Николаевская реакция и тупик стратегии политической адаптации к Европе

Восстание декабристов привело к открытому противостоянию власти и духовной элиты общества, а его поражение - к возрождению идеи полновластия царя, отказу от идеи сотрудничества самодержавия и общества, характерной для начала царствования Александра I. Вместе с тем впервые с допетровских времен правительство Николая I стремилось открыто опереться на силы традиционализма, на народную поддержку самодержавия. Это было связано с влиянием в Европе после поражения Великой французской революции идеологии романтизма, иде­ализировавшей народные традиции как основу преемственности исторического процесса, предпосылку стабильности монархическо­го государственного строя.

Идеалу либеральной политики начала прошлого политика царствования был противопоставлен попечительный и охранительный идеал консерватизма, строгого надзора власти за общественными силами и заботы царя о народе, имеющих патриархальный, отеческий характер. Для этого была использована созданная еще в 1812г. “Собственная его императорского величества канцелярия”, значительно расширенная в 1826 г. Ей были приданы общегосударственные функции: составление свода законов, политической полиции, управление благотворительными и образовательными учреждениями, а в 1836 г. и управление государственными крестьянами. Особую роль в системе власти играло III отделение этой канцелярии, которое преследовало “государственных преступников”, следило за всеми подозрительными лицами: иностранцами, раскольниками, фальшивомонетчиками и т.д. В 1827 г. в распоряжение его начальника А.Х.Бенкендорфа был передан корпус жандармов. В результате был установлен полный контроль над духовной и политической жизнью страны.

Полностью отказавшись от попыток изменения государственного строя, Николай I сосредоточил свое внимание на укреплении порядка внутри страны. Для этого была проведена огромная работа по сведению воедино всех законов, изданных с 1649 г. В 1830 г. было выпущено “полное собрание законов” Российской империи. Из него выделили “Свод законов Российской империи”, не включавший в себя устаревшие и утратившие силу законы. Тем самым из законодательства были устранены внутренние противоречия. Оно стало более цельным.

Органы сословного представительства дворянства, отчасти уничтоженные при Павле I, были восстановлены на новой основе, укреплявшей власть наиболее богатых помещиков. При этом пополнение дворянства за счет выслужившегося чиновничества и военных было ограничено. Выборные представители дворянства на местах были слиты с чиновниками государственного аппарата. Они либо утверждались царем, либо действовали наряду с правительственными чиновниками. Эта система вводилась не только в губерниях и уездах, но и в городах, где дворянство в качестве “первого сословия” потеснило в органах управления купцов и ремесленников. Тем самым органы дворянского самоуправления превратились в один из органов бюрократического государственного управления. Так получила свой законченный вид система российской бюрократии.

Николай I, гордившийся своим внешним сходством с Петром I, видел в дворянстве, как и в других сословиях, прежде всего инструмент государственной власти. Однако, в отличие от Петра, опиравшегося на людей талантливых, Николай I выдвигал на министерские посты своих генерал-адъютантов, людей ограниченных, не имевших собственного мнения. Стремясь управлять жизнью страны единолично, как Петр, он лишь способствовал развитию бесконечной бюрократической переписки и волокиты, создававшей отличные условия для злоупотреблений власти на местах. В результате оказывалось, что государством правит не император, а “столоначальники”, т.е. чиновники ведомств. Стремясь к наведению порядка в стране, Николай I на самом деле разрушал этот порядок. Время его правления стало образцом взяточничества и неразберихи в государственном аппарате.

Действительно тяжелый удар был нанесен по мыслящей, либеральной части дворянства, общественному движению и образованию. В них Николай I видел революционные силы, опасные для страны. “Революция на пороге России, — заявил он после восстания декабристов, — но, клянусь, она не проникнет в нее, пока во мне сохранится дыхание жизни”. III отделение внимательно следило за всеми интеллигентскими кружками, издаваемой литературой, университетским образованием. Обо всех “политических преступлениях” докладывали лично царю. В результате либеральное движение приняло полуподпольный характер.

Стремясь оградить народные массы от влияния идей либерального дворянства, Николай I способствовал усилению раскола российского общества. Он укрепил сословный характер образования. В 1827—1828 гг. крепостным крестьянам было запрещено поступать в гимназии и университеты. Был издан новый школьный устав, разрушавший связь и преемственность между церковно-приходскими училищами, уездными училищами, гимназиями и университетами. В приходских училищах получали образование лишь крестьяне. В уездных училищах учили детей купцов и ремесленников. В семиклассную гимназию имели право поступать дети дворянства и чиновничества. Только гимназия готовила к поступлению в университет. Обучение за границей лишало права на государственную службу. В начальных и средних школах были введены телесные наказания. Учителей за отступление от “благонамеренных” идей строго наказывали, увольняли.

