно, что не все менгиры имели одно и то же назначение. По‑видимому, некоторые менгиры ставились в память выдающихся событий, например побед над врагами, другие – в память договоров с соседями или как пограничные знаки, третьи – в качестве дара божеству, причем некоторые из них, может быть, служили даже изображением божества. Ни одного из этих назначений нельзя доказать. Однако несомненно, что большинство менгиров были памятниками, воздвигнутыми известному выдающемуся лицу. Это подтверждается особенно тем, что под многими менгирами находили единичные погребения. Процесс сооружения менгира, за отсутствием письменных источников, в точности не известен, но можно с большой долей достоверности о нем догадываться. Камни, которые впоследствии превращали в менгиры, находили сравнительно недалеко от того места, где потом их ставили, и приблизительно в том виде, как они дошли до нас. Эти камни занесены были в места их нахождения ледниками, которые отесали их и придать им довольно правильную сигаровидную форму. По‑видимому, до места, где предстояло поставить менгир, камень катило при помощи деревянных бревен большое количество людей, с огромными усилиями толкая его перед собой. Потом поверхность камня слегка обрабатывалась при помощи каменных орудий (каменный век!). Дошедшие до нас менгиры имеют обычно очень гладкую поверхность, что объясняется многовековой работой атмосферных осадков, но в момент их постановки менгиры носили на себе заметные следы грубой обработки каменными орудиями. Наглядное представление об их первоначальном наружном виде дают, например, камни, из которых сложены погребальные камеры дольменов и которые были в течение тысячелетий засыпаны землей кургана и откопаны в наше время, так что они сохранили свою первоначальную форму. Докатив камень до мест назначения, его водружали в вертикальном положении. Это происходило: по‑видимому, при помощи огромного числа людей приблизительно следующим образом: около лежачего камня вырывали яму соответственной глубины; затем при помощи тех же бревен постепенно приподнимали один конец камня так, чтобы другим своим концом он соскальзывал В яму, причем постепенно насыпали к поднимающемуся концу менгира холм, который облегчал работу. Когда таким образом удавалось поставить камень в яму в вертикальном положении, его засыпали, чтобы он сам стоял прочно, а вспомогательный холм срывали. Легко представить себе, какого колоссального труда и напряжения стоила людям эпохи родового строя в Европе установка менгира высотой в 20 м. при низком уровне их техники.

Можно сказать, что менгир является почти произведением природы. Он оставался почти таким, каким его находили в природе. В чем состоит человеческое творчество в менгире и можно ли говорить в этом случае об архитектурно‑художественной композиции? В менгире творчество человека состоит прежде всего в выборе камня данной формы среди всего разнообразия камней, встречающихся в природе. Выбирая сигаровидный камень, первобытный человек имел в виду общую композицию менгира, для которой совершенно не подходят другие камни. Кроме того, творчество человека в менгире состоит в том, что человек выбранный им в природе камень поставил вертикально. Этот момент является решающим.

Понять смысл вертикальной композиции менгира – значит объяснить менгир как архитектурно‑художественный образ. В тех случаях, когда вертикальный камень поставлен в память какого‑либо события, его вертикаль, контрастирующая с окружающим, является знаком, отмечающим это событие. Так, например, в Библии рассказывается, что Иаков поставил камень как память о виденном им сне, когда ему приснилось, что он боролся с Богом. Но вертикаль менгира нужно понять главным образом в связи с основным значением менгира в качестве памятника над могилой выдающегося лица. Вертикаль – основная ось человеческого тела. Человек – обезьяна, вставшая на задние лапы и утвердившая этим вертикаль как свою основную ось. Вертикаль является основным внешним признаком человека, который отличает его с точки зрения его внешнего вида от животных. Когда дикари или дети рисуют человека, то они ставят вертикальную палочку, к которой пририсовывают голову, руки и ноги, в отличие от горизонтальных палочек, изображающих у них животных. Менгир является изображением вертикали – основной оси человеческого тела… является изображением человека, погребенного под ним. Но менгир является не простым изображением умершего человека, а изображением его в огромных размерах, достигающих 20 м. Погребенный под менгиром человек – выдающийся. Менгир лает в повышенных размерах монументализированное изображение этого человека: он его героизирует.

