Правда пятая: реальная защита не делится на методы. Ни один метод сам по себе не защищает!

Сейчас защитники играют в игру, которая, как «Джуманджи», играет ими самими. Наслоил химию – патоген идёт к цели, а ты назад. Чередуешь химические группы – патоген стоит, и ты стоишь. Освоил взаимопомощь био и химии – вырвался вперёд.А победит только тот, кто оставит противника далеко позади – сведёт его к минимуму.

Вот теперь мы в состоянии представить себе, для чего по всем полям должны скакать зрячие и мобильные спецы по мониторингу. Теперь ясно, какого колоссального уровняосведомлённости требует такая работа. Для нас – невообразимый вал информации. А для грамотного защитника – необходимые данные, без которых он и не возьмётся защищать.

Вот лишь несколько примеров того, что знают и учитывают Коваленковы в своей работе.

РЕАЛЬНАЯ ЗАЩИТАНАДЕЛЕ

1. ХРОНИКА ГРОЗДЕВОЙ ЛИСТОВЁРТКИ:

ДЕТАЛИ И ТОНКОСТИ ДЛЯ СПЕЦИАЛИСТОВ

ООО «ВИНА ПРИКУМЬЯ» - 450 га виноградников. Стандартная защита по технологическим таблицам – наслоения химобработок.

2002 год и раньше: восемь химобработок от гроздевой листовёртки. В итоге к 10 сентября заселено 60% гроздей, по 6-8 гусениц на гроздь. Десяток обработок от болезней не помогли спастись от массовой серой гнили. Урожай шёл на вино.

К сведению: сейчас в редких винодельческих хозяйствах урожай выглядит лучше. Листовёртка оккупировала почти весь юг. Поэтому танкеры с аргентинским и бразильским виноматериалом курсируют к нам с завидной регулярностью. По этой же причине у нас до сих пор нет закона о вине, и натуральные сортовые вина даже среднего качества – редкость, почти немыслимая для магазинных полок.

Анализ динамики показал: наслоения химии не просто не спасают – они даже не снижают запас листовёртки. Анализ устойчивости к ядам показал: из 19-ти стандартных работает только один (пиринекс), но и его эффективность падает в 3-10 раз за каждый сезон. Сумасшедшие деньги, отданные за яды, реально тратятся на содержание вредителя, потери урожая, травлюрабочих и усиление безработицы.

Подобрали эффективные яды: акарин, пиринекс; ингибиторы развития: инсегар, матч и димилин; бактериальные препараты: БТБ, лепидоцид, псевдобактерин. Ввели строгую ротацию разных групп препаратов. Укрепили технику, стали работать ночью, доставлять растворы на поля. Добились: всю площадь, в каждой бригаде по-своему, обрабатывали за двое суток. В 2004 впервые сделали полноценную чеканку – и эффект обработок вырос ещё больше.

Результат: ежегодно популяция листовёртки уменьшалась. Особенно тщательно снимали третье поколение - снижали зимний запас. За четыре года проблема была снята. Благодаря снятию химического пресса размножились хищники – они взяли на себя по меньшей мере треть популяции.

КАК СНИЖАЛИ ЧИСЛЕННОСТЬ ЛИСТОВЁРТКИ. Снизить общую годовую численность – и есть главная цель защиты. Хорошо видно, что главный инструмент для этого – биогенные и бактериальные препараты. Они выделены жирно.

2002: Би-58, Би-58+фьюри, инсегар, фастак+БИ-58, инсегар, талстар, клипер. Три пика лёта: 16 мая, 1 июля и 25 августа – 500, 520 и 300 самцов на ловушку.

2003: талстар+данадим, моспилан (системник), инсегар, лепидоцид, лепидоцид. Пики: май – 180, июль – 200, август – 80 самцов.

2004: лепидоцид, пиринекс, БТБ, инсегар, лепидоцид. Пики: май – 120, июль – 80, август – 40 самцов.Повреждения не принесли убытков: 1 гусеница на 20-30 гроздей. Такого не было 20 лет!

2005: работали строго выборочно, по анализу численности. Первое поколение только наАгадаи и Дойне – дважды лепидоцид. Тут пик дал50-80 самцов. Всё остальное – хватило одного лепидоцида: пики не больше 20-30 самцов. Второе поколение: инсегар, матч, БТБ. Третье – трижды лепидоцид, и только на Агадаи вместе с инсегаром или пиринексом: окончательно добить зимующих.

ДИНАМИКА РОСТА БИОМЕТОДА: 2002 г – 10%, 2003 – 40%, 2004 – 60%, 2005 – 75%, 2006 – 92%.

ДИНАМИКА ВАЛОВОГО СБОРА: 2002 г – 1000 тонн, 2003 г – 3600 т, 2004 – 5140 т (это 114 ц/га!). В 2006, после морозов – 56 ц/га на неморозостойких сортах, в то время, как у соседей, с морозостойкими – 20-40 ц/га.

КАК РАБОТАЮТ БИОГЕННЫЕ ИНСЕКТИЦИДЫ. Именно в «Винах Прикумья» это было подробно исследовано.

Ростовые регуляторы (стр. …..). Можно работать и по началу массовой кладки, и по младшим гусеницам. Почти не убивают хищников.

