ВЫСШИЕ И ЦЕНТРАЛЬНЫЕ ГОСУДАРСТВЕННЫЕ УЧРЕЖДЕНИЯ ВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА

Временное правительство было сформировано из представителей буржуазии, буржуазных партий и близких к буржуазии помещиков. Министром-председателем и министром внутренних дел был крупный помещик-октябрист князь Г. Е. Львов, а военным и морским мини­стром — лидер октябристов, крупный московский капиталист А. И. Гуч­ков. Таким образом, важнейшие посты в правительстве: председа­тельство, министерства внутренних дел и военное, т. е. руководство бюрократическим аппаратом, администрацией и полицией, а также армией, получили представители правой части буржуазии.

Кадетам тоже были предоставлены важные посты, но непосред­ственного отношения «к командованию над народом и к аппарату го­сударственной власти не имеющие»[250]. Их лидер П. Н. Милюков стал министром иностранных дел, А. И. Шингарев — министром земледе­лия, Н. В. Некрасов — министром путей сообщения и т. п.

Представители крупного капитала получили посты, связанные с ключевыми позициями экономики: московский капиталист А. И. Ко­новалов стал министром торговли и промышленности, сахарозаводчик М. И. Терещенко — министром финансов.

Временное правительство было связано преемственностью с бур­жуазными общественными организациями. Г. Е. Львов был главноуполномоченным Всероссийского земского союза, А. И. Гучков — пред­седателем Центрального военно-промышленного комитета, А. И. Ко­новалов — товарищем председателя, М. И. Терещенко — председателем Киевского военно-промышленного комитета.

Многие руководящие деятели Всероссийских земского и городского союзов, Земгора и военно-промышленных комитетов заняли теперь руководящие посты в аппарате Временного правительства.

Единственный представитель соглашателей — трудовик А. Ф. Ке­ренский в правительстве получил скромный пост министра юстиции.

[316]

Декларация Временного правительства провозглашала полную амнистию по политическим делам, буржуазные свободы, замену по­лиции «народной» милицией, демократизацию местного самоуправ­ления, равноправие солдат, но умолчала об основных требованиях народных масс (мир, земля, 8-часовой рабочий день). Одной из пер­воочередных задач правительство считало немедленную подготовку «к созыву на началах всеобщего, равного, прямого и тайного голосования Учредительного собрания, которое установит форму правления и конституцию страны»[251].

Временное правительство с первых же дней существования пре­кратилось в высший орган государства по вопросам законодатель­ства, надзора и верховного управления в стране, поставив все другие высшие учреждения, сохранившиеся от царизма, в подчиненное поло­жение. С 5 марта стал выходить официальный орган «Вестник Вре­менного правительства».

Получив широкие полномочия, Временное правительство оказа­лось перегруженным массой сравнительно второстепенных дел. Поста­новлением 19 марта для рассмотрения этих дел (главным образом, в области верховного управления) было создано «Совещание това­рищей министров Временного правительства»[252]. Повестку для этого «Совещания» определял возглавляющий канцелярию Временного пра­вительства управляющий делами В. Д. Набоков.

Отказавшись под давлением масс от привычной монархической формы правления, буржуазия и помещики стремились сохранить ста­рый государственный аппарат в своих основных звеньях. Временное правительство считало себя преемником свергнутой власти. Даже акты об отречении Николая II и Михаила были посланы в Сенат на утверждение. Опытные юристы-сенаторы усмотрели в этих актах ряд противоречий, но все-таки постановили их «обнародовать». 9 марта на заседании Сената Временное правительство принесло присягу[253]. Были сохранены и основы старого права: идеалом пришедшей к власти буржуазии стало Уголовное уложение 1903 г., судебных по­рядков — судебные уставы 1864 г. Действующими оставалось подав­ляющее большинство статей «Свода законов Российской империи».

«Главное для помещиков и капиталистов в настоящее время, когда они убедились в силе революционных масс,— писал В. И. Ленин,— отстоять наиболее существенные учреждения старого режима, от­стоять старые орудия угнетения: полицию, чиновничество, постоян­ную армию»[254]. Лишь в отдельных случаях буржуазия пошла на упразднение некоторых ненавистных народу царских учреждений.

Революция в России пробудила к сознательной деятельности мил­лионы народных масс. По всей стране возникло множество различных

[317]

демократических организаций, партий, объединений со своими все­российскими центральными исполнительными комитетами и мест­ными органами.

