Глава 12. О законе подлости и о том, как с ним бороться. Ода Змееносцу.

Любители астрономии, во всяком случае, отечественные, – это люди, которые в полной мере ощущают на себе действие закона подлости. Погода средней полосы России, как известно, не балует избытком ясных ночей, а поэтому приходится ловить каждый удобный момент для наблюдений. Бывает так, что вроде бы распогодилось, последние тучки унесены ветром и ютятся возле горизонта, ясный день переходит в прозрачный вечер, на небе загораются первые звездочки, а сам с замиранием сердца начинаешь готовиться к наблюдениям. И уже не важно, «рабочая» это ночь или «выходная»; телескоп выносится во двор или на балкон, для пущего комфорта можно захватить пару табуреток (одна для сидения, другая под ноутбук), разумеется, никуда не деться от коробки с аксессуарами и тонкого, но плотного одеяла, которым я привык накрываться с головой, наконец, выносится ноутбук, и обнаруживается, что хрустальное великолепие небесного свода скрыто под грязными обрывками все прибывающих туч. Иногда для такой метаморфозы бывает достаточно двух‑трех минут.

Чаще всего подобное происходит, если наблюдения ведутся с балкона. В таком случае тучам проще затаиться на другой, скрытой домом стороне и в самый последний момент триумфально выскочить и расползтись по всему небу. Сие есть проявление закона подлости в этаком «локальном масштабе» что ли. В глобальном же варианте дело, как известно, обстоит так: с каждым новым днем от мая к июню ночи становятся теплее, а значит, комфортнее, небо реже затягивается тучами, а долгожданный млечный путь со всеми прелестями – яркими диффузными туманностями и россыпями скоплений – поднимается все выше. При этом время, отведенное для наблюдений, тает буквально на глазах: с каждой ночью продолжительность этой самой ночи уменьшается и на широте столицы лишь первая неделя месяца кое‑как способна удовлетворить потребности любителя астрономии.

Чуть лучше обстоит дело на широте моей дачи – в 3° южнее Москвы. Худо‑бедно, можно наблюдать весь июнь, но для этого приходится заранее продумывать план наблюдений – буквально с точностью до минуты, а полная темнота наступает только около часа ночи. Разумеется, это не повод откладывать созерцание звездного неба, но уж больно долго приходится ждать, и слишком скоротечны мгновения общения с вечностью.

К счастью, страна наша широка, и у многих наших сограждан есть родственники в самых разных ее уголках. Не является исключением и моя семья – родители моей супруги родом из Волгограда, а одна из бабушек живет в Береславке – поселке Волгоградской области.

Расстояние от Москвы до Волгограда – тысяча километров, а преодолевать его на поезде утомительно и душно. На автомобиле – гораздо быстрее и интереснее: города и поселки Подмосковья сменяются равнинами Рязанской области, за ними сочно‑зеленые поля и стены лесопосадок Тамбовщины, широкие воронежские степи и, наконец, знойные просторы Нижнего Поволжья.

Еще лучше на самолете – каких‑то полтора часа пути и мы уже вдыхаем жгучий воздух юга России. Это вам не какое‑нибудь Подмосковье, где лето только‑только началось, здесь земля такая жаркая, а солнца настолько много, что вся трава уже выгорела. Безусловно, стоит отметить, что тут все лето такое, но жара не изматывает как в Москве – сказывается низкая влажность.

Береславка находится в пятидесяти километрах от города‑героя – на берегу Волго‑Донского канала. Бывшее когда‑то крупным сельскохозяйственным центром, село ныне подзапустело, здание совхоза, одного из лучших в Советском Союзе, заросло сорными деревцами и растеряло оконные стекла, а бюст Ильича в лучах заката смотрится совсем сюрреалистично – будто обнаруживаешь следы забытой цивилизации.

Ночь на юге даже в июне, самом светлом месяце, наваливается быстро: золотистый закат, едва отблистав, переходит в густые иссиня‑лиловые сумерки, на небе первыми появляются бриллиантовая Вега и гранатовый Арктур, глядишь, а уже и весь небосвод усыпан россыпями алмазной пыли. Млечный путь зажигается, словно, ртутная лампа: сначала, еле заметный для глаза, робко перемигивается, потом загорается вполсилы, а уже минут через десять сияет во всем своем великолепии.

По правую сторону от млечного пути расположено одно из моих любимых летних созвездий – созвездие Змееносца. Не броское, но обширное, не богатое на знаковые дип‑скай объекты, но обильное на не столь популярные, но ничуть не менее интересные туманные пятнышки. Тут и прекрасная парочка жемчужин М10 и М12, и пылевые туманности на юге, и даже крупная галактика.

Рассеянное скопление IC 4665, лежащее неподалеку β и γ Змееносца я самостоятельно открыл в пору своей юности независимо от Каролины Гершель, правда, спустя двести десять лет после нее, но, тем не менее. В виду этого сей туманный объект мне дорог совершенно особой любовью, равно как несколько других, тоже нечаянно обнаруженных. Ведь отыскать на небе в небольшой телескоп далекую галактику или рассеянное скопление приятно, но приятно вдвойне, если открываешь нечто незапланированное. В такие моменты ощущаешь себя на месте Шарля Мессье, хотя, конечно, сомневаюсь, чтобы он испытывал восторг при их обнаружении – все‑таки он был ловцом комет, а они – досадными недоразумениями, кометами не являющимися.

Скопление IC 4665 полюбилось мне и потому, что оно было первым из каталога NGC в списке моих достижений. Тогда, в четырнадцать лет я считал, что объекты из каталога Дрейера удостаивают внимания лишь особо продвинутых любителей астрономии, поэтому даже это яркое рассеянное скопление влило в меня массу оптимизма относительно моих возможностей и возможностей моего тогдашнего 60‑мм очкового рефрактора. Как выяснилось позже, IC 4665 имеет интегральный блеск около 4,5^m и, в принципе, может быть замечено очень ясными ночами как мерцающее призрачное пятнышко чуть левее и выше β Змееносца.

Рассеянное скопление IC 4665

(Поле зрения 50’)

Скопление состоит из пары десятков жгучих бело‑голубых звездочек примерно одинаковой звездной величины, расположенных в форме креста. К слову сказать, этот объект в отличие от своих сородичей расположен довольно далеко от галактической плоскости, а возраст скопления весьма мал – он составляет около 50 млн лет, то есть того же порядка, что и столкновение Земли с гигантским метеоритом, повлекшим за собой, по одной из гипотез, вымирание динозавров в результате глобального похолодания. Интересно как получается – насколько изменился вид небосвода даже в таком коротком (в сравнении со всей историей планеты) временном интервале. Одни туманные объекты пропали другие, наоборот, зажглись. Кто знает, насколько красивым могло быть наше земное небо многие миллионы лет назад, какие самые яркие звезды украшали ночную твердь, какие туманности и галактики, быть может, освещали небосвод… Ведь за 50 миллионов лет могло довольно ощутимо поменяться и расположение нашей галактики относительно своих соседок.

Примерно в трех градусах восточнее IC 4665 расположился еще один весьма интересный объект, правда, не вполне «туманный». Это ближайшая к Солнцу звезда северного полушария – Летящая звезда Барнарда. Побывать в южных широтах, чтобы полюбоваться Альфой Центавра – предприятие весьма затратное, а вот для того, чтобы увидеть звезду Барнарда, необходим лишь небольшой телескоп да подробная карта данного участка неба.

Какие ассоциации вызывает у меня эта красная звездочка почти десятой звездной величины? Ну, наверное, мысли о том, насколько разнообразен мир небесных светил, коль встречаются такие малютки, излучающие света в тысячи раз меньше нашего, в общем‑то, скромного Солнышка. Оно же с расстояния Летящей звезды в 6 световых лет смотрелось бы как яркая звезда наподобие Капеллы. Жаль только, что в пределах нескольких градусов от звезды Барнарда нет светил такой яркости, чтобы наглядно прочувствовать это различие.

