Правовое регулирование деятельности общих судов

Для рассмотрения уголовных и гражданских дел, выходивших за пределы компетенции мировых судов, создавались общие судебные места. Оли состояли из двух судебных инстанций: 1) окружного суда - одного в судебном округе, включавшем несколько уездов; 2) судебной палаты, действовавшей в пределах одной или нескольких губерний и объединявшей значительное количество судебных уставов.

Учреждение судебных установлений подчеркивало, что окружные
суды могли быть разбиты на отделения в зависимости от количества дел,
подлежавших рассмотрению. Можно выделить четыре разряда судов: суды первого разряда (столичные) имели шесть и более отделений, суды второго разряда - три отделения, суды третьего - два, а суды четвертого разряда на отделении не делились [1].

Председатель и члены окружного суда назначались императором по представлению министра юстиции. Для руководства заседаниями отделений окружного суда учреждалась должность товарища председателя окружного суда, причем при рассмотрении дел он пользовался такими же правами, как и председатели окружных судов.

Второй инстанцией для окружных судов учреждалась судебная палата. Судебные палаты создавались в каждом округе, состоявшем из нескольких губерний, по особому расписанию [2]. Судебная палата разделялась на департаменты, председатель и члены которых назначались царем по представлению министра юстиции. Палаты создавались в качестве апелляционной инстанции для всех гражданских и уголовных дел, рассмотренных в окружном суде без присяжных заседателей. Кроме того, судебная палата была первой инстанцией для рассмотрения государственных, а также должностных преступлений. В последнем случае рассмотрение дел в судебной палате осуществлялось при участии коронного судьи и сословных представителей.

Верховным кассационным судом империи по судебным уставам стал сенат в лице двух кассационных департаментов - уголовного и гражданского. В задачу Сената входил пересмотр дел только в тех случаях, когда нарушались существенные правила судопроизводства или неправильно применялись законы. Еще при подготовке реформа государственная канцелярия указывала, что сенат не должен быть апелляционным судом, не должен рассматривать апелляционные жалобы на неправильные решения по существу дела, "на неправильное уразумение обстоятельств дела и доказательств". Этот пересмотр не должен идти дальше судебной палаты. При нарушении правил судопроизводства или неправильном применении закона по соображениям государственной канцелярии “...следует дозволить приносить жалобу кассационному суду – правительствующему Сенату. Таким образом, в Сенате будет сосредоточено верховное наблюдение за единообразным и правильным применением закона” [3].

Каждый из кассационных департаментов Сената состоял из определенного числа сенаторов, один из которых назначался первоприсутствующим, В отдельных случаях имело место совместное заседание обоих кассационных департаментов Сената - общее собрание, для руководства которым также назначался первоприсутствующий. Весь состав кассационных департаментов Сената назначался императором по представлению министра юстиции.

Общие судебные учреждения были устроены в виде коллегий. Окружные суды состояли из председателей, товарищей председателей и членов; судебные палаты - из старших председателей, председателей департаментов и членов; кассационные департаменты Сената - из сенаторов и первоприсутствующих, назначаемых для председательствования в департаменте, общем собрании и соединенных присутствиях. Судебные коллегии разделялись на гражданские и уголовные отделения [4].

Для назначения на должность члена окружного суда нужно было, иметь высшее юридическое образование или "доказать на службе свои познания по судебной части", прослужить не менее трех лет но судебному ведомству в должностях не ниже секретаря окружного суда или в течение не менее 10 лет заниматься адвокатурой в качестве присяжного поверенного, и не принадлежать к числу лиц_, ограниченных в дееспособности вследствие несостоятельности или расточительности не быть приговоренным уголовным судом, не состоять под судом или следствием по обвинению в преступлении, не быть оправданным судом но обвинению в тяжком преступлении, исключенным из службы, из духовного звания за пороки или из среды обществ и дворянских собраний по приговорам сословий [5].

Начальные должности судебного ведомства замещались молодыми людьми, окончившими юридический факультет или выдержавшими экзамен по юридическим наукам при высшем учебном введении и получившими практическую подготовку при судах в качестве кандидатов на судебные должности.

Кандидаты состояли при судебных палатах и окружных судах. Они назначались старшими председателями палат, по соглашению с прокурорами палат, непосредственно или на основании представлений председателей окружных судов.

Председатели и товарищи председателей окружных судов назначались высочайшей властью по представлению министра юстиции, из лиц, прослуживших в судебном ведомстве не мене трех лет в должностях не ниже члена или прокурора окружного суда, а председатели судебных палат - из лиц состоявших не менее трех лет в должностях не ниже прокурора или члена судебной палаты, председателя или товарища председателя окружного суда.

Члены общих судов пользовались несменяемостью, но не в полной мере - могли быть уволены и перемещены в дисциплинарном порядке.

Судьи подлежали уголовной, гражданской и дисциплинарной ответственности, в уголовном порядке они отвечали за тяжкие нарушения должностных обязанностей, такие как взяточничество, вымогательство, постановление заведомо неправильных решений. К этим преступлениям принадлежали и “ошибка судьи или неправильное, лишь по недоразумению, толкование законов”. Гражданская ответственность судей заключалась в вознаграждении за убытки, причиненные их “неправильными или пристрастными действиями”. К числу неправильных действий судей, возлагающих на них гражданскую ответственность, Сенат отнес и “явно неправильно толкование или применение закона, ясно итоженного” [6].

В общем дисциплинарном порядке судьи могли быть приговорены к
вычету из жалованья в случае неявки на службу в течение не более 4 месяцев и к предостережениям - за те служебные проступки, которые Уложением о наказаниях наказывались замечаниями, выговорами без внесения и послужной список, вычетами из времени службы, а в особом порядке - увольнением от должности, перемещением в другую местность на равную должность [7].

Заседания судебных установлений разделялись по составу участвующих в них судей - на общие собрания отделений или департаментов, заседания присутствий обыкновенных, смешанных и соединенных; по характеру рассматриваемых дел - на судебные, распорядительные и судебно-дисциплинарные.

В общих собраниях должны были присутствовать все наличные судьи, по состав собрания считался законным при наличии двух третей членов судебного места, в не терпящих отлагательства случаях разрешалось открывать заседание при участии простого большинства судей. Обыкновенные присутствия образовывались из трех судей, а смешанные и соединенные - из большего количества членов в зависимости от категорий дел[8].

Судебные заседания имели задачей разбор судебных дел, распорядительные созывались для разрешения вопросов внутреннего управления и распорядка, например, для выработки наказов, для обсуждения кандидатов на открывшиеся вакансии, для рассмотрения ежегодных отчетов о движении судебных дел, судебно-дисциплинарные - для рассмотрения дел о дисциплинарных проступках чинов судебного ведомства, присяжных, частных поверенных.

Членами присутствия являлись, по общему правилу, члены данного отделения суда, а в случае недостатка их приглашался член другого отделения, младший но времени назначения на эту должность, если же это почему-либо не представлялось возможным, то местный судебный следователь или один из почетных или добавочных мировых сулей, а в заседание судебной палаты членов местного окружного суда по назначению председателя этого суда.

В состав присутствия не могли входить судьи, находящиеся между собой в родстве по прямой линии без ограничения степенен, а в боковых линиях - до четвертой и в свойстве - до второй линии включительно [9].

Кандидатуры чиновников, контролировавших создание новых судебных установлений на местах, утверждались лично императором [10].

Система общих судов, в частности её первое звено, были внедрены в судебную практику в период, когда дореформенные судебные учреждения аналогичного уровня продолжали свою работу, которая была прекращена лишь после официального открытия окружного суда. Тем самым обеспечивалось непрерывность и преемственность судопроизводства по делам, входящим в сферу компетенции губернской судебной палаты, а затем - окружного суда. На уездном уровне реконструкция судебных органов происходила по иному принципу: сначала ликвидировались уездные суды, а затем создавались мировые судебные участки, определялись кандидатуры мировых судей и организовывались уездные съезды мировых судей.

Обратная последовательность замены уездных судов мировой
юстицией по отношению к началу работы окружного суда и последующего упразднения дореформенного губернского судопроизводства была связана с изменением основных постулатов, на которых основываются прежний суд, в общем, и его уездное звено, в особенности. Сословные рамки уездных судов и бюрократический порядок ведения в них дел, господство канцелярской тайны - все эти аспекты деятельности, рассматриваемого суда привели к невозможности их поступательной трансформации. Нельзя было внедрять диаметрально- противоположные принципы судоустройства и судопроизводства, предварительно не проведя демонтажа существующего ранее уездного суда.

Система общих судебных установлений включала окружные суды, охватывающие территорию нескольких уездов и судебные штаты, юрисдикция которых распространялась на несколько губерний. К концу исследуемого периода в России функционировало 104 окружных суда.

План создания окружных судов в губерниях был составлен в министерстве юстиции. В проекте учитывались особенности губерний, первую очередь географические: территория, удаленность уездов, состояние путей сообщения.

Окружной суд состоял из нескольких отделений. Количество отделений за­висело от количества дел. Соответственно окружные суды могли быть четырёх разрядов. Суды 1 разряда (столичные) имели шесть и более отделений, суды 2 разряда - три отделения, суды 3 разряда - два, суды 4 разряда на отделения не делились[11].

Деятельность суда регулировалась специальным документом, принимаемым общим собранием отделений. ”Особые наказы” составлялись окружными судами и судебными палатами в распорядительных заседаниях, утверждались общими собраниями и препровождались министру юстиции, который, найдя необходимым сделать в них какие-либо изменения, представлял об этом соединенному присутствию 1-го и кассационных департаментов Сената.

При судебных коллегиях находились канцелярии, выполняющие часть работы но производству судебных дел, так что между судьями и чинами канцелярий проведено разделение труда. Судьям было предоставлено исполнение чисто судейской функции: направление процесса, восприятие и оценка процессуального материала, постановление решения. Остальные действия, необходимые при производстве дел, совершались канцелярией суда, которая вела регистрацию поступающих в суд бумаг, хранила их, изготовляла протоколы заседаний, посылала тяжущимся повестки, копии бумаг и судебных постановлений.

Канцелярия состояла из секретаря, его помощников, канцелярских чиновников и писцов. Секретари и их помощники назначались из числа лиц, обладающих требуемым для занятия судейских должностей образовательным цензом - получивших высшее юридическое образование или же доказавших на службе свои познания по судебной части. В окружных судах и судебных палатах они избирались и утверждались в должностях председателями этих учреждений.

В отношении надзора и дисциплинарной ответственности секретари, их помощники находились в таком же положении, как члены судов, но могли быть подвергаемы дисциплинарным взысканиям по усмотрению назначившего их лица. Только вычетам из времени службы и перемещению с высшей должности на низшую, они могли подлежать не иначе, как по приговорам дисциплинарного суда, которым для них служило общее собрание того судебного места, при котором они состояли.

Прочие чиновники судебных канцелярий назначались председателями судов, а в Сенате - обер-прокурорами; состояли под надзором назначивших их лиц и подлежали их дисциплинарной власти.

Секретарь был необходимым соучастником суда при совершении большинства процессуальных действий. Он присутствовал в заседаниях, вел журналы и протоколы по каждому делу, скреплял их своей подписью журналы, протоколы, а также решения и определения суда, копии и выписки из них. Выполнение этик функций придавало секретарю “значение самостоятельного и необходимого процессуального деятеля”. Если заседание суда происходило без секретаря, это могло стать поводом к отмене решения; если на перечисленных бумагах и документах не было секретарской скрепы, они не имели юридической силы [12].

Председатель суда мог продиктовать секретарю проект протокола, но не имел права приказать подписать его, и если секретарь находил этот проект неточным, то мог изложить свою оговорку, которая приобщалась к протоколу, а суд в особом Постановлении был обязан дать свое заключение по поводу происшедшего разногласия [13].

Порядок делопроизводства судебных мест и внутреннее устройство канцелярий определись общим наказом для всех судов и особыми наказами для каждого из них в отдельности.

Кроме канцелярии, при судах состояли чины прокуратуры, адвокаты, судебные приставы, судебные рассыльные, присяжные переводчики и кабинеты научно-судебной экспертизы.

Должности судебных приставов создавались для исполнения решений окружных судов взамен прежнего исполнительного производства, предполагавшего исполнение судебных решений полицией, а также исполнение решении несколькими инстанциями [14]. Судебные уставы исключили из обязанностей полиции исполнение судебных решений. Полиция стала привлекаться для исполнения решений только в исключительных случаях. Для исполнения судебных решений судебным приставам были предоставлены значительные права. В том числе - обращение взыскания на движимое и недвижимое имущество, ценные бумаги, вклады в банках, их опись, оценка, хранение и продажа. Количество судебных приставов при окружных судах определялось в соответствии с законом.

Судебные приставы стали органами судебной полиции. Их функции заключались в исполнении судебных решении, в доставлении тяжущимся и другим участвующим в делах лицам повесток и бумаг из судов, в исполнении распоряжений председателя и председательствующих в заседаниях.

Судебные приставы назначались на должности председателем того суда первой или второй инстанции, при котором они состояли, а приставы кассационного департамента Сената - обер-прокурором этого департамента.

Судебными приставами не могли быть: несовершеннолетние; иностранно-подданные; объявленные несостоятельными должниками; состоящие на государственной или общественной службе; лишенные духовного сана по приговору духовного суда; состоящие под следствием но обвинению в преступлениях, влекущих за собою лишение или ограничение прав состояния, или не оправданные судом по обвинению в таких преступлениях; исключенные по суду из службы или из духовного ведомства за пороки или из среды обществ и дворянских собраний по приговорам сословий; лишенные по суду права быть поверенными по чужим делам. Определенного образовательного ценза от кандидатов в судебные приставы не требовалось, но лица, которым предоставлено замещение этих должностей, обязаны были удостоверить “в благонадежной нравственности и способностях к исполнению принимаемых ими на себя обязанностей”[15].

Кандидаты, удостоившиеся избрания, допускались к исполнению обязанностей судебных приставов по принятии установленной присяги и внесении денежного залоги (как правило, в размере 600 рублей) для обеспечения убытков, которые могли произойти от их неправильных действий [16].

В помощь судебным приставам председателями судов могли быть назначены судебные рассыльные для вручения тяжущимся повесток и бумаг, а также для совершения, по поручению председателей судов, таких действий, которые не относятся к исполнению решений. Рассыльные не пользовались нравами государственных служащих, но получали жалование и, сверх того, вознаграждение по особой таксе.

Дореформенное законодательство специально не оговаривало права должностных лиц судебных органов, ставя их в один ряд с другими чиновниками государственного аппарата. Судебные уставы предусматривали права судей, прин­ципиально не отличающиеся от прав других чиновников. Между тем судьи имели специальные права, ставящие их в особое положение, в частности принцип несменяемости.

Деятельность новых судов первоначально была с воодушевлением встречена населением. Впервые при рассмотрении уголовных дел суд руководствовался демократическими принципами судебных уставов, в числе которых гласность судебных заседаний, бессословность, состязательность и коллегиальностъ. Так гласность являлась “самым надёжным контролем всякой общественной деятельности и единственною прочною уздою для удержания общественных деятелей в пределах законности”. Реальным воплощением принципа гласности стали возможность лично присутствовать в судебных заседаниях, освещение судебных процессов на страницах газет [17].

Для осуществления правосудия в уездах периодически открывались заседания временных отделений окружных судов. Целесообразность проведения таких судебных заседаний заключалась в том, что обвиняемые, присяжные заседатели, свидетели и эксперты могли без опозданий явиться в суд. Списки дел, назначенных к слушаниям во временных отделениях, составлялись заранее и публиковались. Дела рассматривались с участием присяжных за­седателей и без них [18].

Так прогрессивные принципы деятельности окружных судов, провозглашенные Судебными Уставами, часто не соответствовали реальной практике судопроизводства, что послужило их ограничение правительством к началу 1880-х гадов и изъятия из их ведения дел о государственных преступлениях [19]. Эффективность функционирования окружных судов затруднялось из за материального положения, а именно отсутствия необходимого финансирования и недостаточного количества судей.

Пореформенная судебная система России была заимствована из экономически развитых государств Европы и с трудом адаптировалась к реалиям страны. Практика ее реализации показала, что вне крупных промышленных и торговых центров обеспечить на ее основе эффективное судопроизводство практически не представляется возможным. “Скорый и справедливый суд” оставался мечтой. Не хватало денег для достаточного финансирования судов, квалифицированных специалистов, отправление правосудия тормозилось примитивными коммуникациями, бедностью, правовой неграмотностью, правовым нигилизмом населения. Тем более, становление новой судебной системы потребовало реформирования правоохранительных органов, что также предполагало много трудностей, в первую очередь финансовых.