В.Г. Бенедиктов

К высокой поэзии однозначно можно отнести Полежаева и Одоевского, а вот Бенедиктов вполне удовлетворял требования толпы и стремился к массовой романтической поэзии.

Вместе с тем у него было много удач, поэтических открытий, но это были частные явления.

Белинский совсем его не принял, высмеивал его образную систему (это видно в его статье о Бенедиктове), но критик не совсем прав. Ведь не случайно Бенедиктов так востребован этой «серой» массовой публикой. Белинский проводил «социологический анализ» аудитории Бенедиктова и установил, кто же точно будет его читать – средний чиновник с весьма посредственным, но все-таки образованием, который в немногие свободные от службы часы удовлетворяет вою потребность в жизни в другом мире и обеспечивает себе уход от действительности, к которой прикован своим социальным положением и образом жизни. Поэзия для них – вторая реальность, иной мир и не более того. Поэтому никаких философских мыслей в этой поэзии не будет, так писал Белинский и это верно.

Но есть еще один момент. Бенедиктов возвращается к уже использованным темам, потому что о них писать уже легче, ведь они уже использованы в литературе. Избитые темы, сюжеты, образы – эпигонство, механическое повторение.

Вместе с тем Бенедиктов был экспериментатором, в первую очередь с рифмой. Плюс изображение удивительных страстей, почти не встречающихся в жизни. Звуковой ряд поэзии – все это есть у Бенедиктова и иногда весьма успешно.[11]

Три Э поэзии Бенедиктова:

Эпигонство

Экспериментатортво

Эклектизм

И третье – эклектизм. У Бенедиктова при стремлении к ярким характерам нет стремления к индивидуальности. При этом надо сказать, что он сумел поначалу, когда он в 1835 году выпустил сборник стихотворений (вообще 1835 год богат на выход различных новых имен на российский литературный олимп), и даже эстетически развитие, подготовленные люди, высоко оценили этот его опыт. Например, П.А. Вяземский, С.П. Шевырев, который вдвинул тезис, что родился новый поэт мысли, едва ли не смена Баратынскому. Это, конечно, тоже были заблуждения, которые очень скоро прошли и звезда Бенедиктова очень быстро зашла. Но сам факт этого увлечения очень характерен, потому что увлеклись им не только люди из толпы.

Для Бенедиктова очень характерно (и совершенно не присуще поэтам литературы с большой буквы) особое самоощущение, декларация о том, что он «ремесленник во славу красоты» (так пишет Бенедиктов в одном из своих стихотворений – в каком, надо найти самим) Это невозможно представить себе в творчестве Пушкина, потому что ремесло – это некое умение что-то сделать, но не ощущение, и оно не требует связи с высшими силами. Поэт – Пророк, глашатай божественных истин (у Пушкина и Лермонтова), но никак не ремесленник, даже во славу красоты. В этом разница в отношении к собственному статусу и соответственно функциям поэта.

А.И. Одоевский

В 30-е годы продолжается и линия гражданского романтизма. Главным из таких романтиков был Рылеев, поэт-декабрист.

Еще один такой поэт – Александр Иванович Одоевский. Мы его изучаем в отрыве от его эпохи, которой он принадлежит по идейному содержанию своих стихов, потому что он был младше декабристов и до восстания почти не заявил о себе как поэт. Если исследовать его биографию, то мы увидим, что все основные его произведения приходятся на постдекабристскую эпоху.

Его и как поэта, и как человека очень любил и уважал М.Ю. Лермонтов, несколько раз встречался с ним на Кавказе и даже посвятил ему стихотворение. Самое значимое то, что А.И. Одоевского (двоюродный брат В.Ф. Одоевского) исповедовал идеи освобождения России от тирании, но еще и идеи свободы в более широком плане. Это воплотилось в том, что он один из немногих в русской поэзии, кто поддержал поляков в их борьбе за независимость, в том числе в восстании 30-31 годов.

Одоевский в 31 году пишет стихотворение «При известии о польской революции», в котором позволяет себе полемизировать с очень высоко почитаемым им Пушкиным именно в связи с такой государственнической позицией нашего первого поэта. Причем, приветствуя бунтующих поляков, Одоевский говорит, что они восстают не против России и россиян, а против политической линии российского правительства. Это было очень верно с исторической точки зрения.

