римский воин I в. до н. э.

На боевых традициях Эпаминонда в Фивах воспитывался живший там в ка­честве заложника будущий царь Маке­донии Филипп II. Он создал новую военную систе­му, с помощью которой за 24 года своего правления объединил почти весь Балканский полуостров. В состав его армии традиционно входили фаланга, пельтасты, тяжёлая и лёгкая конница. Но фаланга была огромной — из 16—18 тысяч бойцов — и на­считывала до 24 шеренг в глубину. Это потребовало применения бойцами особо длинных (до 4 м) копий-сарисс. Защитное снаряжение изменилось лишь в деталях. Как показали раскопки гробницы Филип­па II, доспехи высшей знати стали ковать из же­леза.

Важнейшим родом войск Македонии была тяжё­лая конница. Она включала около 1700 бойцов, во­оружённых сариссами, короткими мечами и более длинными махайрами и защищённых бронзовыми шлемами, панци­рями-кирасами из чешуек, наши­тых на мягкую основу, и поножа­ми. Поскольку длинные сариссы приходилось держать обеими ру­ками, щиты эти воины не приме­няли. Их звали «гэтайрами» — «друзьями», составлявшими свиту из пажей царя и его сыновей. Именно тяжёлая конница наноси­ла главный удар. Лёгкая конница и пехота часто набирались из воин­ственных балканских «варваров»

— фракийцев и иллирийцев, а так­же «полуварваров» фессалийцев

— лучших конников полуострова. Наиболее ярко достижения греко-македонского военного дела проя­вились в войнах гениального полководца древ­ности, сына Филиппа II — Александра Великого (см. ст. «Филипп II и Александр Македонский»).

В 334 г. до н. э. 35-тысячная армия. 22-летнего македонского царя переправилась через Геллеспонт и начала своё победоносное шествие. Александр до­вёл до совершенства принцип нанесения асиммет­ричного удара разными частями войска: фалангой и конницей гэтайров. Они действовали как молот и наковальня. При этом удар наносился не только под прямым, но и под острым углом к фронту против­ника, а тяжёлая конница атаковала не только ко­лонной, но также клином или ромбом.

После смерти Александра Великого созданная им империя довольно быстро развалилась. Образо­вался ряд монархий. Войны не прекратились. Наи­более важными достижениями в военном деле IV— I вв. до н. э. является развитие военной техники — метательных машин, таранов, фортификации. Именно в это время появляются разной мощности механизмы из дерева, волоса и бронзовых деталей, которые с поразительной точностью метали различ­ные по весу камни и дротики на расстояния в де­сятки и сотни метров. Инженеры древности создают «гелеполы» — гигантские движущиеся башни, оснащённые метательными машинами, таранами и мостками, получившие грозные прозвища «покори­тельниц городов». Фортификация пополнилась башнями, казематами, ловушками со спрятанными в них метательными машинами.

В III в. до н. э. центры развития военного дела смещаются на периферию эллинского мира, на его «варварские» окраины. Мощным, хотя и кратко­временным, был всплеск военной активности кель­тов. В их обществе произошли серьёзные сдвиги. Единая в прошлом священная власть короля раз­делилась: власть над душами перешла к жрецам-друидам, зато большую свободу получили военные вожди. Резкое увеличение численности кельтов по­двигло их на завоевания в Британии и Испании, Центральной Европе и Малой Азии. Воинственный энтузиазм кельтов-галлов переходил в неистовство: среди них были безумцы, нагими рвущиеся в бой в первом ряду. Их успехам содейст­вовало надёжное конское снаряже­ние и оружие: удобные, но строгие уздечки, оригинальные сёдла, длинные мечи и широкие наконеч­ники копий из железа, бронзовые и железные остроконечные шле­мы, обтянутые кожей большие овальные щиты с выпуклой желез­ной пластиной в центре. Эпохаль­ным изобретением кельтов оказа­лась кольчуга из железных, соеди­нённых между собой колечек. На­дёжная и лёгкая, хотя и очень тру­доёмкая в изготовлении, она быст­ро завоевала симпатии воинов и на Востоке, и на Западе. Особенно в Италии...

Благодатный Апеннинский по­луостров издавна привлекал к себе внимание. Гре­ки и этруски создали здесь сеть городов-государств, с культурой эллинского типа, повлиявшей на мест­ные народы — самнитов, осков, луканов, латинов... Их исконные округлые шлемы с полями, большие, с чеканной бронзовой обивкой щиты, панцири в ви­де дисков или прямоугольников, крепившихся рем­нями на корпусе, короткие прямые мечи и изогну­тые махайры дополняются шлемами греческих форм, кирасами и мускульными поножами.

Наиболее могущественным государственным об­разованием в Италии в III в. до н. э. стала Римская республика, подчинившая и этрусков, и греков, и соседей-италиков. Она пережила и одолела две мощные агрессии.