Менгиры, несомненно, связаны с процессом разложения родового строя. С повышением техники земледелия, для которого особенно важна замена мотыжного земледелия плужным, что связано и с развитием скотоводства, растет прибавочный продукт. Это приводит в конце концов к появлению и развитию эксплуатации и к началу классовой дифференциации. Выделяется привилегированная верхушка общества, образующая военные группировки с военачальником во главе. Ведутся войны, в результате которых появляются военнопленные. Менгир возникает в условиях развитого родового строя, по‑видимому, как памятник над могилой старшины рода. Его цель состоит в том, чтобы объединить и сплотить род вокруг памяти умершего старшины, передавшего власть своему преемнику – живущему старшине. Но было время, когда в условиях сложившегося родового строя для сохранения рода и утверждения его единства вовсе не требовалось менгиров. Это наталкивает на мысль, что появление менгиров связано все же с началом разложения рода, с первыми признаками этого процесса, обозначившимися в эпоху, когда родовой строй находился на вершине своего развития. Начавшийся внутри рода процесс, который привел в конце концов к разрушению рода, вызвал, по‑видимому, необходимость усиленных мер, направленных к сохранению и утверждению единства рода. Одной из таких мер, по‑видимому, и является сооружение менгиров. Первые менгиры были, конечно, маленькими. С течением времени и с дальнейшим развертыванием процесса разложения родового строя размер менгиров увеличивался. При взгляде на большие менгиры невольно является мысль о том, что они сооружены трудом военнопленных. И теперь менгир в 20 м, т. е. равный по высоте пятиэтажному дому и превосходящий колонны Большого театра в Москве, которые достигают только 14 м, кажется нам грандиозным. В эпоху доклассового общества это было гигантским сооружением, которое поражало и восхищало смелостью замысла и трудностью исполнения.

Вертикаль менгира имеет, кроме того, еще значение пространственной оси, знака, господствующего над окружающей местностью. Менгир – центр для всей округи. Спорят о том, чем является менгир: архитектурой или скульптурой. Менгир следует считать архитектурой. Ведь в нем только зачатки изобразительного момента, дальнейшее усиление которого приводит к образованию статуи. Менгир не статуя, а архитектурное сооружение. Мы наблюдаем в действительности, как менгиры получают иногда голову, руки и ноги, детали обнаженного тела и покрывающей его одежды. Получаются идолы, каменные бабы. Но менгиры, особенно более крупные, стоят обыкновенно на возвышении, чем подчеркивается господство их над окружающей местностью. Менгир не только доминирует над окружающей природой, но и над теми поселениями и деревнями, которые в ней разбросаны. Менгир господствует над жилой архитектурой: отдельными домами и их комплексами. Он был смысловым центром для ряда поселений, и это делает его архитектурным произведением, которому подчинены дома. Но вместе с тем совершенно очевидно, что в менгире архитектура и скульптура еще не дифференцировались друг от друга, поэтому не верно называть его архитектурным произведением.

Менгир является в истории архитектуры первым чисто пространственным образом. Нужно наглядно представить себе, что и в эпоху родового строя в жилой архитектуре было мало ярко выраженных пространственных форм. Беспорядочная суета движений по поверхности земли господствовала в поселениях доклассового общества, и отдельные дома и целые поселения со своим нерегулярным расположением включались в мелочную подвижность повседневной жизни. На этом фоне особенно поражал людей того времени чисто пространственный характер менгира. Всякое движение останавливается перед этой грандиозной пространственной осью. Очень большое значение имеет впечатление вечности, на которое рассчитан менгир: оно тесно связано с крепостью и долговечностью материала менгира. Благодаря этому пространственность менгира утверждается «на вечные времена» и достигается исключение временного момента из его архитектурно‑художественной композиции. Трудно вообразить себе более резко выраженный контраст с течением повседневной жизни. Необходимо представить себе психологию человека в условиях родового строя, который совершенно не знал пространственных ценностей, чтобы понять силу впечатления, которое вызывала в ту эпоху архитектурно‑художественная композиция менгира. Менгир должен был воздействовать ошеломляюще, и в этом заключается его жизненная сила и то огромное значение, которое он имел для общества эпохи родового строя.