Широкое распространение получили многолюдные митинги и за­седания с пространными резолюциями и обращениями.

Демократизация страны не могла не отразиться и на государ­ственном аппарате России. В состав старых ведомств и учреждений, наследованных от царизма, а также вновь созданных учреждений, кроме чиновников, включились представители общественных органи­заций: советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, фаб-завкомов, профсоюзов, кооперации и т. д.

Пользуясь политической неопытностью масс и поддержкой мень­шевиков и эсеров, буржуазии удавалось сохранять в государственных учреждениях свое руководство, превратив многолюдный состав пред­ставителей демократических организаций в послушных совещатель­ных членов. Этот показной демократизм личного состава государст­венных учреждений был выгоден непрочно держащей власть буржуа­зии, так как повышал авторитет государственного аппарата в глазах народных масс, делал представителей демократических организаций ответственными за империалистическую политику Временного прави­тельства.

После отречения от престола император и члены его фамилии офи­циально превратились в «граждан Романовых», проживавших с боль­шим комфортом во дворце в Царском селе под охраной запасных частей трех гвардейских полков. Народные массы требовали смерт­ной казни для бывшего царя — Николая Кровавого, заключения в Петропавловскую крепость членов царской фамилии. Временное пра­вительство делало все возможное, чтобы спасти членов царской дина­стии. Министр иностранных дел П. Н. Милюков, а впоследствии его преемник на этом посту М. И. Терещенко вели переговоры с англий­ским правительством об эмиграции Романовых в Англию. Опасаясь массового недовольства в самой Англии, ее правительство было вы­нуждено заявить, что до окончания войны выезд бывшего царя и его семьи в пределы Британской империи невозможен.

Из высших правительственных учреждений с падением самодер­жавия прекратила свое существование Собственная его император­ского величества канцелярия. Фактически бездействовал впредь до Учредительного собрания Государственный совет, зато члены Государственной думы собирались на «ч а с т н ы е совещания» (с мар­та по 6 октября), которые, по выражению Родзянко, давали прави­тельству указания, «как надо вести государственный корабль», т. е. определяли направление внутренней и внешней политики, критико­вали деятельность Временного правительства справа[255].

Сохранились и Особые совещания (кроме совещания по продо­вольствию); буржуазные элементы получили в них решающее преоб-

[318]

ладание над чиновниками. В состав Особых совещаний по топливу и перевозкам были включены несколько членов от Советов.

Важнейший орган Особого совещания по обороне, наиболее свя­занный с монополиями, Комитет по делам металлургической промыш­ленности был передан в Министерство торговли и промышленности. В составе Сената официально были упразднены Верховный уголов­ный суд, Особое присутствие, Высший дисциплинарный суд. Синод сохранил свой аппарат.

Законом 8 марта Совет Министров и его канцелярия «временно» переименовались во Временное правительство и его канцелярию. Этим подчеркивалась «преемственность» Временного правительства от царского Совета Министров[256].

Из центральных ведомств России было упразднено лишь Мини­стерство двора. Находившиеся в его ведении земли (кабинетские и удельные) очень медленно передавались в Министерство земледелия, промышленные предприятия — в Министерство торговли и промышленности, а дворцы — в Министерство внутренних дел.

Ликвидация учреждений, связанных с царем, проводилась посте­пенно и довольно медленно. Так, например, управление дворцового коменданта было упразднено лишь в июле, а Управление инспекции императорских поездов — лишь 25 августа.

В центральном аппарате Министерства внутренних дел уже в первые дни революции произошли изменения: были упразд­нены Штаб отдельного корпуса жандармов, Департамент полиции и Главное управление по делам печати. Для ликвидации и «расследо­вания» деятельности Департамента полиции была создана специаль­ная комиссия. Департамент полиции был преобразован первоначально во «Временное управление по делам общественной полиции и обеспечению личной и имущественной безопасности граждан», а затем — в Главное управление по делам милиции.

Как Временное, так и Главное управление наследовали ряд функ­ций бывшего департамента; они должны были обеспечивать «личную и имущественную безопасность граждан», создавать буржуазную ми­лицию, руководить и направлять деятельность ее органов. Новыми функциями были ликвидация аппарата органов полиции, жандарме­рии и охранок и «заботы» о пенсиях бывшим полицейским чинам. Функции уголовного розыска передавались в Министерство юстиции, а разведка и контрразведка — в Главное управление Генерального штаба.