Однако звезда Барнарда знаменита не только этим. Оценки возраста этой звезды, предпринятые учеными, называют цифру около 10 миллиардов лет, а ведь это почти равняется возрасту нашей галактики! Так вот, наблюдая эту тусклую красную звездочку, мы смотрим на объект такой степени древности, что захватывает дух.

Все мы знаем, что Летящая звезда получила свое называние за стремительное собственное движение, максимальное из всех звезд на небе. Примерно за 160 лет она проходит 30 минут дуги – поперечник лунного диска, а проведя точные зарисовки с интервалом, скажем, лет в десять, можно обнаружить это смещение самостоятельно. Последняя моя зарисовка звезды Барнарда относится как раз к 1995 году, значит в следующем году, спустя целых три пятилетки можно попытаться зарисовать ее положение и убедиться в подвижности «сферы неподвижных звезд». Ну, во всяком случае, я на это надеюсь.

Наверняка многим любителям, увлекающимся астрономией с конца восьмидесятых – начала девяностых был известен факт наличия у звезды Барнарда нескольких планет, а также упоминание в ряде научно‑популярных книг звездолета «Дедал». Проект этого ядерного звездолета был выполнен английскими учеными и предполагал весьма быструю доставку зонда (в течение пятидесяти лет) к звезде Барнарда. Помню, с каким упоением перечитывались главы о том, что еще при нашей жизни мы можем увидеть красочные снимки планет за пределами Солнечной системы. Но позже выяснилось, что планет у Летящей звезды нет, во всяком случае, тех, что были ранее «обнаружены», что постройка «Дедала» потребует интеграции всех человеческих и природных ресурсов, и человечество быстро «забыло» и о звезде‑соседке, и о звездолете.

Но даже звезда Барнарда не является главной достопримечательностью Змееносца – небесного отражения бога Асклепия, помещенного на хрустальный купол на пике своей карьеры – великий врачеватель пришел к мысли о воскрешении мертвых. За что и был наказан: сначала молнией от Зевса, а потом и ссылкой на небосвод. Созвездие Змееносца нельзя представить себе без Змеи – настолько органично смотрятся эти созвездия на небесной сфере. Стоит ли упоминать о том, что Змея вообще созвездие уникальное, состоящее из двух не соединенных друг с другом частей? Мне сложно сказать, какая из достопримечательностей Змееносца интереснее или «главнее», все они очень и очень интересны, а разнообразны настолько, что никто не останется без подарка: ни созерцатель туманных объектов, ни «переменщик», ни наблюдатель планет.

К слову о планетах. Многие, даже не связанные с астрономией люди слышали, что созвездий, по которым движется Солнце, Луна и планеты, и называемых зодиакальными на самом деле не двенадцать, как принято считать в астрологии, а тринадцать. Тринадцатым, незаслуженно обделенным оказался наш сегодняшний герой – товарищ Асклепий, в созвездии которого Солнце проводит в три раза больше времени, чем в предшествующем ему созвездии Скорпиона. А именно в виду того, что в созвездии Змееносца лежит существенный «кусок» эклиптики, оно часто служит пристанищем для Луны, планет и астероидов.

В списке почетных достопримечательностей Змееносца – последняя зафиксированная человеком вспышка сверхновой звезды в Галактике. Как известно, это произошло в 1604 году, звезда достигла блеска –3^m, а наиболее подробное ее описание составил Иоганн Кеплер, в честь которого звезда и получила свое имя.

Мои каникулы в Береславке обычно не продолжаются больше недели, поэтому о том, чтобы взять туда 15‑см трубу обычно речи не идет, и я довольствуюсь своим походным 70‑мм ахроматом от Sky‑Watcher, а иногда, когда совсем лень – биноклем 20х60. Большего и не надо, ведь небо в Береславке такое темное, что многие туманные объекты видны невооруженным глазом.

Иногда приятно удивляешься тому, каким черным и каким звездным, оказывается, может быть небо. В Береславке звезды такие жирные и висят так низко, что можно дотронуться рукой, млечный путь спадает двумя белесыми потоками вниз, а южные созвездия приподнялись над горизонтом, обнажив дюжины новых дип‑скай объектов.

