Демократические задачи революционного пролетариата

Социал-демократия, как сознательная выразительница рабочего движения, ставит себе целью полное избавление всех трудящихся от всякого гнета и эксплуатации.

Дос­тижение этой цели, уничтожение частной собственности на средства производства и создание социалистического общества, требует очень высокого развития производи­тельных сил капитализма и громадной организованности рабочего класса.

Без полити­ческой свободы немыслимо ни полное развитие производительных сил в современном буржуазном обществе, ни широкая, открытая и свободная классовая борьба, ни поли­тическое просвещение, воспитание и сплочение масс пролетариата. Вот почему созна­тельный пролетариат всегда ставит своей задачей решительную борьбу за полную по­литическую свободу, за демократическую революцию.

Эту задачу ставит себе не один пролетариат. Буржуазии тоже нужна политическая свобода. Образованные представители имущих классов давно выкинули знамя свобо­ды; революционная интеллигенция, происходящая главным образом из этих классов, геройски боролась за свободу.

Но вся буржуазия в целом не способна на решительную борьбу с самодержавием:

она боится потерять в этой борьбе свою собственность, кото­рая привязывает ее к существующему обществу;

она боится слишком революционного выступления рабочих, которые никогда не остановятся на одной демократической революции, а будут стремиться к социалистическому перевороту;

она боится полного разрыва с чиновничеством, с бюрократией, интересы которой связаны с интересами имущих классов тысячами нитей.

Поэтому буржуазная борьба за свободу отличается робостью, непоследовательностью, половинчатостью.

Одна из задач пролетариата – толкать вперед буржуазию, ставить перед всем народом лозунги полного демократиче­ского переворота, браться самостоятельно и смело за осуществление этих лозунгов, од­ним словом, быть авангардом, передовым отрядом в борьбе за свободу всего народа[qqq].

В то время как «демократическая» буржуазия оставляет в тени вопрос о низвержении царского правительства, мы должны выдвигать его на первое место и настаивать на необходимости временного ре­волюционного правительства.

Необходимо распространять в рабочем классе убеждение в необходимости временного революционного правительства. Рабочий класс должен сознать эту необходимость. Мало того, мы должны указать программу действий это­го правительства, соответствующую объективным условиям и задачам пролетарской демократии.

Русским социал-демократам в целях выполнения этой задачи приходилось, уже не раз, вести войну с непоследовательностью буржуазного либерализма.

Теперь политическая борьба страшно разрослась, революция охватила всю страну, самые умеренные либералы стали «крайними». Такие лозунги, как учредительное собрание, всеобщее, прямое и равное изби­рательное право с тайной подачей голосов (выставленные давно и раньше всех социал-демократами в их партийной программе) стали общим достоянием, вошли в программу «Союза освобождения», стали лозунгами земцев, повторяются на все лады легальной печатью.

Дикое упорство самодержавия, гражданскаяй война, безвыходность положения, в которое завели Россию монархисты, стали пробивать самые косные головы. Революция стала фактом.

Для признания революции уже не требовалось быть революционером. Самодержавное правительство разлагается у всех на глазах. Как справедливо заметил один либерал в легальной печати, создалось фактическое неповиновение этому прави­тельству.

Либеральные буржуа вынужденны к необходимости признать рево­люцию.

Они делают это не потому, что они революционеры, а несмотря на то, что они не революционеры.

Они делают это по нужде и против воли, со злобой видя успехи ре­волюции, обвиняя в революционности самодержавие, которое не хочет сделки, а хочет борьбы не на жизнь, а на смерть. Прирожденные торгаши, они ненавидят борьбу и ре­волюцию, но обстоятельства заставляют их встать на почву революции, ибо иной поч­вы нет под ногами.

При­знание революции буржуазией не может быть искренним, независимо от личной доб­росовестности того или иного идеолога буржуазии. Буржуазия не может не внести с собой своекорыстия и непоследовательности, торгашества и мелких реакционных уло­вок и на эту высшую стадию движения[rrr].

Буржуазная демократия учится у событий, отбрасывает примитивные лозунги (вроде шиповского: права и властное земство), ковыляет вслед за революцией.

Но она именно ковыляет за революцией; на место старых противоречий между ее словами и делами, между демократизмом в прин­ципе и демократизмом в «реальной политике» нарождаются новые противоречия, ибо рост революции все повышает и повышает требования от демократии. Буржуазная демократия, вынужденно повышая свои лозунги, всегда отстает от событий, всегда тащится в хво­сте.

Возьмите этот ставший уже ходячим, общепризнанным лозунг: учредительное собрание на основе всеобщего и т.д. избирательного права.

Достаточен ли он с точки зрения последовательного демократизма?

Достаточен ли он с точки зрения насущных революционных задач переживаемого момента?

На оба эти вопроса нельзя ответить иначе, как отрицательно.

Наша программа тоже ставит во главу угла лозунг всенародного учредительного собрания[sss]. Но этот лозунг стоит у нас в про­грамме не одиноко. Этот лозунг стоит у нас в програм­ме в связи с лозунгами:

1) низвержение царского самодержавия;

2) замена его демокра­тической республикой;

3) обеспеченное демократической конституцией самодержавие народа, т.е. сосредоточение всей верховной государственной власти в руках законода­тельного собрания, составленного из представителей народа и образующего одну пала­ту.

