Объективная история философии

Объективный исторический процесс философотворчества является частью истории мировой культуры и цивилизации. История философии как объективный процесс имеет две стороны: внешнюю и внутреннюю, то есть историю взаимоотношения философии с парафилософией и через неё с обществом и историю сугубо логического развития философских проблем в той мере, в какой они оказались внутри философии.

Объективную историю фило­софии можно описать как исторически-временную последователь­ность попыток построить внутренне и внешне (по отношению к науке) непротиворечивую, а по отношению к мирозданию также и истинную картину системно-рационального мировоззре­ния.

Эти попытки всегда содержали в себе в силу ограниченности реальных знаний о мироздании элемент домысливания (“фило­софского фантазирования”) его целостной картины. Такое домысливание совершалось по формуле “особенное есть всеобщее” (О есть В), где под особенным выступало как материальное, так и духовное в разных степенях общности (вода, пища, дыхание, число, идея, дух, субстанция и т. п.)

Однако можно говорить о принципиальной неисчерпаемости объективно всеобщего субъективно всеобщим (категориальным сознанием)

Поэтому каждая философская система рушится. Особенное, как бы оно ни было содержательно, не может исчерпать всё. Формула же “В есть В” (“всё есть всё”) тавтологична и означала бы конец философии. Поэтому философсвование есть бесконечный процесс.

Как одно из проявлений человеческого творчества объектив­ная история философии отличается от истории других человече­ских деяний тем, что до нас дошла не только память о произведе­ниях философов, но и сами их произведения (правда, в случае древней философии далеко не всегда). Внешне объективная исто­рия философии может быть представлена как книжная полка, на которой в хронологической последовательности расположены дошедшие до нас философские сочинения.

Субъективная история философии. Субъективная история философии —попытка осмыслить и описать объективную историю философии. Субъективная история философии как историческое самосозна­ние философии зарождается позднее философии. Сами попытки описания объективной истории философии в хронологической последовательности составляют объективную историю субъективной истории философии.

Объективная история субъективной истории философии может быть тоже представлена как книжная полка, на которой в хронологическом порядке расставлены “истории фи­лософии”.

Эта полка может быть в свою очередь описана и проанализи­рована. При этом устанавливаются и классифицируются приме­няемые в разных “историях философии” методы описания и изу­чения объективной истории философии, их историко-философские концепции, представления об историко-философском процессе. Так появляются “теоретические историографии философии”. Их также можно расположить в хронологической последовательности на третьей книжной полке. Она будет представлять объективную историю исследования субъективных историй объективной исто­рии философии. В свою очередь и эта полка может быть описана и проанализирована.

Методы субъективной истории философии. Таких методов мно­го. Пока что нам достаточно знать два наиболее общих. Это эм­пирическо-исторический и теоретико-логический методы описания объективной истории философии.

Применяя эмпирическо-исторический метод, автор стремится представить объективную историю философии как она есть, ниче­го не прибавляя от себя. Но сделать это в высшей степени труд­но, ибо всякое описание уже есть истолкование. И если это еще можно сделать при описании отдельных философских учений, то это почти невозможно при выявлении связи между этими учения­ми. Связь между учениями философов утрачивается.

В случае теоретико-логического метода историк философии стремится найти в историко-философском процессе какой-то смысл, закон. Но при этом часто в угоду своей концепции он при­носит в жертву объективную историю философии, нарушает даже саму историческую последовательность философских систем, иска­жает факты, подменяет действительное учение философа его истолкованием в духе собственных философских взглядов.

Правильное решение проблемы субъективной истории филосо­фии состоит в гармонии обоих методов историко-философского исследования. Теоретическо-логическая субъективная история фи­лософии возможна лишь на твердом фундаменте добротного, кро­потливого и добросовестного эмпирическо-исторического исследо­вания объективной истории философии. В частности, не следует приписывать древним философам такого развития их идей, которое нам понятно. Оба метода должны быть поняты как частный случай взаимоотношения двух ступеней познания: эмпирической и рациональной.

История субъективной истории философии. Субъективная исто­рия философии возникает еще в древности, но, разумеется, после возникновения самой философии, когда уже накопился материал, достаточный для историко-философского описания и осмысления, В Древней Греции первыми историками философии можно счи­тать Аристотеля и его ученика и преемника Теофраста (IV— III вв. до Р.Х.). Рассматривая ту ли иную философскую проблему, Аристотель интересовался, что думали об этом до него. При этом Аристотель стихийно придерживался теоретико-логического ме­тода. Всю предшествующую ему древнегреческую философию (а она имела уже двухвековую историю) Аристотель представил как предысторию его собственной философии. Отсюда историко-философская предвзятость Аристотеля, пробелы в его субъектив­ной истории философии, неизбежные искажения им объективной истории философии.

В конце античности на древнегреческом языке было создано не­сколько историко-философских компиляций, не стремящихся к осмыслению объективной истории философии. Не случайно, что их авторов называли “доксографами”, т. е. “описывателями мнений” философов. Примером такой доксографии может служить почти целиком дошедшая до нашего времени работа Диогена Лаэртского “О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов” (II—III вв.).

Писали работы по истории философии и первые христианские идеологи, например Климент Александрийский (II—III вв.), Ориген (III в.), Августин (IV—V вв.) и др. Но их от­ношение к античной философии было весьма субъективным, односторонним. Если они ее и не третировали, то видели в ней лишь несовершенное человеческое приближение к некото­рым “истинам” Библии, божественного откровения.

В средние века история философии в Европе пришла, как и сама филосо­фия, в упадок. Субъективная история философии все же сущест­вовала и тогда—в мусульманском, арабоязычном мире. В XII в. аш-Шахрастани написал книгу “Религиозные секты и философ­ские школы”, в которой излагал (с известным стремлением к ана­лизу) философские и религиозные учения античности и средневе­ковья на Ближнем Востоке.

В дальнейшем субъективная история философии развивалась в основном в Европе. Уже в XIV в. на закате средневековья, англичанин Уолтер Берли написал (на ла­тинском языке) “Книгу о жизни и учениях древних философов и поэтов”. Однако все более и более систематические изложения истории философии публикуются лишь в Новое время в Западной Европе в XVII—XVIII вв. на латинском, а также на француз­ском, английском и немецком языках. Таковы книги И. Фосса “О философии и школах философов”, Т. Стэнли “История фило­софии”, Г. Хорна “История философии в семи книгах”, пятитом­ник Я. Бруккера “Критическая история философии от сотворения мира до нашего времени”, трехтомник Деланда “Критическая история философии”, труд И. Эберхарда “Всеобщая история фило­софии” и др.

В XIX и тем более в XX в. число таких трудов мно­гократно возрастает, ибо история философии, кроме всего про­чего, становится обязательным предметом высшего (иногда и среднего) образования.

Большое значение для развития субъективной истории фило­софии имели труды таких представителей немецкой классической философии, как Фихте, Шеллинг, особенно Гегель и Фейербах, у которых история философии стала необходимым элементом их собственных доктрин.

В особенности это относится к Гегелю, ко­торый стремился показать в своих “Лекциях по истории философии”, что история философии — не простая последовательность мнений фи­лософов, часто во всем несогласных друг с другом, а единый логический процесс движения мировоззренческой мысли. Конечно, Гегель превратно изобразил объективную историю философии, превращенную им в составную часть его собственной идеалисти­ческой системы. У Гегеля объективная история философии — про­цесс осознания некоей абсолютной идеей своего вневременного логического развития, завершение которого достигнуто в его фи­лософской доктрине. Субъективная история философии Гегеля - пример злоупотребления теоретико-логическим методом. Вместе с тем она содержит ряд глубоких анализов и положений и отли­чается стройной концептуальностью.