Официально было объявлено о ликвидации политического ро­зыска, однако в Управлении проводились сбор и обобщение материа­лов об аграрном и рабочем движении, деятельности партий и общест­венных организаций. Уже с июня эта работа была сосредоточена в особом Осведомительном отделе Главного управления.

[319]

Управление по делам общественной полиции довольно охотно принимало на службу чинов бывшего Департамента полиции. Това­рищ министра внутренних дел, заведовавший Управлением, князь С. Д. Урусов, разослал на места следующую телеграмму: «Проект по­ложения постоянной милиции срочно разрабатывается. Пока надо ор­ганизовать временную полицию, не стесняясь законами относительно к бывшей полиции; зачисление бывших чинов полиции всецело зави­сит от Вас, конечно, при условии оценки принадлежности каждого такого чина в отдельности»[257].

К 1 мая из 80 служащих Временного управления по делам об­щественной полиции 52 были бывшими служащими Департамента по­лиции и канцелярии градоначальника; даже в июле из 200 чиновни­ков Главного управления 74 раньше служили в Департаменте по­лиции[258].

На Министерство земледелия помещики и буржуазия возложили задачи отвлечения крестьянских масс от немедленного разрешения аграрного вопроса обещанием разработки земельных ре­форм, примирения крестьян с помещиками и т. д. 19 марта Времен­ное правительство объявило о «подготовке к разработке материалов по земельному вопросу». Откладывая разрешение аграрного вопроса до созыва Учредительного собрания, Временное правительство предо­стерегало крестьян от самовольного разрешения вопроса о земле. «Земельный вопрос не может быть проведен в жизнь путем какого-то захвата. Насилие и грабежи — самое дурное и опасное средство в об­ласти экономических отношений»[259]. Законом 21 апреля в аппарате министерства был учрежден Главный земельный комитет под предсе­дательством экономиста профессора А. С. Посникова (прогрессист).

Из 118 членов этого комитета Советы и Всероссийский кресть­янский союз были представлены лишь девятью членами; остальные члены были чиновниками или деятелями буржуазно-помещичьего са­моуправления. Закон 21 апреля закреплял возникавшие стихийно земельные комитеты на местах и устанавливал их организацию (гу­бернские, уездные и волостные). На Главный земельный комитет воз­лагались задачи сбора материалов, разработка подготовительных мер и законопроектов по аграрным реформам и руководство местными комитетами. Деятельность Главного комитета вылилась в демагогиче­ские обещания крестьянам с целью их успокоения. Главный земель­ный комитет собирался на сессии. Первая сессия состоялась в мае. Лишь в первой половине июля комитет постановил, что необходимо «приступить к работам по подготовке основных положений земель­ной реформы»[260]. Между сессиями комитета действовали его прези-

[320]

диум и Совет. При Совете были созданы шесть комиссий по разра­ботке проектов законов о земле, недрах, лесах, водах, финансовой стороне аграрной реформы.

Вся деятельность аппарата Главного земельного комитета была рассчитана на отвлечение крестьянских масс от революционного ре­шения земельного вопроса.

На деле Главный комитет стремился сохранить помещичью соб­ственность. На одном из его заседаний был принят доклад о сохра­нении на 15—20 лет «культурных имений».

На Министерство земледелия было возложено и продовольствен­ное дело. 9 марта под руководством министра земледелия был создан Общегосударственный продовольственный комитет.

Сравнительно небольшие изменения произошли и в других мини­стерствах.

В марте создаются некоторые новые центральные учреж­дения, находившиеся при Временном правительстве.

При министре юстиции была учреждена «Чрезвычайная следст­венная комиссия для расследования противозаконных по должности действий бывших министров, главноуправляющих и других высших должностных лиц». Эта комиссия состояла из председателя (извест­ного московского адвоката кадета Н. К. Муравьева), двух товарищей-сенаторов и нескольких членов.

