Сами отдали, а затем отдались...

Вот и получается, что нашим «воинам» и «героям», тем, кому предопределено стать воплощением «мужской силы» и «внутренней решимости», кому от природы вроде бы предписано быть «властителем женщины», с самого раннего детства предстоит быть у женщины в полном подчинении. Но что там детство?! Дальше — больше! На работу мужчина приходит, ему начальственной должности сразу никто не даст, а потому руководить им будут «начальники среднего звена», а они все у нас сплошь женщины.

Женится мужчина — и начинает скрывать от жены своей то «копейку», то «поход налево»; и ведь со страхом будет он это делать, как ребенок нашкодивший. Тут еще и теща присоединится, а дальше еще и учителя (учительницы, конечно) собственных детей насядут. Наконец, пойдет он в ЖЭК или куда еще за справкой, кто ему эту справку будет выдавать, точнее не выдавать? Кто у нас секретари и прочие референты? Кого ему — мужчине — придется просить, упрашивать, умасливать? Ее — женщину, которую в сердце своем за все эти свои бесконечные унижения, оскорбления, нанесенные «ущемленному мужскому самолюбию», он будет ненавидеть и бояться, бояться и ненавидеть.

Вот такие в нашем замечательном «особливо культурном» обществе воспитываются мужчины, и ведь с этим ничего не поделать. Да и на женщин тут ничего не спишешь — ведь это он отвел ей все эти, по факту, руководящие должности. И не пойдет же мужчина (со своим-то «ущемленным мужским самолюбием») работать в школу и в поликлинику, в детский сад и в секретари-референты, он даже собственным ребенком зачурается заниматься — «не мужское это дело». Вот, собственно, так за «мужскими занятиями» у нас мужчин-то и растеряли всех.

Люди по привычке встречаются и произносят слова любви даже тогда, когда каждое их движение говорит о том, что они уже не любят друг друга.

Жан де Лабрюйер

Простите великодушно, если кого обидел, и сам мужчина, знаете ли... Как бы ни печально звучали эти выводы — они необходимы, мы должны понять, в каком положении оказались. Страх перед ответственностью выгнал всех мужчин с мест, где им самое место, — из воспитательных комнат, из учебных классов, из медицинских учреждений. И так, незаметно, случайно, словно бы невзначай, растерялась вся их мужественность. А мальчикам теперь если и равняться на кого-то, так только на матерей на своих, учительниц любимых и докторов заботливых, т. е. на женщин.

Мы все — и мужчины, и женщины — должны понять и признать эту ужасную на самом деле собственную ущербность. Иначе, не будь этого пони мания, не признай мы этот факт — мужчинам никогда не избавиться от своих страхов перед женщинами, а женщинам никогда не стать счастливы ми, потому что мужчина, пребывающий в страхе, кроме ненависти, у женщины ничего вызвать не может. А как ей жить с этой ненавистью, как ей жить со своей женственностью, которой прибиться некуда?.. Нет, осознание всей это трагедии, а это трагедия, и я говорю об этом без всякого преувеличения, первый и обязательный шаг, который мы все должны сделать, в противном случае выхода из этого тупика нет и не будет никакого.

Мужчина с женоподобным характером есть самый ядовитый пасквиль на человека.

В. Г. Белинский

Отсутствие взаимопонимания между мужчинами и женщинами вызвано не только тем, что им действительно трудно понять друг друга, но и тем, что они не хотят понимать друг друга, а не хотят они понимать друг друга, потому что ненавидят друг друга, а вот у этого общего нашего порока есть вполне понятные источники, причины и основания. Мужчины ненавидят женщин за то, что все время находились у них в подчинении и всегда боялись их, хотя и не признавали этого. А женщины ненавидят мужчин за то, что не чувствуют в них мужественности, потому что не могут ощутить себя рядом с ними, запуганными и озлобленными, женщинами.

