Проекция и перенос.

Два данных психозащитных механизма мы будем рассматривать совокупно, так как, по нашему убеждению, они близки друг другу и концептуально, и содержательно. Великий русский писатель и психолог Л.Н. Толстой в одной из своих пьес – « Живой труп» – высказал устами главного героя Фёдора Протасова глубоко содержательную мысль: «Мы любим людей за то добро, которое им сделали, и ненавидим за зло, им причинённое». Любой агрессор, развязывая боевые действия, затевая драку, и на сознательном, и на бессознательном уровнях принижает моральные качества своей жертвы и начинает ненавидеть её. Рассуждая таким образом, зададим себе нелепый на первый взгляд вопрос: «В чём сходство нападения Германии на Польшу в 1939 году, начала Чеченской авантюры (1994 г.), толком не кончившейся до сегодняшнего дня, и драки двух карапузов из подготовительной группы детского сада? А сходство в том, что во всех трёх случаях представители ни одной из нападающих сторон не скажут: «Да, я виноват! Я развязал боевые действия». Пример одной из последних фраз Адольфа Гитлера, произнесённой им в апреле 1945 года: «Никто в Европе не хотел мира так, как хотел его я», – красноречиво иллюстрирует и политическую, и психологическую сущность проекции. Кто громче всех кричит: «Держи вора!»? – Естественно, сам вор. А если четверо негодяев изнасилуют девчонку, надо ли говорить, какими словами будут называть ее и на предварительном следствии, и во время суда их мамы? И в этом будут выявляться не только правовые моменты (дескать, преступление было спровоцировано жертвой), но и подсознательно психологическая установка: мой ребёнок не может быть преступником, он хороший, ласковый, нежный, чистый.

Сродни проекции и перенос. «Молодец против овец, а против молодца и сам овца», – эту прекрасную пословицу создали люди тогда, когда о психологии как науке никто ещё не знал. В своё время в СССР

очень любили польские юморески. Одна из них повествует о том, как рано утром невыспавшийся начальник накричал на подчинённого. Тот, придя домой в обеденный перерыв, нагрубил жене. Она же в свою очередь дала подзатыльник вернувшемуся из школы ни в чём не виноватому сыну, который, плача от обиды, пнул ногой любимую собачку; скулящая от боли сучонка выбежала на улицу и прокусила своими острыми зубками ногу человеку, оказавшемуся, по воли случая, тем самым начальником. Вот она

– эстафета зла!

Можно ли зло победить злом? Над этим вопросом задумается любой психолог, пытаясь с самых разнообразных этических позиций объяснить сущность переноса как психозащитного феномена. И в самом деле, как нелепа и страшна ситуация, смысл которой заключается в том, что единожды обиженный кем-то человек переносит обиду на случайно подвернувшегося, создавая тем самым пирамиду зла?

Включение.

«Рассмотренные выше механизмы психологической защиты в принципе деструктивны.» (Л.С. Кондратьева (1991 г.) Возможна ли конструктивность в очень нелегком вопросе сохранения человеком своего психологического гомеостаза, когда речь идёт о механизмах психологической защиты? Да, возможна. Разберём конкретную ситуацию. Ребёнка на даче поцарапала бродячая кошка. Легче всего запустить механизм проекции, то есть пнуть эту кошку ногой и сказать: «Какая гадкая киска! Она оцарапала нашего Андрюшеньку!» Но есть и другой вариант: психологически и человечески зрелый отец, помазав зелёнкой оцарапанную ногу сына, говорит ему, что киска его оцарапала, потому что была голодна и обижена. «А давай покормим киску, чтобы она больше никого не царапала!» И двое настоящих мужчин идут кормить бездомное

животное. Вот оно – включение. Естественно, данный механизм в плане его реализации намного больше требует затраты и интеллектуальных, и эмоциональных сил, но в его конструктивности вряд ли кто усомнится.

Вспоминается притча, возраст которой несколько тысячелетий:

– Идущему с прогулки Сократу, окружённому учениками, повстречалась гетера, одетая в прозрачную тунику, подчёркивающую её прекрасные формы. Увидев старого мудреца, она сказала ему: «Вот ты, Сократ, так горд тем, что тебя окружают эти замечательные мальчики, твои ученики. Но задумался ли ты о том, что стоит мне только подмигнуть,

и они пойдут за мной, а ты останешься один?». – « Да, ты права, женщина, ты бесконечно права, – ответил мудрец. – Но суть проблемы в том, что я веду их вверх, а ты – вниз. А ведь давно известно, что дорога вверх намного труднее той, которая ведёт вниз». С этих позиций психозащитные механизмы проекции и переноса есть путь вниз, а включение, на наш взгляд, представляет собой вариант духовного самоусовершенствования, творческого восхождения человека над собою. Интересен малоизвестный факт:

– Почти никого не принимающий и уже гонимый властями А.И. Солженицын уделил, живя тогда в Рязани, необходимое внимание неожиданно, без предупреждения нагрянувшим к нему педагогам Никитиным, которые стали столь известны в будущем своими нетрадиционными подходами к проблемам семейного воспитания. Уже тогда они использовали для нравственного развития своих детей духовную литературу XIX века – поступок по тем временам явно революционный. Будучи хорошим учителем и воспитателем, Солженицын увидел, что в основу их системы положены не принятые в то время понятия о классовых ценностях, а нетленные постулаты нравственности: «Болейте болями друг друга и тако выполните завет мой», – учил Спаситель. Написав глубоко христианский по своей сущности рассказ «Матрёнин двор», то есть,

подойдя к проблеме морали с литературных позиций, Солженицын, естественно, заинтересовался решением её па педагогическом уровне.

Идентификация.

Данный психологический механизм означает иногда сознательный, иногда происходящий на уровне подсознания процесс отождествления себя с тем или иным человеком. Идентификация лежит в основе моды. Примечателен факт: Людовику XIV пошили сапоги со слишком высокими для его ног голенищами. Не желая расставаться с обувью, в основном вполне удобной, он приказал подогнуть верхи сапог до уровня колен – так родились знаменитые ботфорты, в которых вслед за королём уже через неделю щеголяла уже вся знать Франция, а позже и Европы. Если бы подобный казус произошел с каким-нибудь бароном или графом, не говоря уже о простолюдине, его, выражаясь современным языком, nou hau, так бы

и осталось личным достоянием. Пример ценен тем, что показывает: объектом идентификации является значимый, а на языке социальной психологии, референтный субъект как сам по себе, так и в качестве носителя определённых атрибутивных свойств.

Когда солдатские и матросские службы были престижны и востребованы в обществе, а освобождение от воинских обязанностей по здоровью воспринималось как позор, любимой формой одежды детей, а то

и подростков, были матросские костюмчики, фуражки, буденовки, а школьная форма мальчиков шилась по образцу френчей. Более взрослые «мальчики» из сталинского окружения (Жданов, Мехлис, Щербаков и пр.) никакой иной формы, кроме френча, как у вождя, почти не надевали. Нет сомнения в том, что, являйся И.В. Сталин любителем костюма-тройки, именно в них мы бы видели этих людей. Акты идентификации могут быть проиллюстрированы многочисленными примерами того, как молодёжь имитирует не только одежду, но и манеры, походку, речь своих кумиров. Психозащитность ситуации заключается в том, что происходит своего рода самоиндукция: «Я не могу быть таким, как он на сцене, но буду похожим

на него в жизни, и это сходство смягчит осознание мною абсолютной недоступности кумира как человека».

С сожалением приходится констатировать, что далеко не всегда объектом идентификации, особенно в подростковом возрасте, становятся социально значимые личности. Это относится не только к нашим дням, когда бригадир Саша Белый затмевает своим примером не только офицера-подводника или пограничника, но и лётчика-испытателя, парашютиста, космонавта и т.д. – всех тех, кто был молодёжными кумирами 30-х, 60-х годов XX века. И в те времена, особенно когда после XX съезда распахнулись ворота ГУЛАГа, неформальными героями подворотен часто становились уголовники разного статусного положения, а игры в «чёрную кошку» или Лёньку Пантелеева едва ли уступали по популярности играм в челюскинцев и разведчиков десятилетием назад. Об абсолютной недопустимости поэтизации уголовщины, т.е. выбора подобных лиц в качестве объектов идентификации, предупреждали многие писатели, но особенно звучным был пророческий призыв автора «Колымских рассказов» Варлама Шаламова, священника по происхождению.

Над объяснением сущности идентификации задумывались многие ученые. Приведем в качестве примера исследования двух из них.

Американский психолог Соломон Ош ввёл в социальную психологию важные понятия: «конформизм» и «подставная группа». В его исследованиях они взаимообусловлены. Перед тем, как испытывать кого-то, психолог договаривается с подставной группой, в состав которой входят 7–9 человек, о намеренном обмане испытуемого. Например, каждому из них предъявляется изображение двух отрезков, один из которых и 2 раза меньше другого. Каждый из членов подставной группы на полном серьёзе заявляет о том, что они абсолютно одинаковы. Доходит очередь до испытуемого. Репрезентативный математический анализ убедительно доказал, что в разнообразных выборках взрослых людей примерно 70%, – так называемых, конформистов – людей, произносящих

вслед за другими «да, они равны». 30% – нонконформисты, отстаивающие свою позицию, несмотря на мнение остальных.

Примеры выдающихся учёных-нонконформистов – Джордано Бруно или Николая Вавилова – общеизвестны. Можно привести и другие.

Сразу же после Великой Отечественной войны началась подготовка к выборам в Верховный Совет СССР. Они состоялись. Как и было положено в то время, на одном из избирательных участков кандидатура И.В. Сталина, по сообщениям прессы, набрала 100% голосов. На следующий день в избирательную комиссию пришёл простой инженер, фронтовик, и заявил, что счётчиками допущена ошибка, так как он голосовал «против». Эффект был настолько оглушителен, что нонконформиста даже не арестовали и не испортили его карьеры.

Во время обсуждения знаменитого хрущёвского доклада о последствиях культа личности И.В. Сталина в Президиум пришла анонимная записка: «А почему вы, Никита Сергеевич, не сказали всего этого Сталину в глаза, ведь вы же коммунист?» Не лишённый чувства юмора, Хрущёв парировал мгновенно: «Да потому же самому, почему вы не подписали записку, товарищ коммунист».

Известный психолог-академик Российский академии образования В.С. Мухина решила подойти к проблеме конформизма с позиции персоногенеза (развития личности) дошкольника. С детьми разных групп детских садов проводился одинаковый эксперимент. Участники подставной группы подводились к двум пирамидкам – чёрной и белой – и заявляли, что обе они одинаково чёрные. Очередь доходила до испытуемого, который также чаще всего заявляя, что обе пирамидки черные. «Молодец, – говорил экспериментатор, – теперь возьми себе шоколадку». «Где?» – спрашивал дошкольник. – « Под белой пирамидкой».

Уже через секунду шоколадка оказывалась во рту. «Но ведь ты же говорил, что они обе чёрные», – недоумевал экспериментатор. – « А я думал, так надо».

Примечательно то, что дети 3–4 лет в отличие от более старших все оказывались нонконформистами, подобно их ровеснику из сказки Андерсена «Новый наряд короля». В.С. Мухиной установлено, что причиной данного феномена является то обстоятельство, что в этом возрасте дети ещё не могут идентифицировать себя с группой, но уподобляются своим родителям, впитывая, как губка, и положительные, и особенно отрицательные черты.

Выдающийся кинорежиссёр А.А. Тарковский в одной из самых известных своих лент «Зеркало» сделал очень интересный не только режиссерский, но и психологический ход: роли матери и жены главного героя исполняет одна актриса – Маргарита Терехова. Это естественно. Выбирая спутницу жизни, мужчина бессознательно идентифицирует её с матерью. «Первая женщина – это мать, первый мужчина – это отец», – писал Фрейд. Не потому ли так тяжело найти путь к взаимопониманию свекрови и невестки, ведь одноимённые заряды отталкиваются – это правило не только науки электростатики, но в какой-то степени и психологии.

Поэтому так важно на родительских собраниях, сеансах семейной психотерапии объяснять отцам и матерям, что их дети в перспективе – это они сами прежде всего. Пословица «яблоко от яблони недалеко падает» выверена веками и только итожит результат идентификации.