Можно ли сомневаться в том, что признание всех этих лозунгов обязательно для всякого последовательного демократа? Ведь слово «демократ» и по грамматическому смыслу и по политическому значению означа­ет: сторонник самодержавия народа. Смешно, значит, говорить о демократизме и в то же время отрицать хотя бы один из этих лозунгов. Но основное противоречие между стремлением буржуазии отстоять во что бы то ни стало частную собственность и жела­нием добиться свободы так глубоко, что представители, сторонники либеральной бур­жуазии неминуемо попадают в смешное положение.

Что такое «всенародное учредительное» собрание?

Это такое собрание, которое, во-первых, действительно выражает волю народа; – для этого нужно всеобщее и т.д. из­бирательное право и полная гарантия свободы предвыборной агитации[ttt].

Это такое соб­рание, которое, во-вторых, действительно имеет силу и власть «учредить» государст­венный порядок, обеспечивающий самодержавие народа.

Ясно, как ясен ясный божий день, что без этих двух условий собрание не может быть ни действительно всенарод­ным, ни действительно учредительным. А между тем наши либеральные буржуа, наши конституционалисты-монархисты (называющие себя для издевки над народом демо­кратами) не хотят реального обеспечения ни одного из этих условий! Они не только ни­чем не обеспечивают ни полной свободы предвыборной агитации, ни действительного перехода силы и власти в руки учредительного собрания, – они, напротив, обеспечи­вают невозможность того и другого, ибо они обеспечивают монархию.

Реальная власть и сила остаются в руках Николая Кровавого – это значит, что злейший враг наро­да, созывая собрание, «обеспечит» всенародный и свободный характер выборов. Не правда ли, как это демократично?

Это значит, что учредительное собрание не будет ни­когда иметь и не должно (по мысли либеральных буржуа) никогда иметь всей силы и всей власти; оно должно оставаться вовсе без силы и вовсе без власти; оно должно лишь договориться, согла­ситься, условиться, сторговаться с Николаем II о пожаловании ему, собранию, час­тички его царской власти!

Вместо освобождения народа они хотят под­чинить народ конституционным путем, во-первых, власти царя (монархический прин­цип) и, во-вторых, власти организованной крупной буржуазии (верхняя палата).

История неопровержимо доказывает, что представительное собрание, пока власть ос­тается в руках монархии, является лишь совещательным собранием, которое не подчиняет волю монарха воле народа, а лишь согласует волю народа с волей монарха, выторговывает новый порядок, но не учреждает его.

История неопровержимо доказывает, что о действительно свободных выборах не может быть и речи без замены борющегося с революцией правительства временным революционным правительством.

Лозунг всенародного учредительного собрания сам по себе, отдельно взятый, есть в настоящее время лозунг монархической буржуазии, лозунг сделки между буржуазией и царским правительством.

Лозунгом революционной борьбы может быть лишь свержение цар­ского правительства и замена его временным революционным правительством, которое должно созвать всенародное учредительное собрание.

Пусть пролетариат России не де­лает себе иллюзий на этот счет: его обманывают под шумок всеобщего возбуждения посредством употребления его же собственных лозунгов.

Если мы окажемся не в силах противопоставить вооруженной силе правительства силу вооруженного народа, если царское правительство не будет разбито наголову и заменено временным революцион­ным правительством, – тогда всякое представительное собрание, какие бы титулы всенародного и учредительного ему ни давали, окажется на деле собранием представи­телей крупной буржуазии для сделки с царем о дележе власти между ними.

Чем ближе подходит борьба народа с царем к решительной развязке, чем вероятнее быстрое осуществление требования созыва народных представителей, тем строже должен следить революцион­ный пролетариат за «демократической» буржуазией. Чем скорее мы завоюем свободу, тем скорее превратится этот союзник пролетариата в врага его.

От рабочих требуется удесятеренное внимание и бдительное наблюдение за «демократами». Центр тяжести передвигается теперь с вопроса о созыве всенародного учредительного собрания на вопрос о способах этого созыва.

Мы стоим накануне ре­шительных событий. Не доверяя общедемократическим лозунгам, пролетариат должен противопоставлять им свои собственные пролетарски-демократические лозунги во всей их полноте.

Недостаточно лозунгов революционной борьбы, нужны лозунги руководства и революционной власти.

Правильные тактические лозунги социал-демократии имеют теперь особенно важное значение для руководства массами. Ничего нет более опасного, чем принижение значе­ния принципиально выдержанных тактических лозунгов в революционное время.

Теперь мы должны иначе формулировать бли­жайшие конкретные задачи революции, то, что было достаточно вчера, недостаточно сегодня.

Теперь наше дело – указать пролетариату и всему народу недостаточность лозунга: революция.

Теперь от передового класса требуется определить точно содер­жание насущных и неотложных задач этой революции.

Лозунг, единственно способный правильно выразить «ре­шительную победу» революции –

Революционная демократическая диктатура пролетариата и крестьянства.

Только сила, руководимая этими лозунгами, может обеспечить на деле полную победу революции.