Как развивалась социальная психология в России?

В истории советской социальной психологии можно выделить два этапа этой дискуссии: 20-е гг. и конец 50-х—начало 60-х гг. Оба эти этапа имеют не только исторический интерес, но и по­могают более глубоко понять место социальной психологии в системе научного знания и способствуют выработке более точного определения ее предмета.

В 20-е гг., т. е. в первые годы Советской власти, дискуссия о предмете социальной психологии была стимулирована двумя обстоятельствами. С одной стороны, сама жизнь в условиях послереволюционного общества выдвинула задачу разработки социально-психологической проблематики. С другой стороны, идейная борьба тех лет неизбежно захватила и область социаль­но-психологического знания. Как известно, эта идейная борьба развернулась в те годы между материалистической и идеалисти­ческой психологией, когда вся психология как наука пережива­ла период острой ломки своих философских, методологических оснований. Для судьбы социальной психологии особое значение имела точка зрения Г. И. Челпанова, который, защищая позиции идеалистической психологии, предложил разделить психологию на две части: социальную и собственно психологию. Социальная психология, по его мнению, должна разрабатываться в рамках марксизма, а собственно психология должна остаться эмпири­ческой наукой, независимой от мировоззрения вообще и от марксизма в частности. Такая точка зрения формально была за признание права социальной психологии на существование, од­нако ценой отлучения от марксистских философских основ дру­гой части психологии.

Позиция Г. И. Челпанова оказалась неприемлемой для тех пси­хологов, которые принимали идею перестройки философских оснований всей психологии, включения ее в систему марксист­ского знания. Возражения Челпанову приняли различные формы.

Возражение Челпанову исходило от выдающегося со­ветского физиолога В. М. Бехтерева. Как известно, Бехтерев высту­пал с предложением создать особую науку — рефлексологию. Опре­деленную отрасль ее он предложил использовать для решения со­циально-психологических проблем. Эту отрасль Бехтерев назвал «коллективной рефлексологией» и считал, что ее предмет — это по­ведение коллективов, поведение личности в коллективе, условия возникновения социальных объединений, особенности их дея­тельности, взаимоотношения их членов. Для Бехтерева такое по­нимание коллективной рефлексологии представлялось преодоле­нием субъективистской социальной психологии. Это преодоление он видел в том, что все проблемы коллективов толковались как со­отношение внешних влияний с двигательными и мимико-соматическими реакциями их членов. Социально-психологический подход должен был быть обеспечен соединением принципов рефлексологии (механизмы объединения людей в коллективы) и социологии (осо­бенности коллективов и их отношения с условиями жизни и клас­совой борьбы в обществе). В конечном итоге предмет коллективной рефлексологии определялся следующим образом: «изучение воз­никновения, развития и деятельности собраний и сборищ... про­являющих свою соборную соотносительную деятельность как це­лое благодаря взаимному общению друг с другом входящих в них индивидов».

Действительно, имел место перерыв в самостоятельном сущест­вовании социальной психологии в нашей стране, что не исключало реального существования отдельных исследований, являющихся по своему предмету строго социально-психологическими. Эти иссле­дования были продиктованы потребностями общественной прак­тики, прежде всего педагогической. Так, изучение вопросов кол­лектива было сконцентрировано в сфере педагогической науки, где работы А. С. Макаренко, А. С. Залужного имели отнюдь не только чисто педагогическое значение. Точно так же ряд проблем со­циальной психологии продолжал разрабатываться в рамках фило­софии, в частности проблемы общественной психологии классов и групп. Здесь становление марксистской традиции в социально-психологическом знании осуществлялось с меньшими трудностя­ми, поскольку философия в целом была рассмотрена как составная часть марксизма. Особо следует сказать и о том, как развивалась со­циально-психологическая мысль в рамках психологической науки. Важнейшую роль здесь сыграли исследования Л. С. Выготского. Можно выделить два круга вопросов в работах Выготского, которые имеют непосредственное отношение к развитию социальной пси­хологии.

С одной стороны, это учение Выготского о высших психиче­ских функциях, которое в значительной степени решало задачу выявления социальной детерминации психики (т. е., выражаясь языком дискуссии 20-х гг., «делало всю психологию социальной»)- Доказав, что высшие психические функции (произволь­ное запоминание, активное внимание, отвлеченное мышление, волевое действие) нельзя понять как непосредственные функции мозга, Л. С. Выготский пришел к выводу, что для понимания сущ­ности этих функций необходимо выйти за пределы организма _и искать их корни в общественных условиях жизни. Усвоение об­щественного опыта изменяет не только содержание психической жизни, но и создает новые формы психических процессов, кото­рые принимают вид высших психических функций, отличающих человека от животных. Таким образом, конкретные формы обще­ственно-исторической деятельности становятся решающими для научного понимания формирования психических процес­сов, естественные законы работы мозга приобретают новые свойства, включаясь в систему общественно-исторических отно­шений. Начав с идеи об историческом происхождении высших психических функций, Выготский развил далее мысль о куль­турно-исторической детерминации самого процесса развития всех психических процессов. Две известные гипотезы Выготс­кого (об опосредованном характере психических функций че­ловека и о происхождении внутренних психических процессов их деятельности, первоначально «интерпсихической») позволя­ли сделать вывод, что главный механизм развития психики — это механизм усвоения социально-исторических форм деятельно­сти. Такая трактовка проблем общей психологии давала солид­ную основу для решения собственно социально-психологиче­ских проблем.

С другой стороны, в работах Л. С. Выготского решались и в бо­лее непосредственной форме социально-психологические вопро­сы, в частности высказывалось специфическое понимание пред­мета социальной психологии. Оно исходило из критики того по­нимания, которое было свойственно В. Вундту, развивавшему концепцию «психологии народов». Социальная психология, или «психология народов», как ее понимал Вундт, рассматривала в ка­честве своего предмета язык, мифы, обычаи, искусство, религию, которые Выготский назвал «сгустками идеологии», «кристалла­ми». По его мнению, задача психолога заключается не в том, что­бы изучать эти «кристаллы», а в том, чтобы изучить сам «раствор». Но «раствор» нельзя изучить так, как предлагает Бехтерев, т. е. вы­вести коллективную психику из индивидуальной. Выготский не соглашается с той точкой зрения, что дело социальной психоло­гии — изучение психики собирательной личности. Психика от­дельного лица тоже социальна, поэтому она и составляет предмет социальной психологии. В этом смысле социальная психология отличается от коллективной психологии: «предмет социальной психологии — психика отдельного человека, а коллективной —личная психология в условиях коллективного проявления (напри­мер, войска, церкви)».