Лекция 14. Развитие неоклассической школы в экономических теориях предложения и рациональных ожиданий

К числу неоклассических теорий конца ХХ века относятся, кроме монетаризма, названные в заголовке две теории, достаточно популярных и признанных. Первая из них – теория предложения, согласно которой экономическое равновесие и развитие определяются объемом и структурой предложенных для использования в производстве факторов производства, главным образом капитала и труда. При наличии стабильного предложения, как полагают идеологи этой теории, возрастает норма накопления капитала, увеличивается доля заработной платы и тем самым создаются условия экономической стабильности.

Каковы причины, обусловившие возникновения теории предложения?

Первая – экономическая ситуация в экономике промышленно развитых стран в 70-е годы. Она характеризовалась ростом инфляции, тенденцией роста безработицы, структурными кризисами, снижением результативности мер государственного регулирования. Наиболее отчетливо этих явления наблюдались в США, где и возникла указанная теория. Вторая – пошатнувшиеся позиции кейнсианства как в теории, так и в практике. К тому же появление в 60-е годы монетаристской концепции возродило веру в неиспользованные возможности неоклассической школы.

Если первая причина достаточно полно раскрывается при помощи фактического и статистического материала, то вторая требует пояснения.

По сравнению с кейнсианским учением теория предложения кардинально меняет местами значение спроса и предложения: у Кейнса приоритет за совокупным спросом, у названной концепции – за совокупным предложением. Положение о первенстве спроса стало оцениваться критически, поскольку государственные меры по стимулированию последнего стали снижать активность рыночных субъектов, «загрязнять» рынок труда социальными расходами, препятствовать достижению высоких результатов в хозяйственной деятельности. Эти недостатки, считали сторонники теории предложения, были порождены неправильным использованием инструментов, методов государственного регулирования и прежде всего в налоговой политике, а также в определении масштабов частнопредпринимательской деятельности, в бюджетной и социальной политике. Такой подход, видимо, может быть назван приемом анализа «от противоположного»: государственное регулирование приносило результаты, но не те, что предполагались изначально. Учитывая это, немаловажное обстоятельство многие современные ученые – исследователи истории экономических учений, считают, что возникновение теории предложения яркий пример следования теории за потребностями практики.

По этой причине у теории нет единого лидера. Ряд ее положений первоначально сформулировали представители законодательной власти США, административные работники, журналисты и только потом представители науки. Среди последних – А. Лаффер и М. Фелдстайн, ученые университетов США.

Первостепенное внимание сторонников теории было привлечено к практике и результатам налогообложения. Для правительства рост налогов означал возможности увеличивать государственные расходы и поэтому в большинстве стран наблюдается тенденция к увеличению налогооблагаемой базы и ставок налогов. Для сторонников теории предложения в этой практике и «зарыта собака»: высокий налог на капитал не стимулирует сбережения, сдерживает производство, а высокий налог на заработную плату снижает стимулы к трудовой деятельности, работники будут предпочитать досуг, а не трудовую деятельность. Кроме того высокие налоги ведут к росту издержек производства, а через него и к росту инфляции. Поэтому целесообразнее всего сделать налоги небольшими, что будет стимулировать инвестиции, увеличится предложение труда, произойдет увеличение объемов производства. (В более подробном виде схема влияния налоговых ставок на предложение и капитала и рабочей силы содержится в учебном пособии Бартенева С.А. Экономические теории и школы. - М., 1996, стр. 257).

Первым, кто представил графическое отражение воздействие ставок налогов на величину налоговых поступлений в бюджет был профессор университета штата Южная Каролина А. Лаффер. (см. рис. 19-8, гл. 19, т.1. учебника Макконнела и Брю «Экономикс»; учебное пособие под ред. Автономова В., стр.559). Вид графика может быть представлен как профиль колокола (если по оси ординат отложена ставка изымаемых налогов, а по оси абсцисс – величина налоговых сборов). В самой верхней точке колокола поступления от сбора налогов будут максимальные. Левая часть кривой в этом случае отражает нарастающее значение величины поступающих в бюджет налогов, а правая – её убывание: если ставка налога, к примеру, будет равна ставке, норме дохода (прибыли), то теряется всякий смысл заниматься какой-либо деятельностью, а если кто-то и рискнет вести свой бизнес, то только «теневой», не отражающий положение дел в доходах.