Следственная комиссия просуществовала до Великой Октябрьской социалистической революции; ее деятельность ограничивалась допро­сами высших царских чиновников (министров, их товарищей, сена­торов, губернаторов, директоров Департамента полиции и других дея­телей политического розыска), генералов, придворных лиц, а также некоторых лидеров буржуазных и мелкобуржуазных партий (послед­них как свидетелей). Председатель и члены комиссии интересовались связями царского двора с Германией и Австро-Венгрией, ролью и значением распутинщины, деятельностью Департамента полиции в по­следние годы царизма и другими вопросами, которые компрометиро­вали царя и его окружение в глазах господствующих классов России и союзников.. Особенно большую сенсацию вызвали допросы таких лиц, как А. Д. Протопопов, Б. В. Штюрмер, князь М. М. Андронников, А. А. Вырубова, ряда деятелей политического розыска. Допросы тща­тельно стенографировались и обрабатывались в особые «стенографи­ческие отчеты» (главным редактором был поэт А. А. Блок).

Работа Чрезвычайной комиссии была рассчитана на то, чтобы со­здать у народных масс впечатление о желании Временного прави­тельства наказать наиболее ненавистных массам царских чиновников, однако ни один из них не был отдан под суд. Большинство аресто­ванных под разными предлогами было освобождено.

22 марта официально при Временном правительстве было учреж­дено Юридическое совещание. Оно состояло из председателя (члена ЦК партии кадетов историка права Ф. Ф. Кокошкина) и шести чле­нов, назначенных правительством из кадетов-юристов. Созданием этого

[321]

учреждения преследовались определенные цели: создать у народных: масс впечатление о разработке каких-то новых основ права.

Юридическое совещание должно было давать «предварительные юридические заключения на мероприятия Временного правительства». Практически это была промежуточная инстанция между Временным правительством и министерствами, где разрабатывались новые зако­нопроекты. Юридическое совещание вносило в эти законопроекты реакционные поправки и коррективы, делающие нередко нереаль­ными даже умеренные уступки, которыми Временное правительство пыталось откупиться от разрешения жизненных вопросов революции.

Недовольство масс политикой Временного правительства приво­дило к его кризисам. Уже первый кризис (апрельский) вызвал и пра­вительственный кризис.

На помощь империалистической буржуазии пришли соглашатели. На экстренном заседании исполкома Петроградского Совета 1 мая при рассмотрении вопроса о правительственном кризисе соглашатель­ские фракции высказались за «вступление представителей демокра­тии в правительство». Против коалиции голосовали только больше­вики[261].

2 мая из состава правительства вышли два наиболее реакцион­ных представителя империалистической политики — Гучков и Милю­ков, а 5 мая был сформирован новый состав правительства. Это было коалиционное правительство, так как, кроме представителей буржуа­зии и буржуазных партий, в его состав входили представители согла­шательских мелкобуржуазных партий — меньшевиков и эсеров. Ми­нистром-председателем оставался (с совмещением этого поста с по­стом министра внутренних дел) князь Г. Е. Львов, его заместителем стал кадет Н. В. Некрасов (министр финансов); пост министра ино­странных дел занял М. И. Терещенко; ряд министерских постов по­лучили представители соглашательских партий: военного и морского министра — А. Ф. Керенский, земледелия — эсер В. М. Чернов, тру­да — меньшевик М. И. Скобелев, продовольствия — «народный социа­лист» А. В. Кешехонов, почт и телеграфов — меньшевик И. Г. Цере­тели. Таким образом, соглашатели получили наиболее «беспокойные» министерские посты, деятельность которых была связана с обманом масс, обещаниями и т. п. В. И. Ленин писал: «Через Львова, Милю­кова, Терещенку, Шингарева и К⁰ влиять на народные собрания и на Советы нельзя. Через Церетели, Чернова и К⁰ можно влиять на них в том же, буржуазном, направлении...»[262].

Министерство труда Временного правительства возникло на базе существовавшего в аппарате Министерства торговли и про­мышленности отдела труда. О назначении нового министерства сви­детельствовали наименования наиболее важных структурных частей

[322]

его: отдел взаимоотношений труда и капитала, отдел конфликтов, центральная примирительная камера, отдел рынка труда и т. п. Тре­бованиям рабочего класса о проведении 8-часового рабочего дня, стра­ховании и других вопросов рабочего законодательства Министерство труда противопоставляло иные задачи: успокоение рабочих путем де­магогических обещаний, примирение их с капиталистами и т. д. Не ставил задачей борьбу с безработицей и отдел рынка труда. С помощью местных органов этого отдела буржуазия проводила «ор­ганизованный» набор квалифицированной и политически благонадеж­ной рабочей силы.

Министерство продовольствия наследовало функции Министерства земледелия по продовольственному снабжению населе­ния страны. Аппарат этого Министерства сложился только к июлю. Наиболее важными структурными частями его были управления: по продовольствию, снабжению предметами первой необходимости и об­щих дел (последнее управление заведовало местным продовольствен­ным аппаратом). В аппарате министерства было несколько так называемых особых отделов: организационный, статистико-экономический, по организации сельского хозяйства и уборке урожая и т. п. Наи­менованиями управлений и отделов этого громоздкого по структуре министерства буржуазия стремилась создать впечатление заботы о продовольственных нуждах населения, о борьбе со спекуляцией и до­роговизной. Фактически Временное правительство не могло разре­шить всех этих вопросов, не затрагивая интересы буржуазии.

Министерство государственного призрения на­следовало функции бывших органов царской и казенной благотвори­тельности. Учреждением этого министерства Временное правитель­ство стремилось создать видимость заботы о семьях миллионов уби­тых и искалеченных на войне.

21 июня 1917 г. при Временном правительстве были учреждены Экономический совет и Главный экономический комитет. Экономический совет создавался «для выработки общего плана организации народного хозяйства и труда, а также для разре­шения законопроектов и общих мер по регулированию хозяйствен­ной жизни». Значение этого совета подчеркивалось тем, что председателем его был министр-председатель Временного правительства князь Г. Львов, а в состав совета входили министры, представители буржуазных организаций и советов, съездов промышленности, бан­ков, кооперации, бирж, а также соглашательских советов. Из 36 чле­нов Экономического совета профсоюзы и советы имели лишь 9 мест.

Главный экономический комитет представлял собой регулирую­щий орган и создавался «для проведения отдельными ведомствами и учреждениями всех мероприятий по регулированию хозяйственной жизни страны»[263]. Главный комитет состоял из чиновников и предста­вителей буржуазии. Оба эти органа приступили к деятельности после-

[323]

июльских событий и уделяли внимание не ликвидации хозяйственной разрухи, а организации экономического подавления революции.

С трибуны Экономического совета раздавались призывы к введе­нию военного положения, жестоким репрессиям по отношению к участникам забастовок, разгону Советов и т. п.

Со времени первой буржуазно-демократической революции лозунг Учредительного собрания был популярен среди народных масс и вхо­дил в требования большевиков, так как «в буржуазной республике Учредительное собрание является высшей формой демократизма»[264].

Под давлением масс Временное правительство было вынуждено обещать созыв Всероссийского учредительного собрания, но делало все возможное для его срыва. Созданное Временным правительством 25 марта Особое совещание по подготовке закона о выборах в Учредительное собрание свое первое заседание провело только 25 мая. Оно состояло из представителей буржуазных и соглашательских пар­тий и специалистов-юристов.

Председателем совещания был Ф. Ф. Кокошкин, возглавлявший Юридическое совещание.

К началу июля в России растут экономические затруднения, рез­ко ухудшается положение народных масс, растет стачечное и аграр­ное движение, усиливаются антивоенные настроения. Буржуазия де­лает попытку окончательно подчинить себе соглашательские советы, оказав на них давление: 2 июля кадетская партия отозвала своих представителей из состава правительства, создав таким образом ис­кусственно правительственный кризис. Стихийная демонстрация трудящихся и воинских частей Петрограда под лозунгом перехода всей власти к Советам была подавлена. После событий 3—5 июля в Петро­граде по всей стране начались репрессии, направленные против боль­шевиков.

6 июля Временное правительство совместно с меньшевистско-эсеровским ВЦИКом создает «Комиссию по водворению порядка в Пет­рограде». В состав этого контрреволюционного органа вошли министр труда — меньшевик М. И. Скобелев, временный управляющий Мор­ским министерством В. И. Лебедев и два представителя ВЦИКа — Эсеры А. Р. Гоц и Н. Д. Авксентьев.

Весь карательный аппарат Временного правительства обрушился на большевиков.

В ночь на 5 июля отряд юнкеров разгромил редакцию газеты «Правда», а 6 июля — помещение ЦК большевиков. Был отдан при­каз об аресте В. И. Ленина, который перешел на нелегальное поло­жение. Не только контрреволюционная буржуазия, но и соглаша­тельское руководство ВЦИК требовали суда над большевиками, явки В. И. Ленина на суд.

Были приняты меры по борьбе с революционным движением в ар­мии и флоте. Военно-политическое управление Военного министер-

[324]

ства усилило сбор информации о революционных выступлениях и настроениях в армии. 12 июля на фронте были восстановлены отме­ненные после падения царизма военно-полевые суды (под новым наи­менованием «военно-революционных» судов).

8 июля оставшиеся в составе Временного правительства мини­стры утвердили министром-председателем Керенского (с совмеще­нием этого поста с постом военного и морского министра). Оконча­тельно это второе коалиционное правительство оформилось 24 июля, когда в его состав вошли министры-кадеты[265]. Заместителем мини­стра-председателя остался министр финансов кадет Н. В. Некрасов; место князя Г. Е. Львова на посту министра внутренних дел занял эсер Н. Д. Авксентьев. Формированием второго коалиционного пра­вительства завершился трехнедельный июльский кризис Временного правительства. Все кризисы Временного правительства явились след­ствием недовольства народных масс политикой буржуазного прави­тельства. Внешне каждый кризис находил выражение в демонстрации несколько необычной формы, которая, по словам В. И. Ленина, была больше, чем демонстрация, и меньше, чем революция[266].

В ходе кризисов Временного правительства происходила мобили­зация сил революции и контрреволюции. «Это,— писал В. И. Ленин,— взрыв революции и контрреволюции вместе, это — резкое, иногда почти внезапное «вымывание» средних элементов, в связи с бурным обнаружением пролетарских и буржуазных»[267].

Пользуясь фактическим подчинением соглашательского руковод­ства советов, буржуазия подготавливала контрреволюционный пере­ворот, маскируя эту подготовку лозунгом «спасения революции», де­магогическим бонапартизмом, содержанием которого было лавиро­вание опирающегося на военщину Керенского между буржуазией, которая была еще бессильной разогнать советы, и советами, которые были уже бессильны оказать серьезное сопротивление буржуазии[268]. В этих условиях власть самого Керенского возросла. Возросшее зна­чение главы правительства подчеркивалось учреждением в июле лич­ной канцелярии министра-председателя.

Временное правительство стремилось укрепить расшатанный кри­зисами государственный строй России.

В августе были проведены мероприятия, направленные на укреп­ление связи государства с церковью. Должность обер-прокурора Си­нода указом 5 августа была упразднена, а из объединения его канце­лярии и департамента духовных дел иностранных исповеданий было создано новое Министерство исповеданий, состоявшее из Департа­мента по делам православной церкви и Департамента по делам инославных и иноверческих исповеданий. Министром исповеданий был назначен профессор истории церкви кадет А. В. Карташов.

[325]

Все вопросы церковного управления в условиях «обновленного государственного строя» должен был решить церковный собор, от­крывшийся 15 августа в торжественной обстановке в Москве. Под­готовивший этот собор Предсоборный совет разработал ряд проектов (о правовом положении православной церкви в новом государствен­ном строе, об управлении ее, приходах, церковных имуществах и др.), направленных к дальнейшему укреплению связей церкви с буржуазным государством[269].

Учитывая обострение классовой борьбы в стране, правительство продлило срок созыва Учредительного собрания с 17 сентября на 12 ноября. Временное правительство считало, что за это время удастся реорганизовать армию, расправиться с большевиками и по­давить революцию.

Ведя подготовку к контрреволюционному перевороту, Временное правительство опасалось, что в результате вооруженных столкнове­ний с большевиками может пострадать проживавшая в Царскосель­ском дворце семья Романовых. Было решено препроводить царскую семью в более спокойное место в захолустный губернский город То­больск, где Совет не имел никакого влияния, а вся власть находи­лась в руках губернского комиссара Временного правительства.

Эвакуация царской семьи и 35 придворных и обслуживающих лиц завершилась в середине августа. Бывший царь и его семья были по­мешены в губернаторском доме и пользовались довольно большим комфортом и свободой. Все это облегчало подготовку монархиче­ских заговоров, направленных на организацию побега Романовых за границу.

В целях подготовки контрреволюционного переворота и установ­ления в стране военной диктатуры контрреволюционная буржуазия организовала в Москве в Большом театре 12—15 августа Государ­ственное совещание. На это совещание собралось до 2000 представи­телей буржуазии, буржуазных партий и организаций, военщины, ду­ховенства, буржуазной интеллигенции, а также соглашателей во главе с Керенским.