Очень важен резкий контраст тяжелых, грандиозных, рассчитанных на вечность менгиров (и всей мегалитической архитектуры) и окружающих их мелких, маленьких и подверженных быстрому разрушению жилых домов. Этот контраст повышает выразительность менгира и силу воздействия его на человека. С другой стороны, жилая архитектура оказывается включенной в композицию монументальной архитектуры, которая вносит порядок, господствуя над окружающим жильем.

Другим типом мегалитической архитектуры являются дольмены – погребальные курганы и каменные сооружения (рис. 17–19). Они широко распространены по поверхности земли. Их находят в Южной Скандинавии, Дании, Северной Германии до Одера, Голландии, Англии. Шотландии, Ирландии, Франции, на о. Корсике, в Пиренеях, Этрурии (Италия), Северной Африке, Египте, Сирии и Палестине, Болгарии, Крыму, на Кавказе, в Северной Персии, Индии, Корее.

Рис. 17. Дольмен в Бретани. Франция

Рис. 18. Дольмен в Бретани. Франция

По‑видимому, дольмен постепенно развился из менгира. Сохранились различные ступени этого развития. Особенно хорошо можно проследить эволюцию от примитивного дольмена до совершенно развитой купольной гробницы на испанском материале. Наиболее простой формой являются два вертикальных камня, соединенные друг с другом горизонтальной перекладиной, представляющей собой третий крупный камень. Потом стали ставить три, четыре и большее количество вертикальных камней, на которые сверху водружали более или менее крупную плиту. Вертикальные камни умножались и придвигались в дальнейшем вплотную друг к другу, так что образовывалась погребальная камера. Она первоначально имела круглую форму. Это показывает, что перед нами воспроизведение круглой ячейки жилого дома. Гробница – дом умершего, этот ход мысли и в данном случае стал определяющим. Потом круглая погребальная камера постепенно превращается в прямоугольную камеру, и в этом отражается прослеженная выше эволюция жилого дома. Погребальные камеры овальной и полигональной формы представляют собой промежуточные этапы на пути этого развития. Далее мегалитическую погребальную камеру засыпают землей, так что над ней образуется искусственный холм – курган. С одной стороны сквозь толщу курганной насыпи к погребальной камере ведет ход. Это – гробница с ходом. Но более распространены курганы с наглухо засыпанной погребальной камерой, в которую после окончания работ над дольменом уже нельзя проникнуть. Большое количество таких дольменов раскопано в XIX и XX веках. Дальнейшее развитие дольменов ведет к образованию, кроме главной, еще второстепенных погребальных камер, по плану крестообразной или еще более усложненной формы. Перекрытие погребальных камер начинают делать в виде ложного свода, напуская камни друг над другом, так что они смыкаются сверху над внутренним пространством погребальной камеры, причем все это перекрытие вовсе не имеет бокового распора и только давит вниз, почему эта система и называется ложным сводом. Перекрытие погребальных камер дольменов ложными сводами встречается в Англии, Бретани (Франция), Италии и Португалии, областях крито‑микенской культуры и в отдельных случаях в Северо‑Западной Персии. На севере оно не встречается, но зато там известны деревянные куполообразные покрытия. Ложный свод является промежуточной ступенью развития к куполу – наиболее совершенной форме покрытия погребальной камеры дольмена. Когда погребальная камера достигает более значительных размеров, то иногда покрытие ее подпирают деревянным столбом или колонной, подчас сужающейся книзу (ср. колонны в египетских домах и критских дворцах). На стенах и на покрытиях дольменов часто встречается гравировка и живопись, особенно в некоторых дольменах Англии, Бретани и на Пиренеях. В отличие от живописи пещер эпохи палеолита (см. выше) это по преимуществу геометрические мотивы условно‑абстрактного характера. Часто дольмены в виде курганов бывают окружены кольцом камней. Последние иногда имеют техническое назначение: они сдерживают землю холма от расползания. Но впоследствии круг из камней, окружающий дольмен, приобретает самостоятельное композиционно‑художественное и смысловое значение. Нужно помнить, что история дольменов и взаимоотношения различных типов их сталкивается со множеством спорных и далеко еще не разрешенных проблем. Не установлено окончательно, каков генезис развитого кургана: имеют ли все дольмены единый общий источник, и если да, то где его искать. Одни считают родиной дольменов восток, другие – север. Но более вероятно, что этот архитектурный тип возникал в разных странах в условиях родового строя. Так же крайне туманна и не выяснена хронология дольменов как в смысле абсолютной датировки отдельных памятников, так и их относительной хронологии, т. е. большей или меньшей древности отдельных памятников по отношению друг к другу.

Рис. 19. Дольмен в Бретани. Франция

Дольмены по своему назначению являются семейными усыпальницами, содержащими обыкновенно несколько погребений. Часто в дольменах находят очень много погребений, что особенно относится к гробницам с ходом, которые, таким образом, были, по‑видимому, гробницами привилегированных группировок общества. В дольменах находим нередко многочисленные остатки погребальных празднеств, которые в них совершались. Что касается купольных гробниц, то в них имеется обыкновенно одно или только небольшое число погребений. Они были, по‑видимому, гробницами военных предводителей. Дольмены были постройками привилегированной части населения, и развитие их нужно связать с процессом дифференциации общества в условиях родового строя, связанной с его разложением.

Смысл развития дольмена из менгира состоит в стремлении создать мертвому неразрушимое от времени жилище, что составляет основную идею дольмена. Это связано с представлениями человека эпохи доклассового общества о загробном мире. В плане архитектурной композиции очень важно влияние пещеры на дольмен, так как погребальная камера внутри кургана является искусственной пещерой в искусственном холме. Но особенно существенно влияние на дольмены и их архитектурную форму жилища человека на поверхности земли. Так, дольмены в виде четырех стоячих камней, несущих большую прямоугольную монолитную плиту, воспроизводят в мегалитической технике легкую хижину. Очень важная находка была сделана в Зеландии. Оказалось, что гробница с ходом в Uly имеет входное отверстие, которое запиралось только изнутри. Это доказывает, что в данном случае дольмен был первоначально жилым домом, оставленным впоследствии умершему хозяину в качестве его гробницы. Может быть, это часто имело место, и по крайней мере некоторые из дошедших до нас дольменов были дворцами эпохи доклассового общества.

Важной деталью многих более поздних дольменов является круглое или овальное отверстие в одной или двух каменных плитах, завершающих сверху их внутреннее пространство. Отверстие связывает внутреннее пространство погребальной камеры с пространством природы, так что изнутри сквозь него видно небо; это так называемое «отверстие для души». По представлениям первобытного человека, душа умершего сообщалась через это отверстие с внешним миром. Кроме того, через то же отверстие умершего снабжали едой и питьем. «Отверстия для души» встречаются в дольменах Германии, Англии, Южной Франции, Сардинии, Сицилии, Палестины, Кавказа, Северной Персии, Индии. В Декхане (Индия) из общего числа 2200 мегалитических гробниц около 1100 имеют описанное отверстие. Несомненно, что и «отверстие для души» дольменов заимствовано из жилой архитектуры, где оно служило дымоходом и световым отверстием (см. стр. 16, а также рельеф из Куюнджика). Отсюда идет линия развития к Пантеону (см. том II).