График А. Лаффера и был нацелен на то, чтобы показать нецелесообразность повышения ставок налога. Высокие налоги порождают негативные процессы, в том числе и подпольный бизнес. Тем самым правительству рекомендовалось анализировать существующую политику в области налогообложения, соизмерять темпы развития экономики, объемы производства с практикой установления ставок налогов и сборов. Согласимся, что подобный вывод заслуживает внимания.

Косвенной поддержкой этой позиции стали аналитические расчеты М.Фелдстайна, профессора Гарвардского университета, в которых прослеживается взаимодействие нескольких временных статистических рядов (данные США): расходы бюджета на социальные потребности, уровень налогов, сбережения населения, объем инвестиций и уровень занятости. Данные охватывали более двадцати лет (50-е – 70-е годы ХХ в) и позволили выявить закономерность: первые четыре ряда отразили рост показателей, а вот последний – занятость, снизился. Вывод отсюда таков: увеличение выплат на социальные программы «загрязняет» рынок труда, порождает иждивенческие настроения, праздность, а значит, требуется пересмотр политики правительства, сокращение выплат и предоставления льгот.

Ограничение доли государственного участия должно быть распространено, по мнению теоретиков предложения, и на виды собственности. Приоритет здесь отдается частнособственническим предприятиям, фирмам, поощрению конкуренции.

Нетрудно заметить, что практические рекомендации, вытекающие из этой теории также претендуют (как и у монетаризма) на доступность, простоту и эффективность экономической политики. Вместе с тем и предыдущий, и последующий опыт регулирования налогов, социальной политики показывает, что дать исчерпывающую картину последствий экономических решений, представить на этот счет количественные параметры будущих результатов невозможно. Последовавший вслед за появлением теоретических обобщений А. Лаффера и М. Фелдстайна критический анализ, подсчеты фактических изменений в налогах, в социальном страховании, изменениях занятости и сбережениях не показали прямой зависимости между стимулированием предложения и ростом экономики, повышением производительности труда. Об этом же свидетельствуют результаты, проводимой экономической политики в 80-е годы администрации президента США Р. Рейгана и правительством Великобритании, возглавляемой М. Тэтчер. Оба государственных деятеля предприняли конкретные шаги по реформированию системы налогов: их сокращению на прибыли корпораций, укрупнению ставок подоходного налога, сокращению сроков амортизации, а также по сокращению размеров социальных программ.

В результате в экономике этих стран наблюдались положительные тенденции в динамике безработицы, инфляции и темпах роста экономики. Но они были непродолжительными. Вскоре на смену им пришел бюджетный дефицит, норма сбережения приблизилась к минимальной величине, доля безработных перестала падать. Теория предложения не столь практически всесильна, как казалось первоначально. И тем не менее её элементы, в частности, необходимость выверять налоговую политику, остаются общественно значимыми, в том числе и для России.

Вторая теория- теория рациональных ожиданий, развивает одну из составляющих идей монетаризма – мотивы поведения человека как экономического субъекта. Согласно этой теории «люди осознают связь между тем или иным состоянием экономики и последующими действиями правительства и способны предвидеть эти действия и их последствия, а следовательно, приспособиться к ним, что часто и делают, даже упреждая эти действия» (см. учебное пособие под ред. Автономова В., стр. 558).

Возникла эта теория также в США, в 80-е годы прошлого столетия.

Почему же экономисты заинтересовались ожиданиями людей, их поступками и действиями? Казалось бы теория и практика второй половины ХХ века имели разнообразный инструментарий – возможности влиять на совокупный спрос, предложение, «правило» М. Фридмена. И тем не менее экономическое равновесие постоянно находилось под угрозой, его то и дело нарушала цикличность. Вновь и вновь перед учеными, государственными деятелями вставал вопрос: почему же всеохватывающий анализ экономики, проделанный мировыми авторитетами, дает сбои? Что мешает достигать благонамеренные цели? Подсказкой на эти вопросы явились опубликованные в начале 60-х годов статьи доктора математики профессора университета штата Мичиган Дж. Мута. Одна из них так и называлась - «Рациональные ожидания и теория движения цен».