На второй день собравшиеся устроили торжественную встречу кандидату в диктаторы реакционному генералу Л. Г. Корнилову, на­значенному в июле Верховным главнокомандующим. На заседаниях совещания раздавались призывы к упразднению советов и комитетов; особенно резко настаивал на этом казачий атаман Каледин.

ЦК партии большевиков квалифицировал это совещание как «гнездо контрреволюции». По призыву большевиков московские ра­бочие ответили на совещание всеобщей забастовкой.

Государственное совещание способствовало сплочению сил контр­революции, и после него по всей стране создаются различные контрре-

[326]

волюционные организации под псевдодемократическими наименова­ниями «комитетов спасения родины», «комитетов защиты родины и революции» и т. п. 25 августа вспыхнул контрреволюционный мятеж. Корнилов порвал с Временным правительством и обратился с призы­вом поддержать его и помочь захватить власть в свои руки. Больше­вики подняли массы на отпор корниловщины, и мятеж был подавлен. Под давлением возмущенных масс Керенский издал указ об отстра­нении и аресте Корнилова и других мятежных генералов (Крымова, Лукомского, Романовского, Деникина), возложив верховное коман­дование армией на себя.

Крах корниловщины привел к очередному кризису Временного правительства. Скомпрометированные участием в мятеже министры-кадеты были вынуждены подать в отставку. 1 сентября вместо пра­вительства «до окончательного сформирования кабинета» была сформирована так называемая Директория из пяти лиц во главе с А. Ф. Ке­ренским (М. И. Терещенко, А. И. Верховский, Д. Н. Вердеревский, А. М. Никитин). Директория прикрывала фактический союз с каде­тами, так как кадры кадетской партии оставались в составе государственного аппарата.

Одновременно с учреждением Директории было объявлено о рес­публиканском строе в России.

Борьба с корниловщиной вызвала оживление в деятельности Со­ветов, их большевизацию. Народные массы требовали созыва очеред­ного съезда Советов. Соглашательское руководство ВЦИК и буржуа­зия решили подменить этот съезд Демократическим совещанием, созванным в Петрограде 14 сентября в Мариинском театре. Демокра­тическое совещание имело специально подобранный фальсифициро­ванный состав. Такие массовые организации, как Советы, армейские организации, фабзавкомы с особенно сильным большевистским влия­нием, были представлены на совещании гораздо слабее, чем органы буржуазного городского и земского самоуправления, меньшевистские кооперативы и т. п. По выражению В. И. Ленина, состав Демокра­тического совещания свидетельствовал об «обкрадыванье демокра­тизма»[270].

Заседания многолюдного состава Демократического совещания (1500 чел.) прошли под знаком одного вопроса — о составе прави­тельства. Опасаясь разоблачения своей политики в глазах масс, пред­ставители меньшевиков и эсеров выступили против «однородно-социалистического» правительства (из одних меньшевиков и эсеров) и настаивали на формировании коалиционного правительства, что и было принято совещанием. На предпоследнем заседании Демократи­ческого совещания 21 сентября был избран многочисленный (перво­начально 313, а впоследствии, после вхождения буржуазных элемен­тов, 555 чел.) постоянно действующий Временный совет республи­ки — Предпарламент. Первое заседание Предпарламента состоялось

[327]

7 октября. Официально он должен был выполнять роль органа конт­роля за деятельностью Временного правительства, а фактически пре­вратился в совещательную говорильню. Созданием Предпарламента буржуазия пыталась отсрочить созыв Учредительного собрания, а так­же «ввести классовую борьбу в русло мирного и организованного раз­решения конфликтов»[271]. В условиях нарастания революционного кри­зиса большевистский ЦК признал участие в деятельности Демокра­тического совещания и Предпарламента ошибочным. На первом же заседании Предпарламента, огласив соответствующую резолюцию, большевистская фракция навсегда покинула его.

25 сентября Керенский, на основании решения Демократического совещания, сформировал третье (последнее) коалиционное прави­тельство под своим председательством.

Частые формирования правительств и все более удлиняющиеся кризисы свидетельствовали о непрочности государственного строя буржуазии и обуржуазившихся помещиков в России, о нараставшем недовольстве народных масс политикой Временного правительства. О длительности деятельности различных составов Временного прави­тельства дает представление следующая таблица.