Инсегар или димилин, 300-600 г/га: сразу гибнет 15-20%, через 5 дней усохла треть яиц и половина младших гусениц; через три недели – 100% гибель всех. Доза в 600 г/га повышает быструю гибель на 10-15%. Вывод: если лёт растянут (холодно, сухо) – умнее дать дважды по 300 г. А если лёт дружный – сразу 600 г.

Матч, 1 кг/га: через 5 дней усохло 40% яиц и сдохло 60% гусеничек; через 10-14 дней – 100% гибель всех стадий.

Биопрепараты. Отличаются большой универсальностью. Работают так же не сразу, и так же действуют на новое поколение. Не убивают хищников совершенно.

Битоксибациллин (БТБ), 4 кг/га: через 5 дней гибнет 30-40%. Но через две недели – до 70%, плюс две трети клещей.Из остатков четверть кукол не выводится, плюс треть бабочек – хромые. Общий эффект – 84%. Если повторить через 10 дней, эффект растёт до 95%

Лепидоцид, 4 л/га: через 3 дня – 20%, через 15 дней – 60%. Повтор обработки через 10 дней даёт 88% гибели. Новое поколение также на треть проваливается.

Смесь инсегара (300 г/га) с лепидоцидом уничтожила всю медяницу, и на следующий год она вообще не проявилась.

РР - чудесные препараты, которые надо пуще глаза беречь от частых и неточных применений – то есть от неминуемой потери. Их главный и уникальный эффект: провал нового поколения.То, ради чего и работаем! Биопрепараты так же работают на перспективу. Но агрономы реагируют в основном одинаково: «За такие деньги – и ещё полмесяца ждать?! Пока подохнут, всё сгрызут!»

Ну, во-первых: дал бы грамотную биозащиту в прошлом году – сегодня ужегрызть было бы некому. Очевидное – невероятное! Во-вторых, медленно дохнут только старшие гусеницы. А зачем ждать, пока они вырастут?! Работай вовремя. И в третьих: если поколение сильно растянуто, а время упущено, можно сначала выровнять популяцию грамотной химией. Одна точная обработка – и остались только яйца. Работай био! Но льют всякую жёсткуюхимию – на всякий случай.

В начале кладки популяцию великолепно выравнивает связка инсегар + лепидоцид. Яйцо, «посеянное» на инсегар, уже «не взойдёт». Остаются только те, что уже отложены – одного возраста. Проклюнулись – тут их лепидоцидом. И всё чисто!

Авермектины.Контактно-кишечные яды. Очень универсальны и эффективны, дело только за качеством обработки. Чем жарче, тем лучше работают.

Акарин (агравертин), 2,5 кг/га: плодовый клещ дохнет на 90%.

Акарин + лепидоцид – все личинки гибнут на 90-93%, а лепидоцид ещё и уродует часть кукол.

Акарин + сапрен – сразу до 93%.

Фитоверм работает на уровне акарина или чуть лучше.

Контрольный химический кинмикс дал эффект до 30%.

Вызывают ли биогенные препараты устойчивость?

Правильный ответ: устойчивость можно вызывать ко всему. Биогенная синтетика – РР, стробилурины, неоникотиноиды (стр ….) – при наслоениях теряют эффект так же быстро, как и любая химия. Биопрепараты и авермектины, производимые из живых культур, сами генетически неоднородны, и к ним трудно приспособиться. Это происходит, но в десятки, сотни раз медленнее. И на среду они действуют в сотни раз слабее – но всё же действуют. Если выливать их тоннами – от нечего делать и от некуда деть – вы так же изуродуете агроценоз. Наверное, опыт с химией нам дан для того, чтобы научиться осознанно работать с биологией!

ЛИСТОВЁРТКА В РАЗРЕЗЕ. Разные поколения, разная численность – разный вред и совершенно разный подход.

Поколение 1: гусенички подгрызают бутоны и завязи. Обычно после хорошей нагрузки кусты естественно сбрасывают до 50 бутонов, цветков и завязей в каждой грозди. Примерно столько же повреждает одна гусеничка. Посему, если гусениц немного (в среднем по одной на гроздь), жёсткая химия не нужна: сколько-то выгрызут – и столько же гроздь уже не сбросит. Ей ведь всё равно, как прореживаться: сбросом или с помощью гусениц.

Поколение 2: гусенички быстро прячутся внутри ягод. Химия бесполезна! Нужно упредить их выход. Для этого существуют ювеноиды – инсегар или матч. Распыляются по началу массовой кладки. Все отложенные яйца гибнут или родят гусениц, не способных к линьке. То же – если первое поколение слишком массово.

Как точно узнать сроки кладки, если яйца почти не видны? Просто: взять в лабораторию и выращивать в термостате. Взяли – и увидели всю картину с опережением в 7-8 дней. Кроме того, оказалось: второе поколение уже заметно ослаблено.Четверть не вышла из яиц,а четверть вышедших не дожила до куколки.

Поколение 3: самое важное – формирует запас зимующих кукол. Август показывает всю численность гусениц. Надо, чтобы они не дожили до весны! Лучшие в этом смысле – бактериальные препараты и ювеноиды. Если численность очень большая (500 самцов на одну ловушку за пять дней), проводили три обработки: инсегар + лепидоцид, матч + лепидоцид и лепидоцид.

Августовское поколение сидит более открыто – объедает зреющие ягоды снаружи. Тут, в очагах особого скопления, сначала уместна проверенная химия (в данной ситуации – пиринекс). Но только по младшим гусеницам: старшие на порядок устойчивее! И упаси Бог дать слабый препарат! Он только отберёт гусениц на устойчивость – отсеет самых хилых. Выжившие после таких ядов и расползаются по щелям зимовать.

Ещё одна фатальная глупость – оставлять поражённые грозди в винограднике. Одни из соседей никак не хотели слышать о комплексной защите. Работают дешёвенькими препаратами, оставляют больную гроздь под кустами – и урожай чистый, и листовёртки немного. Оказалось – «везение», микроклимат. Недавно тут вымерзли все кусты, а отросшие побеги начисто выбил град – и листовёртка просто вымерла. А сейчас они сами её разводят, и она копит критическую массу. Два года Коваленковы их предупреждали – в пустую. И в 2006 рвануло. Хозяин увидел шевелящийся урожай – и всех к стенке! Теперь прилежно учатся, не спорят.

Однажды на сборе обнаружили «4-е поколение», испугались! Оказалось – огнёвки, сидят и мирно пьют сок из лопнувших ягод. А кто-то схватился бы за химию!

То же – с совкой. Как-то налетела. Выпустили трихограмму, трижды по 100 000 самок на гектар. И всё. Нет лучшего знатока совок, чем трихограмма!

СРОК СОЗРЕВАНИЯ СОРТА. Ранние сорта – санитары: гусеницы третьего поколения почти все уходят с урожаем. Особо ценны в этом смысле «вкусные» для них сорта – Дойна и Алигате. Тут нельзя применять отпугивающую химию! Лучше инсегар и лепидоцид, чтобы не мешать бабочкам собираться. Собрал – и вынес, та же обработка!

Агадаи привлекает всех: и листовёрток, и совок, и цикадок. Но он – поздний. Приходится бить жёстко и наверняка, до ухода в зиму, трижды: лучшая химия плюс биопрепараты. Здесь биозащита до сих пор подстрахована: просчитаешься – и сорт может стать весенним очагом листовёртки.

Алигате, площадь которого очень велика, поливают по возможности реже – чтобы не растягивать созревание и собрать быстро. На Агадаи, наоборот, поливы растягивают – чтобы привлечь больше бабочек и успеть их уничтожить.

ПРИВЛЕКАТЕЛЬНОСТЬ СОРТА. Она проявляется с ранней весны. Самый привлекательный – Агадаи. Использовали его, как приманку: раскрыли на неделю раньше других – и к концу мая тут собралось вдвое, а позже было вчетверо больше бабочек! Вот тут дали: по младшим гусеницам – верную химию (в данном случае – талстар), по средним – матч, по старшим – лепидоцид дважды.

Очень привлекает Алигате. Листовёртка – узкий спец, ей неоткуда пополнять численность. Тут может хорошо сработать феромонный заслон: частая цепь из феро-ловушек. На привлекательном сорте эффект удваивается. На Алигате заслон собрал 30-40-кратную концентрацию самцов! Лёт был прерван, создался заметный самцовый вакуум, и кладка сильно ослабла. В итоге хватило инсегара с лепидоцидом. Добавив к ним мыло, как прилипатель, заодно снимаем часть серой гнили.

Привлекательность меняется и от фазы развития, и от сравнительной площади сорта, и от близости других сортов. Только Дойна и Агадаи всегда вдвое-втрое притягательнее остальных, и чем спелее, тем «вкуснее». Алигате – звезда рядом с Молдовой и Ркацители, но если рядом много Дойны и Агадаи, никто его особенно не замечает.

ПЛОЩАДЬ СОРТА. Чем больше площадь «вкусного» сорта, тем большую часть популяции он соберёт. Дойны всего 10% в бригаде, и погоды она не делает – остатки листовёртки приходится добивать на позднем Ркацители. Зато Алигате – треть всей площади – собирает 70% популяции! Отменяя отпугивающую химию, этот сорт первым перевели на чистую биозащиту. Заодно он хорошо помог очистить от листовёртки всё хозяйство.

РАБОТА С БОЛЕЗНЯМИ.

Так же, как и с вредителями, слабые препараты и наслоения химобработок не только не снижают запаса инфекции, но наоборот, быстро повышают устойчивость грибков. Так же схема работы зависит от условий бригады. Например, близко водоём – больше гнили. Вообще, влага помогает и болезни, и вредителю. На особо чувствительных сортах – очаги милдью или оидиума. Главное: нельзя ждать проявления болезни – надо её упреждать!По найденным очагам работали профилактически, особо жёстко и тщательно. Само собой, очаги искали каждую неделю.

Начали с постепенной замены «бордоски» системниками (ридомил и беназол) и биопрепаратами (бактофит и псевдобактерин). Строго следили за тем, чтобы чередовались препараты разных групп.

Биопрепараты необходимы для разбавки и сохранения ценных системных фунгицидов. Они хорошо поддерживают и продляют их эффект, снимают стресс и стимулируют рост растений. Но главное, они – «хищники» грибков, и чем больше их в среде, тем меньше становится инфекции.

Запас инфекции уменьшился. В 2006 г отказались от медных препаратов. Ввели квадрис (системник) и планриз (биопрепарат). Ридомил – квадрис – планриз,дважды за сезон – и всё чисто. За четыре года расход фунгицидов уменьшился со 120 до 10 кг/га.

Ценная находка: квадрис, как и биопрепараты, не угнетает действие БТБ – можно за один проход снимать и болезни, и вредителей!

Столь же предметны вводные для яблочного сада. Парша имучнистая роса совершенно по-разному реагируют на погоду, устойчивость сорта и наши препараты.

Например, в крае пока ещё силён скор, неплох делан, а вот привент и рубиган уже слабы. Медь в разы слабее системников. Плюс отношение яда к температуре. Импакт и делан эффективнее защищают зреющие плоды – ими работают с середины июня. Строби также теряет эффект на листьях, хотя ещё силён на плодах. Хорус, наоборот, работает только в прохладе, и применять его надо до цветения.Важно и то, что большинство системников «с защитным эффектом до 2-3 недель» давно не с иголочки, и уже через трое суток прорастающие споры не гибнут, а просто, даст Бог, слабеют.

Мучроса звереет в сырую весну, а парша – при летних дождях.При этом грибки выходных не празднуют: на всю нашу возню – не больше 9-10 часов после начала дождя или тумана!Сработал через 15 часов – получишь среднее развитие болезни. А через 18-20 – сильное: гриб уже пророс.

Анализы показали: чем уязвимее сорт, тем чаще льём – и тем скорее парша становится устойчивой.Такие сорта «съедают» яды за 3-4 года. Тут надо не просто чередовать химическую группу, но и постоянно менять системность на контактность.

Самый уязвимый в «Незлобненском» - Ренет Симиренко. Слабые препараты ту вообще не допустимы, и защита обходится в 6000-7000 руб\га. Средне болеют Уэлси, Голден делишес, Джонотан, Айдоред, Слава победителям, Заря Алатау. Тут можно применять яды послабее, а при хорошем раскладе – псевдобактерин-2, как стимулятор роста и антагонист патогена. Защита стоит около 4000 руб/га. Устойчивые сорта – Приму, Чистотел, Редфри, Либерти – можно защищать в основном недорогими ядами и биопрепаратами. Это обходится в 1500-2000 руб/га.

Плоды, перед просушкой обработанные псевдобактерином или бактофитом, намного меньше гниют в хранении.

ИТОГО. Вы понимаете?.. Если знать всё это для своих культур и полей, можно конструировать умные промышленные плантации. Ранних и поздних привлекательных сортов, устойчивых сортов, кормовых зонтичных, резерватов хищников (соя, люцерна), приманочных посевов – сколько надо и где надо. Структура и мозаика культур и сортов – готовый скелетагрозащиты! На него нетрудно нарастить чёткую методику защитной работы. И прежде всего – более стабильные и ясные схемы профилактики. Останется одним опытным глазом следить за численностью подконтрольных противников, и распахнув оба глаза – за появлением новых. Надеюсь и уповаю, что увижу такие плантации ещё приэтой жизни!

ИСТОРИЯ ЛИСТОВЁРТКИ: ВЗГЛЯД ИЗНУТРИ

Прошу любить и жаловать: Сергей Александрович Касилов, генеральный директор виноградарского хозяйства «Вина Прикумья». В течение пяти лет Коваленковы буквально эксгумировали, затем реанимировали и реабилитировали 450 га его виноградников, полумёртвых, серых от листовёртки. И вот он рассказывает, как это было. Так рассказывают о пережитых чудесах или невероятных подвигах. Уже третий год, каклистовёртки почти нет, и урожай вырос впятеро, а в глазах директора всё та же смесь облегчения и ошарашенности. Его рассказ не нуждается в комментариях.

«Гроздевая листовёртка много лет была у нас самой жуткой проблемой: гибло 50, а то и 70% урожая! Первое поколение замечали, как и все: лишь тогда, когда в гроздях уже паутинка. Второе обнаруживали уже внутри ягод – ничем не взять. Третье поколение могло выжрать весь ранний урожай в одну неделю – приходилось снимать кислым, дней на десять раньше! Обычная осеняя картина: треть гроздей гнилые, в лодочках серая гниющая масса… Привыкли и не задумывались: да вот дождь, да вот болезни, да виноград без гнили не бывает!.. Представляете?..

Потом всё же додумались: гусеница урожай гноит! Зовём СтаЗР, они смотрят: «Ну, не те сроки, не так обрабатываете…» Уточняем, переделываем – всё то же. Развесили феромонные ловушки – а бабочки не вмещаются, по 500 штук набивается! Как тут считать!? Говорят: работайте ночью – выше эффект. Стали ночью опрыскивать. Лаборантка с ловушками выйдет – и стоит вся мохнато-серая в свете фар. Ну, точно привидение! Это был шок. Нигде такого не видели! Зав кафедрой ВНИИ виноградарства и виноделия только и сказал: «Катастрофа».

Прикинули: летит больше 500 штук на ловушку, лучшие яды снимают 85% - остаётся 70 штук, а порог вредоносности – 20! Работаем через десять дней, 1-го и 10-го каждого месяца. После яда десять дней людей выпускать нельзя. Остаётся всего декада с 20-го по 1-е – хоть что-то сделать с кустами. А ещё болезни, «барбоска» каждую неделю, да плюс после каждого дождя! Захлёбываемся ядами и медью, постоянно «сидим на колесе», людей тошнит, рвёт, кашель, задыхучка!..

Что сделаешь за десяток дней в месяц?.. А ещё три полива надо дать – по неделе на полив. С ума сойдёшь, но ничего не успеешь! Жертвуем чеканкой, пропускаем поливы, да людей мало… И тут ВНИИ ВиВ говорит: «Если 70 штук – три обработки надо!» Это называется ПРИПЛЫЛИ. Вообще к кустам не подойдёшь! Они разваливаются, вьются по земле, ползут ряд на ряд – «за руку здороваются». Трактора – по лозам, а на почве вся инфекция, всё горит – и никак не затушишь! Одно за одно: за что-то берёмся – валим остальное.

Прозвали нас «заповедником листовёртки». В километре от плантаций, у конторы, ловушки бабочкой забиты! В соседних сёлах весь виноград на беседках стекает на бетон. А как дышать?.. Едешь: ага, вот язык немеет, а вот губы щипать начали – уже знаешь, где и чем работают!А кусты у нас – двуплечий приземный кордон, «кочерыжка с рожками». Грозди у земли, снизу всё густо, не проветривается, болеет, и для гусениц находка: опрыскиватели не пробивают! ВНИИ ВиВ: «У нас вариантов нет». Я тогда подумал: да выкорчевать всё к такой-то матери!

Тут слухи: в Анапе кто-то биометодом работает. Едем. Оказывается – бутафория, «биометод» только для видимости. Предлагают аэрозольный генератор. Попробовали: не пройдёт. Работает только химией, и только эмульсиями – а как порошки наносить, биопрепараты?! И покрытие зависит от ветра – а он, видишь ли, меняется… Выяснили: только у В.В. Мирошниченко, в колхозе им. Ленина, в посёлке Виноградном работают лепидоцидом. Но там листовёрток – 20 штук на ловушку! А они по вкусным сортам ещё и химию добавляют.

Но всё таки, выходит, можно численность держать!? Как узнать, кого искать? И вот тут наконец-то вырвали к себе Коваленкова. Привезли на уборку – а в лодочках всё шевелится. Так сначала даже он испугался! Но въедливый он, упрямый – всё же взялись они с Натальей Михайловной. И начали распутывать ситуацию, как Шерлоки Холмсы. Сделали сотни анализов, просмотрели и препараты, и листовёрток – на всех кварталах. Никто из нас понятия не имеет, как анализировать препараты на эффективность – только они! И Вячеслав Георгиевич приговорил: «Ничего не работает! Кроме пиринекса и инсегара – ничего». Сразил наповал! А ведь действительно: полтора десятка ядов постоянно берём – и толку ноль! Форсунки отладили, стали работать по каждому ряду – нет эффекта. А ларчик просто открывался: яды не работают! Предложил новые препараты: инсегар, акарин, фитоверм, лепидоцид – они работали. По-другому – но работали! Стали пробовать разные схемы. Тут чудеса и начались.

В 2003 нашли мы панацею: моспилан. Бьёт на 90%! Закупили – давай, шуруй!А Коваленков: «Не спешите, ребята, надо проверить. Давайте пока инсегар с лепидоцидом». Как так?! Посмотрели они – а хвалёный моспилан не работает: надурили нас торговые фирмы! Оказалось: они, видите ли, на семинаре всё испытывали, обрабатывая по четыре ряда. Забыли, бедолаги: бабочка-то летает! В общем, чушь получилась – Коваленков спас. Потом ещё спас, и ещё.

И стали мы его слушаться во всём. Жёстче и дороже наших схем тогда не было в крае. Инсегар, лепидоцид, пиринекс – дорогие препараты! Лепидоцид три года Коваленковы для нас делали – немного меньше эффект, но втрое дешевле бердского. Потом уже мы сами на бердский перешли. До пяти миллионов рублей на защиту тратили. Но зато и эффект! С каждым годом – бабочки всё меньше, а урожай всё лучше.

2002: сильные морозы. Остались живы только почки в валу. Кусты хорошо отросли, да и бабочку в тот год сняли качественно.

2003: в июне торнадо с ливнями. Первое поколение успели снять. А потом виноградники затопило на метр – и много гусениц смыло. Полмесяца не заходили, листовёрткой не занимались – били милдью ридомилом с вертолёта. Но оказалось: листовёртка упала втрое, и урожай был рекордным за последний десяток лет! Соседи начали присматриваться.

2004: кусты хорошо отросли, да год високосный – по урожаю пиковый. Цель невозможная, утопическая: 1-го – химию, 10-го – био, и всё. Чтобы 20 дней с кустами работать! И Вячеслав Георгиевич нашёл связку: инсегар – лепидоцид. Люди впервые вздохнули!

2005: на второй бригаде – только биопрепаратами обошлись! На других Агадаи и Дойна, привлекательные для листовёртки сорта. Там три года приходилось химию применять, но теперь и тут – био. В общем, за четыре года листовёртку свели почти к нулю – и в основном спокойно биопрепаратами поддерживаем. Урожай был 15-20, стал – за 60 ц/га и выше. Химия всегда в запасном ящике лежит, но уже понимаем: скатимся на неё – снова бабочкой зарастём!

Мы, агрономы, привыкли скакать вслепую по верхам, и не видим того, что реально есть. И теперь поражаемся: целый месяц уборки – все грозди чистые, продукция столовая! Только в каждой двадцатой грозди – гусеничка. А у соседей – в каждой грозди штук по пять!

И всё же в крае с виноградарством сверхтяжко. Зона укрывная – урожаи далеко не кубанские. Вот мы: химии стало впятеро меньше, плантации стали ухоженными, люди здоровыми, урожай высоким – да! Но защита дешевле не становится: препараты дорожают быстрее всех доходов. И горючка дорожает, и зарплату надо поднимать! Урожай в 50 ц/га, сданный в виде виноматериала,покрывает максимум 70% затрат. Набрал кредиты, ужал зарплату – и люди разбегаются. Можно было бы выкручиваться на розливе своих вин, так не дают лить: то смена акцизов, то регистрация марок, то штрих-код… Если б вы знали, насколько проще взять дешёвый аргентинский виноматериал – и за полгода окупить без всяких заморочек! Но куда ты без людей? А они без тебя – куда?.. Вот так и живём. Летит российский философ с тридцатого этажа. Пролетает двадцатый: «Ну, пока всё идёт хорошо!»

2.ИСТОРИЯССОВКОЙ

СПК «ОВОЩЕВОД»: хлопковая совка на томатах, перцах, кукурузе.

2002 год: в мае на томатах – 10-30 юных гусениц на куст. После пяти стандартных обработок погибло 30%, и в июне – по 4-5 кладок и 40-50 гусениц на куст. После ещё трёх обработок повреждено до 70% плодов. За пять лет такой защиты популяция совки благодарно разрослась в шесть раз. Анализ показал: эффект всех применяемых ядов не выше 25%. Устойчивость совки к ним достигла 270, а устойчивость колорадского жука – 320 (стр. ….).

Поменяли стратегию в корне. Отследили: первую кладку совки раскидывают в основном по сорнякам обочин. Сюда, по началу кладки, выпустили трихограмму, и две трети яиц было обезврежены. По младшим гусеницам – лепидоцид; умерло 80%. До старших гусениц дожило 6-7% популяции. На них выпустили габробракона (стр. ….) – и он убил 90%. От первого поколения осталось полпроцента. Ну, со вторым поколением уже можно работать!

СПК «Агрофирма Ворошилова» просит защитить 1000 га кукурузы: совка и стеблевой мотылёк. Даём по началу кладки трихограмму, трижды – каждый выпуск выбивает по 50-60% яиц. По оставшимся младшим гусеницам – лепидоцид: 80% снято. На остатки старших гусениц – габробракона. Всё, урожай цел.

На другом поле один только габробракон выбил до 70% гусениц совки, и повреждённых початков стало в 2,2 раза меньше. Заодно этот рецидивист парализовал массу гусениц огнёвок и кукурузного мотылька.

В зонах биоконтроля не просто размножается полезная фауна. Важнее, что там восстанавливается природная чувствительность вредителей к ядам. Через шесть лет совка стала чувствительнее на порядок. А там, где химии вообще не применяли, за пять лет её чувствительность вернулась к природной. Поистине, природа поддерживает любое, даже неосознанное отсутствие глупости!

2. РОМАН С ПЛОДОЖОРКОЙ

Сад, хозяйство «Незлобненское». 2001 год: работа стандартными ядами по сигналу ловушек: налетело 20 самцов – дают 7-8 наслоенных химобработок за 70 дней. Результат: повреждена треть плодов, и численность плодожорки не падает.

Просмотрели число яиц, динамику лёта и развития гусениц. Уточнили время кладки. Проанализировали устойчивость – почти все привычные яды ест, не морщась: устойчивость до 120. Работал только талстар!

Перешли на ночную работу: дольше сохраняется эффект. Оставили пару лучших химических ядов. Ввели инсегар, матч, БТБ, лепидоцид. Строго чередовали препараты разных групп.

За три года заметно размножились и активировались хищники. 2001 год: 7 видов паразитов выедают 4-5% плодожорки.2003 год: 15 видов выбивают до 20%.На этом фоне связка «инсегар (матч) – лепидоцид – БТБ» снимала популяцию на 95-97%.

Точно отслеживая ситуацию, ни в коем случае не допускали ненужных химобработок! За три года свели жёсткую химию к двум-трём обработкам. На «невкусных» сортах смогли обходиться вообще без неё. Повреждённость плодов упала до 3-6%.

Паршу и мучнистую росу так же окоротили биопрепаратами и чередованием разных групп, после чего относительно устойчивым сортам хватало планриза и псевдобактерина (стр ….).

ДИНАМИКА УРОЖАЕВ: 2001 г – 52 ц/га, 2002 – 76, 2003 – 114 ц/га.

4. ЕСТЬ ВРЕДИТЕЛЬ – ЕСТЬ И ПОДХОД

Все вредители реагируют на биологическую стратегию одинаково: быстро сходят в подполье. Поверить в это трудно. Однозначно: одна химия не работает нигде, а вслепую – работает против нас! Хозяйства не верят, требуют доказать – и Коваленковы доказывают.

Пыхнул клещ.Посмотрели: 200-300-кратная устойчивость к БИ-58 и данитолу, 50-кратная к неорону. Пошла в разнос грушевая медяница: устойчивость к фастаку и суми-альфа – 100-150. Против клеща ввели в связку акарин. Против медяницы – инсегар и лепидоцид. Установили точные сроки – и везде добились95%-ной гибели популяций.

Бобовая огнёвка на сое – большая проблема. Но первичную массу она наращивает в лесополосах, на жёлтой акации и робинии («белой акации»), и сою заселяет с краёв поля. В нужный день, после цветения деревьев, сюда выпускается трихограмма – и выбывает две трети яиц. Потом, на гусениц, спускают голодного габробракона – и на поле попадает в лучшем случае 10% популяции! Химия не нужна: лепидоцид отлично справляется с остатками.

Щелкунов (проволочники) скинули ниже порога вредоносности, применив феромонные ловушки (СПК «Винсадский»).

Колорадского жука дважды через 12 дней накормили БТБ – и картошка осталась целой.

Некоторые хозяйства много лет не применяют химию на зерновых. Нужду точно показывает мониторинг. Если много наездников-теленомин, химия не нужна: они сами выбьют 85% клопа черепашки.

Разные минёры в садах очень вольготно чувствуют себя на фоне химии: внутри листа личинки неуязвимы, а хищников почти нет. Но как разительно меняется картина после снятия химического пресса! За два года минёрами занялись 27 видов хищников – вместо начальных шести. Уже в июле они взяли на себя половину минёров, а в августе – до 80%. Листья живые, почти чистые, и химия не нужна.

Мыши тоже не лыком шиты: к химии приспосабливаются за 4-5 лет. А вы как думали? У нас уже и мыши устойчивые! Но к мышиной сальмонелле – бактерии Исаченко – приспособиться не могут. На её основе готовят бактороденцид, и заражённую им пшеницу варганят на каждой уважающей себя санэпидстанции. Улучшенная приманка Коваленкова выкашивала до 90% мышиной популяции. Россия – дело толстое: недавно бактерию кто-то перекупил, и теперь неясно, увидим ли мы бактороденцид в наших СЭС.

5. РЕАЛЬНОСТЬ АГРОЛАНДШАФТА

Чтобы видеть ситуацию в агроценозе, надо знать не только поля! Ещё важнее знать, откуда приходят и вредители, и хищники. Коваленковы постоянно обследовали все соседние лесополосы, залежи, поля и насаждения. Так возник метод «упреждающего удара» паразитами по первым кладкам вредителей на обочинах и в лесополосах. Так выяснилось: в хозяйствах с разнообразным природным ландшафтом вдвое легче наладить биозащиту и добиться стабильности в агроценозах. И так была открыта огромная защитная роль насаждений сои.

Оказалось, на сое собирается в несколько раз больше хищников, чем на всех прочих культурах – больше 700 видов! Фактически, соевые поля и клинья, сами по себе – эффективный защитный метод. Метод агрономический, и подробнее о нём – в главе об агрометоде.

И, конечно, я не мог не задать свой вопрос: а что будет, если устроить идеальный ландшафт – и вообще ничего не защищать? И с облегчением расстался с очередной наивной крайностью.

Фауна не сидит на месте, как растения на одном поле. Она меняется, плывёт и летит – мигрирует, как наши агроценозы, ландшафты и погода. Мы меняем культуры и сорта, структуру и площади посевов, забрасываем поля в залежь, сажаем сады, вводим новые пестициды – и резко меняем ареалы обитания вредителей, а вслед за ними и хищников. Можно стабилизировать своё хозяйство, но что-то будет наползать от соседей. Можно уравновесить целый район, но кто-то всё равно прорвётся из других районов.Можно слишком расслабиться – и постепенно накопить критическую массу вредителя.

Да, в богатом ландшафте, несомненно, ситуация стабильнее и спокойнее: численность вредителей меньше, вспышки реже и намного мягче. Но совсем спокойно не будет никогда. Где-то недалеко обязательно растёт какая-то масса, и эта бомба ждёт своего часа. Одна тёплая зима, один ливень – и кто-то рванёт! Обычно это бывает раз в 7-10 лет, и часто по пикам Солнца.

Лет шесть назад миллион огромных, ярких гусениц бражников лавиной полз через шоссе на подсолнух и гречиху. Эти восхитительные бабочки несколько лет накапливались на соседней залежи – и теперь жаждали корма! Пока разобрались, они успели объесть край полей на полсотни метров вглубь. Несколькими годами раньше – вообще бедствие: кузнечики тучей накрыли половинуСтаврополя. Они хрустели под колёсами, облепили фонари и стены домов, лезли в квартиры! Откуда взялись, почему?.. Американская белая бабочка вдруг накрывает целый район – и в одну неделю оголяет все деревья.Тут, конечно, поднимай вертолёты – бей точно и жёстко. А ведь всё это можно было увидеть и предсказать прошлой осенью!

Как-то, ещё в Таджикистане, вдруг поднялась буча областного масштаба: внезапно сгнил весь Кандак – знаменитый на всю Европу абрикос. Под деревьями – сплошной слой гнилых плодов. Власти готовы были превратить долину в озеро ядов! Но обратились к Коваленкову – его мнение тогда уже высоко ценили. Он поехал, посмотрел: абрикосовая толстоножка! Лет десять накапливала массу – и вот рванула. И никакой яд не поможет: вся популяция уже ушла на зимовку – в косточки. Выход был один: собрать все косточки – и сжечь. Представляете, насколько дико это звучало?К чести властей, они поверили и подняли народ. Собрали и сожгли 8000 тонн косточек! И толстоножка больше не появилась.

Симпатичный жук – шпанка красноголовая – в природе выедает яйца саранчи. И вот её в массе обнаруживают на огородах. Оказывается, она всеядна: выела саранчу – переходит на овощи. И, что характерно, уже устойчива ко многим ядам!

На винограде недавно появилась цикадка – и понемногу растёт. На томатах клопы медленно вытесняют совок. На подсолнух наступают саранчовые и милые бабочки – репейницы. Вишнёвая муха не так давно жила только на абрикосе, а теперь ест большинство косточковых.

Другая сторона вопроса: независимо от ландшафта, паразиты и хищники чаще всего запаздывают на неделю-две. Создав ландшафт, дачник может жить спокойно: его не огорчит даже пятая часть потерь. Для фермера сие неприемлемо: потери неоправданны, да и вредителя накапливать нельзя. Короче говоря, устойчивый ландшафт надо защищать! Но совсем по-другому.

Твоя профессия теперь – знаток своего агроценоза. Добился саморегуляции – занимайся её сохранением: постоянно отслеживай все главные виды. Каждую неделю знай, где что прилетело! Следи за своими: где мало – работай био, а где накопились – пожёстче.Поменял что-то в посевах – спровоцировал сдвиги в ценозе, будь особо бдителен. Следи за чужими: прогнозируй и упреждай атаки извне. Почаще интересуйся, что там нового у соседей.Брошенное поле рядом с хозяйством – глаз не спускай: возможны сюрпризы!

Почувствуйте разницу. Средство для поддержания войны – оружие. Средства для поддержания мира – осведомлённость, прогнозирование и профилактика.

ЧТО ДЕЛАТЬ?

Я неспроста писал о достижениях Коваленковых в прошедшем времени. Реформы-с! Ещё совсем недавно в России работала тысяча биолабораторий. Почти каждый тепличный комбинат сам защищался своими хищниками и микробами. Сейчас осталось с полсотни, да и те умирают. Службе защиты растений оставили одну функцию – мониторинг.Наблюдайте, ребята, и докладывайте – а мы уж закажем, купим и продадим. А если хищники нужны – хоть дома разводи! В общем, в марте 2007 я слышал, как Вячеславу Георгиевичу сообщили об упразднении его биолаборатории «за ненадобностью». Теперь они, видимо, станут «безлошадными», вольными учёными ВНИИ БЗР.

А я грешным делом и думаю: может, оно и к лучшему?.. Да простят они мою наивность! Ведь они, судя по всему – единственные, кто может обучить реальной защите наш южный регион. Последние из могикан. Вот это – в настоящем времени. Наталья Михайловна – ас мониторинга и анализа. Она легко видит яйца, которые в принципе считаются невидимыми. Она может не просто показать, насколько эффективен яд, но и сказать, с какой скоростью он будет терять эффект. Вячеслав Георгиевич – гениальный стратег и тактик комплексной защиты. Его схемы в три года сводят вредителей к безопасному уровню, одновременно восстанавливая равновесие в ценозах. Выпуская хищников когда и куда надо, он может сделать так, что главная масса некоторых вредителей даже на поле не попадёт!

Сейчас Коваленковых рвут на части, умоляют, зовут и на Кубань, и в Ростовскую область – а у них ни сил, ни времени: по всем полям – сами, все образцы и наблюдения – сами, все анализы – сами! Доверить некому – нигде этому не учат! Все наши учёные-практики, далеко обогнавшие традиции и вузы – заложники своих умений. Им некогда учить: у них тьма работы! Что же делать?.. А вот что.Если реальная защита для нас что-то значит, я вижу один выход: срочно организоватьмежхозяйственную систему, которая позволит быстро перенимать опыт мастеров. Факт: сбор нужных данных – обычная работа знающего лаборанта. Сначала лаборанты научатся настоящему мониторингу. Учителя освободятся от гигантской технической работы – у них появится время на стратегию. И тогда агрономы научатся стратегической работе.

Кто может это сделать? Только хозяева, на деле заинтересованные в своём будущем. Ребята, вам давно пора собраться, чтобы застолбить экологически чистую продукцию, как главную цель! И тут же выбрать симпатичное базовое хозяйство, скинуться и построить для мастеров жильё и хорошую биолабораторию, где они могли бы на деле обучать ваши кадры. И оплачивать их кураторство честно – «авторской» долей растущей прибыли. И на руках их носить, и пылинки сдувать. И строить свои биолаборатории – и вставать на своё крыло. Ну, ненормально это, когда только два человека во всём регионе умеют по-настоящему защищать растения!

www.e-puzzle.ru