Русские теоретики философии права XVIII века

Реформы Петра Первого решительно изменили духовную жизнь Рос­сии. Усиление светской власти, роли государства нашло свое отраже­ние и в философско-правовой мысли. Доминирующими в России становятся просветительские идеи, к тому времени прочно завоевав­шие свои позиции в Западной Европе. Так, один из членов «ученой дружины Петра», историк Василий Никитич Татищев (1686—1750), трактуя договорную концепцию, не ограничивал ее сферой госу­дарства, а распространял на все уровни общественной и даже лич­ной жизни.

С его точки зрения, обществу свойственны три состояния: «естест­венное» — в котором все имеют равные права и равные возможности, «естественная неволя» — когда люди строят свои отношения по нор­мам, установленным государством, и «добровольная неволя» — когда отношения определяются сословно-классовыми различиями. Причем последние два формируются на основе естественных договоров.

Такие договоры, полагал Татищев, заключаются между людьми — мужем и женой, родителями и детьми, крепостниками и крепостны­ми — для «общей пользы». Они предуготованы самой природой, а потому составляют естественное право. А законы, т.е. писаное пра­во, не всегда соответствуют естественному устройству мира. (Такое несоответствие, в частности, он видел в зависимости закона от родо­витости граждан.) Их следует отменить и создать новые, распростра­няющие свою силу на всех граждан.

С XVIII века философия права начинает преподаваться в россий­ских учебных заведениях как самостоятельная дисциплина. На этом основании некоторые современные исследователи1 считают XVIII век точкой отсчета ее зарождения в России. Однако трактовка философии права лишь как учебной дисциплины весьма узкая, а следовательно, лишает ее права именоваться философией. Кроме того, очевиден двойной стандарт в отношении к философско-правовой мысли Запада и России. Ведь этот же автор не берет за точку отсчета появления фи­лософии права на Западе факт ее преподавания, а начинает рассматри­вать философско-правовую проблематику с «гомеровской Греции», с Гесиода и Пифагора, когда философия права еще не только не препо­давалась, но и не конституировалась как самостоятельная дисциплина.

Тем не менее XVIII век — это век становления философии права как самостоятельной отрасли философского знания. Именно в тру­дах философов-просветителей (а не юристов!) закладываются науч­ные основы философии права, формируется ее понятийный аппарат.

Так, в труде одного из первых русских просветителей Якова Пав­ловича Козельского (1728—1795) «Философические предложения» философия делится на теоретическую (логика и метафизика) и прак­тическую, или нравоучительную (юриспруденция и политика). Юриспруденцией он называл знание всех возможных «прав и право-стей». А под правом понимал справедливость, т.е. такое деяние, ко­торое не приносит ни пользы, ни вреда другим людям, но необходимо для «соблюдения жизни человека», например, право любить ближнего, право питаться и др. Это право он назвал «божествен­ным». Существует и «общее право», подразделяющееся на «право на­туральное», «право народов» и «право гражданина».

Другой видный просветитель XVIII века Семен Ефимович Дес-ницкий (ок. 1740—1789), магистр искусств и доктор права, профес­сор, один из первых действительных членов Российской Академии наук, известен созданием проекта правовой реформы в России, от­вергнутого Екатериной Второй. Значительное место в творчестве Десницкого занимают вопросы происхождения права и власти, предмета философии права, правовых основ супружества и др.

Так, в сочинении «Слово о прямом и ближайшем способе к на­учению юриспруденции» он утверждал, что право возникает из част­ной собственности: когда земли было в изобилии, ее захват не имел смысла. Поэтому в первобытном (натуральном, по его терминоло­гии) обществе отношения между людьми определялись обычаями. Когда же появились владельцы собственности, возникла потреб­ность в правовом регулировании отношений как средстве защиты от «наглости», посягательства на собственность.

Что касается подготовки юристов, то основными дисциплинами, которые им необходимо изучать, Десницкий считал следующие:

¾ нравоучительная философия как учение о добродетелях — ис­тине, премудрости, великодушии и воздержании. Основным вопро­сом нравоучительной философии Десницкий полагал соотношение
справедливости и полезности;

¾ натуральная юриспруденция как учение о правах человека в за­висимости от его состояния и звания;

¾ римское право.

Интересны рассуждения Десницкого об основаниях власти одно­го человека над другим. В качестве таковых он называет превосход­ство телесное (физическое), интеллектуальное (душевное) — про­зорливость, хитрость и т.п., и материальное.

Друг и однокурсник С.Е. Десницкого Иван Андреевич Третьяков (1735—1776), читавший в Московском университете курс римского права, также внес большой вклад в развитие русской философско-правовой мысли. В частности, он показал зависимость между состо­янием правопорядка и крепостью власти: когда власть не защищает граждан от несправедливости, усиливается «отвращение от трудолю­бия», тунеядство, праздность, преступность. Поэтому, если власть хочет быть прочной, она должна защищать граждан от угроз, как внутренних, так и внешних.

Большое влияние на развитие русской философии права оказали труды французских просветителей, особенно их идеи общественно­го договора и естественного права.

Усиление антикрепостнической борьбы в екатерининскую эпоху привело к попыткам идейного обличения крепостничества. Значи­тельное место в этой борьбе занимал мыслитель и писатель (а по должности начальник Петербургской таможни) Александр Николае­вич Радищев (1749—-1802). В своих произведениях он утверждал, что крепостничество возникает как результат нарушения власть предержащими общественного договора, заключенного между людьми в си­лу их природной социальности. Этот договор должен был охранять естественные права — свободу мысли, слова, самозащиты, неприкос­новенности собственности, равной судебной ответственности и т.п., и в итоге обеспечить социальную справедливость в обществе. Но самодержцы обманули и предали народ, нарушили договор, установили преступную деспотическую власть. В отличие от французских просве­тителей, Радищев полагал бессмысленными надежды на просвещен­ного монарха, ибо царь и есть самый главный «мучитель» народа.

Избавление России от «мучительства» А.Н. Радищев видел в уста­новлении республиканского строя, уравнивании всех сословий в правах, избираемости судей, т.е. отмене крепостничества в полном объеме.