Миовисцерофасциальная концепция межорганных взаимодействий

Фасции, наряду с сухожильными растяжениями, апоневрозами, капсулами некоторых органов, брюшиной, плеврой, перикардом, твердой мозговой оболочкой, надхрящницей, надкостницей, склерой, а также белочной оболочкой яичка и яичника, принято называть фиброзными мембранами [52]. Утвердилось мнение, что соединительнотканные оболочки служат для разграничения органов и тканей, однако их можно представить себе и как систему, объединяющую структуры человеческого тела [149, 275]. Это своего рода фиброзный скелет организма (рис. 59).

Начинаясь от соединительнотканных перегородок подкожно-жировой клетчатки, фасции переходят на мышечные группы, мышцы и даже разветвляются на отдельные мышечные волокна; они распространяются на оболочки, покрывающие внутренние органы (плевра, брюшина), оплетают нервы, проникают в череп и спинномозговой канал, покрывая спинной и головной мозг. Таким образом, с помощью фиброзных мембран (фасций) внутренние органы связаны между собой и со скелетными мышцами.

Рис. 59. Фиброзные мембраны человеческого организма

Механическую основу рассматриваемых соединительнотканных образований составляют коллагеновые волокна. Благодаря волнообразной извитости образующих его нитей коллаген обладает некоторой эластичностью (рис. 78). В зависимости от кислотно-основного равновесия и других физико-химических свойств окружающей его межклеточной жидкости степень набухания, а, следовательно, и длина фиброзных волокон может меняться в пределах 30% [52]. Кроме того, в состав многих фиброзно-фасциальных образований входят гладкомышечные клетки.

Всё это позволяет фасциям весьма активно сокращаться и расслабляться, адаптируясь к окружающим их висцеро-соматическим структурам.

Ряд гуморальных факторов, особенно в условиях патологии, способен оказывать дополнительное влияние на контрактильно-эластические свойства соединительной ткани.

Известно, что такие биогенные амины, как гистамин и серотонин, выделяемые при дегрануляции тучных клеток и тромбоцитов, способны вызывать спазм гладкомышечных клеток [40, 203, 288, 263, 333, 294, 292]. По этой причине бронхи при бронхиальной астме могут укорачиваться на 40 - 80% по сравнению с нормой [293, 297]. Аналогичными свойствами обладает ангиотензин II, катехоламины, эндотелины и холецистокинин [273, 292].

Репаративные процессы, сопровождающиеся заменой исходных тканей на соединительную (фиброплазия и цирроз), характеризуются пролиферацией фибробластов, также имеющих контрактильные свойства [251, 293, 297, 274, 274, 328, 287, 280, 296]. Например, клеточную основу фибротизированных участков стромы внутренних органов составляют миофибробласты. Специализированные элементы паренхимы печени (звездчатые клетки) и почек (мезангиальные клетки и тубулярный эпителий) тоже могут дифференцироваться в миофибробласты [287, 292, 274, 312, 296].

Рис. 61. Ультраструктура коллагенового волокна

Экспериментально получены клеточные культуры хондро- и остеобластов, имеющих гладкомышечный альфа-актин, что свидетельствует о возможности приобретения контрактильных свойств хрящевыми и костными структурами внутренних органов (гортань, трахея, бронхи и т.д.) [336, 340].

Индуцированное растяжением сокращение (миотатический рефлекс) характерно не только для скелетных мышц, но и для гладкой мышечной ткани (см. раздел 5.2.). Стреч-рефлекс (рефлекс на растяжение) объективизирован для гладких мышечных клеток артериальных и венозных сосудов [331, 344, 339, 332], кишечника [330, 338], желудка [304, 291], трахеи и бронхов [158, 230].

Многие внутренние органы (особенно паренхиматозные) под влиянием биохимических процессов метаболизма и гемодинамического фактора способны к медленным пульсирующим сокращениям [89, 266, 142, 289]. Считается, что для каждой висцеральной структуры в норме имеется собственный ритм и стереотип пульсации [266]. Для головного мозга, например, он соответствует 10 - 14 двухфазным циклическим колебаниям в минуту [142, 252] (рис. 61).

Нетрудно понять, что с помощью фиброзных мембран внутренние органы оказываются «привязанными» к мышцам опорно-двигательного аппарата (рис. 50). Как отмечалось в разделе 5.2., любое внешнее воздействие на волокно, способствующее его растяжению (практически независимо от силы и скорости), инициирует в мышце миотатический рефлекс. Следовательно, пульсация внутренних органов или изменение длины коллагеновых структур вследствие их набухания способны оказать влияние на тонус скелетной мускулатуры.

Наличие тесных висцерально-мышечных (висцеро-моторных) и еще более тесных мышечно-висцеральных (моторно-висцеральных) связей было убедительно доказано физиологической школой М.Р. Магендовича [133], хотя они и объяснялись исключительно с позиции нейровегетативных рефлексов (см. раздел 2.2.).

Очевидно, внутренние органы с помощью фиброзных мембран способны обмениваться информацией не только со скелетными мышцами, но и друг с другом, обеспечивая таким образом тонкую взаимонастройку и взаиморегуляцию.