Если однородно-буржуазное Временное правительство действовало два месяца, первое коалиционное — менее двух месяцев, то второе коалиционное существовало только месяц и два дня, а третье — всего месяц. Зато с каждым составом правительства возрастала длитель­ность правительственного кризиса: два дня — в результате апрель­ского кризиса, три недели — в результате июльского, почти месяц — вследствие корниловского мятежа.

Неустойчивость Временного правительства выражалась и в изме­нениях его личного состава.

Декларация нового коалиционного правительства не вносила ни­чего нового. Это были заверения союзников о продолжении войны для защиты «общесоюзного дела», провозглашение необходимости

[328]

[329]

восстановления дисциплины в армии, заявления о «недопустимости земельных захватов» и т. п.[272].

Третье коалиционное правительство было наиболее антинародным правительством; это было «правительство измены демократизму и революции, правительство империалистской бойни, правительство охраны капиталистов и помещиков от народа»[273].

Основное ядро нового правительства составляли шесть министров-капиталистов: министр торговли и промышленности и заместитель ми­нистра-председателя А. И. Коновалов, председатель Экономического совета С. Н. Третьяков, государственный контролер С. А. Смирнов, министр иностранных дел М. И. Терещенко, министр государственного призрения Н. М. Кишкин и министр финансов — М. В. Бернацкий. Остальные министерские посты занимали соглашатели и беспартий­ные специалисты. Пост министра земледелия оставался вакантным. 3 октября его занял эсер С. Л. Маслов.

Керенский сосредоточил в своих руках два наиболее важных по­ста в государстве: он был одновременно министром-председателем и Верховным главнокомандующим.

Под давлением масс правительство ввело в действие с 1 октября указ о ликвидации земских начальников, подписанный еще 30 июня, издало указ 6 октября об упразднении «частных совещаний» Госу-

[330]

дарственного совета, а также дворянских сословных органов, созвало 7 октября заседание пополненного буржуазными элементами Совета республи­ки, по-прежнему подтверждало обещания о созыве Учредительного собрания и т. п.

Одновременно тайно от народных масс правительство продолжа­ло вести подготовку контрреволюционного переворота. В конце сен­тября в Ставке состоялось секретное совещание, на котором присут­ствовали Керенский и деятели буржуазных партий. На совещании был утвержден план военного переворота в стране; он предусматри­вал мобилизацию и приведение в боевую готовность всех контррево­люционных сил, сосредоточение их вблизи крупнейших административных центров и прежде всего столиц.

В конце сентября — начале октября правительство приступило к реализации этого плана, с Фронтом Ставка снимала армейские кор­пуса и дивизии и направляла их в глубь страны, в намеченные пунк­ты. Накануне Великой Октябрьской социалистической революции в окрестностях Петрограда, кроме третьего конного корпуса, оставлен­ного Керенским еще после подавления корниловского мятежа, нахо­дились езде два армейских корпуса и пехотная дивизия. Один корпус и некоторые воинские части находились на пути к Петрограду.

Учитывая рост большевистского влияния в армии, была преду­смотрена возможность неудачи плана Ставки. В этом случае предпо­лагалось открыть фронт, сдать Петроград немцам и с помощью кай­зеровской армии расправиться с революцией. Под председательством министра внутренних дел А. М. Никитина действовала специальная комиссия по «разгрузке Петрограда». На закрытом заседании 4 ок­тября Временное правительство приняло решение о необходимости скорейшей эвакуации в Москву правительства, высших и централь­ных учреждений и даже некоторых фабрик и заводов.

Специальная комиссия Юридического совещания по составлению проекта основных законов под председательством профессора госу­дарственного права Н. И. Лазаревского составила проект конститу­ции, согласно которому будущая Россия должна представлять бур­жуазную республику во главе с президентом, избранным Учреди­тельным собранием на один год, и двухпалатным парламентом.

Необыкновенно широкие права президента в деле управления го­сударством, назначения и увольнения высших чиновников (вплоть до- министров), руководство армией и внешней политикой очень на­поминали компетенцию царя по «Основным законам Российской им­перии», а верхняя и нижняя палаты российского парламента были схожи с Государственным советом и Государственной думой. Проект конституции России облегчал контрреволюционный переворот и вос­становление многих порядков царской России.

Великая Октябрьская социалистическая революция сорвала все эти планы и проекты буржуазии и помещиков.

[331]