Если в истории архитектуры менгир является первым памятником, то дольмен – первое монументальное здание человека. Дольмен тоже рассчитан на «вечные времена». Он имеет и внутреннее пространство, и наружный объем, ясный в своих очертаниях. Для дольмена характерна бесформенность массивной оболочки, охватывающей его внутреннее пространство. В противоположность нашим стенам, с их геометрической правильностью и проходящей через всю стену постоянной толщиной, эта оболочка имеет в различных местах различную тол шину, что и позволяет назвать дольмен искусственным холмом, содержащим внутри искусственную пещеру. Пространство погребальной камеры сжато и сконцентрировано охватывающим его массивом, внутренняя поверхность которого видна стоящему в погребальной камере зрителю. Конусообразная наружная форма дольмена‑кургана имеет некоторое сходство с менгиром, но в погребальном холме вертикаль содержится как бы в скрытой форме. Дольмен, так же как менгир, стоит обычно на высоком месте и является мощным пространственным центром, господствующим над окружающими деревнями. Кольцо камней, которое иногда окружает курган, выделяет его из окружающего.

В раскопанных дольменах на камнях, из которых сложена погребальная камера, видны ясные следы отески каменными орудиями. Обработка старается только сгладить неровности камня: его основная форма создана силами природы. Ударами каменных орудий отламывались лишние куски, так что после такой обработки поверхность камня оставалась крайне неровной и угловатой.

Рис. 20. Вереницы камней (алиньман) в Бретани. Франция

Третьим типом мегалитических сооружений являются аллеи камней, обозначаемые часто французским термином «alignements» (рис. 20). Это правильные ряды небольших камней, которые образуют параллельные дороги. Аллеи камней встречаются в различных частях света, но особенно много их в Бретани (Франция). Размеры площадей, занимаемые алиньманами, различны, но самую большую площадь имеют аллеи камней в Карнаке, в Бретани, которые растянуты на 3 км². Алиньманы не являются аллеями менгиров или кладбищами, как можно было бы подумать с первого взгляда, – на этот раз под камнями нет погребений: назначение верениц камней отличается от назначения менгиров. Однако несомненно, что аллеи камней произошли от менгиров, точно так же как и дольмены, только развитие в данном случае пошло совершенно в другую сторону. Этот пример особенно наглядно показывает, как из общего первоисточника могут развиваться архитектурные типы, имеющие мало общего друг с другом. Назначение этих камней остается неизвестным. Было высказано предположение, что это места собраний, другие видят в них аллеи, предназначенные для религиозных процессий. Карнакская группа связана с несколькими дольменами. Имеются примеры таких аллей, в конце которых стоит большой менгир. По‑видимому, аллеи камней являются оформлением культовых шествий. Нам известно, что культ и жречество развились еще в эпоху доклассового общества.

С точки зрения архитектурно‑художественной композиции в аллеях камней большое значение имеет включение временного момента в монументальную композицию. В этом существенное отличие менгиров и дольменов, этих чисто пространственных образов, от алиньманов. Таким образом, в алиньманах намечается в этом смысле известное сближение с жилой архитектурой. Но в противоположность беспорядочным движениям повседневной жизни, которые составляют бытовое ядро жилой архитектуры, культовые шествия состояли в медленном, правильном, торжественном движении в прямом направлении, которое оформлялось, узаконивалось и монументализировалось рядами тяжелых и долговечных камней, поставленных по сторонам пути. Характерной чертой аллей камней является возможность бесконечного продолжения их композиции во все стороны. Параллельно каждой аллее можно по обе стороны ее провести любое количество других аллей. Эта композиционная особенность соответствует так называемому бесконечному раппорту в орнаменте, где один и тот же мотив повторяется любое число раз во все стороны. Аллеи камней не только оформляют пути, но и овладевают поверхностью земли путем расстановки на ней пространственных знаков.