Что же касается Змееносца, то можно со всей ответственностью заявить, что у этого небесного жителя грязные ноги, которыми он мутит искрящуюся молочную реку. Возле южной границы созвездия, на границе с созвездиями Скорпиона и Стрельца располагается мощный комплекс протяженных пылевых туманностей, в астрономическом простонародье называемый «Черным Конем» или «Темной Лошадкой» – кому как нравится. Когда село уснет, и не останется ни единого горящего фонаря на улице, темный конский силуэт проглядывается глазом, а в бинокль вообще представляет собой сказочное зрелище. Данный пылевой комплекс состоит из ряда темных туманностей (среди которых известные «Змея», «Мундштук» и «Чубук курительной трубки»), основную работу по систематизации которых осуществил ни кто иной как Эдвард Барнард – первооткрыватель Летящей звезды.

Внутри этого пылевого комплекса, на бедном звездами фоне лежит замечательная планетарная туманность NGC 6369. Она не часто привлекает внимание любителей астрономии. Это неудивительно, ведь все внимание, как правило, уделяется таким прекрасным объектам, как «Кольцо» в Лире и «Гантель» в Лисичке.

Туманность NGC 6369, прозванная за свой невысокий блеск «Маленьким привидением» может быть обнаружена в инструменты от 10 см в поперечнике рядом с темным пылевым облаком B77 и пылевой туманностью B72 («Змея») как опалесцирующее овальное сияние. Для того чтобы различить кольцевую форму туманности, потребуется телескоп диаметром не менее 150, а для новичка – 200 мм.

Планетарная туманность NGC 6369

(Поле зрения 10’)

Туманность лежит в сильно запыленном районе млечного пути, поэтому предпринятые попытки определения расстояния до нее сильно рознятся по результату, предсказывая значения от 2 до 5 тысяч световых лет. На снимках полученных при помощи крупных телескопов (и, в частности, космического телескопа «Хаббл») заметна сложная структура объекта, смещенность центральной звездочки относительно центра туманности и красноватый цвет внешних слоев кольца, за что NGC 6369 получила название «Призрак Марса». Центральная звезда ‑ белый карлик типа звезд Вольфа‑Райе температурой 70 000 К ‑ недоступен для любительского наблюдения, поскольку имеет блеск около 16^m.

Исключительное все‑таки наслаждение – лежать летней полночью на раскладушке и с биноклем в руках бродить по звездному небу, вглядываясь в россыпи разноцветных самоцветов скоплений, пересыпанных алмазной пылью млечного пути, отмечая жемчужины шаровичков; туманности же – словно кусочки небесной ваты, застрявшие меж иголочек звезд. Нет‑нет, да и чиркнет в поле зрения метеор. Где‑то далеко залает и умолкнет собака, где‑то рядом еле слышно прошелестит летучая мышь. А небо такое огромное, что ведешь биноклем, пролистывая тысячи звезд, а оно все не кончается…

Созвездие Змееносца – как Греция – в нем «всё есть». Мы уже упомянули необычные звезды, зодиак, шаровые и рассеянные скопления, млечный путь, самые разнообразные туманности, но все же чего‑то не хватает. Правильно – галактик – и они есть!

Самой яркой и доступной для наблюдения галактикой является NGC 6384 – спираль с перемычкой. Она достаточно сложна для моего 150‑мм инструмента в условиях моей дачи, возможно, что в Волгоградской области она выглядела бы поинтереснее, но известные проблемы с транспортировкой астрономического оборудования заставляют меня оказаться от сего мероприятия. Я не очень люблю говорить обезличенно о туманных объектах: «либо хорошо, либо ничего», поэтому оставлю эту галактику «в стороне», для спортивной фиксации и перейду к другой, на мой взгляд, более интересной.

Галактику NGC 6240, честно говоря, я никогда не видел, да и думаю, что она не из простых: блеск ее равен 13,0^m, а размеры – 2’ х 1’. По моим предположениям, чтобы хоть с небольшой степенью комфорта ее различить, потребуется телескоп от 250‑мм в диаметре. В каталогах этот объект удостаивается только исключительных префиксов: «ультраяркая в ИК», «крайне пекулярная», ‑ можем мы прочитать в статьях. А дело тут вот в чем.

Сталкивающиеся галактики NGC 6240

(Поле зрения 10’)

NGC 6240 – есть результат столкновения двух меньших галактик. При таких взаимодействиях столкновений звезд не происходит, галактики, по сути, состоят из пустоты, а звезды занимают в них пренебрежимо малую часть объема. В данном случае перед нами довольно сложная и возмущенная структура, на снимках которой при помощи крупных телескопов отчетливо различимы два ядра и многочисленные петли, вытянутые приливными силами.

Помимо этого профессиональный интерес у ученых вызывает тот факт, что галактика NGC 6240 излучает крайне много энергии в инфракрасном диапазоне. Светимость этой галактики в указанном спектральном интервале составляет свыше 10¹² солнечных! Пока нет четкого понимания механизма столь мощного теплового свечения объекта. Ряд ученых пытаются возложить всю ответственность на сверхмассивную черную дыру в центре образования, другие объясняют этот факт наличием большого количества межзвездной пыли и интенсивными процессами звездообразования. Наконец, третья группа ученых склоняется к тому, что имеют места оба этих процесса.

Возможно через несколько лет, когда значительная часть туманных объектов, доступных моему 150‑мм другу окажется в списке пройденных, а я поселюсь где‑нибудь южнее Московской области и разживусь новым 300‑мм телескопом, галактика NGC 6240 станет одной из первых в моей программе наблюдений.

Глава 13. Июль

С середины июля начинается золотая пора для наблюдателей туманных объектов, которая продлится до самого конца сентября – начала межсезонья в наших краях и осенней распутицы. Каждая новая июльская ночь все темнее, все больше она открывает туманных объектов, все сильнее притягивает глубиной своего неба.

Главная летняя достопримечательность – это млечный путь – диск нашей галактики в разрезе, со всеми «вытекающими» из него скоплениями, диффузными и планетарными туманностями. С самой вершины неба, от созвездия Лебедя спадает он двумя искрящимися ручьями к горизонту, омывая владения созвездий Лисички, Стрелы, Орла, Змеи, Щита и Стрельца. Вот она – квинтэссенция любительской астрономии туманных объектов! Если бы вдруг по чьей‑то злой воле мне пришлось выбирать между созвездиями какого‑то одного времени года, я без сожаления отказался бы от близких спиральных галактик, наблюдаемых осенью, от студеных россыпей скоплений, замерзших в дымке туманностей зимних созвездий и даже от бездонного океана весенних галактик, оставив лишь летний млечный путь и его окружение. И как хорошо, что такого выбора не стоит, и что наш, земной небосвод изобилует туманными объектами всех типов во всем их многообразии.

Летнее небо – это такое небо, где не нужна звездная карта. Если забыть о спортивном поиске дип‑скаев, а просто любоваться Вселенной, то достаточно направить телескоп куда‑нибудь в область млечного пути, а остальное он покажет сам. Молочная пелена, распадающаяся на бесчисленное множество наколотых иголкой звездочек, которых так много, что выглядят они словно мешок сахара, рассыпавшийся по полу, выделяющиеся ожерелья рассеянных скоплений всех мастей, туманные бусины шаровичков, прожилки космической пыли, искорки планетарных туманностей – вот он – наш Млечный Путь во всем своем великолепии!

Помню, что как‑то раз, одним давним июльским вечером, я забыл дома звездную карту и, отнаблюдав парочку запланированных шаровых скоплений, остался совсем без путеводителя по небу. Пришлось направить телескоп куда‑то в область созвездия Стрельца и водить им по небу в поисках случайных объектов. К большому моему удивлению и громадной большой радости в поле зрения попалось несколько очаровательных россыпей рассеянных скоплений и даже туманность в виде штриха с небольшой закорючкой на конце – М17 как выяснилось на следующее утро. Вот оно – счастье наблюдателя дип‑скай объектов – искать один, а найти другой объект, который и вовсе не предполагал обнаружить. Как упоминало ранее, в такие мгновения ощущаешь себя, ни дать ни взять, Шарлем Мессье, открывающим очередную «псевдокомету».