Научное открытие:

«Фаллос — это женщина , а женщина — это фаллос!»

Сейчас пришло время рассказать об одном из самых выдающихся открытий в области психологии пола, об открытии, которое принадлежит Жаку Лакану. Догадываюсь, что это лаконичное французское имя для неспециалистов — пустой звук, впрочем, для большинства специалистов это тоже пустой звук. Работы Жака Лакана — это своего рода наисложнейший ребус, каждое предложение звучит, как чистой воды тарабарщина, но в каждом из них скрыт потаенный смысл.

О Лакане нужно сказать хотя бы пару слов. В свое время, еще до Второй мировой войны, он возглавлял французское психоаналитическое общество, но единственная их встреча с Фрейдом прошла не сказать что удачно. Лакан привез Фрейду одну из своих работ, ознакомившись с которой мэтр сообщил: «Это не представляет научного интереса». По всей видимости, любой другой человек на месте Лакана хлопнул бы дверью и всю свою последующую жизнь обливал бы основателя психоанализа (вместе с самим психоанализом) помоями, как, кстати сказать, поступили практически все ученики и соратники Зигмунда Фрейда (Карл Юнг, Альфред Адлер, Отто Ранк, Шандор Ференци, Вильгельм Райх и многие другие).

Многие мальчики рисуют матерей с фаллосом не только потому, что не знакомы с женской анатомией, но и потому, что их матери действуют по отношению к ним маскулинным образом. Фаллическая мать ставит сына в подчиненную позицию, «отыгрывает» перед ним ту жалость, которую она испытывает по поводу собственной сексуальности, и в результате кастрирует его, обращаясь с его телом как с объектом.

Александр Лоуэн

Но Лакан был истинным гением психологии полов. И поэтому, зная, что женщина всегда права, он воспользовался не мужской тактикой войны, а принял на вооружение женский способ ведения боевых действий. Он не стал ссориться с Фрейдом, более того, всю свою последующую жизнь он занимался, казалось бы, самым простым и незатейливым делом —интерпретировал работы основателя психоанализа. Брал одну работу Фрейда и разбирал ее, потом брал другую — и снова разбирал. Вокруг него собралось множество ученых, которые затаив дыхание слушали эти объяснения работ Фрейда и удивлялись: «Боже правый! Ах вот, оказывается, что Фрейд имел в виду!»

Не знаю, надо ли уточнять... Фрейд не имел в виду ничего из того, что ему последовательно и незаметно приписывал Лакан. Сам основатель психоанализа к этому времени уже умер, а потому возразить Лакану не имел никакой возможности. Лакан же тем временем, прикрываясь авторитетом Фрейда, работая на его — Фрейда — поле, взял и с немецкой педантичностью просто развалил психоанализ. Если выразиться грубо, можно сказать, что он его переврал, но сделал это так тонко и так виртуозно, что никто даже не заметил! Фрейд был в буквальном смысле этого слова уничтожен, причем на глазах у честной и ничего не подозревающей об этом публики!

Когда же эта публика очнулась, то было уже поздно — проинтерпретированный Лаканом психоанализ почил в бозе! Вместо психоанализа миру предстала совершенно иная теория, автором которой был никакой не Зигмунд Фрейд, а Жак Лакан. Что ж, француз отомстил за нанесенную ему пощечину самым изощренным из возможных способов. Когда же эта великая мистификация открылась, Лакана в один день изгнали из всех психоаналитических ассоциаций и обществ, где он всю дорогу был абсолютным авторитетом. Но как бы ни кипятились его коллеги и что бы они ни делали, они и сами уже смотрели на психоанализ не глазами Фрейда, а глазами Лакана.

Однако же оставим историю и перейдем к упомянутому открытию. Лакан обратил свое внимание на феномен импотенции. Половой член мужчины в чем-то напоминает руку или ногу — это такая же «конечность». Однако различие проявляется в «работе» этого органа, если руку или ногу мы можем при желании поднять или опустить, сделать ими что-нибудь, то с пенисом все не так просто — он или встает, или не встает, или делает, или не делает. Степень влияния на этот процесс со стороны его обладателя весьма и весьма условна. В каком-то смысле половой член мужчины живет своей, абсолютно самостоятельной, отдельной от этого мужчины жизнью, словно бы такой маленький, зависимый, но весьма своенравный человечек.

Если же продолжить эту аналогию, то получается достаточно странная и парадоксальная вещь: у мужчины есть тот, кто, с одной стороны, ему совершенно понятен, кто ему «в доску свой», но, с другой стороны, поведение этого мистера X для мужчины — это тайна за семью печатями. Мужчина никогда не может гарантировать, что его половой член будет вести себя так, как тот ему прикажет. Бывают случаи, когда мужчина испытывает сильное сексуальное влечение (так ему, по крайней мере, кажется), но его член остается совершенно пассивным и равнодушным к происходящему. И никакие просьбы, никакие мольбы не способны его умаслить (ну не случайно же разрекламированная «Виагра» пользуется таким безумным покупательским спросом!). В других ситуациях, когда мужчина, как ему кажется, не испытывает («не может испытывать», «не должен испытывать») сексуального влечения, его член почему-то гордо распрямляется и настойчиво требует найти себе применение.

Символически, а по Лакану практически, вся наша жизнь протекает в «символическом» (в виртуальном пространстве нашей психики), мужской половой член (пенис, фаллос) —. это «мужское достоинство» — оказывается не чем иным, как «женской особью»: логика его поведения непонятна, а повлиять на эту логику у мужчины нет никакой возможности! С другой стороны, сама женщина воспринимается мужчиной как его собственный фаллос: во-первых, потому что она — точно такая же загадка, как и его половой член; а во-вторых, потому что именно она руководит тем, будет у него, у этого мужчины, эрекция или же ее у него не будет (разумеется, она делает это не сама, но посредством уже упоминавшихся нами условных рефлексов).

Иными словами, половой член мужчины — это то, что, по логике вещей, должно ему подчиняться — ведь он его часть; но, с другой стороны, эта его часть может в любой момент сказать ему: «Все, товарищ, свободен!» Член — это то, что способно сказать мужчине категорическое «нет!», с чем он — этот мужчина — ничего не может поделать, с чем он вынужден согласиться. Вторым таким существом на планете является женщина — она способна возбудить его желание, и она же может сказать ему «нет!», которое он вынужден будет принять, поскольку насильно, как известно, мил не будешь. Таким образом, и мужской половой член, и женщина — это для мужчины и вечная загадка и та власть, которой он не может ослушаться, это повелители повелителя.

Так что если рассматривать этот вопрос не в материалистическом ключе, как бы это предложил нам товарищ Маркс, а в ключе психологическом, т. е. так, как это предлагает нам сделать Лакан, то оказывается, что панический подсознательный страх мужчины перед женщиной есть не что иное, как модификация типичного и параноидного страха мужчин перед собственной импотенцией!

К выкладкам Лакана я, со своей стороны, могу и должен добавить следующее. Когда ко мне на прием приходит мужчина, у которого были или есть в настоящее время проблемы с эрекцией, первое, что я могу безошибочно сказать, — так это то, что у него обязательно есть тяжелейший психологический конфликт, основанный на непонимании им женщин (о чем, как правило, он не догадывается); от чего он и страдает паническим страхом перед женщиной, причем этот страх, как правило, тоже глубоко скрыт в его подсознании.

От женщин иногда приходится слышать: «Он одним своим членом думает! У него не голова думает, а головка!» Ну что я могу на это сказать? Дорогие мои, не переоценивайте роль мужского полового члена, ведь в действительности именно вы являетесь подлинным фаллосом вашего мужчины... Надеюсь, всем понятно, что это комплимент?