Не следует также забывать, что и сама соединительная ткань не является биологически инертной. Помимо выполнения механических функций, она имеет еще отношение к иммунитету и регуляции клеточного обмена веществ [214], а также обладает пьезоэлектрическими свойствами [234].

Рис. 61. Участие внутричерепных мембран в дыхательном ритме [252]

Высказанная точка зрения может быть дополнена положениями теории внеклеточного матрикса, разработанной в 80-х годах XX в. австрийскими учёными А. Пишингером и Х. Хайне на основании электронно-микроскопических исследований [278, 321, 7]. Они пришли к выводу, что разветвлённая в межклеточном пространстве система соединительной ткани выполняет в организме многообразную (в том числе и информационную) роль.

В современной литературе данный феномен имеет несколько синонимов: внеклеточный матрикс, межуточное вещество, матрица, основная субстанция, пишингерово пространство.

Основная субстанция может быть образована собственно кожей (дермой), рыхлой соединительной тканью, типичной для подкожно-жировой клетчатки, сухожилиями и мышечно-фасциальными прослойками, внутриорганной стромой паренхиматозных органов, нейроглией, брюшиной и даже компактной костью. В сущности, внеклеточный матрикс является отдельным органом, но не локализованным, а диффузно распределенным по всему организму. Его можно представить как сеть, обеспечивающую связь и единство всех прочих анатомических структур.

С биохимической точки зрения межуточное вещество состоит из высокополимерных гликопротеиновых комплексов, образующих молекулярную решетку матрикса. Ячейки этой матрицы заполнены коллоидным раствором, консистенция которого может менять своё агрегатное состояние (гель – золь) в зависимости от деятельности нервных и эндокринных медиаторов, а также биологически активных веществ (гистамин, серотонин, кинины), выделяемых лейкоцитами, тучными или плазматическими клетками, особенностей электролитного состава и электрического заряда окружающих тканей и т.д.

Способность межуточного вещества трансформироваться в гели обусловлена глюкозаминогликанами и гиалуроновой кислотой, связывающих воду. По-видимому, подвижные клетки способны перемещаться во внеклеточном матриксе, продавливаясь сквозь этот гель.

Согласно Пишингеру активная соединительная ткань необходима для локализации общей информации. Полисахаридные структуры основного матрикса обладают выраженной способностью к конформационной изменчивости и в силу этого обладают пространственной памятью, являясь эффективными носителями информации. Так, например, 4 простых молекулы углеводов теоретически могут образовывать 35560 различных тетрасахаридов. Это позволяет восстанавливать индивидуальный гомеостаз даже при существенном отклонении системы от исходного равновесия.

Органоспецифические клетки не имеют непосредственных контактов с нервными проводниками и сосудистой сетью. Все их нервно-гуморальные связи опосредуются через окружающий их матрикс (пишингерово пространство). На поверхности клеток компоненты матрикса связываются с липидами и протеинами клеточной мембраны, а также с её рецепторами, являющимися важными компонентами передачи информации внутрь клетки.

В основной субстанции оканчиваются или начинаются симпатические, парасимпатические и висцеро-соматические нервные волокна, а также артериальные, венозные и лимфатические капилляры. Таким образом, матрикс оказывается непосредственно связанным с центральной нервной системой, а через сосудистую сеть осуществляется его подключение к эндокринной системе.

В последние десятилетия расширяется круг ученых [38, 142, 252], приходящих к мысли о наличии у человека и животных некой третьей регуляторной системы, которая функционирует автономно от уже известных нервной и гуморальной систем, дополняя их (см. раздел 1.2.). Пищу для этих рассуждений дают успехи остеопатической медицины, гомеопатии, акупунктуры и биоэнерготерапии [94]. Имеется тенденция к сближению упомянутых медицинских направлений, например, в рамках прикладной кинезиологии [217] или в методе лечения по Р. Фоллю [131, 204]. В большинстве этих подходов, так или иначе, роль «третьей системы» приписывается каналам и меридианам, издавна используемым китайской медициной для поддержания здоровья и лечения болезней [38, 37]. Однако до сих пор не решен однозначно вопрос об их материальных субстратах и способе функционирования (см. главы 1 и 4).

Из положений древневосточной медицины известно, что основные каналы тела человека состоят из двух неравнозначных частей: наружного и внутреннего ходов, непосредственно связанных между собой и составляющих одно целое [224]. В предыдущей главе мы подробно изложили концепцию, согласно которой внешнюю часть каждого меридиана можно представить в виде последовательной цепи мышц, имеющих общие пункты прикрепления на скелете и объединенных в миотатические синкинезии. Предположим теперь, что эти мышечные цепи (мышечно-сухожильные меридианы) посредством фиброзных мембран соединены с определенными внутренними органами и представляют собой единую сеть миовисцерофасциальных связей, охватывающих практически весь организм и принимающих участие в регуляции его функций.

Рис. 62. Висцеральные связи грудной полости и гортанно-глоточно-язычная ветвь внутреннего хода