Созвездие Стрельца такое же бездонное, как и созвездие Девы, разве что вместо галактик в нем – скопления и туманности. Жаль, конечно, что в средних широтах оно стелется по горизонту, задевая верхушки деревьев, и не дает в полной мере насладиться своими богатствами. Тем, однако, приятнее, оказавшись на каком‑нибудь южном курорте, завоевывать новые рубежи вниз по склонению или открывать свежие подробности давно знакомых объектов в предусмотрительно захваченный бинокль.

Если зимнее небо блещет по сути одной яркой туманностью, доступной самым небольшим инструментам, то на летнем небе их целых четыре – этакое ожерелье: Лагуна, Тройная, Лебедь и Орел.

Туманность М8, называемая Лагуной, являет собой мощнейший центр звездообразования, не уступающий по масштабности туманности Ориона. Но если последняя находится от нас на расстоянии около полутора тысяч световых лет, то Лагуна – в три с лишним раза дальше и, по некоторым данным, – в другой спиральной ветви Галактики – рукаве Стрельца‑Киля. Но, несмотря на свою удаленность, М8 занимает площадь, превышающую площадь лунного диска более чем втрое, а блеск туманности достаточен для ее наблюдения невооруженным глазом. И если о наблюдении нашего естественного спутника написана не одна замечательная книга, то, наверное, отдельную книгу можно посвятить и Лагуне.

Итак, М8 – огромный газопылевой комплекс, имеющий в поперечнике около 120 световых лет, подсвечиваемый излучением погруженных в него горячих звезд, из которых наибольший вклад принадлежит звезде 9 Стрельца спектрального класса O4, а также расположенной неподалеку HD 164740 и лежащей немного в стороне HD 165052. Сама туманность, как и М42, является частью еще большей по масштабу ассоциации – ассоциации Стрелец ОВ1, включающей в себя также рассеянное скопление М21.

В телескопы начального уровня туманность предстает словно светящийся клочок небесной ваты, соприкасающийся с россыпью звездочек – рассеянным скоплением NGC 6530. В чуть большие телескопы, диаметром, наверное, от 10 сантиметров, становится заметна отдельная от основной массы туманности полоска светящегося газа – та самая лагуна, в честь которой туманность и получила свое название.

Рассеянное скопление NGC 6530 очень молодо и состоит из сотни очень горячих звезд, сформированных из материала туманности примерно два миллиона лет назад. Самые тусклые звезды скопления имеют блеск аж 17^m, однако, при всем при том, рассеянное скопление NGC 6530, обладая суммарным блеском в 5,7^m, является самым ярким в созвездии Стрельца. Но, даже сформировав такое крупное скопление, Лагуна не прекращает звездообразования и по сегодняшний день. Словно в невообразимом по размерам котле звездный ветер закручивает вещество туманности в гигантские воронки и струи, относительно холодные скопления пыли конденсируются в глобулы и будущие протопланетные диски, жаль только, что все это великолепие скрыто от глаз рядового любителя астрономии. Ну что ж, нам не привыкать «дорисовывать» туманные пятнышки воображением, представляя себе, как выглядят на самом деле эти исполинские груды небесного тумана.

Однако даже для обладателей не самых крупных по нынешним меркам телескопов туманность не предстанет очередным «туманным пятном». В свой 150‑мм Добсон я отчетливо различал пылевую прослойку, делящую туманность на две неравные части, неоднородность свечения крыльев, а также самую яркую ее область – мощнейшее по яркости турбулентное образование, загадочный источник интенсивного радиоизлучения – Песочные часы. Не сказать, что всё было видно, как на картинке, но использование фильтров OIII способно кардинально улучшить изображение, даваемое телескопом и «поддать» контрастности в тех местах, где она действительно необходима. На мой взгляд, темный пылевой «канал», разрубающий тело туманности является самым «ярким» примером пылевого образования, пред которым тускнеет даже зона, разделяющая М42 и М43. А сама туманность, испещренная другими, гораздо менее отчетливыми и различимыми только боковым зрением пылевыми завихрениями, выглядит словно диковинный бутон – этакая космическая роза. Никогда не смотрел на Лагуну в инструменты крупнее 200‑мм, и остается только представлять, насколько чарующим должен выглядеть этот объект в крупные телескопы.

Туманность М8 и рассеянное скопление NGC 6530 (левее центра)

(Ширина кадра 50’)

Образование «Песочные часы», упомянутое ранее, есть этакий результат взаимодействия плотного сгустка газа и интенсивного излучения расположенной вблизи очень горячей звезды, а формы этого объекта, напоминающие воронку смерча, обусловлены колоссальной разницей температур между внутренними относительно холодными частями туманности и ее оболочками, раскаленными ультрафиолетовым излучением. Современные данные позволяют считать «Песочные часы» одним из самых молодых образований на звездном небе – их возраст оценивается всего лишь в 10 000 лет.

Совсем рядом с Лагуной расположена Тройная туманность – М 20, впервые обозначенная Шарлем Мессье. Примечательно то, что это открытие он совершил спустя почти десять дней после того, как занес Лагуну (тогда, правда, еще Лагуной не являвшуюся) в свой каталог под восьмым номером. Поначалу этот факт вызывал у меня удивление, но потом я посмотрел на это с другой стороны: ведь за эти десять дней он открыл одиннадцать новых туманных объектов! Эх, золотая пора для наблюдателей дип‑скай была в конце восемнадцатого века!

После наблюдения М 8 (которая была открыта в 1680 г. Флемстидом), 23 мая 1764 г. Мессье внес в свой каталог следующие объекты:

28 мая – М9 (открытие) – Шаровое скопление в Змееносце

29 мая – М10 (открытие) – Шаровое скопление в Змееносце

30 мая – М11 (наблюдение) – Рассеянное скопление в Щите

30 мая – М12 (открытие) – Шаровое скопление в Змееносце

1 июня – М13 (наблюдение) – Шаровое скопление в Геркулесе

1 июня – М14 (открытие) – Шаровое скопление в Змееносце

3 июня – М15 (наблюдение) – Шаровое скопление в Пегасе

3 июня – М16 (переоткрытие) – Туманность и скопление в Змее

«Тройная» туманность

(Поле зрения 20’)

Первое упоминание о М16 – «кучке мелких звезд, смешавшихся в легком сиянии» относится к перу швейцарского астронома Жана‑Филиппа де Шезо. Шарль Мессье независимо переоткрыл этот объект спустя 18 лет в 1764 году, а в наше время фотография этой туманности и ее «слоновьих хоботов», полученная космическим телескопом «Хаббл», стала одним из наиболее популярных астрономических образов.

М16 – самая северная в «великолепной четверке» летних туманностей, она располагается в южной оконечности созвездия Змеи. Скопление М16 состоит из трех с лишним сотен очень молодых и крайне горячих звездочек О класса возрастом от 1 миллиона лет. Стоит, наверное, отметить, что это рассеянное скопление является самым юным, по крайней мере, в каталоге Мессье, а звездообразование продолжается в нем и по сей день.

Центрами звездообразования являются знаменитые «слоновьи хоботы» – гигантские пылевые колонны длиной в несколько световых лет. Плотность межзвездной пыли в них так велика, что происходит ее гравитационное «слипание» в глобулы – очень компактные образования размером порядка Солнечной системы и, далее, в звезды.

Туманность М16

(Поле зрения 20’)

«Лебедь», как он есть

(Поле зрения 20’)

Туманность М16, называемая также Орлом, располагается примерно на таком же расстоянии, как и Лагуна, но, к сожалению, довольно сильно завуалирована «Большим Провалом» – комплексом темной молекулярной пыли, тем самым, что делит летний млечный путь на два ручья, тем, что отчасти скрывает от нас все великолепие центра Галактики. Большой Провал расположен от нас на расстоянии всего в несколько сотен световых лет, а в районе М16 поглощает света примерно на три звездные величины. Кто знает, насколько прекраснее стало бы летнее небо, пройдись по нему этаким космическим пылесосом?

Неподалеку от туманности Орел расположена туманность Лебедь – следующий по каталогу Мессье объект. В чем‑то эти две соседки похожи: были открыты Шезо, потом переоткрыты Мессье, внесены в каталог в один день, расположены на примерно одинаковом расстоянии… Но уж если нет двух одинаковых шаровых скоплений, так диффузных туманностей – тем более.

При наблюдении в бинокли и небольшие телескопы бросается необычная для туманностей вытянутая форма, а в телескопы чуть большего размера – силуэт лебедя прослеживается во всем своем великолепии. По привычке глаз ищет скопление новорожденных звездочек рядом с туманным пятнышком, но не находит – не потому что их нет, а потому, что это скопление невидимо! Невидимо, как обычно, только в любительские телескопы. Дело в том, что межзвездная пыль поглощает свет не только части М17, но и рассеянного скопления, сформированного туманностью, ослабляя его свет почти в сто раз – на пять звездных величин! Это скопление состоит из четырех десятков звезд, но только четыре из них имеют блеск ярче 13^m и могут быть обнаружены при помощи 15 сантиметрового телескопа.

Однако, несмотря на различия в видимых формах, природа диффузных туманностей, таких как М42, М8, М16 и М17 остается, в целом, весьма и весьма схожей – все это – огромные области звездообразования, расположенные в плоскости млечного пути, колыбели скоплений и раскаленных звезд. Сходство туманности Ориона и туманности Лебедь впервые было подмечено Джоном Гершелем, а сходство их внутренней природы – астрофизиками двадцатого столетия. Обнаружилось, что вещества туманности достаточно для производства еще десятка тысяч солнц, а на фотографиях, полученных при помощи космических телескопов отчетливо различимы «чернильные пятна» – пылевые глобулы – предшественницы протопланетных дисков и новорожденных звезд…

После туманности, означенной семнадцатым номером, Шарль Мессье совершил еще пару открытий,

3 июня – М 18 (открытие) – Рассеянное скопление в Стрельце

5 июня – М 19 (открытие) – Шаровое скопление в Змееносце

покуда 5 июня 1764 г. не наткнулся на «скопление звезд чуть ниже эклиптики, между луком Стрельца и правой ногой Змееносца». Чуть позже, при каталогизации М21, он отметил, что скопление это окружено туманностью. Становится неудивительным, почему знаменитый кометоискатель и «отец поневоле» одного из первых каталогов туманных объектов целых десять дней шел от М8 к М20, ведь между этими двумя объектами он совершил открытия пяти шаровых скоплений, одного рассеянного и независимо переоткрыл две светлые туманности!

Туманность М20, тройная природа которой была установлена сэром Уильямом Гершелем в мае 1786 г., – самая близкая из «великолепной четверки», свет преодолевает расстояние от нее «всего» за три тысячи лет. И, равно как и свои товарки, Тройная туманность является мощным центром звездообразования, регионом Н II – громадным облаком ионизированного водорода, того самого, что придает ему характерное красное свечение. Безусловно, химический состав туманности намного богаче, помимо самого распространенного во Вселенной элемента в ней присутствуют гелий, значительное количество кислорода и даже более тяжелых элементов. Как и во всех упомянутых ранее туманностях, в М20 были обнаружены плотные «капли» межзвездной пыли – глобулы.

Северная часть туманности является отражательной туманностью, ее голубое излучение обусловлено рассеянием излучения внешних по отношению к ней звезд, сами же звезды, являющиеся источниками «подсветки» в настоящее время с большой степенью достоверности не установлены.

К сожалению, даже крупные по любительским меркам инструменты не способны раскрыть все буйство красок этих обворожительных летних туманностей. При визуальных наблюдениях они, как правило, так и останутся серыми пятнышками, правда, пятнышками определенной формы, богатыми уникальными деталями, особенно при использовании O III и UHC светофильтров, повышающих контрастность изображения и раскрывающих новые формы и области этих прелестных объектов.