Способность достижения психического комфорта при интоксикации

Состояние психического комфорта при интоксикации — не синоним эйфории, а понятие более широкое. При этом име­ется в виду не столько переживание удовольствия, сколько уход от неудовольствия.

И у здорового человека временами возникает желание вы­пить спиртное, и здоровый человек ощущает приятное в со­стоянии опьянения. Однако это не проявление обсессивного влечения и не состояние психического комфорта в интокси­кации в том смысле, в каком это применимо к наркоману.

Симптом способности к психическому комфорту в инток­сикации генетически связан с обсессивным влечением. Не­удовлетворение влечения ведет к состоянию неудовольствия. Со временем перерывы в приеме наркотика оказываются пе­риодами психического (вначале) дискомфорта. Постепенно наркотизирующийся начинает осознавать, что только под дей­ствием наркотика его психическое самочувствие удовлетвори­тельно. Эта психическая комфортность в интоксикации своей исключительностью и отличается от того психического ком­форта в опьянении, который видим у здорового. Здоровый че­ловек способен получать удовольствие и испытывать психиче­ский комфорт в ряде ситуаций, наркоман — только при усло­вии приема наркотика.

Однако если бы способность достижения состояния психи­ческого комфорта у наркомана в интоксикации характеризова­лась лишь исключительностью, то этот симптом можно было бы не выделять. Способность достижения состояния психиче­ского комфорта исключительно в интоксикации можно было бы рассматривать как оборотную сторону медали — психиче­ского дискомфорта воздержания как выражения влечения.

Однако прослеживание симптома способности достижения психического комфорта в интоксикации показывает, что с те­чением болезни этот симптом обогащается рядом черт. Их следует определить как способность к оптимальному психиче­скому функционированию.

Классические опыты доказывают, например, что алкоголь многообразно нарушает психические функции здорового че­ловека. Получаемые при этом низкие результаты сопоставимы с низкими результатами исследованного теми же тестами трезвого алкоголика (это служило одним из оснований видеть в состоянии опьянения здоровых лиц прообраз дефекта у хро­нических алкоголиков). Однако если бы того же алкоголика привели в состояние умеренного опьянения, то тут он показал бы способности внимания, памяти и осмысления более со­хранными, чем у пьяных здоровых и чем у себя самого в со­стоянии трезвом.

Вот в этом улучшении психических функций под действи­ем привычного наркотика и заключается еще одна характери­стика симптома способности достижения состояния психиче­ского комфорта в интоксикации.

Таким образом, состояние психического комфорта в ин­токсикации означает не только уход от дискомфорта трезво­сти, но и восстановление психических функций. Наркотик становится необходимым условием благополучного психиче­ского существования и функционирования.

Этот симптом мы наблюдаем при всех формах наркома­нии, за исключением некоторых психоделических: в интокси­кации этими препаратами психика дезорганизуется всегда. При всех других наркоманиях мы наблюдаем несобранность, неработоспособность, отвлекаемость до приема дозы и восста­новление возможностей при достижении необходимого уров­ня интоксикации.

Психические дисфункции у наркоманов при спаде инток­сикации отмечены до возникновения в течение болезни аб­стинентного синдрома, и, следовательно, их нельзя оценить как его составляющие. В дальнейшем, при сформированном абстинентном синдроме, межинтоксикационный промежуток также какое-то время еще свободен от абстинентных знаков, но психическая дисфункциональность выражена.

Мы подчеркиваем роль состояния комфортности в инток­сикации наркомана — явления, не оцененного еще должным образом, и считаем этот симптом таким же достоверным при­знаком психической зависимости, каким, допустим, является признаком физической зависимости абстинентный синдром.

О патогенетических механизмах синдрома психической за­висимости говорить можно только предположительно. В час­ти, касающейся влечения, он неизвестен в той же мере, как неизвестны механизмы возникновения и закрепления иных страстных увлечений и привязанностей. Вероятно, что дейст­вие того или иного наркотика разными путями может вклю­чать и активность так называемых центров удовольствия. Как любые эмоциональные феномены, проблема влечения — про­блема психофизиологическая.

Что же касается симптома способности достижения со­стояния психического комфорта в интоксикации, способно­сти к оптимальному функционированию под действием нар­котика, то понимание физиологической природы этого сим­птома возможно из концепции наркоманического гомеостаза (см. главу 11). Объяснение мы получим тогда, когда станет из­вестно, для каких систем условием оптимального функциони­рования является постоянный уровень наркотизации.