Философия существует в контексте духовной культуры и на основе материальной культуры. Но это не означает, что философия не имеет своей собственной объективной истории, простирающейся за пределы даже конкретного исторического времени. Исторические условия влияют на философию, но философия остается верной своей тра­диции, своей проблематике, своей форме, своим “вечным вопро­сам”. Через всю объективную историю философии проходят про­блемы, группирующиеся вокруг основного вопроса философии, но к нему не сводящиеся. Это вопросы о субстанции как всеединой и вечной основе мироздания, вопросы о человеке и его месте и назначении в мироздании, вопросы о смысле человеческой жизни, вопросы о сущности человеческого общества и о будущем человечества, вопросы о лучшем политическом устройстве и о правильном, ведущем к счастью, образе жизни, вопросы о познаваемости мироздания и о путях и методах такого познания. Это, наконец, и сам основной вопрос философии — вопрос об отношении мышления к бытию, духа к природе.

Эти и другие вопросы особенно четко выяв­ляются при изложении философии как истории проблем. При изложении философии как истории систем эти “вечные вопросы” несколько скрадываются. Проблемы постоянны, а системы пре­ходящи. История философии как история систем представляется более статичной, чем изложение ее как истории проблем. Но история философии как история проблем возможна лишь на осно­ве знания систем.

Гегель говорил, что философия - лицо своей эпохи. И мы будем не забывать о истории и даже о географии, о национальном характере народа, у которого существовала своя философия, о социальном положении того или иного философа и о его психологическом портрете. И мы помним, что развитие философии определялось не только развитием философских идей, но и мощным и все более быстрым развитием промышленности и естествознания. История философии не только внутренняя борьба философский идей, но и борьба между мировоззренческой и научной частями парафилософии за философию, в результате чего философия одновременно и питается знаниями и жизненными соками парафилософии, и не­редко вырождается в ту или иную парафилософию, склоняясь то к мировоз­зренческому иррационализму, то к антимировоззренческой мето­дологии науки. Однако, история фило­софии знает блестящие примеры гармонии мировоззренческой и системно-рационализированной сторон философии.

Всемирная философия и национальные философии. Всякая фи­лософия национальна уже по языку ее произведений (хотя далеко не по одному только этому признаку). Мы говорим о древнегрече­ской, итальянской, французской, английской, немецкой, русской, американской, индийской и других философиях. Правда, не все народы имели свою философию, не у всех мировоззрение под­нялось на второй уровень—на ступень системно-рационализиро­ванного мировоззрения. Например, древние шумеры так и не до­жили до своей философии. Но и “философские народы” не все сразу шли в авангарде общечеловеческого философского прогрес­са. Они сменяли друг друга. Например, в эпоху Возрождения впе­ред вышли североитальянцы, но в Новое время их сменили англи­чане и французы, затем немцы и т. д. Поэтому национальные истории философии не всегда и не во всех своих частях совпадают со всемирной историей философии. Но это не значит, что нацио­нальные истории философии не имеют научного значения. По­добно тому как философия—вид мировоззрения, так и история философии—вид истории мировоззрения. Это относится и ко всемирной истории философии. Но особенно это важно в случае национальной истории философии. Рассмотренная в контексте ми­ровоззрения, в ее взаимоотношении с парафилософией любая национальная история философии, как бы ни бедна была она сама по себе, значима. Но при этом не следует все же подменять философию парафилософией, выдавать за философию, например, художественное мировоззрение или различные общественно-политические взгляды.

Создание подлинно всемирной истории философии затруд­няется тем, что фактически существуют три философские тради­ции: китайская, индийская и средиземноморская (в своей большей части совпадающая с европейской).

История философии отличается от истории дру­гих наук тем, что она составляет органическую часть философии, ибо философские проблемы относительно вечны. Изучение истории философии помогает развитию способности к теоретическому мышлению, диалектиче­скому анализу, умению научно осмысливать факты, замечать проблемы и решать их. Теоретическое мышление является прирожденным свойством только в виде способности. Эта способность должна быть развита, усовершенствована, а для этого не существует до сих пор ника­кого иного средства, кроме изучения всей предшествующей фило­софии. ( Ф. Энгельс). История философии дает нам множество картин мироздания, созданных разными философами и философскими школами. Она не только обогащает наше мировоззренческое сознание, но и обе­регает нас от типичных ошибок, в которые склонна впадать ми­ровоззренческая мысль. Воспитательное значение имеет иногда и жизнь философов, посвятивших себя поискам глубоких основ мироздания и назначения в нем человечества и человека.

8. Философия и антифилософия

С позиции жесткой философии всё то, что не укладывается в её рамки, есть внутренняя антифилософия. Но сперва скажем о внешней антифилософии.

1) Внешняя антифилософия - отрицательное, негативное отношение к философии с позиции реальной жизни, здравого смысла, государства, религии, науки, особенно естествознания.

Антифилософия с прзиции здравого смысла:

Калликл : философия - “это, конечно, дело приятное, когда кто умеренно знакомится с нею в юности, но она гибельна для людей, предающихся ей более надлежащего, ибо кто, даже и при отличных способностях, философствует далее юношеского возраста, тот по необходимости бывает неопытен во всём, в чём должен иметь опытность, если хочет быть человеком прекрасным, добрым и славным... Хорошо заняться и философиею, сколько это нужно для образования, и мальчику пофилософствовать не мешает, но кто уже состарился, а всё философствует, тот делает себя ... предметом, достойным смеха. Подобные философы возбуждают во мне такое же чувство, какое болтуны и шуты... Видя философию в ранней юности, я восхищаюсь; ... Тогда она кажется благовременною - и человека философствующего в этом возрасте почитают как-то развязным, а не философствующего - неразвязным и неготовым к хорошему и благородному делу. Напротив, когда вижу, что философствовать не перестаёт и старик, тогда думаю, Сократ, что он стоит телесного наказания” ( Платон. Горгий 484 с - 485 д).

Антифилософия с позиции реальной жизни

Мефистофель: “кто философствует, тот выбрал путь плохой, как скот голодный, что в степи сухой кружит себе, злым духом обойденный, а вкруг цветёт роскошный луг зелёный” ( Гёте. Фауст. Т.1. Петроград, 1914. С.58).

Антифилософия с позиции науки:

Дмитрий Иванович Писарев (1840 - 1868):

“философия уже давно потеряла свой кредит в глазах здравомыслящего человека: никто не верит в её шарлатанские обещания... Серьёзно заниматься философией может теперь или человек полупомешанный, или дурно развитой, или крайне невежественный” ( цит. по С.А.Левицкий. С.112).

Антифилософия с позиции религии:

Иисус Христос. Нагорная проповедь. “Блаженны нищие духом, ибо их есть царство небесное” (“Евангелие от Матфея” 5, 3). “Нищие духом” - это, заведомо, не философы.

Апостол Павел: “смотрите, братие, чтобы кто не увлёк вас философиею и пустым обольщением, по преданию человеческому, по стихиям мира, а не по Христу (“Послание к колоссянам” 2,8).

Прусский король Фридрих-Вильгельм II осудил сочинение Канта “Религия в пределах только разума” (1793), в котором Иммануил Кант истолковал религию рационалистически в духе деизма и модернизма, разойдясь с протестантскими лютеранско-пиетистскими правоверами. В указе от 1794 года сказано: “...наша высочайшая особа уже давно усматривает с величайшим неудовольствием, как вы злоупотребляете своей философией для искажения и унижения некоторых главных и основных учений св. Писания и христианской веры” (цит. по: Куно Фишер. Иммануил Кант и его учение. Часть первая. Спб., 1901. С.95).

Антифилософия с позиции государства, государственной власти: