Пищевые отравления и их классификация 39 страница

Структура таланта определяется в конечном счете характером требований, которые предъявляет личности данная деятельность

(политическая, научная, художественная, производственная, спор­тивная, военная и т.д.). Поэтому составляющие талант способ­ности будут далеко не идентичны, если сравнивать, например, между собой талантливого композитора и талантливого авиакон­структора.

Как известно, психологический анализ выделяет в способно­стях более общие и более специальные качества. Психологи­ческий анализ таланта, в свою очередь, позволяет выделить общие структуры способностей. Они выступают как наиболее харак­терные группировки психических качеств, обеспечивающие воз­можность осуществления на самом высоком уровне многих видов деятельности. Этот анализ был осуществлен при изучении детей с ярко выраженной одаренностью к различным видам умственной деятельности. (Понятие «одаренность» употребляется здесь как тождественное понятию «талант», но более удобное именно для характеристики детей. Деятельность ребенка, принимая во внима­ние его возраст, отличается весьма относительной успешностью, самостоятельностью, оригинальностью.) Среди таких детей был и ученик V класса Саша К., который в возрасте семи лет поступил в IV класс, где не только блестяще учился, но создал своего рода труд, содержащий систематическое описание птиц, живущих в СССР; в работе было 314 страниц и огромное количество рисунков (исследования Н.С. Лептеса).

В результате изучения ряда одаренных детей удалось выявить некоторые существенно важные способности, которые в сово­купности образуют структуру умственной одаренности. Первая особенность личности, которая может быть выделена таким обра­зом, — это внимательность, собранность, постоянная готовность к напряженной работе. На уроке ученик не отвлекается, ничего не пропускает, постоянно готов к ответу. Он отдает себя целиком тому, что его заинтересовало. Вторая особенность личности высо­коодаренного ребенка, неразрывно связанная с первой, заключа­ется в том, что готовность к труду у него перерастает в склонность к труду, в трудолюбие, в неуемную потребность трудиться. Третья группа особенностей связана непосредственно с интеллектуальной деятельностью: это особенности мышления, быстрота мыслитель­ных процессов, систематичность ума, повышенные возможности анализа и обобщения, высокая продуктивность умственной дея­тельности.

Указанные способности, которые в целом образуют структуру умственной одаренности, по свидетельству многочисленных пси­хологических наблюдений над одаренными детьми, проявляются у подавляющего большинства таких ребят и отличаются лишь степенью выраженности каждой из этих способностей, взятой

в отдельности. Если же говорить о специфических различиях в ода­ренности, то они обнаруживаются главным образом в направлен­ности интересов. Один ребенок после какого-либо периода иска­ний останавливается на математике, другой — вд биологии, третий увлекается художественно-литературным творчеством, чет­вертый — историей и археологией и т.п. Дальнейшее развитие способностей каждого из этих детей происходит в конкретной деятельности, которая не может осуществляться без наличия дан­ных способностей.

Поэтому структура специальной одаренности включает ансамбль приведенных выше качеств личности и дополняется рядом спо­собностей, отвечающих требованиям конкретной деятельности. Так, установлено, что математическая одаренность характери­зуется наличием специфических способностей, среди которых могут быть выделены следующие: формализованное восприятие математического материала, которое принимает характер быстрого схватьшания условий данной задачи и выражения их формальной структуры (при этом конкретное содержание задачи как бы выпа­дает и остаются голые математические соотношения, своего рода очищенный от всех конкретных значений «скелет»); способности к выявлению сути задачи; к обобщению математических объектов, отношений и действий - нахождение за различными частными деталями общих принципов; способность к свертыванию система­тических рассуждений и действий, когда вся многозначная струк­тура рассуждения при решении задачи заменяется конкретным указанием на последовательность математических действий (ис­следования В.А. Крутецкого).

Талант и мастерство. Талант в совокупности его общих и спе­циальных качеств — это, как было сказано, не более чем возмож­ность творческих успехов, это лишь предпосылка мастерства, но далеко еще не само мастерство. Для того, чтобы стать мастером (т.е. добиться совершенства в осуществлении конкретной деятель­ности — профессии педагога, врача, монтажника, летчика, писате­ля, гимнаста, шахматиста и т.п.), надо много трудиться. Талант не освобождает от труда, а предполагает большой, творческий, на­пряженный труд. Люди, чья талантливость в глазах всего челове­чества была бесспорной, всегда — без исключения - титаны труда. Только благодаря труду они могли достигнуть высочайшего уровня мастерства, всемирной известности.

В процессе труда накапливается жизненный опыт, необходи­мый комплекс умений и навыков, без которого никакое твор­чество невозможно.

В процессе творческой деятельности важную роль играют моменты особого подъема сил, психическое состояние вдохновения.

Оно издавна считается неотделимой принадлежностью таланта. Нет никаких оснований противопоставлять вдохновение в твор­ческой деятельности труду, составляющему его основу. Вдохно­вение — это не наитие, не откровение, а момент в творчестве, возможный только в том случае, если он подготовлен трудом. Вдохновение предполагает колоссальную сосредоточенность вни­мания, мобилизацию памяти, воображения и мышления на реше­нии какой-то капитальной проблемы в научном, художественном или техническом творчестве.

Если талант - это возможность, то мастерство - это воз­можность, ставшая действительностью. Подлинное мастерство ~ это проявление талантливости человека в деятельности. Мастер­ство раскрывается не только в сумме соответствующих готовых умений и навыков, но и в психической готовности к квали­фицированному осуществлению любых трудовых операций, которые окажутся необходимыми для творческого решения возникшей задачи. Справедливо говорят: «Мастерство - это когда что и как приходят одновременно», тем самым подчеркивая, что мастерство устраняет разрыв между осознанием существа творческой задачи и нахожде­нием способов ее решения.

4. Природные Ошибочность фаталистического взгляда на способно-предносылки сти. Правильное понимание сущности способно-способностей стей человека предполагает выяснение вопроса об и таланта их отношении к мозгу - субстрату всех психичес­ких процессов, состояний, качеств и особенностей. Как и все индивидуально-психические особенности личности, способности не приобретаются человеком в готовом виде, как нечто данное ему от природы, врожденное, а формируется в жиз­ни и деятельности. На свет человек появляется без психических свойств, а лишь с общей возможностью их приобретения. Только в результате взаимодействия с действительностью и активной дея­тельности человеческий мозг начинает отражать окружающий мир, обнаруживая свои индивидуально-психологические качества и особенности (в том числе и способности). В таком смысле и следует понимать принятое в психологии положение, что способ­ности не являются врожденными.

Защита этой точки зрения - необходимое условие борьбы за научное понимание личности человека и его способностей. Еще Платон утверждал, что способности являются врожденными и что все знания, которыми пользуется человек — это его воспоминания о пребывании в идеальном мире «абсолютных знаний». Учение о врожденности способностей проникает в богословскую догмати-

ку. В XVII в. в трудах французского философа Декарта подобный подход фигурирует в качестве учения о «врожденных идеях».

Следует иметь в виду, что ошибочное мнение, согласно которому способности даны человеку от рождения готовыми, распространено и у нас среди некоторой части родителей и даже педагогов. Это мнение является не столько порождением психо­логических и педагогических теорий, сколько результатом пси­хологической и педагогической малограмотности. Иногда оно превращается в своего рода ширму педагогической пассивности и беспомощности некоторых воспитателей. По существу, эта удобная «психологическая гипотеза» (способности — готовый дар природы) освобождает от необходимости задумываться над при­чинами неуспеваемости того или иного ученика и принимать действенные меры к их устранению.

Таким образом, отвергая концепцию врожденности способно­стей, психология выступает прежде всего против фатализма -представления о роковой предопределенности способностей чело­века природным фактором.

Задатки как природные предпосылки способностей. Отрицание врожденности способностей не имеет абсолютного характера. Не признавая врожденности способностей, психология не отрицает врожденность дифференциальных особенностей, заключенных в строении мозга, которые могут оказаться условиями успешного выполнения какой-либо деятельности (чаще группы, целого куста профессий, специальностей, видов трудовой активности и т.д.). Эти морфологические и функциональные особенности строения моз­га, органов чувств и движения, которые выступают в качестве при­родных предпосылок развития способностей, называются задатками.

Рассмотрим соотношение между способностями и задатками на конкретном примере. Так, к числу врожденных задатков относится необычайно тонкое обоняние — особо высокая чувствительность обонятельного анализатора. Является ли это какой-либо способностью? Нет, ведь всякая способность — это способность к чему-то, к какой-либо конкретной человеческой деятельности или ряду деятельностей. В противном случае само слово «способность» становится бессмысленным. Поэтому подоб­ная особенность нервно-психической организации человека оста­ется безликим задатком. Строением мозга не предусмотрено, какие специальности и профессии, связанные с изощренными обонятельными ощущениями, исторически сложатся в человече­ском обществе. Не предусмотрено и то, какую область деятель­ности изберет для себя человек и получит ли он в условиях этой деятельности возможности для развития указанных задатков. Но если в обществе возникла потребность в таких профессиях, где

нужны именно особо тонкие обонятельные ощущения, и если данный конкретный человек имеет соответствующие природные задатки, то ему легче, чем кому-либо другому, развить у себя соответствующие способности. Например, есть редкая и ценная профессия — парфюмеры, которые могут быть названы «компо­зиторами ароматов». В стране их немного - около тридцати человек. Основная их задача - создавать оригинальные ароматы, подготовляя серийный выпуск новых сортов духов. Разумеется, профессиональные способности этих людей представляют собой результат развития задатков, которые заключаются в особенностях строения и функционирования обонятельного анализатора. Но сказать про одного из представителей этой профессии: «Он прирожденный парфюмер» — можно, только выражаясь, что на­зывается, фигурально, так как мозг его не содержит предопре­деления жизненного пути, профессии, способностей.

Задатки многозначны. На основе одних и тех же задатков могут развиваться различные способности, в зависимости от характера требований, предъявляемых деятельностью.

В области изучения природы и сущности задатков наука делает первые шаги. Негативный материал, относящийся к ука­занной проблеме, пока преобладает над позитивным — существует гораздо больше научных данных о дефектах задатков, чем о струк­туре их продуктивных проявлений. Так, целый ряд тяжелых врож­денных или приобретенных в раннем возрасте аномалий мозга (олигофрения) выступает как почти необратимый дефект задат­ков, становящийся тормозом развития способностей.

В настоящее время можно говорить о большей или меньшей продуктивности гипотез, касающихся сущности природных пред­посылок развития способностей. Не подтвердилась высказанная Ф. Таллем гипотеза о существовании связи между отдельными анатомическими особенностями мозга и способностями. Хотя предположение Ф. Галля о строгой локализации в больших полушариях мозга качеств ума, талантов и способностей давно отвергнута наукой и стала достоянием истории, в обыденном сознании до сих пор сохранились представления, что якобы существует закономерная связь между величиной мозга и спо­собностями человека. Индивида с высоким лбом в условиях меж­личностного восприятия заведомо наделяют умом, ожидают от него разумных суждений и решений и оказываются глубоко разочарованными, если ожидания не оправдываются. Напротив, индивид с низким лбом встречает неблагоприятный прогноз по отношению к умственным способностям, хотя, как правило, эти предсказания не подтверждаются наблюдением за проявлениями его интеллекта.

Представление о том, что такие сложные психологические особенности, как способности, могут локально размещаться в определенных участках мозга, отражало ранний этап физио­логических и психологических знаний и было начисто отвергнуто в дальнейшем. Современная физиология свидетельствует, что в коре мозга локализуются многочисленные психические функ­ции. Предполагают, например, что центр речевых движений рас­полагается в задней части третьей лобной извилины левого полушария, центр понимания речи находится в другом месте — задней трети верхней височной извилины того же левого полушария. И если принять во внимание, что человеческая речь — результат сложного взаимодействия ряда отделов мозга, то нет оснований предполагать, что способности человека, связанные с речевой деятельностью, могут быть строго локализованы в од­ном каком-нибудь участке мозга.

Оказалась несостоятельной гипотеза о зависимости задатков от размеров мозга, его массы. Мозг взрослого человека весит в сред­нем около 1400 г. Мозг И.С. Тургенева имел вес 2012 г, мозг Д. Байрона несколько меньше - 1800 г, аналогичные результа­ты дало взвешивание мозга ряда выдающихся людей. Однако мозг знаменитого химика Ю. Либиха имел вес 1362 г, писателя А. Франса — всего 1017 г. Вскоре выяснилось, что самый большой и тяжелый мозг оказался у человека, не только ничем не выдаю­щегося, но просто умственно неполноценного. Не подтвердились предположения и о том, что задатки человека определяются числом извилин мозга.

В настоящее время наиболее продуктивными являются гипоте­зы, которые связывают задатки с микроструктурой мозга и органов чувств. Можно предположить, что углубленное изучение строения мозговой клетки позволит обнаружить морфологические и функ­циональные особенности, отличающие нервную ткань одаренного человека. Значительной достоверностью обладают также гипотезы, связывающие задатки с некоторыми дифференциальными особенно­стями нервных процессов (различиями по их силе, уравновешен­ности и подвижности) и тем самым с типами высшей нервной деятельности.

Б.М. Теплое попытался выяснить, как влияют черты типа выс­шей нервной деятельности на качественные особенности струк­туры способностей. Ученый показал, что слабость нервных процессов — это не только отрицательное, как обычно предпо­лагалось, но равно и положительное качество нервной системы, так как слабость нервных процессов есть следствие ее высокой реактивности. «Слабая нервная система, - писал Б.М. Теплов, — если допустимо прибегнуть к аналогии, может быть уподоблена

очень чувствительной фотопластинке. Такая пластинка требует особенной бдительности в обращении с ней: она больше всякой другой боится "засвета" или "передержки" (сверхсильный раздра­житель! длительное действие условного раздражителя!). Это, ко­нечно отрицательное свойство. Но ведь оно является следствием высокоположительного свойства — большой чувствительности»1.

Особая чувствительность нервной системы (т.е. ее слабость) может выступать как некий задаток, на основе которого будут развиваться способности, связанные с такими видами трудовой деятельности, где требуется высокая реактивность, впечатлитель­ность, своего рода тонкость душевной организации.

Здесь отчетливо заметна специфика личности человека. Если животное, имеющее слабый тип нервной системы, в условиях борьбы за существование, характерной для среды, управляемой законами биологии, обнаруживает свою неприспособленность и инвалидность, то человек, принадлежащий к слабому типу, в общественно-исторических условиях существования при обыч­ных жизненных обстоятельствах не остается «инвалидом». Более того, развивающиеся на этой физиологической базе способности могут создать для него особо благоприятные возможности сущест­вования и развития.

Указанные особенности относятся к чертам и проявлениям общего типа высшей нервной деятельности. Однако еще большей вероятностью обладают гипотезы, которые связывают природные предпосылки способностей с так называемыми парциальными (частными) особенностями нервной системы, т.е. своеобразием ти­пологических свойств, проявляющихся у одних в зрительной, у других в слуховой, у третьих в двигательной сфере. Легко понять, что типологические различия по силе, уравновешенности и подвижности нервных процессов, проявляющиеся, например, в двигательной сфере, могут в различной степени отвечать требо­ваниям того или иного вида спорта и выступать как предпосылки к развитию соответствующих спортивных способностей.

Способности и наследственность. Тот факт, что природные предпосылки способностей - задатки заключены в особенностях строения и функционирования нервной системы, делает досто­верным предположение, что они, как и все другие морфоло­гические и физиологические качества, подчинены общим генети­ческим законам. Вместе с тем гипотеза возможной наследуемости задатков не должна быть отождествлена с идеей наследственности способностей.

1 Теплое Б.М. Проблемы индивидуальных различий. М.: Изд-во АПН РСФСР 1961. - С. 419.

Указанная проблема имеет большую историю. Еще в 1875 г. была опубликована книга английского антрополога и психолога Ф. Тальтона «Наследственность таланта. Ее законы и послед­ствия», где автор, изучивший родственные связи многих сотен выдающихся людей, сделал вывод, что таланты передаются по наследству либо по отцовской, либо по материнской линии. Однако выводы Гальтона не имели научной достоверности. Никаких убедительных доказательств наследуемости талантов судей, политических деятелей, полководцев он не мог привести. Единственный вывод, который мог быть сделан по материалам Гальтона, заключался в том, что семьи состоятельных, знатных и образованных людей составляют благоприятную среду, где могут развиться качества, необходимые для занятий интел­лектуальным трудом. Никаких выводов о наследственной пред­расположенности к тем или иным профессиям на основании данных Гальтона ни один добросовестный исследователь не ре­шился сделать.

Обсуждая материалы Гальтона, надо сделать одну оговорку. Рядом с сомнительными доказательствами талантливости се­мейств судей, писателей, полководцев и т.п. он приводит сведе­ния, которые не могут не производить впечатления определенной убедительности. В семействе Бахов, например, музыкальный талант впервые обнаружился в 1550 г. и с особенной силой проявился через пять поколений у великого композитора И.-С. Баха, а иссяк после некой Ресины Сусанны, жившей еще в 1800 г. В семье Бахов было около шестидесяти музыкантов, из них двадцать выдающихся. Гальтон приводит и другие факты: в семье скрипачей Бенда насчитывалось девять водных музыкан­тов, в семье Моцарта — пять, в семье Гайдна — два.

Все это позволяет сделать некоторые общие выводы. В подав­ляющем большинстве случаев изучение родословных вьщающихся людей (если речь идет о действительно выдающихся людях) свидетельствует не о биологической наследственности, а о наслед­ственности условий жизни, т.е. тех социальных условиях, которые благоприятствуют развитию способностей. Очевидно, если в семье все живут музыкой, если весь строй жизни наталкивает ребенка на необходимость ею заниматься, если высшим достоинством каждого признается музыкальность, то не приходится удивляться, что в этом семействе возникают музыкальные дарования. Впрочем, пример Бахов дает некоторые основания предположить и возможность определенной наследственности музыкальных задатков. Очевидно, какие-то особенности строения и функцио­нирования слухового анализатора передавались по наследству у членов этого семейства из рода в род. Между прочим, Гальтон

указывал, что музыкальные задатки передавались у Бахов исклю­чительно по мужской линии.

Можно говорить о потомственных профессиях, занятиях, которые помогают выявлению соответствующих способностей. Известны династии театральные (к примеру, Садовские), цирко­вые (Дуровы), ученых (Якушкины, Фортунатовы) и т.д. Известны династии моряков, сталеваров, резчиков по дереву и многих других замечательных умельцев. Естественно, что сын выбирает профессию отца и деда и преуспевает на этом поприще. Но вместе с тем можно назвать бесчисленное множество выдаю­щихся людей, чьи дети и внуки не перенимают специальных способностей своих родителей и не избирают их жизненный путь.

Серьезная статистика не дает никаких доказательств наслед­ственности способностей и талантов. Идея наследственности спо­собностей противоречит и научной теории. Можно признать науч­но установленным, что с момента появления человека современ­ного типа, т.е. кроманьонца, жившего около ста тысяч лет назад, развитие человека проходит не путем отбора и наследственной передачи изменений его природной организации, оно управляется общественно-историческими законами.

5. Формирование Зависимость развития способностей от обучения, способностей Рассмотренное соотношение задатков и способ­ностей показывает, что, хотя развитие способ­ностей зависит от природных предпосылок, которые далеко не одинаковы у разных людей, однако способности не столько дар природы, сколько продукт человеческой истории. Если у животных передача достижений предшествующих поколений последующим осуществляется главным образом путем наследственных морфоло­гических изменений организма, то у человека это происходит общественно-историческим путем, т.е. с помощью орудий труда, языка, произведений искусства и т.п. Каждому человеку пред­стоит принять эстафету: он должен применять орудия, пользовать­ся языком, наслаждаться произведениями художественного твор­чества и т.д. Овладевая миром исторических достижений, люди формируют свои способности. Проявление способностей находится в прямой зависимости от конкретных приемов (методики) формирования соответствующих знаний и умений, которые истори­чески вырабатываются людьми в ходе удовлетворения потребно­стей общества.

Если рассмотреть этот вопрос с точки зрения истории чело­веческого общества, то легко убедиться в правильности приведен-

48(5

ного выше положения. В настоящее время, например, ни у кого не вызывает сомнения утверждение, что каждого семилетнего нормального ребенка можно научить читать и писать. Однако лет двести назад существовало довольно распространенное мнение, что грамоте может обучиться далеко не всякий, а лишь человек, наделенный особыми способностями. Остальные (примерно две трети от общего числа детей) заранее признавались неспособными проникнуть в тайны письма и чтения. Этот взгляд на какие-то особые врожденные способности был обусловлен реальными трудностями обучения. Весьма несовершенный метод, связанный с необходимостью заучивать все буквы с их славянскими назва­ниями («аз», «буки», «веди», «глаголь», «добро»), необычайно за­труднял переход к слоговому чтению. В первой половине XIX в. был осуществлен переход к более совершенным методам пре­подавания, появились и новые учебные пособия, построенные по слоговому методу, где был использован упрощенный гражданский шрифт вместо церковно-славянского, а названия букв славянско­го алфавита были заменены сокращенными названиями («а», «бэ», «вэ»). Так была решена проблема «врожденных грамматических способностей». Практика показала, что научиться читать и писать могут решительно все дети.

Какие же можно сделать выводы в связи со сказанным? Есть основания считать, что едва ли не решающим фактором, от которого зависит, обнаружит ли человек способности к данной деятельности или нет, является методика обучения. Как правило, о врожденности способностей речь заходит всякий раз тогда, когда методика обучения обнаруживает свою несостоятельность и беспомощность. Разумеется, методика будет совершенствоваться, и потому круг «врожденных» способностей неизбежно будет все больше и больше сужаться. И можно предположить, что в конце концов такие особые «высшие» способности, как поэтические, музыкальные, артистические, конструкторские, педагогические, организаторские и прочие, ожидает судьба «грамматических» и «арифметических» способностей. В этом направлении ведутся экс­перименты многих психологов.

Способности и интересы. Существенно важный фактор разви­тия способностей человека - устойчивые специальные интересы. Специальные интересы — это интересы к содержанию определенной области человеческой деятельности, которые перерастают в склон­ность профессионально заниматься этим родом деятельности. Познавательный интерес здесь стимулирует действенное овладе­ние приемами и способами деятельности.

Подмечено, что возникновение интереса к той или иной тру­довой или учебной деятельности тесно связано с пробуждением

способности к ней и служит отправной точкой для их развития. «Наши желания, — по словам Гете, — предчувствия скрытых в нас способностей, предвестники того, что мы в состоянии будем совершить». Упрочившиеся интересы ребенка - это «лакмусовая бумажка» его способностей, сигнал, который должен заставить окружающих задуматься - не дают ли себя знать зарождающиеся способности.

У подростка эти интересы приобретают характер увлечений кратковременных, хотя и страстных. Свойственные подростково­му и юношескому возрасту разнообразные и нередко вскоре угасающие интересы играют важную роль в выявлении способ­ностей развивающейся личности. Педагогически важным является такое отношение воспитателей к сфере интересов подростков или юношей, которое предполагает углубление и расширение их познавательных потребностей. Вместе с тем педагог не должен негодовать по поводу того, что увлечения подростка имеют за­частую мимолетный характер.

Конечно, оптимально такое положение вещей, при котором школьник очень рано обнаруживает (при посредстве и помощи взрослых) устойчивые специальные интересы и развивает соответствующие способности, позволяющие ему безошибочно определить свое призвание. Это бывает, как известно, далеко не со всяким. Но даже если выпускник уйдет из школы без стойко выраженного интереса к какой-то профессии (речь здесь идет об интересе, а не о необходимых для вступления в жизнь знаниях и психологической готовности к труду), это будет лучше, чем если учащийся неверно и скоропалительно определит свой интерес, опираясь на чисто внешние признаки «заманчивых» профессий.

Пищевые отравления и их классификация

Пищевые отравления – острые (редко хронические) неконтагиозные заболевания, возникающие в результате употребление пищи, массивно обсеменной определенными видами микроорганизмов или содержащей токсические для организма вещества микробной или немикробной природы. ВНИМАНИЕ! Пищевые бактериальные заболевания вызванные Salmonella spp., Shigella spp., ЭПКП, ЗИКП, ЭТКП. Campylobaсter jejuni, относят к острым кишечным инфекциям. Количество этих возбудителей в пищевых продуктах может быть невелико (10²-10³ в г/мл), микроорганизмы размножаются в кишечнике больных, являющийся источником инфекции для окружающих, заболевания сопровождается лихорадкой и купируется антибиотиками сульфаниламидными препаратами, в механизме их передачи помимо пищевых продуктов важную роль играют и другие объекты внешней среды (вода, руки).

К пищевым отравлениям не относиться заболевание, вызываемые преднамеренным ведением в пищу какого-либо яда с целью самоубийства, убийства или алкогольного опьянения; являющейся следствием ошибочного использования в быту какого-либо ядовитого вещества вместо пищевого, пищевая аллергия, и заболевание возникающие в результате поступления в организм избыточного количества витаминов и других питательных веществ.

В основу действующей в настоящее время классификации положен этиологический (пищевые отравления делятся на три группы: микробные немикробные, не уточненной этиологии) и патогенетический принцип (микробные пищевые отравления делятся на токсикоинфекции, токсикозы и миксты). Немикробные пищевые отравления делятся на отравления продуктами по своей природе; отравления продуктами, ставшими ядовитыми при определенных условиях; отравления примесями химических веществ.

Классификация пищевых отравлений.