Глава 1. Простые приемы

Я помню, как родился мой сын Дэвид. Прошло пять секунд с момента рождения, а он все еще не начал дышать. Я была напугана. Медсестра похлопала его по спине. Никакой реакции. Напряжение было мучительным. Она даже сказала:

– Какой упрямый.

Все еще не было никакого движения. А через какое‑то мгновение он наконец закричал, очень пронзительно, как кричат только новорожденные. Облегчение было неописуемым. Но позже в тот день я стала спрашивать себя, действительно ли он упрямый. К моменту же, когда я принесла его из роддома домой, все встало на свои места – это были просто глупые слова глупой женщины. Как можно прикреплять ярлык на младенца, который живет на свете меньше минуты!

И тем не менее несколько последующих лет, когда он продолжал плакать, независимо от того, сколько я его шлепала или качала, когда он отказывался есть новую еду, отказывался спать, делал все, чтобы мы не успели на автобус в детский сад, когда он не надевал свитер в холодный день, в моей голове проносилась мысль: «Она была права. Он упрямый».

Надо было знать раньше. Все психологические курсы, которые я посещала, предупреждали об опасности самореализующихся пророчеств. Если на ребенка повесили ярлык «неспособный ученик», он может начать чувствовать себя именно так. Если вы считаете ребенка непослушным, то скорее всего он начнет показывать вам, каким непослушным он может быть. Нужно во что бы то ни стало избегать навешивания ярлыков. Я полностью была с этим согласна и все‑таки не могла не думать о Дэвиде как об «упрямом ребенке».

Единственное, что меня успокаивало, это что я не одна такая. Минимум раз в неделю я слышала, как другие родители говорят что‑нибудь вроде:

«Старший у меня – трудный ребенок. А младший – одна радость».

«Бобби – прирожденный хулиган».

«Билли – простак. Любой может его обмануть».

«Майкл – настоящий адвокат в семье. Знает ответы на все вопросы».

«Я больше не знаю, чем кормить Джули. Она так разборчива в еде».

«Покупать что‑то новое для Ричи – это пустая трата денег. Он ломает все, к чему притрагивается. Мальчик просто явный разрушитель».

Мне всегда было интересно, как эти дети приобретали свои ярлыки в самом начале. Теперь, после того как я годами слушала, что происходит в семьях, я понимаю, что кастинг ребенка на роль может начаться вполне невинно.

Например, однажды утром Мэри говорит своему брату:

– Дай мне мои очки.

А брат отвечает:

– Возьми сама, хватит командовать.

Позже она говорит матери:

– Причеши меня, чтобы волосы были гладкие, без узелков.

Мама отвечает:

– Мэри, ты опять распоряжаешься.

Тем не менее позже она говорит отцу:

– Не разговаривай. Я смотрю передачу.

На что он отвечает:

– Слушаюсь, босс!

Постепенно ребенок, которого как‑то обозначили, начинает играть роль. В конце концов, если все называют Мэри властной, значит, такой она и должна быть.

Вы можете задаться вопросом: «Нормально ли думать о ребенке, что он властный, если ты его так не называешь?» Это очень важный вопрос. Может ли то, как родители думают о ребенке, повлиять на то, как ребенок думает о самом себе? Чтобы прояснить отношение между тем, как родители видят ребенка и как ребенок видит себя, давайте попробуем эксперимент. Читая следующие три сцены, представьте себя в каждой из них ребенком.

Сцена 1. Вам примерно восемь лет. Как‑то раз вы заходите в гостиную и видите, что родители собирают большой пазл. Наблюдая за тем, что они делают, вы спрашиваете, можно ли вам тоже пособирать с ними.

Мама спрашивает:

– Ты уже сделал домашнюю работу? Ты смог в ней разобраться?

Вы отвечаете «да» и снова спрашиваете, можно ли вам присоединиться.

Тогда мама опять вас спрашивает:

– Ты уверен, что понял все домашнее задание?

– Займемся математикой с тобой чуть попозже, – вставляет папа.

Ты опять спрашиваешь, не надо ли помочь с пазлом.