Наконец, последним типом мегалитической архитектуры является кромлех. Он состоит из расставленных по кругу вертикальных камней, которые часто соединяются с аллеями камней. Назначение кромлехов выяснено тоже недостаточно.

Я ограничусь разбором наиболее развитого из дошедших до нас кромлехов, который вместе с тем является самым замечательным памятником мегалитической архитектуры и наиболее значительным ее сооружением. Это Стонхендж в Англии (рис. 21), сооруженный, по‑видимому, за 1600 лет до н. э. В это время в Европе был уже бронзовый век. В Стонхендже с первого же взгляда бросается в глаза большее совершенство техники по сравнению с рассмотренными выше мегалитическими сооружениями. Металлические орудия позволили добиться гораздо лучшей отески каменных блоков, которым придана теперь уже довольно правильная форма, приближающаяся к параллелепипеду. По сравнению с блоками, обработанными каменными орудиями, в Стонхендже наблюдается довольно гладкая поверхность камней. Но особенно важно, что рука человека добилась тут не только более совершенной отески поверхности камней, форма которых является результатом деятельности природы, но что человек изменил и общую форму блока, приблизив его к правильному параллелепипеду. Все же, несмотря на огромный шаг вперед, по сравнению с техникой каменного века, в Стонхендже еще нет совершенной технической обработки, и остается довольно значительная неточность исполнения, которая соответствует приблизительности формального замысла.

Рис. 21. Кромлех в Стонхендже. Англия

Назначение Стонхенджа не выяснено окончательно. Его средняя часть, несомненно, представляла собой святилище, так как плита, которая в ней сохранилась, была жертвенником, что доказывается остатками жертвоприношений, найденными при раскопках. Центральное святилище Стонхенджа отмечено и выделено парными камнями, несущими горизонтальный камень, которые отделяют его от окружающих его частей. Эти парные камни очень напоминают некоторые дольмены самой примитивной формы. Центральная часть Стонхенджа окружена рядом камней, прерывающимся с одной стороны. Было сделано наблюдение, что приносивший жертву у алтаря 21 июня, в день летнего солнцестояния, должен был видеть утром солнце встающим над менгиром, который стоит отдельно, вне круга. Это показывает, что жертвоприношения, совершавшиеся в Стонхендже, имели отношение к культу солнца. Кроме того, несомненно, что Стонхендж и совершаемый в нем культ были связаны со значительными погребениями, расположенными вокруг памятника. Ясно, что Стонхендж, относящийся к эпохе уже сильно продвинувшегося процесса разложения родового строя, был вместилищем сложного и развитого культа. Спорным является назначение двух концентрических кругов вокруг святилища. Наиболее вероятно предположение, что они служили для конских состязаний и были своего рода ипподромом. Характерно, что оба круга отделены друг от друга только маленькими камнями. Нужно представить себе огромные размеры Стонхенджа, чтобы понять возможность его истолкования как конского ристалища. Общий диаметр памятника равен приблизительно 40 м, из которых около 20 м падает на центральное святилище и приблизительно столько же на окружающие его части, так что диаметр обоих наружных кругов составляет около 10 м, каждый круг имеет ширину около 5 м – совершенно достаточную для конских состязаний. Известно, какое значение лошадь имела для господствующих группировок эпохи разложения родового строя, и поэтому можно предположить, что в Стонхендже происходили конские состязания представителей военной группировки, связанные с культом солнца и культом мертвых. Зрители стояли вокруг Стонхенджа и смотрели на зрелище через кольцо отверстий, окружающих грандиозный по тому времени кромлех. Может быть, в Стонхендже уже имело место разделение зрителей соответственно двум основным намечавшимся группировкам общества эпохи разложения родового строя. Может быть, привилегированные слои населения помешались в центральном кругу святилища, который слишком велик, чтобы вмещать одних только жрецов. Стонхендж был крупным культовым центром. В связи с этим особенно понятно расположение его на высоте, господствующей над окрестностью.

