ОТКРЫТИЕ ТИХОГО ОКЕАНА

25 сентября 1513 г. отряд испанцев из 67 человек подошёл к тому месту, откуда, поднявшись на гору, можно было, по словам индейцев, увидеть «необъятное море». Подъём начали все вместе, однако недалеко от вершины предводитель конкистадоров Васко Нуньес де Бальбоа дал команду остановиться. От вершины и всемирной славы первооткрывателя Тихого океана его отделяли несколько десятков метров.

Достигнув пика, он увидел фантастическую панораму. Казалось, за этой горой лежит последняя полоска земли, а далее — беспредельная водная стихия, уходящие в беско­нечность волны. Сердце рвалось из груди конкистадора. Потрясённый увиденным, он упал на колени и, воздев руки к небу, горячо благодарил его за подаренную радость открытия.

Затем поднялись остальные. Восхищённые возгласы испанцев стали своеобразной прелюдией к пению христиан­ского гимна «Те Deum Laudamus» — кульминации торжественного акта. Завоеватели водрузили массивный деревянный крест, и священник Андрес де Вера отслужил мессу. В довершение всего был составлен документ об открытии Южного моря, как назвал его Нуньес де Бальбоа, с упоминанием имён всех 67 участников события.

Через четыре дня они подошли к заливу, получившему название Сан-Мигель, где Нуньес де Бальбоа, зайдя по колени в воду, обнажил шпагу и произнёс: «Да здравствуют великие и могущественные короли — дон Фернандо и донья Иохана, от имени которых и для королевской короны Кастилии я вступаю во владение этими морями, и землями, и берегами, и портами, и островами...»

Вместе с ним вошли в воду ещё 27 человек и попробо­вали, действительно ли здесь солона вода. Великий океан, наречённый через шесть лет Фернаном Магелланом Тихим, перестал быть тайной для европейцев.

*

нии. Характеризуя новых «крестоносцев», совре­менник событий, испанский гуманист Бартоломе де Лас Касас писал: «Они шли с крестом в руке и с ненасытной жаждой золота в сердце».

Эту беспрецедентную кампанию характеризова­ли три главные составляющие: территориальная экспансия, дух наживы и миссионерско-просветительские мотивы, связанные с обращением абори­генов в христианство. Специфическую, важную роль играли в конкисте так называемые «аделантадо». Этот титул король давал тем, кто, организо­вав за свой счёт или с чьей-нибудь помощью во­оружённую экспедицию, во главе её отправлялся в Новый Свет для завоевания территорий, которыми и должен был в дальнейшем управлять от имени короля.

Государственная же казна использовалась толь­ко для субсидирования путешествий Колумба, кру­госветного плавания Магеллана и экспедиций Педрариаса Давилы в Центральную Америку. Королев­скими седулами (указами) определялся минималь­ный состав завоевательной экспедиции — 320 чело­век: 100 пехотинцев, 40 рыцарей, 50 земледельцев, 30 моряков, 20 мойщиков золота, 20 офицеров, 30 женщин и т. д. Наибольшие трудности были с вер­бовкой женщин: их обычно не удавалось набрать в нужном количестве.

Оценки конкистадоров историками весьма раз­личны, но неизменно они выводятся из их алчнос­ти, тщеславия, неукротимой ярости и отчаянной смелости. Это, как правило, плохие политики и не­удавшиеся администраторы, люди, которые, по вы­ражению французского поэта Жозе Мариа де Эредиа, «устав дырявые донашивать кафтаны... плыли покорить тот сказочный металл».

Первыми удар европейцев испытали на себе або­ригены островов Карибского моря. Колумб факти­чески завоевал Эспаньолу и Ямайку (см. ст. «Хри­стофор Колумб»). Затем наступила очередь Пуэрто-Рико и Кубы. В дальнейшем острова стали постоян­ной базой испанской конкисты; с них направлялись завоевательные экспедиции в различные регионы Западного полушария.

Земли Карибского бассейна оказались небогаты драгоценными металлами, а «золотая лихорадка» будоражила воображение конкистадоров и гнала их на поиски сокровищ в неведомых ранее широтах. Покорение Мексики с её огромными богатствами стало решающим импульсом для дальнейшего раз­вития завоевательной кампании. Появился и свое­образный эталон конкистадора — Эрнан Кортес (1485—1547).

Состоятельные родители определили 14-летнего Эрнана в самый знаменитый испанский универси­тет в городе Саламанке. Однако юриспруденция на­скучила ему через два года. Вся Испания бредила таинственными Индиями, найденными Колумбом, и страсть к приключениям взяла верх. В 1504 г. он прибыл на остров Эспаньола, где и началась его го­ловокружительная карьера.

Биографы Кортеса не скупились на дифирамбы, утверждая, что он, подобно античным героям, был