Критика. Проанализировав воззрения символических интеракционистов, и особенно представителей Чикагской школы — Мида
Проанализировав воззрения символических интеракционистов, и особенно представителей Чикагской школы — Мида, Блумера и Гофмана, мы перечислим некоторые основные критические замечания к данному подходу.
Во-первых, отметим, что господствующая тенденция символического интерак-ционизма слишком легко отбросила традиционные научные методики. Хорошо выразили эту точку зрения Эжен Вайнштейн и Юдит Танур: «Только то, что содержание сознания носит качественный, а не количественный характер, не означает, что его внешнее выражение не может быть закодировано, классифицировано, даже просчитано» (Weinstein and Tanur, 1976, p. 105). Наука и субъективизм не исключают друг друга.
Во-Ёторых, Манфорд Кун (Kuhn, 1964), Уильям Колб (Kolb, 1944), Бернард Мельтцер, Джейм Петрас и Ларри Рейнольде (Meltzer, Petras, Reynolds, 1975) и многие другие критиковали расплывчатость важнейших концепций Мида, таких как разум, самость, In me. В целом Кун (Kuhn, 1964) говорил о двусмысленности и противоречиях мидовской теории. Помимо теории Мида, они критиковали многие базовые концепции символического интеракционизма за их запутанность и неточности и, следовательно, за то, что те не могли обеспечить прочную базу для теории и научного исследования. Из-за нечеткости этих концепций трудно, а то и невозможно, сделать их применимыми на практике. В результате, не могут выдвигаться верифицируемые проверяемые суждения (Stryker, 1980).
В-третьих, в символическом интеракционизме, главным образом, критикуют тенденцию приуменьшать роль крупных социальных структур или вовсе их игнорировать. Эта критика выражалась различными способами. Например, Вайнштейн и Танур утверждали, что символический интеракционизм не учитывает взаимосвязанность внешних проявлений: «Именно совокупные проявления формируют связи между эпизодами взаимодействий, являющихся предметом социологии как таковой... Концепция социальной структуры неизбежно связана с невероятной плотностью и сложностью отношений, связывающих эпизоды интеракций друг
[277]
с другом» (Weinstein and Tanur, 1976, p. 106). Согласно утверждению Шелдон Страй-кер, микроподход символического интеракционизма способствует «преуменьшению или отрицанию социальной структуры и влияния, которое оказывают на поведение макроорганизационные характеристики общества» (Strykey, 1980, р. 146).
Несколько менее ожидаемым был четвертый критический довод, в соответствии с которым утверждалось, что символический интеракционизм недостаточно учитывает микроуровень, игнорирует важность бессознательного и эмоций (Meltzer, Petras, and Reynolds, 1975; Stryker, 1980). Подобным же образом, символический интеракционизм критиковали за пренебрежение такими психологическими факторами, как потребности, мотивы, намерения и стремления. Пытаясь отрицать существование неизменных сил, принуждающих актора к действию, символические интерак-ционисты сосредоточились на изучении значений, символов, действий и взаимодействий. Они не учитывают психологические факторы, которые могут побуждать актора к действию, что соответствует их невниманию к более крупным социеталь-ным ограничениям действующего субъекта. В обоих случаях символические инте-ракционисты обвиняются в создании «фетиша» из повседневной жизни (Meltzer, Petras, and Reynolds, 1975, p. 85). Такое внимание к повседневности, в свою очередь, приводит к заметному преувеличению роли непосредственной ситуации и «слишком пристальному вниманию к скоротечности, эпизодичности и мимолетности» (Meltzer, Petras, and Reynolds, 1975, p. 85).
К синтезу и целостности
в символическом интеракционизме
Возможно в качестве самозащиты символический интеракционизм, прежде всего развиваясь под руководством Герберта Блумера, пошел в микронаправлении. Этот микроподход противоречил, как минимум, смыслу обобщающего названия книги Джорджа Герберта Мида «Разум, самость и общество». Однако символический ин-теракционцзм вошел в новую «постблумеровскую» эру (Fine, 1990,1992). С одной стороны, предпринимаются попытки реконструировать теорию Блумера и показать, что эта теория всегда занималась макроуровневыми явлениями (обсуждаемыми далее в этой главе) (Anderson, 1994).1 С другой — и это важнее — постоянно пытаются объединить символический интеракционизм с идеями ряда других теорий. Этот «новый» символический интеракционизм создал, по определению Фаина, «новую мозаичную теорию из осколков других теоретических подходов» (Fine, 1990, р. 136-137; Fine, 1992). Символический интеракционизм в наши дни объединяет собственные подходы с взглядами других микротеорий, таких как теория обмена, этнометодология и конверсационный анализ, а также феноменология. Более удивительно включение идей макротеорий (например, структурного функционализма), а также Парсонса, Дюркгейма, Зиммеля, Вебера и Маркса. Символические интеракционисты тоже пытаются объединить достижения по-
1 Критику попыток символического интеракционизма включить в поле своего зрения макроуровне-вые явления см. J. Turner, 1995.
[278]
стструктурализма, постмодернизма и радикального феминизма. Символический интеракционизм в постблумеровский период становится значительно более синтезированной теорией, чем он был во времена расцвета блумеровских идей.
Дата добавления: 2015-02-10; просмотров: 1713;