Новый университетский устав 1835 г. резко ограничивал университетскую автономию и передавал дело начального и среднего образования в руки попечителей учебных округов, часто назначавшихся из генералов. Была ограничена научная деятельность университетов и уничтожен университетский суд. Особенно сильные притеснения университеты стали испытывать после 1848 г., когда министром просвещения стал реакционер П.А. Ширинский-Шихматов, который требовал, чтобы выводы науки основывались “не на умствованиях, а на религиозных истинах”. Он закрывал кафедры философии и других “вредных” наук в университетах, боролся за “единообразие” в преподавании.

В основу просвещения был положен принцип охранительной идеологии, сформулированный С.С.Уваровым: “Православие, самодержавие, народность”. Тем самым основой незыблемости самодержавия открыто провозглашался традиционализм. Однако повышение роли православия не увеличило свободу церкви и веры. Обер-прокурор Синода, бывший генерал Н.А. Протасов, по отзывам: священников “сонмом архиерейским как эскадроном на ученьи командовал”. Уклонение от посещения официальной православной церкви, поддерживавшей самодержавие, рассматривалось как выступление против царской власти. Поэтому время правления Николая I было ознаменовано гонениями против старообрядцев. У них отбирали общинное имущество и даже детей, которых сдавали в военные школы. Сектантов, открыто признававших царя Антихристом, заключали в крепости, сдавали в солдаты, выселяли в Закавказье.

Из всех народных традиций Николай I выбирал только те, которые содействовали упрочению самодержавия. На этом строилась крестьянская политика правительства. Сознавая, что крепостничество есть зло, Николай I не мог решиться на его отмену. Идея “европеизации” после Великой французской революции уже не казалась столь притягательной. Более того, она стала опасной. Отношение к ней резко разделяло либералов и правительство. Из требований крестьян, выдвигавшихся во время участившихся крестьянских выступлений, правительство обратило внимание на те, которые могли способствовать укреплению тягловой крестьянской общины как формы приспособления крестьян к малоземелью и эксплуатации. Оно понимало, что именно община является хранителем народного идеала “царя-ба­тюшки”, глубинной основы веры народа в царя. Особенно частыми были требования восстановления общинного самоуправления во время выступлений помещичьих крестьян в 1820—1840 гг. Это было формой протеста против самоуправства вотчинной администрации помещиков на крестьянских землях. Под давлением крестьян помещики все чаще передавали управление имением бурмистрам из крепостных, избиравшимся крестьянским сходом, вводили переделы земли между крестьянами, которые поддерживали одинаковый уровень их платежеспособности, препятствовали окончательному разорению бедных хозяйств.

Введение крестьянского общинного самоуправления среди государственных крестьян стало стержнем попечительной реформы П. Д. Киселева, ставшего в 1837 г. министром государственных имуществ. В соответствии с ней губернии делились на округа, в которых государственными крестьянами и их землями управляли окружные начальники из дворянства. Округа в свою очередь делились на волости и сельские общества, управление которыми было построено на началах крестьянского самоуправления. Воло­стной крестьянский сход (1 выборный от 20 дворов) выбирал волостное правление и суд (“судебную расправу”). Сельские сходы (2 выборных от 10 дворов) выбирали старосту, суд, сборщика податей, смотрителя хлебных магазинов, сотских и десятских. Тем самым впервые с XVII в. были официально признаны общинные принципы жизни крестьянства, отличные от принципов жизни городского общества. Это не могло не способствовать оживлению общинно-вечевых ценностей в крестьянской среде. Влияние этих идеалов оказалось настолько велико, что они во многом определили жизнь русской деревни в XIX — начале XX в., причем их влияние с развитием хозяйства и социального расслоения общины уменьшалось далеко не везде.

Однако, развертывая попечительную политику, поддерживая порядок в казенных имениях, улучшая крестьянское хлебопашество и скотоводство, оказывая помощь нищим и погорельцам, строя больницы, школы, ветеринарные лечебницы, П. Д. Киселев не учел, что крестьянская община представляла собой замкнутый мир, не терпящий внешнего вмешательства. Расходы на новые формы управления, сбор средств на хозяйственный и “мирской”, т. е. общинный капитал крестьяне воспринимали как форму крепостнической повинности. Они были убеждены, что их продали “в удел” генералу Киселеву и всячески сопротивлялись этой новой форме зависимости. К тому же губернские и окружные учреждения Министерства государственных имуществ были типично бюрократическими структурами, чуждыми подлинным интересам крестьянства. В результате попечительная политика Николая I только убедила крестьян в том, что мелкие реформы — это происки “бар”, противников крестьянства. От царя они по-прежнему ожидали полного освобождения от крепостничества и всех повинностей. В 20—40-е годы XIX в. количество крестьянских выступлений выросло в 1,5 раза.

Тем самым попытка бюрократического государства сблизиться с крестьянством, найти в его традиционализме непосредственную поддержку политике правительства оказалась мало плодотворной. Крестьянство резко различало царя как носителя “Правды” и правительство как носителя “кривды”. Раскол российского общества продолжал развиваться.

Лекция 8. Основные тенденции политического развития

России во второй половине XIX века.

Вопросы: