Англия. II тыс. до н. э.

питания, чтобы скапливать их излишки. Эти из­лишки позволяли некоторым людям значительную часть своего времени посвящать ремеслу — изготов­лению каменных и металлических вещей, посуды, тканей. Часть изготовленного они отдавали своим соседям-родственникам, а те взамен давали продук­ты или что-либо другое, необходимое им.

Были в селениях и люди, которые играли роль руководителей, — старшие по возрасту, опытные в земледельческих работах, знатоки обрядов. К их ав­торитету прибегали, когда возникали конфликты внутри деревни или с соседями. Эти люди имели собственное хозяйство и ничего, кроме авторитета, не получали за свою деятельность на общую пользу.

Но постепенно руководство жизнью общества

становилось всё более обременительным. Возника­ла необходимость трудоёмких для небольших кол­лективов общественных работ. В долинах великих рек первые ирригационные сооружения стали стро­ить уже в VI тыс. до н. э., как это было в Месопо­тамии. В других районах землю необходимо было очищать от леса. Такие работы не давали мгновен­ной выгоды, их надо было планировать, а людей убеждать в необходимости работать больше, чем обычно. Благодаря таким дополнительным работам увеличивались излишки зерна, которое составляло достояние всей общины, своего рода запасной фонд. Его могли использовать в случае внезапного голода, для помощи сиротам или немощным. Этот фонд ис­пользовали и для обмена с соседними общинами, получая от них то, что было необходимо. Поскольку община представляла собой единый коллектив, из этого же фонда можно было снабжать продуктами питания ремесленников, работавших на общину.

Чтобы распоряжаться всем этим, нужны были специальные люди, доверенные, честные и опыт­ные, пользовавшиеся авторитетом. У прежних ру­ководителей появились новые заботы, которые не позволяли им так усердно, как прежде, заниматься своим хозяйством. И они стали получать часть про­изведённых всеми продуктов. Это было справедли­во, ведь они трудились на общую пользу.

Люди той поры не были такими рационалиста­ми, как мы. Соображения прибыли и пользы не могли заставить их работать больше, чем это необ­ходимо для поддержания своего существования. Некая сила — воля предков или духов, с которыми связывала свою жизнь община, — должна была зас­тавить их поступать так, как призывали предводи­тели. Мы помним, что люди не считали себя неза­висимыми от природы, которая рисовалась им как сообщество особых живых существ, духов. Не от своего имени, а от имени этих предков и духов дей­ствовали предводители. Они должны были угады­вать волю этих сверхъестественных покровителей, уметь отправлять обряды, т.е. обладать знаниями жрецов.

Итак, руководство общиной осуществлялось от имени предков и духов-покровителей человеком или несколькими людьми, среди которых были лю­ди, наделённые особыми способностями общаться с миром сверхъестественного. Они были выборными, и их власть держалась на авторитете.

Отдельные поселения связывали с соседями род­ственные узы, необходимость оказывать друг другу помощь в случае стихийных бедствий или военной опасности. Так, несколько селений могли образовы­вать более или менее прочное объединение, общие вопросы решались представителями от каждого из них. Ни одно из селений не играло преобладающей роли, даже если оно выделялось количеством жи­телей и более удобным положением на путях обмена или имело более плодородные земли. Но уже во вто­рой половине IV тыс. до н. э. на юге Месопотамии складываются более постоянные сообщества, во главе которых, как сейчас думают учёные, стояли представители общин. Среди них выделяется

вождь-жрец. Все эти общественные лидеры нахо­дятся при общем святилище, где располагается и общественное хранилище. Святилище находится в одном из поселений, которое является централь­ным по отношению к целой группе других. Сюда обитатели соседних селений приносят продукты своего труда и отсюда же получают то, что им нуж­но. На территории этого поселения происходят празднества в честь духов предков и духов природы, обитающих в этих местах. Жители селений в основ­ном связаны узами род­ства, но среди них мо­гут быть и пришельцы, принятые в общину. Та­кие небольшие селения могли располагаться по течению одного или не­скольких взаимосвя­занных каналов. Пока это ещё не государства, но скоро несколько та­ких образований, объе­диняющих уже не соро­дичей, а соседей, т.е. ос­нованные на территори­альном, а не родовом принципе, превратятся в древнейшие города-государства.

В тех областях, где занятие земледелием и скотоводством не да­вало столь значитель­ных излишков продук­тов, как в Месопотамии или Египте, общество развивалось иными пу­тями. Некоторые общи­ны были обладателя­ми шахт и рудников, в которых добывали руду. Её обменивали как сырьё или выплавляли металл и тогда в обмен пускали слитки. Потребность в металле была очень велика. Достаточно сказать, что обитатели Средиземноморья во II— I тыс. до н. э. отправлялись за оловом на земли ны­нешней Великобритании. В Месопотамии, где воз­никли первые государства, не было не только ме­таллов, но и камня и даже хорошего леса. За всем этим снаряжали экспедиции в горы Ирана и на за­пад. За камень и металлы давали ткани, зерно и другие продукты сельского хозяйства. Но эти вещи и продукты членам тех общин, которые разрабаты­вали месторождения полезных ископаемых, доста­вались в разных количествах. Здесь тоже были свои лидеры, которые вели переговоры и заключали сделки. Они могли присваивать часть обмененных вещей. Кроме того, они получали подарки от куп­цов.

Знать первых государств не имела образцов для создания особых форм своей жизни, особого стандарта, отличного от жизни рядовых людей. Особые формы быта, особые жилища, предметы роскоши появлялись по­степенно. Те же предводители, с которыми торго­вали купцы из уже сложившихся государств, могли иметь перед глазами образцы для подражания. В сочинениях древнегреческого историка Геродота сохранился рассказ о том, какой интерес к жизни греков проявляли скифские вожди.

Греки основали мно­го колоний по побере­жью Чёрного моря, осо­бенно в Крыму. Их при­влекало зерно, которое выращивали скифы. Скифские вожди, кото­рых Геродот называет царями, приезжали в греческие города побере­жья (некоторые добира­лись и до самой Гре­ции), где не только на­блюдали за жизнью греков, но и стремились участвовать в ней. Это вызывало протесты со­племенников: один из вождей, переодевшийся в греческую одежду и посещавший их пир­шества, был убит свои­ми сородичами за от­ступление от обычаев предков.

Вожди и знать пле­мён, вступавших в кон­такты с государствами, стали значительно отли­чаться от соплеменни­ков. Для скифских вождей греческие ювелиры делали великолепные золотые сосу­ды, украшения для оружия, уборы для их жён. Эти предметы теперь можно ви­деть в музеях. Особенно богатое собрание находится в Золотой кладовой Эрмитажа. На этих вещах изо­бражены не только сцены из греческих мифов, но и персонажи скифских легенд,

Земледельцы, создавшие первые государства, были довольно мирными людьми. В то время ещё не существовало ни металлических мечей, ни шле­мов, ни доспехов. Иным был быт народов Европы во II—I тыс. до н. э. Занятия земледелием и ското­водством не везде обеспечивали людей достаточным количеством пищи. Поэтому собирательство в лесах и охота сохраняли немалое значение. Меха, метал­лы, камень, а потом и рабы находили спрос в го­сударствах Средиземноморья. Всё это становилось желанной добычей. Грабёж близких и дальних со­седей считался вполне достойным занятием для уп-

Вещи железного века: