Эпистемологические смыслы теории фреймов

Новые аспекты человеческого знания выявляет изучение способов пред­ставления знаний в компьютере, при этом также просматриваются некоторые аналогии с алгоритмами собственно философского знания. Важнейшей для проблемы представления знаний в машине является теория фреймов, в основе которой лежит гипотеза о том, что знания о мире складываются по определен­ным сценариям с фиксированным набором стереотипных ситуаций - фреймам (англ. frame — рамка, каркас).

Анализ всех наблюдаемых способов выражения знаний должен быть представлен в терминах знания, имеющего более общий характер: понимание неизбежно базируется на более общих концептах, категориях, правилах и стра­тегиях. Понятие «фрейм», введенное американским ученым М. Минским в лин­гвистике, или «сценарий» в программе ИИ, базируется на том, что разум интер­претирует данные восприятия в терминах, ранее приобретенных и предназна­ченных для описания структур - фреймов. Фреймы предстают как способ пред­ставления стереотипных ситуаций, например, пребывание в комнате, посещение магазина, театра и т. д.

Например, американский исследователь Ч.Филлмор понимает фреймы как «унифицированные конструкции» знания или «связанные схематизации опыта», кото­рые не только обеспечивают быстрое восприятие, но и одновременное понимание слов, предложений, текстов. Так, возможен единый фрейм интерпретации названий дней не­дели, «который предполагает: 1) понимание естественного цикла, порождаемого каждо­дневным кажущимся путешествием солнца; 2) знание стандартных способов вычисле­ния того, когда один дневной цикл кончается и начинается новый; 3) знакомство с цик­лом из семи дней; 4)принятую в нашей культуре практику связывать различные части недельного цикла с работой и досугом. Владение этой специфической организацией нашего физического и социального мира обеспечивает концептуальный базис для зна­чительного корпуса лексического материала, включающего общие имена типа «неде­ля», «день»… Такой фрейм образует особую организацию знания, составляющего необ­ходимое предварительное условие нашей способности к пониманию тесно связанных между собой слов» (Филлмор Ч. Фреймы и семантика понимания // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. Когнитивные аспекты языка. М., 1988. С. 54). Теория фреймов была разработана с целью объяснить высокую скорость человеческого восприятия и мышления, а также понять фактическое отсутствие ментальных явлений, сопровождающих эти процессы. Свойство фреймов со­держать наряду с явной и скрытую, подразумеваемую информацию делает их

экономным способом организации информационных процессов, позволяет по­высить скорость обработки информации (восприятия), получить приближенный ответ, не содержащийся в явном виде в базе знаний. В них фиксируются глу­бинные, скрытые от непосредственного наблюдения связи и элементы менталь­ных явлений, не представленные в традиционных эпистемологических структу­рах. При этом выявляется возможность обнаружения и тех компонентов, кото­рые лишь подразумеваются, существуют в знании как «формулы умолчания» -скрытые структуры неявного знания, предполагающего устойчивые формы не­вербальных коммуникаций познающих субъектов. Выясняется также, что эти скрытые структуры и их элементы не менее значимы в построении знания, чем явные логические и логико-методологические схемы и их элементы.

Формирование системы взаимосвязанных фреймов используется как на концептуальном, так и на перцептивном уровнях. Их формирование осуществ­ляется в течение всей жизни человека и определяется приобретением им соот­ветствующего опыта. Фреймы обозначают набор объединенных временными и причинными связями понятий низшего уровня, описывающий упорядоченную последовательность стереотипных событий. Они различны по происхождению, одни из них являются как бы «врожденными», в том смысле, что они естествен­но и неизбежно возникают в процессе когнитивного развития каждого человека (например, знание характерных черт человеческого лица); другие фреймы ус­ваиваются из опыта или обучения; существование третьих полностью зависит от их языковых выражений, как, например, единицы измерения, даты и дни ка­лендаря.

Исследователи отмечают, что фреймы имеют конвенциональную приро­ду, каждый из них содержит набор характеристик, известных сообществу и принятых им. Восприятие части из этих характеристик активизирует фрейм в целом, а не воспринимаемые непосредственно свойства восстанавливаются «по умолчанию». Так, если часть стула (фреймом которого вы владеете) не видна, вы все равно «видите», воспринимаете его в целом и даже не замечаете факти­ческого отсутствия частей стула в поле зрения. Из этого следует, что осуществ­ляемые в восприятии выход за пределы показаний органов чувств и включение в содержание представления того, что отсутствует в воздействии непосредст­венных раздражителей, возможны лишь в том случае, если субъект располагает системой устоявшихся, социально апробированных когнитивных структур типа

схемы, плана, а главное - фреймов. С их помощью конкретизируются такие слишком общие понятия, как «теоретические знания», «общественно-историческая практика» и другие подобные, на которые обычно ссылаются в этом случае.

В чем состоят гносеологические смыслы когнитивных структур и на­сколько правомерно обращение к ним в теории познания, если помнить о том, что схемы, планы и фреймы, или сценарии - это единицы лингвистического и информационного (в программе ИИ) анализа? Прежде всего в том, что они об­ращаются к столь важной единице гносеологического анализа, как восприятие, и позволяют преодолеть узко психологическую трактовку последнего. При ког­нитивно-структурном подходе существенно меняется представление о воспри­ятии, его роли в познании в целом. Оно понимается как непрерывный процесс возникновения, смены, функционирования когнитивных форм, которые органи­зуют и структурируют обобщенное, преимущественно эмпирическое знание, являющееся фоном, предпосылкой и условием актуально осуществляемого вос­приятия. Это знание содержит как индивидуальный, личностный опыт субъекта, так и элемент культурно-исторических традиций, социальных переживаний, ценностных и мировоззренческих представлений. Восприятие при этом пред­стает как единство настоящего, прошлого и будущего. «Фоновое» знание не яв­лено непосредственно, не вербализовано, но вместе с тем оно присутствует в самом субъекте как не сводящееся только к памяти его личностное знание, «личностный коэффициент», с позиций которого он «видит» новые сенсорные данные, придает им предметный смысл. Восприятие осуществляется в контек­сте реальной жизнедеятельности субъекта и должны быть структуры знания, которые обеспечивают включенность восприятия в знание. В качестве таковых и могут рассматриваться когнитивные схемы и фреймы.

В свою очередь, такая включенность позволяет преодолеть известную «бессубъектность» концепции когнитивных структур, когда субъект и его дея­тельность оказываются вынесенными во вне и лишенными внутренней связи с восприятием. Функции субъекта вольно или невольно передаются самим когни­тивным структурам. Подключение в процессе познания характеристик воспри­нимающего субъекта, в частности его установки, а также деятельностного под­хода, конкретизирующих идею культурно-исторического развития чувственного восприятия, существенно обогащает, а не исключает когнитивно-структурный

подход. Представление знания с помощью когнитивных структур типа схемы, фрейма в отличие от привычных форм - понятия, высказывания (суждения, умо­заключения) или факта, метода, гипотезы, теории и других, - позволяет осуще­ствить обоснование нового видения знания, отличное от традиционных гносео­логических представлений о познавательной деятельности, в частности на уров­не восприятия, понимание природы которого является квинтэссенцией для уче­ния о познании.

Восприятию помогают дополнительные источники информации, ото­бражающие особенности самой перцептивной деятельности, в частности сте­реоскопическое зрение, различные виды движения головы, однако, не менее важным являются те представления субъекта, которые фиксируются такими знаковыми структурами, как схемы и фреймы. Как уже указывалось, именно они позволяют «видеть» невоспринимаемое и вносить определенность при ин­терпретации чувственных данных. Это подтверждается и исследованиями, ко­торые показали, что формирование образа восприятия предполагает непрерыв­ное присутствие в сознании фундаментальных постоянных схем - мира и тела субъекта. Они как бы предшествуют любым другим когнитивным схемам.