Царь Пирр, владения которого включали совре­менную Албанию и пограничные с ней территории, приучил римлян драться с фалангой, а галлы по­знакомили их со щитом и кольчугой. Римское вой­ско называлось легионом и первоначально состояло из 4200 человек пехоты и 330 всадников. Пехота подразделялась на лёгкую — юных велитов, каж­дый из которых имел короткий меч, 6 дротиков и круглый щит, и среднюю — состоящую из мужей с достатком, называемых гастатами и принципами

Кельтский щит.

и вооруженных тяжелыми дротиками-пилумами, короткими мечами, защищённых шлемами, на­грудными прямоугольниками, поножами и щита­ми. Отборную, тяжёлую пехоту составляли зрелые состоятельные мужи, служившие триариями. Об­лачённые в шлемы и кольчуги и прикрытые боль­шими щитами, они бились длинными копьями и короткими мечами. Конники — самые богатые рим­ляне — имели копья, мечи, круглые или овальные щиты, шлемы с полями и кольчуги. Строился ле­гион подобно фаланге: велиты спереди, триарии в тылу.

Важнейшей установкой римской воинской жиз­ни была безопасность бивака. Где бы и на какой бы срок ни останавливался легион, он тут же начинал строить защищённый рвом и стеной из брёвен ла­герь, в котором в раз и навсегда установленном по­рядке располагались ворота, площадь собраний — форум, палатки командования — преторий, палат­ки сотников (центурионов) и десятников (декурионов), стойла лошадей и другие службы.

Самым страшным испытанием для Рима оказа­лись войны с Карфагеном — государством фини­кийцев, колонизовавших территории на севере Аф­рики и претендовавших на захваченные ими земли в Испании и на Сицилии. В военном отношении это было типично эллинистическое государство, широ­ко использовавшее, однако, наёмных воинов и це­лые племенные соединения.

Карфагенский полководец Ганнибал успешно применял окружение, внезапное нападение из за­сады, точно наносил стремительные конные удары. Величайшую победу Ганнибал одержал в битве при Каннах в 216 г. до н. э. (см. ст. «Карфаген и Пуниче­ские войны»). Разделив своё войско на три части, он изобразил отход в центре, куда и двинулась рим­ская фаланга. Стоявшие на флангах галлы и кон­ники внезапно развернулись лицом к римской фа­ланге и ударили с двух сторон по попавшему в ло­вушку врагу. Этот манёвр впоследствии неодно­кратно копировали полководцы всех времён.

Рим победил в итоге; стойкость и дисциплини­рованность римских легионеров одерживали верх и над храбростью, и над искусностью, и над техничес­ким совершенством противника. Римляне и сами заимствовали нужное им из достижений противни­ков: галльские кольчуга, щит и шлем, испанские меч и кинжал, дротик из длинного, мягкого желез­ного прута с закалённым наконечником, вставлен­ного в деревянное древко; чешуйчатый восточный панцирь, греческая артиллерия. Инженерный ге­ний римлян, упорство и трудолюбие апеннинского крестьянина, ставшего воином, преодолевали лю­бые препятствия. Римляне создали гениальное бое­вое тактическое построение — манипулярный строй. Легион, состоявший теперь из 6000 бойцов, стали делить на более мелкие тактические единицы — манипулы, каждая из которых могла в бою дей­ствовать самостоятельно, как пальцы руки. Мани­пула гастатов и принципов насчитывала 120—150 человек и 20—60 велитов, манипула триариев — 60 ветеранов и некоторое количество велитов. Легион состоял из 10 манипул гастатов, 10 — принципов

и 10 — триариев. Конница в количестве 300 человек делилась на эскадроны-турмы по 30 человек.

Легион мог, таким образом, сражаться и как мо­нолитная фаланга, и легко маневрировать подраз­делениями-манипулами. О монолит римского строя разбивались атакующие толпы племенных ополче­ний и натиск конницы, а манипулирование на поле боя позволяло громить могучие македонские фалан­ги.

Усложнение военного дела заставило Рим в кон­це II в. до н. э. пойти на реформы. Римская армия стала формироваться из представителей бедных слоев населения. Воин служил 16 лет. Оружие и снаряжение он получал из казны. Это привело к унификации вооружения. Деление на велитов, гастатов, триариев было отменено. Количество конни­ков при легионе сократилось до 120 человек.

В ходе боевых действий на Востоке, где просла­вились Антоний, Красс, Помпей, и на Западе, где Галлию, Испанию и Британию покорял Юлий Це­зарь, римская армия становилась сильнее и совер­шеннее, а положение полководца — всё более зна­чимым. Не случайно вожди армии становились вождями государства.

С начала нашей эры военная машина Рима пол­новластно царила на пространстве от Африки и Иберийского полуострова до Кавказа и Аравии. Не­смотря на отдельные поражения, легионы были почти непобедимы. Подточили же могущество Ри­ма развитие империи, внутренняя вражда, уста­лость и разложение нравов, а также мощный взлёт активности «варваров», овладевших тонкостями военного дела и подогреваемых завистью к благо­получию и жадностью к богатствам римлян.