– Смотри внимательно, как мы с мамой складываем пазл, а потом мы посмотрим, сумеешь ли ты вставить один кусочек.

Когда вы начинаете ставить кусочек на место, мама говорит вам:

– Нет, солнышко. Ты разве не видишь, что у этого кусочка прямая сторона? Как можно поставить кусок с прямой стороной в середину картинки!

Она тяжело вздыхает.

Какими ваши родители видят вас?

Какие чувства у вас вызывает их мнение?

Сцена 2. То же самое. Вы заходите в гостиную и видите, что ваши родители собирают пазл. Вы спрашиваете, можно ли присоединиться к ним.

Мама говорит вам:

– Тебе больше нечего делать? Почему бы тебе не пойти и не посмотреть телевизор?

Вы неожиданно находите в пазле нужный кусочек с дымоходом. Вы тянетесь к нему.

– Осторожно! Ты разрушишь все, что мы сделали, – предупреждает мама.

– Мы когда‑нибудь можем спокойно посидеть? – спрашивает папа.

– Ну пожалуйста, только один кусочек! – просите вы.

– Ты что, никогда не перестанешь? – возмущается папа.

– Ладно, один кусочек, но это все! – мама смотрит на папу, качает головой и закатывает глаза.

Какими ваши родители видят вас?

Какие чувства у вас вызывает их мнение?

Сцена 3. То же самое. Видя, что ваши родители собирают пазл, вы подходите ближе, чтобы взглянуть на картинку. Вы спрашиваете:

– Я могу помочь?

– Конечно, если хочешь, – кивает мама.

– Возьми стул, – говорит папа.

Вы видите кусочек, который, как вы уверены, является частью облаков, вы кладете его в пазл. Он не подходит. Мама говорит:

– Почти!

– Кусочки с прямыми сторонами обычно кладут по краям.

Родители продолжают собирать пазл. Вы некоторое время изучаете картинку. Наконец вы находите правильное место для вашего кусочка.

– Смотрите, подходит! – восклицаете вы.

Мама улыбается.

– Ты действительно настоял на своем, – говорит папа.

Какими ваши родители видят вас?

Какие чувства у вас вызывает их мнение?

Вас удивило, как легко вы поняли мнение ваших родителей о вас? Иногда достаточно всего нескольких слов, взгляда, интонации, чтобы сказать человеку, какой он «несообразительный и глупый», «зануда» или, по существу, привлекательный и способный человек. Часто вы в считаные секунды можете понять, что родители думают о вас. Если вы умножите эти секунды на часы ежедневного общения родителей с детьми, вы осознаете, как значительно на детей влияет родительское мнение о них. Не только их чувства сами по себе воздействуют, но и их поведение.

Когда вы выполняли это упражнение и родители считали вас «несообразительным», вы ощущали, как постепенно ваша уверенность стала пропадать? Вы бы старались собрать большую часть пазла самостоятельно? Вы чувствовали досаду от того, что вы не так быстры, как окружающие? Вы говорили себе: «Зачем даже пытаться?»

Когда в вас видели одну помеху, вы чувствовали, что вам надо как‑то защитить себя, иначе вас оттолкнут? Вы чувствовали себя отвергнутым и побежденным? Или вы чувствовали злобу, вам хотелось испортить дурацкий пазл и отомстить им?

Когда к вам относились как к приятному и способному человеку, вы чувствовали, что можете вести себя милым и надлежащим образом? Если бы вы сделали несколько ошибок, вам захотелось бы все бросить или вы решили бы попробовать еще раз?

Какими бы ни были ваши реакции, можно с уверенностью заключить, что мнение родителей о своих детях влияет не только на то, как дети воспринимают себя, но и на то, как они себя ведут.

Но что, если ребенок уже прошел кастинг на роль по каким‑либо причинам? Значит ли это, что ему нужно играть эту роль до конца своих дней? Должен ли он застрять на ней, или можно освободить его, чтобы он стал тем, кем хочет стать?

На следующих нескольких страницах вы увидите шесть навыков, которые могут использовать родители, которые хотят освободить ребенка от роли.