Его пространства

Гигантская рельефная композиция «Низвержение Ганги на землю» (VII в.) составляет неотъемлемую часть символико-ритуального ансамбля Махабалипурама. Занимая значительную по величине площадь вертикальной скалы (9 х 27 м), рельеф, посредством изображения сцен древнего мифа о низведении богами небесной реки Ганги на землю, воспроизводит грандиозную картину Мироздания, скульптурно представляя структурное единство небесного, земного и подземного миров.

Скальный рельеф Махабалипурама, изображая сказ о сошествии Ганги на землю, включает в себя множество визуализированных событий знаменитого мифа. Среди них особо выделяются, во-первых, сцена, представляющая праведного мудреца Агастью, сидящего у храмика со статуей Вишну внутри святилища; во-вторых, скульптурное изображение царя-аскета Бхагиратхи, вымаливающего милость у бога Шивы; в-третьих, сцена, являющая реку Гангу в облике стройной девушки, держащей в руках волны своих вод, перед которой молитвенно склонил колени Бхагиратха.

Центром всей композиции выступает глубокая вертикальная расщелина, разделяющая рельеф на две половины. Она образует естественный скат, по которому в древности водопадом стекала вода, подаваемая на скалу из специального бассейна. В самой же расщелине находятся изображения фигур царя-нага и царицы-нагини с человеческими головами и змеиными хвостами. В прежние времена нисходящие по камням рельефа вниз струи воды создавали впечатление, будто наг и нагиня извивающимися хвостами способны преодолеть сопротивление водной массы в своем восхождении вверх по водопаду.

Перед рельефом находится водоем для ритуальных омовений, который в древности питался водой водопада - олицетворением нисхождения на землю небесной влаги, символом эманации Единого во многое. Процедура же ритуального омовения, происходящая в дни специальных религиозных праздников, призвана была избавить индуистов от тяжести плотской скверны в стремлении человеческого к божественному, имманации конечного к Абсолютному. Не случайно рядом со скальным рельефом скульптурно изображена семья обезьян, где самец аккуратно выбирает паразитов из шерсти самки, в то время как та кормит грудью своих малышей. Эта остро натуралистическая сцена как нельзя лучше подчеркивает очищающее значение изображенного здесь события.

Центральная расщелина выступает в качестве стержня всей композиции. Чем дальше от центра рельефа, тем динамичнее пластические движения мифологических персонажей, стремящихся с двух сторон к чуду водопадом нисходящей с неба на землю Ганги. Наоборот, чем ближе к центру композиции - тем шаг за шагом замедленнее и монументальнее становятся скульптурные действия рельефных фигур, приобретая в непосредственной близости от водопада качество вселенского величия и покоя.

Помимо того, что рельеф разделен расщелиной на правую и левую части, он также расчленен по вертикали на три мира - небесный, земной и подземный. Небесный мир населен здесь изображениями высших и низших богов индуистского пантеона, эпических героев, полубогов, мудрецов, гандхарвов, апсар, наделенных силой совершать чудесные подвиги и служить людям позитивными эталонами религиозного поведения. Подземный мир рельефа включает, в частности, в свой состав изображения огромных слонов (Айраваты, Махападмы, Ваманы, Сарвабхаумы), поддерживающих спинами и головами земную и небесную сферы. Земной мир отделен от миров небесного и подземного двумя мощными вырубами, проходящими через весь скальный рельеф. Сфера земного бытия здесь пластически не явлена. Она лишь слегка обозначена, давая тем самым возможность каждому индуисту развернуть свиток земного мира в соответствии со своим представлением о нем.

При выполнении скального рельефа индийские мастера удачно использовали прием ритмического разделения композиции на ряд обособленных друг от друга элементов, своеобразно распластывающих перспективу изображения, - прием, способствующий увеличению пространственной многоплановости всей массовой сцены. Взгляд зрителя, скользя по развернутой на плоскости скалы грандиозной панораме, вычитывает неисчислимое количество пластически представленных существ, заполняющих каменные углубления и выступы. В то же время, композиция построена так, что определяющее значение получает трактовка рельефа как единой структуры, сплавляющей вместе мифологические и натуралистические, божественные и человеческие, зооморфные и антропоморфные, плотские и душевные элементы. При этом водопад центральной расщелины, олицетворяя акт нисхождения Ганги на землю, одновременно и разъединяет изображение на отдельные части (верхнюю, нижнюю, правую, левую), и объединяет его в сложно структурированное целое. Художественный образ рельефа как бы пульсирует от Единого (монолит скалы) ко многому (отдельные, пластически решенные сцены) и от многого (единичные изображения) к Единому (общее художественное пространство), открывая тем самым дорогу эманации божественной энергии навстречу людям и имманации человеческой энергии навстречу богу.

На территории бывшего Мамаллапурама сегодня можно наблюдать удивительный пример ансамбля, куда органично входят море, небо, зелень деревьев, прибрежные скалы и умелое дело рук человеческих в синтезе архитектуры и скульптуры.