Реакции переноса

Переноссостоит в переживании эмоций, побуждений, отношений, фантазий и защит по отношению к некото­рой личности в настоящем, не адекватном по отноше­нию к ней, так как они являются повторением, переме­щением реакций, образовавшихся по отношению к зна­чимым личностям в раннем возрасте. Восприимчивость пациента к реакциям переноса исходит из его состояния инстинктивной неудовлетворенности и происходящей в результате этого необходимости поиска возможных раз­рядок (Фрейд, 1912а).

Важно заострить внимание на том факте, что паци­ент склонен повторять вместо того,чтобы вспоминать; повторение есть всегда сопротивление по отношению к функциям памяти. Однако путем повторения вновь и вновь прошлого пациент действительно делает возмож­ным для прошлого «вхождение» в аналитическую ситу­ацию. Повторение переноса привносит в анализ матери­ал, который иначе остался бы вне поля зрения. Если перенос должным образом обработан, он приведет к воспоминаниям, реконструкциям и пониманию и к окон­чательному прекращению повторений.

Существует много способов классификации различ­ных клинических форм реакций переноса. Обычно ис­пользуются такие обозначения, как позитивный и нега­тивный перенос. Название «позитивный перенос» отно­сится к различным формам страстного сексуального желания, а также к симпатии, любви и уважению к [41] аналитику. Название «негативный перенос» применяет­ся к различным разновидностям агрессии в форме гне­ва, сим-антипатии, ненависти или презрения по отно­шению к аналитику. Следует понять, что все реакции переноса, по существу, амбивалентны, а то, что проис­ходит в клинике, это лишь «поверхность».

Для того чтобы реакции переноса имели место в аналитической ситуации, пациент должен быть спосо­бен рискнуть некоторой временной репрессией, в рам­ках Эго-функций и объектных отношений. Эго пациента должно быть способно на временную регрессию к ре­акциям переноса, но эта регрессия должна быть частич­ной и обратимой, так, чтобы пациент мог быть под­вергнут лечению и в то же время жить в реальном мире. Люди, которые не осмеливаются регрессировать от реальности и те, которые не могут вернуться легко к реальности, с трудом отваживаются на психоанализ. Фрейд подразделял неврозы на две группы на основа­нии того, может пациент или нет развивать и со­хранять относительно сцепленный набор реакций пере­носа и вместе с тем функционировать в анализе и во внешнем мире. Пациенты с «неврозом переноса» могут делать это, тогда как пациенты, страдающие «нарци­стическим неврозом», не могут (Фрейд, 1916—17, с 341, 414—415, 420—423).

Фрейд также использовал термин невроз переноса для того, чтобы описать ту совокупность реакций пере­носа, в котором анализ и аналитик становятся центром эмоциональной жизни пациента и невротический кон­фликт пациента вновь оживает в аналитической ситуа­ции (Фрейд, 1914, с. 154). Все важные проявления бо­лезни пациента будут пережиты или привнесены в ана­литическую ситуацию (Фрейд, 1905а, с. 118—119; 1914с, с. 150—154; 1916—1917, раздел XXII).

Психоаналитическая техника направлена на то, что­бы обеспечить максимальное развитие невроза переноса. Относительная анонимность аналитика, его ненавязчи­вость, «правило абстиненции» и «правило аналитик — зеркало» — все это имеет целью сохранить относитель­но «неоскверненным» поле для многообещающего невро­за переноса (Феничел, 1941, с. 72; Гринакре, 1954). Невроз переноса есть артефакт аналитической ситуации; он может быть уничтожен только путем аналитической работы. [42] Он служил как бы переходом от болезни к здо­ровому состоянию.

С одной стороны, невроз переноса — один из наибо­лее важных проводников успеха в психоанализе; с дру­гой — наиболее частная причина терапевтической не­удачи (Фрейд, 1912а, 1914с; Гловер, 1955, Главы VII, VIII). Невроз переноса может быть разрешен только путем анализа, другие процедуры могут изменить его форму, но при этом увековечат его (Гилл, 1954).

Психоанализ — единственная форма психотерапии, которая пытается разрешить реакции переноса путем систематического и досконального анализирования по­следних. Сторонники кратких или неквалифицирован­ных версий психоанализа делают это лишь частично и выборочно. Следовательно, кто-то может анализировать только негативный перенос и то лишь тогда, когда он угрожает прервать лечение, или анализировать перенос настолько глубоко, насколько это необходимо для того, чтобы пациент был в состоянии работать в терапевти­ческой ситуации. В таких случаях после лечения всегда остаются некоторые остаточные явления нерешенных реакций переноса. Это убеждает в том, что нерешенный невроз остается неизмененным.

В неаналитических формах психотерапии реакции переноса не анализируются, но им потворствуют и с ними манипулируют. Терапевт присваивает себе роль какой-то фигуры из прошлого, реального или фантазии и потворствует каким-то инфантильным страстным же­ланиям пациента. Терапевт может действовать как лю­бящий, ободряющий родитель, как карающий мора­лист, и пациент может чувствовать временное улучшение или даже «излечение». Но эффект от этих «лекарств переноса» мимолетен и длится лишь столько, сколько идеализированный перенос на терапевте будет неприка­саем (Феничел, 1945а, с. 559—561; Хунберг 1932, с. 335—340).