Именно когнитивные структуры выступают необходимой предпосылкой для осуществления интерпретации исходных сенсорных данных, не являющих­ся знанием, до их понимания и истолкования, т.е. до тех пор, пока им не будут заданы предметные смыслы. Субъект строит объект-гипотезы, которые тесно связаны с его практической деятельностью, социокультурными предпосылками, традициями, не исчерпываются сенсорной информацией и апробированы в прошлой практической деятельности. Из всех возможных интерпретаций, или объект-гипотез, субъект бессознательно выбирает ту, которая в наибольшей степени соответствует его практическому опыту, а также культурно-историческим и ценностно-мировоззренческим представлениям, в конечном счете складывающимся в систему, которая может быть структурирована в виде схем, планов и сценариев-фреймов.

Когнитивные образы, в явном, знаковом виде представленные в форме схем, планов, карт или фреймов (сценариев), существуют, как правило, в неяв­ном виде и, по-видимому, могут рассматриваться как форма бытия неявного знания. Иными словами, неявное знание как вспомогательное знание субъекта, его «личностный коэффициент» представлено не только навыками и умением

или традициями и различного рода ценностями, но и своего рода «образными» матрицами и стереотипами, с помощью которых новая информация (сенсорные данные) понимается и интерпретируется, вписывается в конкретный социокуль­турный контекст. Существующие попытки соотнесения логико-методологических и информационных форм представления знания показывают всю сложность этой проблемы, решение которой с необходимостью упирается в современное переосмысление прежде всего традиционных логических и эпи­стемологических форм. Первые же работы, рассматривающие соотношение по­нятия как базовой единицы логического анализа и фрейма - ситуационно-смысловой структуры представления знаний, используемой для хранения, пере­дачи и переработки информации, столкнулись с необходимостью современного истолкования содержания термина «понятие».

Традиционное учение основывалось на том, что в понятии обобщаются только существенные признаки предмета. Современные представления исходят из того, что обобщаться могут различные признаки объекта, а сама их «сущест­венность» зависит от контекста и цели их рассмотрения. Отражение сущности в понятии считается предпочтительным, особенно для научных текстов, но не обязательным, и сама сущность не понимается как нечто абсолютное. Дальней­шая разработка проблемы понятия поставила вопросы о соотношении вербаль­ной составляющей (определение) и содержания понятия как когнитивного об­раза. Очевидно, что определение не охватывает все содержание понятия - ког­нитивного образа, последний представлен также невербализованной частью, неявным знанием. Когнитивный образ, будучи сложным структурным образо­ванием, содержит в качестве элементов чувственные и абстрактные образы. Именно последние могут быть неявными, невербализованными, как например, интеллектуальные интуиции. Итак, понятие как когнитивный образ складывает­ся из всей совокупности вербализованных и невербализованных, неявных ком­понентов. Другая особенность этого когнитивного образа - он осознается и соз­нательно оценивается субъектом с точки зрения его соответствия объекту. При этом с объектом соотносится не только имя, но и более развернутая вербальная информация о признаках объекта, а также невербализованные компоненты, в совокупности позволяющие сопоставить целостный когнитивный образ с объ­ектом.

Корректное соотнесение эпистемологического и когнитивно-структурного подхода к знанию и его структуре возможно при выполнении, по крайней мере, следующих требований: при анализе форм знания необходимо различать их когнитивный образ и знаковую структуру, представленную в рече­вом или неречевом виде. В качестве необходимой предпосылки такого анализа должно быть принято положение о том, что когнитивный образ может содер­жать неосознаваемые, неявные компоненты; методологически некорректен прямой перенос результатов анализа фреймовых и подобных структур в эпи­стемологический или логический тексты. Сопоставление различных форм пред­ставления знания способствует выявлению новых проблем, скрытых при одно­стороннем подходе элементов структуры, свойств знания, но не снимает их спе­цифики как экзистенциального или технологического знания.