Вы слышите, на Висле брань кипит!

Там с Русью поляк воюет за свободу!

И дальше продолжает, что на самом деле поляк воюет не с Русью, а с тем, кто управляет этой страной. Интересно и самое знаменитое его стихотворение, которое в советское время было широко известно по строчке «Из искры возгорится пламя» (это был эпиграф к газете «Искра» (основана Лениным), которая и зажгла пожар 1917 года).

Этот эпиграф взят из стихотворения Одоевского, и немаловажно, что оно так повлияло не только на его современников, но и на разум, мышление, революционный дух последующих поколений.

Александр Романович Полежаев

Еще один представитель гражданского романтизма. Если судьба Одоевского, который прожил всего 37 лет, была трагична, то жизнь Полежаева была еще более тяжела. Стоит упомянуть о двух биографических моментах, которые во многом предопределили его жизнь.

Во-первых он был незаконнорожденным дворянским ребенком и он это очень глубоко переживал. Это постоянно оказывало влияние на его сознание.

Во-вторых, он был человеком вольных нравов и участь в московском университете он многое себе позволял. Эти вольности отразились в его поэме «Сашка», принесшей ему большую известность, в том числе и в молодежной среде. Эта поэма дошла до властей, и, так как в ней описываются низкий уровень нравственности студентов Московского университета, посещение ими злачных мест и борделей. Тем более что Полежаев позволил себе еще и серьезную критику общественных нравов в целом. Умудрился сравнить нравы петербуржского чиновничества с борделями.

Это не могло не дойти до Николая Первого, который жестко наказал провинившегося. Его отправили в солдаты, что было очень тяжелым наказанием. Все это вместе повлияло на его мироощущение и отразилось в поэзии.

Отсюда мотивы отчаяния, идеи отрешения от мира, ухода от мира, неприятия действительности, надрывно трагическое звучание стихов.

Еще одна характерная черта, помимо этой эмоциональности, надрывности, неистовости, - мотив неприятия общества и старшего поколения (конфликт отцов и детей). Полежаев провозглашает самого себя и свое поколение поклонниками буйственной свободы. Понятно, что такие настроения сопровождались злоупотреблением алкоголем. Все это вместе, репрессии и неумный характер Полежаева привело к тяжелым последствиям – ранней смерти.

А.И. Герцен («Былое и думы») нарисовал яркий портрет Полежаева и показал трагедию столкновения пусть неоднозначной, но яркой, самобытной личности с лицемерием власти.

Алексей Васильевич Кольцов

Его фигура стоит особнякомв поэзии 30-х годов. Его поэзию нельзя отнести ни к высокому романтизму (который будет развивать в 30-е годы Лермонтов). Кольцовская лира очень сильно отличается от лиры Лермонтова. В его лирике почти не звучит общественная тематика – почти не касается социально-исторических тем. Причем даже стихотворение «Стенька Разин» совсем не крестьянском восстании. О чем – прочитать.

Кольцов ни в коей мере не относится к вульгарному романтизму (как Бенедиктов). Кольцов – прежде всего крестьянский поэт. Но! это не поэт для толпы. Крестьянская поэзия Кольцова восходит во многом к фольклорным традициям, использует в наибольшей степени, чем его современники, народное поэтическое начало, но при этом совершенно естественно.

Например, Дельвиг прибегал к жанру русской песни, но это была литературная песнь. Дельвиг никогда не принадлежал к тому кругу, который эту песню мог петь. Это была всего лишь имитация, стилизация под народную песнь

Для Кольцова обращение к народной песне гораздо более органично. Он эту народную культуру впитал с молоком матери. Он не был крестьянином (хотя это и часто повторяемая легенда), он был очень близок к этой среде. Его отец занимался продажей скота и Кольцов был вынужден ему помогать (в простых семьях ребенок был обязан заниматься делом своих родителей). При этом его обращение к литературе и науке было вопреки желанию родителей.

Что касается самообразования, то для Кольцова это была очень большая проблема, он должен был выделять минуты для чтения. Он был, что называется, self-made man, что всегда высоко ценится в творчестве. Белинский, который тоже был self-made man, очень высоко ценил Кольцова.

Среди поэтических заслуг Кольцова не только то, что он обращается к фольклорному началу, но и то, что он умеет по-другому посмотреть на явления, о которых он пишет, на объекты поэтического осмысления, чем его предшественники и современники. Это хорошо демонстрирует стихотворение, посвященное смерти Пушкина – «Лес».

Удивительным момент, когда поэт, который не был включен в жизнь пушкинского круга (он вообще жил далеко от центра литературной жизни, в Воронеже), но он ощутил идею смерти Пушкина как человека, погибшего от нехватки воздуха. Показал, как лес погибает под воздействием холода, сил природы.

Кольцов не анализирует социально-политические моменты, он исследует атмосферу, в том числе и общественную. Словом, более широко смотрит на ситуацию.

Об этом же будет писать Лермонтов с стихотворении «Смерть поэта», хотя он сконцентрируется на социально-общественной стороне вопроса, и даже на национальной, виня в смерти Пушкина Дантеса и все светское общество. Кольцов же смотрит с более широкой, философской точки зрения.

Это стихотворение было по достоинству оценено Мережковским в его известной статье о Пушкине: «Нашелся один русский человек, сердцем понявший героическую сторону Пушкина. Это не Лермонтов с его страстным реквиемом, это даже не Гоголь, усмотревший оригинальность Пушкина в его русской стихийной безличности, это не Достоевский… это Кольцов. Для Кольцова Пушкин – последний русский богатырь, который умирает, когда нет возможности реализоваться, измерить свою внутреннюю силу». Это точное определение ухода пушкинского гения и выхода на арену нового русского поэта, которым стал Кольцов.

На прошлой лекции речь шла о поэзии 30-ых годов, прозе и поэтах второго ряда в связи с «Ледяным домом» Лажечникова. Был задан справедливый вопрос о том, как Дюма переводил «Ледяной дом» с русского языка. Дело в том, что Дюма не знал русского языка, но ему сделали подстрочник, и это распространенный способ перевода. Этот способ использовался в советские годы, и на Западе эта практика распространена. Обработка текста была сделана Дюма, а технический перевод, подстрочник был сделан для него русскими писателями, которые замечательно владели французским языком. Французский для большинства был вторым родным языком.

Второй вопрос: «В чем своеобразие народных взглядов на жизнь, которые сумел выразить Кольцов в своей лирике?». Было сказано о том, что одной из важнейших отличительных черт лирики Кольцова является взгляд на народную жизнь изнутри: он причастен к сословию простолюдинов. Здесь нет стилизации под народную песню, его основного жанра, нет стремления обыграть некие приемы фольклора в профессиональной лирике, как делалась «Русская песня» Дельвига. Есть вполне органичное использование фольклорных элементов. Но самое главное, если говорить о содержании, это особое отношение к труду, к работе, что очень важно, так как в нашем восприятии это укоренилось во многом благодаря творчеству Некрасова, великого поэта, имеющего специфический взгляд на жизнь. Укоренился взгляд на труд как на нечто страдальческое, тяжелое. Трагический мотив преобладает в восприятии крестьянского труда. Если вы прочтете песнь «Косарь», вы увидите, что там есть радость труда - это очень важный момент. Труд как не только некая необходимость, но как радость общения с природой, причем производящей природой. Важный момент – ощущение своей причастности к производящим силам природы. Там звучит знаменитая строчка, формула, которая стала уже избитым штампом: «Хлеб всему голова». Вот это ощущение того, что хлебопашец пашет ради сотворения нового продукта, новой сущности хлеба - это очень важный момент. И второй момент, который тоже как бы новый подход в теме труда, это удаль, которая может реализоваться не только в войне. Удаль обычно ассоциируется с войной, как, например, у Давыдова. Но здесь как развивается мотив удали в труде. Это действительно новые мотивы. Позднее они были несколько затушеваны акцентом тяжести крепостного труда. Они оказывается редко звучащими, но нельзя говорить, что они не звучали.