ВОЗВРАЩЕНИЕ ГЕРОЯ, 9 страница

[152] Имеется в виду статья «Памяти графа Гейдена» (см.: Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 16. С. 37—45).

[153] «Эдда» («Edda») — собрание древнеисландских мифологических и героических песен. Автором является поэт-скальд Снорри Стурлусон (Snorri Sturluson) (1178—1241). Его сочинение носит название «Младшая Эдда», или «Снорриева Эдца». Этот труд, подготовленный в 1222—1225 гг., содержит обзор и поэтическое переложение древних скандинавских саг. «Старшая Эдда» («Эдца Сэ-мунда», «Песенная Эдда»), датируемая XIII столетием, также является сборником древнеисландских эпических произведений, основанных на устной традиции германских народов. В современном немецком языке песни «Эдды» обозначаются термином «Eddalieder».

[154] См. комментарий к Введению.

[155] Цари правили Римом 244 года: от основания города и до учреждения власти выборных консулов. Луций Тарквиний Гордый, захвативший власть в результате коварного убийства Сервия Туллия, царствовал в течение 25 лет.

Тарквиний и сам пользовался стратагемами. В ходе войны с городом Габии после неудачных попыток взять город приступом или осадой Тарквиний, «совсем не по-римски, принялся действовать хитростью и обманом». Он сделал вид, что занят закладкой храма и другими работами у себя в городе. Одновременно младший из его трех сыновей, Секст, перебежал, договорившись с отцом, в Габии. Здесь он приложил немало красноречия и усилий, чтобы добиться доверия габийцев. Он преуспел в этом, став одним из военачальников, и «пользовался такой любовью, что Тарквиний-отец был в Риме не могущественнее, чем сын в Габиях». Пользуясь своим положением, Секст по указанию отца (Тарквиний не доверил присланному гонцу свой план, он лишь молча ходил по саду, сбивая палкой головки самых высоких маков, но Секст понял намек) истребил лучших из габийских старейшин. «Осиротевшее, лишившееся совета и поддержки габийское государство было без всякого сопротивления предано в руки римского царя» (Тит Ливий. История от основания Рима // В сб.: Историки Рима. М., 1969. С. 190-191).

[156] Как пишет Тит Ливий, в доме Тарквиния «явилось страшное знаменье: из деревянной колонны выползла змея». Встревоженный Тарквиний решил направить доверенных лиц в Дельфы, к прославленному оракулу. Эту миссию он поручил своим сыновьям Титу и Аррунту. «В спутники им был дан Луций Юний Брут, сын царской сестры Тарквиний, юноша, скрывавший природный ум под приятною личиной. В свое время, услыхав, что виднейшие граждане, и среди них его брат, убиты дядею, он решил: пусть его нрав ничем царя не страшит, имущество — не соблазняет; презираемый в безопасности, когда в праве нету защиты. С твердо обдуманным намерением он стал изображать глупца, предоставляя распоряжаться собой и своим имуществом царскому произволу и даже принял прозвище Брут — Тупица, — чтобы под прикрытием этого прозвища сильный духом освободитель римского народа мог выжидать своего времени» (там же. С. 193).

[157] Секст Тарквиний, явившись в дом как гость, силой и гнусным шантажом обесчестил Лукрецию — жену Тарквиния Колла-тина, сына Эгерия, славившуюся в Риме нравственной чистотой. Раскрыв своим близким злодеяние Секста, Лукреция покончила с собой.

[158] Лао-цзы (Лао Дань) в своем ответе Конфуцию на вопрос о «дао» — пути совершенного человека — отвечает, что «много знающий человек не обязательно обладает истинным знанием, а искусный в споре не обязательно обладает настоящим умом. Поэтому настоящий совершенномудрый отбрасывает эти качества» (см.: Древнекитайская философия. Т. 1. С. 281). Существуют несколько иные переводы этого отрывка, например в работе Л. Д. Позднеевой «Атеисты, материалисты, диалектики Древнего Китая» (M., 1967): «Держаться вне всей тьмы вещей, вмещая их неистощимую способность к движению, — таково учение благородного мужа» (с. 248—249).

[159] Н. И. Конрад вкладывает другой смысл в эту фразу: «Если он [противник. — В. М. ], не будучи ослаблен, просит мира, значит, у него тайные замыслы». Причем к термину «ослаблен» Н. И. Конрад сделал специальное примечание: «Слово «юэ», употребленное здесь Сунь-цзы, малопонятно, что открывает простор различным догадкам. Из всех предложенных комментаторами толкований выбираю толкование Чэнь Хао, объясняющее это слово через выражение «цюй жо» — «быть надломленным», «быть обессиленным» (см.: Конpад Н.И. Указ. соч. С. 37, 300).

[160] Наиболее полно переводы на русский язык ханьских «юэфу» представлены в первом томе «Антологии китайской поэзии», изданной под редакцией Го Можо и Н. Т. Федоренко (М., 1957), где они занимают специальный раздел (с. 232—280).

[161] См. первый комментарий к Стратагеме № 2.

[162] Брат Кан Ювэя — Кан Гуанжэнь (Кан Юпу, Кан Юбо) — был одним из наиболее активных сподвижников великого китайского реформатора. В период нахождения Кан Ювэя у власти Кан Юпу принимал участие в подготовке различных правительственных документов и поддерживал контакты между реформаторами и столичной интеллигенцией. Заметной фигурой Кан Юпу был и в ходе движения против давнего обычая — бинтования ног женщинами Китая.

Он не покончил с собой, как повторяет вслед за современным китайским комментатором Харро фон Зенгер, а был арестован 21 сентября 1898 г. и затем убит. Вот как описывает данное событие наиболее компетентный исследователь истории этого реформаторского движения, академик С. Л. Тихвинский: «После полудня 21 сентября отряд из 300 человек, возглавляемый командующим войсками Пекинского гарнизона маньчжуром Чун Ли, по приказу Цы Си окружил гостиницу наньхайского землячества в Пекине, где обычно проживал Кан Ювэй. Не найдя Кан Ювэя, они арестовали и увели с собой его брата Кан Юпу и его учеников — участников движения за реформы Чэнь Цзыляна и Цянь Цзюньбо (он же Цянь Вэйцзи), — а также двух слуг. На отдельных повозках их доставили в штаб гарнизона и там тотчас подвергли допросу, чтобы узнать, где находится Кан Ювэй. Арестованные показали, что Кан Ювэй выехал в Тяньцзинь, намереваясь затем следовать в Шанхай». Уже 28 сентября в числе других руководителей движения за реформы фактически без суда и следствия Кан Юпу был казнен по распоряжению императрицы Цы Си (см.: Тихвинский С. Л. Движение за реформы в Китае в конце XIX века. Изд. 2-е, дополненное. М., 1980. С. 193—194, 238, 240).

[163] Печальная судьба маркиза д'Эвремонда является фабулой известного исторического романа Ч. Диккенса «Повесть о двух городах» (см.: Дик енс Ч. Собр. соч. Т. 22 / Пер. с англ. С. П. Боброва и М. П. Богословской. M., 1960). Два города — это Париж и Лондон. Роман был написан в апреле — ноябре 1859 г. под непосредственным воздействием Крымской войны. Ситуация в Англии накануне войны и в ходе ее грозила социальным взрывом. В романе Диккенс стремился показать положение в стране, полностью охваченной революцией. Диккенс был противником насилия, он сравнил «нормальное» общество — действие начинается за полтора десятилетия до первых революционных залпов во Франции — с тем, которое возникает в ходе катаклизма. Следует заметить, что это произведение художественными средствами развивало «антитеррористическую» направленность знаменитого труда Томаса Карлейля «Французская революция», который был настольной книгой Ч. Диккенса.

[164] Сближение позиций Чжан Сюэляна и руководства КПК произошло в ходе его секретных переговоров с Чжоу Эньлаем, проходивших ночью в помещении церкви в Сиани. Сианьским событиям посвящена огромная литература. На основе ранее секретных документов перипетии «сианьского инцидента» наиболее подробно и глубоко проанализированы в новом фундаментальном исследовании академика С. Л. Тихвинского «Путь к объединению и независимости Китая» (М.: Институт Дальнего Востока РАН, 1995. Рукопись. С. 1016-1023).

[165] Чжан Сюэлян, которому исполнился 91 год, в настоящее время живет у дочери в Сан-Франциско. Правительство КНР неоднократно приглашало его вернуться на родину, гарантируя ему возвращение имущества и высокий статус.

[166] Перед бегством на Тайвань Чан Кайши расправился с Ян Ху-чэном.

[167] Пожар в Чанша, погубивший, по разным сведениям, от 20 до 30 тысяч жителей и уничтоживший свыше 50 тысяч зданий, был результатом не только паники и необдуманных распоряжений Чжан Чжичжуна. Как отмечает С. Л. Тихвинский, «поздно ночью 12 ноября гоминьдановское командование, давно вынашивавшее авантюрный план устройства в каком-либо китайском городе огненной ловушки японским войскам по примеру пожара Москвы во время нашествия Наполеона в 1812 г., поверив непроверенным слухам о вступлении в Чанша японской армии, приказало поджечь город со всех сторон» (Тихвинский С.Л. Путь к объединению и независимости Китая. С. 638). В пламени пожара едва не погибли Чжоу Эньлай и E Цзяньин, участвовавшие 12 ноября в проходивших в Чанша торжествах, посвященных дню рождения Сунь Ятсена. Вообще же, такого рода «стратагемный поджог» является частью традиционного китайского военного искусства. В трактате Сунь-цзы имеется специальный раздел, посвященный использованию огня в боевых действиях.

[168] По другим источникам, Пу Сунлин родился значительно раньше. Так, Н. Т. Федоренко в предисловии к переводам новелл Пу Сунлина, выполненным В. М. Алексеевым, отмечает: «Выдающийся китайский новеллист Пу Сунлин, писавший под псевдонимом Ляо Чжай, родился в провинции Шаньдун в 1622 году и умер в 1715 году» (Пу Сунлин (Ляо Чжай).Указ. соч. С. 7).

[169] Лин-гун был убит в персиковом саду полководцем Чжао Чуанем, который мстил за преследования своего брата Чжао Дуня (см.: Сыма Цянь. Указ. соч. Т. 5. С. 169— 170).

[170] Комментируя содержание пьесы «Сирота Чжао», написанной на этот исторический сюжет, В. Ф. Сорокин замечает: «Существует неясность относительно правильного написания имени этого персонажа, поскольку наряду с односложной (Ту) есть и двусложная фамилия (Туань). Однако в IV акте сказано, что приемного сына этого персонажа звали Ту Чэн, поэтому мы принимаем написание Ту Аньгу» (Соpокин В. Ф. Указ. соч. С. 244). Как видим, имеются различия в написании не только для фамилии, но и для имени: Аньгу (Аньцзя), но наличие нескольких имен (данного в детстве и полученного позднее) — это довольно частое явление в старом Китае.

[171] Полное название пьесы — «Сирота Чжао творит великую месть» (см. там же).

[172] Труд бельгийца, иезуитского миссионера в Китае Ж. Б. Дю-гальда «Географическое, историческое, хронологическое, политическое и физическое описание Империи Китай и Китайской Тартарии» был хорошо известен в России в XVIII столетии. Тогда же отрывки из него были переведены и опубликованы (см.: Pассохин И. Известие о шелковых заводах, каким образом они учреждены в Китае, и о прочем туда принадлежащем, переведенное из дю-Галдова описания китайского государства. С приобщением некоторых от прапорщика и китайского языка переводчика Лариона Россохина, учиненных примечаний. — «Ежемесечные сочинения, к пользе и увеселению служащие». 1757. Май. С. 387— 461).

[173] Пьеса «Китайский сирота» была одним из произведений «китайского цикла» Вольтера, который вслед за Лейбницем пережил увлечение Китаем. О философских и исторических суждениях Вольтера, касающихся Китая, подробнее смотри прекрасную публикацию Г. И. Саркисовой «Вольтер о Китае и становление русского китаеведения» (в сб.: И не распалась связь времен... К 100-летию со дня рождения П. Е. Скачкова. М., 1993. С. 100—135). Еще при жизни Вольтера в Российской академии наук был произведен специальный анализ его публикаций о Китае. Любопытно, что и в Китае китаеведческие эссе Вольтера не остались незамеченными; прибыв на Женевскую конференцию 1954 г., маршал Чэнь И первым делом посетил могилу Вольтера и написал посвященные великому французскому философу стихи.

[174] См. второй комментарий к Введению.

[175] Речь идет о китайских «облавных шашках» — «вэйци», которые послужили прототипом игры го. Основной принцип игры заключается в том, чтобы путем «занятия территории» создать для противника безвыходную позицию. В Китае эта игра всегда была очень популярна. Одним из сильнейших игроков страны в 50— 60-х годах был маршал Чэнь И, являвшийся министром иностранных дел КНР.

[176] Немецкий перевод — X. Шмидт-Глинтцер. Дюссельдорф — Кёльн, 1975. — Прим. авт.

[177] Мо-цзы (Mo Ди) (479—400 до н. э.) — глава школы моистов. Сам он и его последователи отражали взгляды служилого сословия. Отсюда в трактате Мо-цзы, являющемся плодом коллективного творчества, появилась даже специальная глава «Приближение служилых», своеобразный гимн служилому сословию, представители которого именуются «мудрыми». «Если, управляя царством, не заботиться о служилых, то страна будет потеряна» — вот основная посылка этой главы. В главе «Почитание мудрости» содержится и раздел, часть которого цитируется Зенгером. Он звучит следующим образом: «Древние совершенномудрые правители получали поддержку мудрых людей. Они назначали их на службу, награждали, давали им высокий пост и делали их знатными, разделяли землю и выделяли им надел земли, держали мудрого около себя всю жизнь. Только мудрый понимает замыслы благородного мужа и претворяет их. Мудрый всеми силами стремится выполнять порученное ему правителем дело и всю жизнь не чувствует усталости в делах... Мудрый человек делает так, чтобы правитель жил в радости и покое, а горе и печали он берет на себя» (Древнекитайская философия. Т. 1. С. 184).

[178] Кайpос (греч.) — божество благоприятного момента. — Прим. авт.

[179] В. Ф. Сорокин приводит содержание этой пьесы. Ее автором является Шан Чжунсянь, а полное название — «Юйчи Гун трижды отнимает копье». Некоторая разница в написании имени главного героя объясняется тем, что знак «вэй» является фонетиком в иероглифе «юй». Зенгер, очевидно зная звучание фонетика, не проверил чтение иероглифа по словарю, а оно в данном случае является иным, чем фонетик (см.: Сорокин В. Ф. Указ. соч. С. 266—267).

[180] Существует два основных варианта романа «Речные заводи»: один содержит 70 глав, другой — 120. Наиболее популярной является первая, сокращенная версия. Именно с нее профессором А. П. Рогачевым и был сделан перевод романа на русский язык, вышедший в 195 5 г. Полный текст романа был издан в Пекине в 1954 г. для литературоведческой и филологической работы. В годы «культурной революции» в Китае была развернута идеологическая кампания по поводу классического литературного наследия.

В 1972 г. началась «реабилитация» классики и в канун визита Р. Никсона в Пекине начали продаваться «Сон в Красном тереме» и затем «Речные заводи», которые пользовались огромным спросом у публики. Продавались как старые, вышедшие еще до «культурной революции» издания, так и новые. Затем вышли в свет и «Троецарствие», и «Путешествие на Запад». Однако в 1973—1974 гг. началась интенсивная критика романа «Речные заводи». В 1975 г. Мао Цзэдун придал этой критике общекитайский характер, причем использовал против своих оппонентов версию романа из 120 глав. (Подробнеесм.:Желоховцев А. Н., Рогачев А. П.Кампания вокруг романа «Речные заводи» в Китае // Народы Азии и Африки. 1978. № 1. С. 80-91.)

Отрывок, приводимый Зенгером, в прямом переводе с китайского звучит несколько по-иному. Правда, может быть, Зенгер пользовался каким-то другим изданием. Мы же приводим его по полному изданию 1954 г.: «За короткое время Ma Лин проехал свыше 20 ли. Дай Цзун, проехав 16—17 ли, остановился. Смотрел повсюду, но Ma Лина не увидел. Ma Лин же впереди летел стрелой и столкнулся с одним очень толстым монахом, который нанес ему прямой удар в лицо и ударом своего посоха буддийского монаха опрокинул Ma Лина, воспользовавшись моментом, захватил чужое и быстро взял Ma Лина в плен» (Ши Hайанъ. Шуй ху цюань чжу. Пекин, Жэньминь вэньсюе чубаньшэ. Т. 3. С. 1552). Заметим также, что сочетание из четырех иероглифов, обозначающих Стратагему № 12, имеется в «Китайско-русском словаре», подготовленном Шанхайским институтом иностранных языков (Пекин: Шану иншу гуань, 1977. С. 843). Его перевод дается как: «воспользовавшись моментом (случаем), забрать (стащить) что-то; походя (на ходу) прихватить (взять) чужое (чужую вещь)».

[181] А. П. Рогачев несколько по-иному излагает эти размышления Сунь Укуна: «Они задумали погубить нас и завладеть наше рясой, вот почему и решились на такое злодеяние. Тут надо бы поорудовать моим посохом, но это невозможно: Учитель снова будет обвинять меня в жестокости. А ведь достаточно одного удара, чтобы перебить их всех. Постой, постой! — обрадовался он. — А почему бы мне тоже не пуститься на хитрость и не сорвать их плана? Ничего нет трудного на их козни ответить кознями» (У Чэньэнь.Указ. соч.Т. 1.С. 301—302).

[182] Зенгер употребляет здесь европейский термин «Lehenskönige» — «ленные цари». Но это сразу ставит проблему становления феодализма в Китае, которая находится в центре многочисленных дискуссий в течение многих лет. Думается, что для рассматриваемого здесь исторического периода правильнее использовать термины, применяемые при переводе на русский язык «Исторических записок» Сыма Цяня. В таком случае речь идет о главах наследственных домов (шицзя) (см.: Сыма Цянь. Указ, соч. Т. 5; о деяниях Сян Юя см. там же. Т. 2. С. 53—156).

[183] Этот план связывается со Стратагемой № 12 в одном из комиксов, выпущенных КНР. — Прим. авт.

[184] См. первый комментарий к Стратагеме № 2.

[185] Реорганизация китайского классического театра началась еще летом 1964 г., когда по инициативе Мао Цзэдуна в Пекине был проведен смотр спектаклей Театра пекинской музыкальной драмы на современную тему. Среди спектаклей были два, которые не имели успеха, но постановка которых приписывалась супруге Мао Цзэдуна — Цзян Цин: «Искры в камышах» и «Красный фонарь». С 1967 г. они стали именоваться «образцовыми революционными спектаклями». «Искры в камышах» позже были переименованы в «Шацзябан»; к этим спектаклям добавились оперы «Чжи цюй Вэйхушань» («Взятие хитростью горы Вэйхушань») и «Циси Байхутуань» («Налет на полк Белого тигра»), а также балетные спектакли «Хунсэ нянцзы цзюй» («Красный женский батальон»), «Баймао нюй» («Седая девушка»), «Юймэн сун» («Песня горы Юй-мэн») и «Дети степей».

Кроме революционной тематики эти спектакли отличались от старой классической пекинской оперы тем, что был изменен музыкальный строй — добавлено количество инструментов и музыкантов (с 7 до 20), в музыкальную ткань были вкраплены и мелодии европейских композиторов, к исполнению женских ролей были допущены актрисы (в старом театре эти роли исполняли только мужчины), со сцены по ходу спектаклей звучали «Интернационал», «Алеет Восток» и другие революционные гимны.

[186] Когда в 1398 г. скончался основатель национальной китайской династии Мин — Чжу Юаньчжан, придворная камарилья в обход сыновей возвела на престол одного из его внуков. Сыновья, почувствовав себя ущемленными, начали борьбу за власть. Один из них, владетельный князь Яньцзина (бывшей столицы монгольской династии Юань — Даду) по имени Чжу Ди, сверг «узурпатора» Хой-ди и занял престол сам. Его храмовое имя было Чэн-цзу, а девиз годов правления — Юн-лэ (Вечная радость). Яньцзин он объявил северной столицей, переименовав его в Бэйцзин (Северная столица — современный Пекин). Прежняя столица его отца получила название Наньцзин (Южная столица — Нанкин).

С его именем связаны крупные преобразования в стране, активная завоевательная внешняя политика на севере и северо-востоке. На юге помимо завоеваний в Индокитае была организована серия морских экспедиций в страны южных морей, а также вдоль побережья Индостана вплоть до Африки.

[187] Тай-цзу — храмовое имя основателя Минской династии Чжу Юаньчжана.

[188] Могущество династии Тан было подорвано восстанием крестьян во главе с Хуан Чао. В январе 881 г. повстанцы захватили столицу империи Чанъань. Императорский двор бежал на юг. Однако к 901 г. восстание было жестоко подавлено. Фактическая власть в стране принадлежала полководцам-карателям. Один из них — Чжу Вэнь — увез императорскую семью в Лоян, а затем полностью истребил ее (906). На юге страны положение было более устойчивым, военные действия вспыхивали реже, здесь сохранялся режим Танской империи (династия Южная Тан). Север же подвергся вторжению киданей, провозгласивших в 916 г. свое государство империей, которая в 937 г. приняла название Ляо. Оплотом сопротивления киданям стал Кайфэн. В 960 г. гвардия провозгласила своего командира Чжао Куанъиня императором династии Сун. В ходе длительных войн новой династии удалось к 980 г. добиться объединения Китая.

[189] Неоконфуцианство Чжу Си складывалось как официальная государственная доктрина Сунской империи. Эта философская система развивалась в условиях борьбы Китая против натиска чжурчженьской империи Цзинь и Тангутского государства, поэтому ее стержнем была идея упрочения центральной власти и пресечения сепаратистских, центробежных устремлений крупных феодалов. В качестве государственной идеологии конфуцианство, обновленное Чжу Си, просуществовало вплоть до XIX столетия. Феодально-патриархальные основы государственности, взаимоотношений верховной власти и низов при императорах Канси (1662—1722) и Цяньлуне (1736—1795) даже утверждались специальными указами, содержавшими ссылки на воззрения Чжу Си.

[190] Этот шедевр китайской драматургии опубликован на русском языке (см.: Ван Ш и Фу. Западный флигель / Пер. и предисл. Л. Н. Меньшикова. М., I960).

[191] Цзяннань — в императорском Китае территории к югу от реки Янцзы (части провинций Цзянсу и Аньхой), выделявшиеся в самостоятельную административную единицу.

[192] Восстание «боксеров» — так называлось народное восстание ихэтуаней в Северном Китае в 1898—1901 гг. Свое название это восстание получило от наименования руководившего им тайного общества «Ихэтуань» («Отряды справедливости и мира»), или «Ихэцюань» («Кулак во имя справедливости и мира»).

[193] На самом деле ихэтуани с самого начала движения выступали под лозунгом «Поддержим Цин, смерть иностранцам!». Правящая верхушка империи, стараясь удержаться у власти, признала движение патриотическим, пыталась ввести его в легальное русло, но затем предала повстанцев, вступив в сговор с империалистическими державами.

[194] Н. И. Конрад переводит название этой главы как «Поход». Параграф 11 этой главы дает такое указание: «Если в районе движения армии окажутся овраги, топи, заросли, леса, чащи кустарника, непременно внимательно обследуй их. Это места, где бывают засады и дозоры противника» (Конρад Н. И. Указ. соч. С. 36).

[195] Более точным переводом названия этого курса, который давался самими китайскими специалистами, является «Пусть расцветают все цветы». Дело в том, что иероглиф «бай» — «сто» — имеет и значение «все». Любопытно, что это выражение зародилось еще в эпоху Чунь-цю («Весны и Осени») (722—481 до н. э. ) и звучало как «бай цзя чжэн мин» — «пусть соперничают все ученые». Кампания 1956—1957 гг. также получила название «Пусть расцветают все цветы, пусть соперничают все ученые» (см.: Маркова С. Д. Маоизм и интеллигенция. Проблемы и события (1956— 1973). М., 1975. С. 37-78).

[196] Речь идет о Ша-сэне, одном из спутников Сюань-цзана. Весь этот эпизод изложен в 27-й главе романа «Путешествие на Запад» (см.: У Чэнъэнь. Указ. соч. Т. 2. С. 20—34).

[197] Полное изложение стратагемы Чжугэ Ляна дается в 44-й главе «Троецарствия» (см.: Ло Гуаньчжун. Троецарствие. М., 1954. Т. 1.С. 542-553).

[198] Цит. по одноименной книге Абрахама Пайса. Брауншвейг, 1986. С. 106. — Прим, автора.

[199] Старшая Эдда, Речи Высокого. Перевод А. Корсуна. БВЛ. Т. 9. С. 190. — Прим. перев.

[200] Перефразированное выражение из Евангелия (Мф. 9: 17; Мк. 2: 22): «Не вливают... вина молодого в мехи ветхие; а иначе прорываются мехи, и вино вытекает, и мехи пропадают. Но вино молодое вливают в новые мехи, и сберегается то и другое». То есть по первоначальному смыслу: нельзя создавать что-либо новое, не расставшись со старым, это выражение прямо противоположно сущности Стратагемы № 14.

[201] Полное название этой пьесы — «Люй Дунбинь уводит от мира Ли Юэ с железным посохом». Главная сцена в ней посвящена воскрешению души в новом теле (см.: Сорокин В. Ф. Указ. соч. С. 209).

[202] Сюй Битао не сама выбирает для своей души новую материальную оболочку, а также, как и герои предыдущей пьесы, делает это с помощью даосской магии. Полностью пьеса называется «Даос Са ночью раскрывает тайну цветов битао». На наш взгляд, название цветов — «битао», — сохраненное в названии, способствует более полному пониманию содержания пьесы, так как созвучно имени героини (см. там же. С. 251-252).

[203] Ван Ман был, пожалуй, первым, кто попытался осуществить практиковавшийся и в новейшей истории Китая политический курс «гу вэй цзинь юн» — «ставить древнее на службу современности». Он стремился вдохнуть новую жизнь в конфуцианское учение. Главным трудом, который большинство китайских историков и филологов считают поддельным, является «Чжоули» — свод «Чжоуских установлений». С помощью этого труда при Ван Мане предпринималась попытка идеализировать древнее китайское государство, его политическую систему и общественные нравы (см.: Алексеев В.М. Указ. соч. С. 34).

[204] В работе Мао Цзэдуна «О новой демократии», о которой здесь идет речь, имеется специальный раздел «Старые три народных принципа и новые три народных принципа» (Мао Цзэдун. Избр. произв. Т. 2. С. 460—4б7).

[205] X. фон Зенгер имеет в виду работу Мао Цзэдуна «О демократической диктатуре народа». Однако следует заметить, что в ней Мао Цзэдун, постоянно подчеркивая правоту многих оценок Сунь Ятсена, сделанных им на основании 40-летнего опыта революционной борьбы, дистанцируется лишь в одном — оценке роли национальной и мелкой буржуазии как движущей силы революции (см.: M а о Цзэдун. Избр. произв. Т. 4. С. 501—518).

[206] Переводчик взял на себя смелость изложить историю по Ветхому завету, где она рассказывается более доходчиво, чем в цитируемом автором военном труде: Malamat A. Conquest of Canaan: Israelite Conduct of War according to Biblical Tradition, from Enciclopaedia Judaica Yearbook, 1975/6, Jerusalem, 1977. — Прим. перев.

[207] Эти события изложены в 32—34-й главах романа «Путешествие на Запад». Танский монах еще не раз был похищен различными духами и демонами, встречавшимися на его пути (см. главы 65, 85), при этом применялись различные стратагемы, например «Разделить цветок сливы по лепесткам», то есть разобщить силы противника и тем самым ослабить его. Но небожители ради торжества добра и справедливости помогали Трипитаке спастись (см.: У Чэнъэнь. Указ. соч. Т. II. С. 104— 157; т. 3. С. 275— 313; т.4. С.200-221).

[208] В более поздней редакции этой работы данный отрывок оснащен ссылкой на Сунь-цзы, рекомендовавшего не пренебрегать маневренной войной и при необходимости отступлением. «Во время борьбы против третьего «карательного похода» в Цзянси

Красная армия отступила до предела (она сосредоточилась в тыловой зоне опорной базы), но без этого она не могла бы победить противника, так как последний превосходил ее по численности более чем в десять раз. Сунь-цзы говорил: «Уклоняйся от боя, когда противник стремительно рвется вперед, бей его, когда он, расслабленный, возвращается назад»; говоря так, он имел в виду моральное и физическое изматывание противника с целью уничтожения его превосходства» (Мао Цзэдун. Избр. произв. Т. 1. С. 276).

В целом же в китайском воинском искусстве приоритет стратагемности несомненен. Как подчеркивал еще С. Л. Владиславич-Рагузинский, знаменитый российский дипломат, подписавший в 1727 г. Кяхтинский договор с Китаем: «Они [китайцы. — В. М.]причитают разумнейшими от европейцев и большими обманщиками в стратагемах воинских, только исповедуют, что европейцы суть бодры, сердиты и отчаянны, как звери, и что их сердца огнем и стрелами утолить невозможно, но точию обманом в их маршах и прочем удержать и до баталии не допустить». Русский посол был первым европейцем, определившим стратагемный характер китайской дипломатии и воинского искусства. Свои наблюдения он изложил в дипломатической переписке и в VI главе — «О сухопутной армии Китайской империи» — своего официального труда «Секретная информация о силе и состоянии Китайского государства», поднесенного им императрице Анне Иоанновне (см.: Русский вестник СПб., 1842. № 2. Февраль. С. 242).

[209] Гексаграмма «цзянь» — «препятствие» — сопровождается афоризмами: «Благоприятен юго-запад»; «Неблагоприятен северо-восток»; «Благоприятно свидание с великим человеком»; «Стойкость — к счастью». Известная нам интерпретация афоризмов в зависимости от позиций черт, на наш взгляд, не дает возможности обнаружить что-либо, адекватное вольному переводу X. фон Зенгера (см.: Щуцкий Ю. К. Указ. соч. С. 183-184, 186, 244, 267, 386-388).

[210] Здесь X. фон Зенгер интерпретирует главы романа с 87-й по 90-ю (см.: Ло Гуаньчжун. Указ. соч. Т. 2. С. 336-387).

[211] Шан Ян был не только законником, но и прямым апологетом силы и аморальности политики. Он утверждал, что «государство может достичь спокойствия благодаря земледелию и войне... на государство, которое любит силу, трудно напасть, а государство, на которое трудно напасть, непременно добьется процветания». Шан Ян выступал проповедником тотальных методов ведения войны. «Если войска совершают действия, на которые не отважится противник, — это значит, что страна сильна. Если во время войны страна совершает действия, которых противник устыдился бы, то она будет в выигрыше», — утверждал легистский канон (см.: Книга правителя области Шан (Шан цзюнь шу) / Пер. с кит. Вступ. ст. и комм. Л. С. Переломова. М., 1968. С. 150-151, 156).

[212] Начало отношений Лю Бэя с Чжугэ Ляном описывается в гл. 36—38 (см.: Ло Гуаньчжун.Указ. соч. Т. 1. С. 443—478).

[213] Иносказательно это означает: усердно, неоднократно приглашать кого-либо на службу (В. М. ).