Как математик Мут заинтересовался вопросами установления равновесной цены, предложив дополнительное условие – ожидания людей, которые могли быть заданы внутренними свойствами модели равенства, или внешними. Ограничение внутренними закономерностями не порождало сложностей при выведении уравнений: производители и покупатели товаров достаточно четко прогнозируют изменения цен, а ожидания людей являются рациональными. Сложности и противоречия появлялись тогда, когда в уравнения вводились случайные величины. Ожидания в этом случае переставали быть рациональными: товаропроизводители, например, даже зная о неизбежности падения цен на свою продукцию в ближайшем будущем, не предпринимают шагов по их снижению.

Экономическое значение ожиданий было учтено и М. Фридменом. Его утверждение о неизбежности естественной безработицы базируется на факте существования реакции людей на действия правительства и предпринимателей в области заработной платы, сравнительных выгод и потерь от трудовой деятельности и занятостью в домашнем хозяйстве, оценке темпов инфляции. Люди учитывают опыт прошлых событий и неизбежно корректируют свое поведение при различных экономических ситуациях: опыт прошлого позволяет приспособится (адаптироваться) к настоящим событиям.

Эти идеи в дальнейшем развили Р. Лукас, Р. Бэрроу, И. Фелпс и другие. Но наиболее значимыми явились разработки Р. Лукаса – лауреата премии имени А. Нобеля по экономике (1995 г.). Примечательна наградная формулировка комитета по присуждению премий – «за разработку и применение гипотезы рациональных ожиданий, которая привела к изменению макроэкономического анализа и понимания экономической политики». Гипотезы Мута с этого времени приобрели теоретическое доказательство.

Р. Лукас связал идею рациональных ожиданий с изучением актуальной проблемы - экономической цикличности. Один из его выводов состоит в том, что неизбежность цикличности обусловлена сочетанием трех факторов – инфляцией, несовершенством информации и рациональными ожиданиями людей. Последние, по мнению Лукаса, не исключают ошибок, а следовательно, и действий по их исправлению. Разброс и непредсказуемость положительных результатов от поступков людей, ошибки и стремление их исправить – вот в чем причина подъемов и спадов экономики. Потребители и предприниматели-производители являются не только объектом макрорегулирования, но и субъектами, воздействующими на экономические процессы. Лукас поэтому пишет: «У них есть свои мозги, и ожидания людей столь же важны для экономики, как экономическая политика правительства. Простейший пример – прогноз роста инфляции немедленно ускоряет этот рост» (цит. по учебному пособию Бартенева С.А. Экономические теории и школы. – М., 1996. С.261.).

Практический вывод, который напрашивается из теории рациональных ожиданий, состоит в том, что решения правительства в области экономической политики должны учитывать варианты поведения людей и иметь альтернативы. В целом же из-за рациональных ожиданий результативность государственного вмешательства в экономику не высока. Наиболее оптимальным с учетом этого обстоятельства является принятие так называемых «шоковых» решений, неожиданных для большинства населения.

В дальнейшем теория рациональных ожиданий была дополнена о несовершенстве информации, её асимметричности, «сильном» и «слабом» воздействии информации на индивидов и т.д. Исследования критиков (главным образом неокейнсианцами) этой теории показали ряд недостатков в логических построениях механизма реализации рациональных ожиданий – запаздывание сведений, знаний, необходимость затрат на их поиск, возможность искажения информации финансовыми структурами. В реальной жизни кроме того можно наблюдать недоверие населения к правительствам, быстрое распознание населением истинных целей тех или иных государственных мероприятий, программ. Все это требует объективной оценки теории рациональных ожиданий. С одной стороны её можно назвать гипотезой (решений людей нередко запаздывают настолько, что правительства могут достичь намеченные цели), а с другой, современная экономическая политика стала действительно строиться с учетом поведения людей.

На поле теоретических споров конца ХХ – начала ХХI века безоговорочной победы не одержало ни одно из ведущих направлений прошлого века: ни кейнсианство, ни неоклассическое. Естественно, нестандартно мыслящие исследователи должны были прийти к выводу – не лучше ли взять на вооружение все лучшее, что наработано кейнсианством и объединить его с достижениями неоклассической школы? Так и произошло. Инициатором такого подхода стал американский ученый, лауреат Нобелевской премии по экономике (1970) – Пол Сэмюэльсон, который выдвинул идею «великого неоклассического синтеза». Большинство современных учебников по экономике в равной степени отдают дань уважения ко всем перечисленным школам.