Первые проблески понимания причин.

В 1601 году Джеймс Ланкастер ввел на судах Ост-Индской компании обязанность регулярного употребления лимонного сока или цитрусовых для предупреждения цинги. Это был гениальный ход, поскольку, несмотря на не такое уж большое содержание витамина С в цитрусовых, они, однако, аккумулируют аскорбиновую кислоту с очень большой биодоступностью, остающуюся в биологических связях с многочисленными флавоноидами. Как нам известно из хроник, моряков Ост-Индской компании из экономии кормили самыми дешевыми и скверными цитрусовыми, в том числе признаваемым нынче несъедобным горьким апельсином (Citrus aurantium), в котором однако витамин С считается одним из самых высококачественных. Это описывает Джон Вудалл в книге "The Surgeon's Mate".

Перелом произошел. Не во всех флотах увидели спасение в цитрусовых. Голландский флот применял менее эффективную квашеную капусту, а французы научились у канадских индейцев предупреждать цингу отваром из игл сосновых или еловых деревьев (Arbor vitae). Переменчивые условия путешествий под парусом и общие плохие условия на парусных, а затем и паровых судах, приводили к тому, что цинга свирепствовала на флотах до самого начала ХХ века. Американских колонизаторов она мучила особенно часто, что подтверждают многочисленные источники.

Джеймс Линд (1716-1794) во время службы в качестве врача на судне „Salisbury” в 1747 г. провел первые экспериментальные исследования на группе из 12 больных моряков, разделенных на шесть пар. Выводы, к которым он пришел, подавая им различное питание, были верными. Линд, английский морской врач, сравнивая шесть различных методик лечения цинги, открыл: цитрусовые фрукты (поскольку в них особенно сильна связь витамина С с флавоноидами) являются лучшим лекарством.

В 1768 году Джеймс Кук в качестве первого капитана дальнего плавания пересек Тихий океан без существенных потерь экипажа от цинги. Он вез запас цитрусов и лимонного сока, множество капусты в бочках и, кроме того, на каждой остановке догружал свежие фрукты.

Но после этого понадобилось еще полвека и много моряков должны были еще умереть, прежде чем Британское адмиралтейство согласилось на оснащение всех своих судов соком липы (именно поэтому его стали называть «британец»).

Забота Ее королевского величества и соответствующих чиновников о здоровье королевских моряков, а также боевые качества отправлявшихся на колониальные войны солдат, в конце концов, позволили добиться успеха в поисках лекарства от ужасной цинги.

Однако, должно было пройти еще полвека пока Британский совет по торговле постановил, что подобным образом должны снабжаться и торговые корабли.

Голландский писатель Йоган Бахстром в 1734 году писал, что «цинга исключительно является результатом отсутствия свежих зеленых овощей в питании».

Прежде чем дошло до этого открытия, считают, что только на морях в 1600-1800 годах от цинги скончалось ужасающее количество людей – 1,2-1,3 миллиона моряков!

Tekst do rysunku ze strony 170:

(источник: презентация Эвы Бласяк и Катажины Дуды: http://www.ghnet.com.pl/~biotechnologia/Produkcja.ppt)

В 1820 году главный врач русского военного флота Петр Вишневский убеждал в активности против цинги «диетических средств растительного мира, которые дают организму возможность совершать свой обмен здоровым и правильным образом».

Эффективную борьбу с болезнью при помощи растительной пищи описал в 1834г. Д.П.Синопеус, ординатор Кронштадского морского госпиталя.

Примерно в то же время руководитель медицинской службы Российского Балтийского флота Бахерахт подчеркивал, что цинга появляется «когда пища длительное время лишена всяческих трав и растений…»

Директор службы здоровья японского флота Такаки в 1882г. ввел в меню судовых команд свежие овощи и фрукты, а также (внимание!) обязанность употреблять в пищу проростки зерновых культур.

В 1907 году Аксель Хольст и Теодор Фрелих, два норвежских врача, изучающие болезнь бери-бери, открыли, что цинга может быть вызвана также и у морских свинок при помощи диеты. До этого времени цинга не наблюдалась в организмах существ иных, кроме человека, и ее считали болезнью специфически человеческой.

В Польшу овощи проникли вместе с приправами уже в XVII веке, но на столы простолюдинов они, так же как и заграничные фрукты, долго не попадали. Во время войн XIX века, русской революции, а прежде всего на всех фронтах Первой мировой войны, цинга по-прежнему собирала свою жатву…

(источник: работы инженера Эрнеста Михальского)

Мы уже вспоминали здесь однажды о Лайнусе Полинге, который рассчитал, что наши древние предки, охотники и собиратели лесных порослей, употребляли ежедневно около 600 миллиграммов витамина С, питаясь худым мясом, овощами и фруктами. Это количество десятикратно превышало дозу, достаточную, чтобы уберечься от цинги и в несколько раз превышает принятую сегодня суточную норму потребности в витамине С.

На пространствах, бедных растительностью и фруктовыми деревьями, туземцы открыли другой метод поддержки здоровья – они ели сырыми железы надпочечников, вырывали их и делили между членами племени, зная, что если им не удастся съедать этот деликатес каждые несколько дней, они начнут слабеть, болеть и, в конце концов, умрут. В железах надпочечников содержится больше витамина С, чем в какой-либо другой части тела. Быть может поэтому витамин С абсолютно необходим для защиты от болезней, развивающихся на фоне стресса. Высоким содержанием, а также высокой потребностью в витамине С характеризуются и железы внутренней секреции: гипофиз, гипоталамус, надпочечники и другие эндокринные железы.

(источник: как выше)

Сегодня мы знаем, что клиническая цинга начинается в случае, когда уровень витамина С в плазме падает ниже 6 µM. Это не много и, по-видимому, даже доза 15-20 мг витамина, принимаемая ежедневно (при условии, что прием будет систематическим и на уровне не более низком) – может защитить от острых проявлений болезни. Однако, это так называемая экзистенциальная граница, нарушить которую может любой незначительный фактор.

Например, уже на уровне ниже 20 µM аскорбиновой кислоты в плазме у клинически наблюдаемых пациентов появляются признаки летаргии, и это подтверждает, что их мозг особо нуждается в большом количестве витамина С.

Суточная доза 200 мг, вероятно, позволяет насытить плазму на уровне 70 µM, что можно считать границей безопасности для здоровья. Граница эта всегда относительна, поскольку уровень витамина С в организме меняется. Его значительно могут понизить как очень сильные эмоции при просмотре телевидения, так и сердечный приступ.

Витамин С принимает участие в образовании костей, в синтезе гемоглобина, в возникновении красных кровяных телец, а также в усвоении железа. Он предохраняет от заражения, играет важную роль в иммунных процессах, в выработке антител, а также участвует в восстановлении гиалуроновой кислоты в соединительной ткани. Он в 25% соединяется с белками плазмы. Он достигает большей плотности в белых кровяных тельцах и в кровяных бляшках, чем в плазме и красных кровяных тельцах. Биохимически наиболее исследованной функцией аскорбиновой кислоты является, однако, без сомнения, ее участие в гидроксиляции пролина до оксипролина при превращении проколлагена в основной белок соединительной ткани – коллаген.

Первые ощутимые признаки цинги – это наряду с приступами чувства огромной усталости – всегда: выпадение волос, расшатывание зубов, легкое помутнение глазного яблока и иссушение кожи, на которой в ускоренном темпе появляются морщины.

Затем, говоря уже языком клинического описания, который формулирует несколько иначе, чем описание цинги в предыдущей главе: «самым ранним симптомом цинги являются кровавые вздутия на коже (петехии), обусловленные снижением сопротивляемости капилляров. Кроме того, клинический гиповитаминоз С характеризуется неспецифическими признаками, прежде всего, со стороны нервной системы. Наблюдаются также избыточная ороговелость, боли ног, кровоподтеки в виде точечных кровоизлияний, кровоизлияния в области волосяных луковиц и, прежде всего, на нижних конечностях в области икр, стоп, вокруг коленных суставов, на тыльной части бедер, в местах травм и сдавливания одеждой и обувью. Возникают подкожные и внутримышечные кровоизлияния в окрестностях икр, лодыжек и предплечья, кровоточащие сыпи, чаще всего на коленных суставах, плевральной полости и т.д. 75% всех этих явлений сопровождается повышением температуры. Одновременно с кровоизлияниями развивается кислотная недостаточность желудочного сока и склонность к инфекционным заболеваниям. Плохо заживают раны и костные переломы».

(источник: Эрнест Михальски: статьи в «Polska Róża»)

Цинга когда-то определялась исключительно как дефицит витамина С с вышеописанными симптомами плюс: усталость, бессилие, впалость глаз, бледная кожа, анемия, депрессия, слабость, боль в суставах и мышцах, мигрени, тошнота, обмороки или головокружения – так, как я уже ранее цитировал из разных источников: это, прежде всего, болезнь органического коллагена.

Однако даже если мы признаем верность определения «цинга – болезненный синдром, возникающий из-за дефицита витамина С» - то, что же это означает? Ну, прежде всего, нам, как виду, еще очень далеко до полного освобождения от последствий дефекта, возникшего из-за мутации гена, потому что витамина С недостает в организме у большинства из нас. Мягкий гиповитаминоз С может тянутся годами без проявления явных клинических симптомов. Трудно установить в какой момент исчерпывания запасов аскорбиновой кислоты в организме возникают первые серьезные нарушения синтеза коллагена. Предполагаю, однако, что довольно рано.

Многочисленные результаты научных исследований показали, что при дефиците витамина С наступает снижение таких иммунологических реакций, как комплементарная и фагоцитарная активность крови, а также обмен специфических антител. Резкий рост простудных заболеваний в значительной степени совпадает со временем сезонной нехватки пищи, богатой витамином С и рибофлавином, а также со снижением содержания этих витаминов в длительно хранимых пищевых продуктах.

Лабораторное распознание гиповитаминоза и авитаминоза заключается, прежде всего, в определении содержания аскорбиновой кислоты в моче и крови. Ее содержание в плазме крови сильно снижается в процессе реакции на исключение витамина С из пищи, либо в процессе длительного потребления небольших ее количеств. Аскорбиновая кислота исчезает из мочи раньше, чем из плазмы. Поэтому определение времени ее выделения из организма натощак имеет важное диагностическое значение, однако такие исследования проводят не очень часто. Это является следствием того, что академическая медицина не признает гиповитаминоза С в качестве причины заболеваний, за исключением немногих случаев.

Содержание аскорбиновой кислоты в лейкоцитах человека, ранее очень хорошо питающегося с точки зрения употребления витаминов, то есть такого, у которого процессы синтеза коллагена шли с максимальной интенсивностью, достигает нулевого уровня лишь после четырех месяцев с момента исключения из его питания витамина С. Почти в то же самое время появляются симптомы клинической цинги. Вероятно, поэтому морские офицеры на судах дальнего плавания болели цингой реже и позже. Совсем другое дело, когда витамина лишался человек бедный или рекрутированный на палубу прямо из подземной темницы, как это зачастую бывало. Сейчас немногое изменилось. Людям, живущим с постоянной нехваткой витамина С не нужно много времени, чтобы их состояние резко ухудшилось и чтобы они услышали от своих знакомых: «Ты постарел на глазах…».

На языке специалистов (источник: Высшая школа косметологии и охраны здоровья в Белостоке, Кафедра химических наук, научный руководитель профессор, доктор наук Х.Пузановска-Тарасевич) это звучит так:

«(…) Витамин С необходим для правильного функционирования соединительной ткани. Основные морфологические элементы, входящие в состав собственно кожи (дермы), это клетки соединительной ткани и возникающие из них коллагеновые волокна. Наличие витамина С необходимо в реакциях гидроксиляции пролина до 4-гидроксипролина, являющегося существенным элементом создания коллагена.

Коллаген составляет 75% сухой массы дермы.

Типичное коллагеновое волокно состоит из трех белковых спиральных структур, связанных поперечными соединениями. Характерной чертой коллагена является высокое содержание пролина и гидроксипролина. Гидроксипролин не встроен в пептидную цепь, а возникает путем окисления пролина непосредственно в первичной структуре макропептида.

Параллельно с гидроксиляцией пролина происходит также окисление и гликолизация лизина. Гидроксилированные молекулы проколлагена, свернутые в тройные хелисы, выталкиваются в межклеточное пространство, где в результате энзиматических изменений преобразуются в зрелые коллагеновые волокна.

В процессе создания структуры волокон основную роль играет присутствие гидроксильных групп пролина и лизина, делающее возможным правильное сворачивание и соединение цепочек. Поэтому любое нарушение гидроксиляции ведет к созданию коллагена с неправильной структурой, не выполняющей его механико-биологических функций.

Причиной этого обычно бывает дефицит витамина С, как обязательного кофактора гидроксиляции энзимов, а это приводит к нарушениям биосинтеза коллагена. Результатом является падение упругости и эластичности кожи, то есть наличие морщин, а также хрупкость капилляров, которые легко разрушаются, приводя к возникновению подкожных кровоизлияний (…)»

И быть может еще раз – немного проще для понимания сути:

Дефицит витамина С приводит к замедлению, вплоть до полной остановки, синтеза коллагена. Аскорбат – это кофактор гидроксилазы пролила и лизила. Это означает, что без насыщения межклеточной матрицы этой кислотой не происходит процесс формирования эндогенных кислот, которые являются частью коллагеновой молекулы (спирали). Ни гидроксипролин из пролина, ни гидроксилизин из лизина не возникнут, не появятся новые молекулы коллагена – а значит, не будет новых фибриллов, а затем и коллагеновых волокон. Человек в ускоренном темпе начнет стареть и умрет. Цинга также является болезнью коллагена, потому что без витамина С не активизируются энзимы, ответственные за стабилизацию и построение его клетчатой структуры. Таким образом, аскорбат непосредственно инспирирует синтез коллагена, посредством активизации его транскрипции и стабилизации мРНК проколлагена. Нет витамина С – значит просто утрачивается соединительная ткань, которая в основном состоит из коллагена. А это уже не физиологическое нарушение – это конец…

Цингу можно сравнить со сценами из фантастических фильмов, где отрицательный герой мгновенно стареет на наших глазах, затем гниет или распадается. Это аллегория клинической цинги.

Однако, если синтез коллагена перманентно нарушается, то и здесь мы имеем дело с цингой, медленной, ползучей, скрытой цингой, которая ускоряет старение нашего лица, которая набрасывает на него сеть преждевременных морщин, с которой женщины пытаются бороться при помощи антиэйдж косметики. Она нарушает наш двигательный аппарат и лежит в основе множества заболеваний, которые появляются в результате старения соединительной ткани – основы всех органов.

Большую часть жизни мы боремся с тихой, тайной цингой, повсеместной болезнью рубежа ХХ и ХХI веков, которая не афиширует себя столь драматическими симптомами, какие сопровождали ее у наших дедов и предков, но точно так же, как и клиническая цинга, она остается болезнью органического коллагена. Лишь небольшой счастливый процент популяции, генетически наделенной прекрасной коллагеновой матрицей, лишен этой проблемы. У всех остальных только один выход: насыщать свой организм ежедневно, при каждом удобном случае, биологически активным натуральным витамином С. Ибо он даст возможность беспрепятственно идти в нашем теле всем процессам коллагеногенеза, а если мы им это не позволяем, то кровь не будет регулярно транспортировать в хондроциты, остеоциты и фибробласты таинственный амин жизни - C₆H₈O_6.

Можно на это посмотреть и таким образом: цинга не является некой определенной болезнью, а на самом деле, это лишь состояние дефицита витамина С – состояние ведущее к иным заболеваниям.

Различие в этих взглядах заключается в том, что на сегодняшний день существует множество разных названий, приписанных к болезням, которые связаны со скрытой цингой. Это выгодно «Большой Фарме» (фармацевтической промышленности) для разработки и продажи новых и дорогих лекарств.

Таким образом, не следует удивляться тому, что способность сравнительно дешевого витамина С безопасно лечить различные недомогания, а прежде всего, ликвидировать общественную язву – скрытую цингу, с которой начинается множество хронических заболеваний, которые лечатся впоследствии годами при помощи патентованных химических лекарств – усиленно замалчивается химико-фармацевтическим картелем.

Во время одной из дискуссий на конгрессе в Берлине, именно на эту тему – скрытой цинги и агитации фармацевтического лобби против суплементации людей витамином С – было приведено мнение доктора Кареля Тимля: «быть может, официальная медицина наконец начинает кое-что понимать. Вместе с моими сотрудниками из Университета Западного Онтарио мы открыли, что витамин С способен остановить сепсис – потенциально смертельную болезнь, напоминающую цингу!»

Там же были приведены результаты исследований доктора ветеринарных наук Пола Фасси: «в нормальных условиях собаки производят свой собственный витамин С, но в недостаточном количестве для того, чтобы справиться с чумкой, которая считается неизлечимой. Однако, мегадозы витамина С излечили чумку и спасли собаку от усыпления».

(источник: Paul Fassa „Vitamin C – Cure colds to cancer”. 2010)