По сравнению с аллеями камней в кромлехах, и особенно в Стонхендже, определяющим является замкнутый круг, который придает всей композиции сильно выраженную централизацию. В Стонхендже временной момент играет очень большую роль: два наружных круга, для чего бы они ни были предназначены, несомненно являются дорогами, путями, обтекающими святилище и монументально оформленными. Но, в противоположность аллеям камней, центральный круг, в который замыкаются аллеи в Стонхендже, подчиняет движение во времени пространственной композиции, создавая своего рода пространственно‑временной синтез. Композиция Стонхенджа особенно резко контрастирует с менгиром. Менгир воздействует на зрителя акцентом своей вертикальной массы, контрастирующей с окружающим ее движением людей и останавливающей его. Стонхендж монументально оформляет бытовой процесс. Но оба архитектурных типа дают строго пространственные образы. Стремление замкнуть композицию, которое лежит в основе общей композиции Стонхенджа, проявилось также в том, что разрозненные вертикальные камни алиньманов в Стонхендже связаны друг с другом общей горизонтальной линией камней‑перекладин. Это очень важный момент в истории архитектуры. Образовался архитектурный пролет. Правда, нечто вроде пролета дают уже входные отверстия в дольменах. Но там это скорее отверстие пещеры. В Стонхендже впервые пролет осознан как логическое архитектурное построение и возведен в систему. Пролеты наружной ограды Стонхенджа имеют двоякое художественное назначение. Через них смотрят на происходящее внутри Стонхенджа. С другой стороны, изнутри через те же пролеты смотрят наружу. При таком восприятии эти пролеты являются средством художественного овладения пейзажем и его обрамления, что особенно бросается в глаза благодаря расположению Стонхенджа на высоком месте. Но особенно важно, что в наружной ограде Стонхенджа зародилась идея структивного построения, идея тектоники. Архитектурная масса начинает распадаться на вертикальные активные подпоры и пассивную, лежащую на них тяжесть. Это – зародыши идеи, которая развернется впоследствии в композицию классического греческого периптера (см. том II). По сравнению с мегалитическими постройками каменного века архитектурно‑художественный образ принял в Стонхендже гораздо более откристаллизовавшуюся форму. Но все же архитектурные идеи Стонхенджа подобны черновым наброскам: они не доработаны до полной ясности и приблизительны.

Стонхендж можно было бы условно назвать первым театром в истории человечества. Греческий театр (см. том II) с его круглой средней орхестрой, алтарем на ней и кольцом окружающих ее зрителей развивает дальше идею, в зародыше содержащуюся в Стонхендже.

* * *

Изучая мегалитические сооружения эпохи доклассового общества, необходимо отметить исключительность относящихся сюда памятников Европы. И по количеству и по величине сооружений, и по грандиозности замысла они значительно отличаются от аналогичных построек других стран.

Мегалитические постройки эпохи доклассового общества непосредственно связаны с громадными монументальными зданиями восточных деспотий, которые развивают и разрабатывают архитектурные……идеи, начавшие складываться уже в эпоху родового строя, особенно во вторую половину этой эпохи, когда начался процесс дифференциации общества и расслоения его на классы.

Литература

Ebert М. Reallexikon der Vorgeschichte. V. 1926; VIII. 1927. Е. v. Sydow. Die Kunst der Naturvolker und der Vorzeit // Propvlaen‑Kunstgeschichte. I. 1923. Hoernes‑Menghin. Urgeschichte der bildenden Kunst in Europa. 1925. Frobenius L. Das unbekannte Afrika. 1923. Fergusson. Rude Stone Monuments. Bezier, lnventaire des monuments megalithiques du departement d’Ille‑et‑Vilaine. 1860–1906. Oelmann. Das Haus. Брюсов А. Жилище. История жилища с социально‑экономической точки зрения. Л… 1926.