Самое странное изречение 8 страница

Мулла Насреддин умер. Он постучал в райские врата.

Святой Петр открыл врата, посмотрел на Насреддина и сказал: «Но я сегодня никого не ожидаю, в моем списке нет ни одного имени, сегодня никто не должен прийти. Как же…? Ты меня удивил, как ты сюда попал? Скажи громко свое имя. Произнеси его по буквам, чтобы я мог его проверить».

Итак, Насреддин произнес свое имя громко, по буквам: «М-У-Л-Л-А Н-А-С-Р-Е-Д-Д-И-Н». Святой Петр ушел и посмотрел в свои списки, но там не было никого, кто должен был прийти в тот день.

Он вернулся и сказал: «Слушай! Ты не должен был сегодня сюда приходить, тебя здесь ждут через десять лет. А ну-ка, скажи мне, кто твой врач?»

Врачи могут убить вас раньше срока, делающие добро могут убить вас раньше, чем положено, делатели добра всегда опасны. Но вы все — делатели добра, по-своему, маленькие или большие. Каждый хочет изменить другого, так как каждый думает, что другой не прав; каждый хочет изменить мир. И это — различие между политическим и религиозным умом.

Политический ум всегда хочет изменить мир, так как он не может думать, что плох он сам — весь мир плох. Если политик плох, то это из-за того, что весь мир плох и вся ситуация неправильна. Он должен быть плохим — иначе он был бы святым. Религиозный человек смотрит прямо с противоположного конца. Он думает: «Я плох, вот почему мир плох, так как я вношу в него зло. Из-за меня мир плох. До того, как я изменюсь сам, не будет никакого изменения».

Политик начинает с мира, но он не достигает никакой цели, ведь мир такой большой, и мир — не проблема. Он создает еще больше проблем, из-за его лекарства появляется намного больше болезней, которых ранее не было; из-за своих усилий он создает больше несчастий. Религиозный человек изменяет себя. Он меняет только себя, так как это единственное, что возможно сделать.

Вы можете только менять себя, и в то мгновение, когда вы меняетесь, начинает изменяться весь мир, потому что вы — его важная часть. И когда вы становитесь просветленным, совершенно изменившимся, вы становитесь более жизненным: теперь в вас есть высшая энергия. Будда просто сидит под своим деревом Бодхи, а мир преображается. И мир больше не будет таким, каким он был до Будды.

Иисус распят, но это становится знаком; история с этого дня разделяется, история уже никогда не будет такой, как прежде. Так что хорошо, что мы разделяем годы по имени Христа; мы говорим: «до Христа», «после Христа». Это хорошо, потому что до Христа было совсем другое человечество, после Христа в бытие пришло совсем другое человечество. Это столь живой феномен, что когда есть Христос — когда сознание возрастает до сознания Иисуса, все другие сознания немедленно затронуты. Они также растут, в них — тоже проблеск, они не могут снова стать прежними, на том же старом уровне.

Религиозный человек просто преобразует себя, но преобразование возможно, только если вы смотрите. Преобразование возможно, только если вы отбрасываете фикции.

Если вы начали понимать, что вы — никто и ничто, если вы начинаете понимать свою неистинную жизнь, фикции немедленно начинают исчезать.

Знание — это революция, не то знание, что вы получили с помощью ума, но то, что вы начинаете получать, когда вы сталкиваетесь с собой. Самопознание — преобразующая сила, ничего больше не надо делать. Это должно быть понято; люди думают: «Сначала мы узнаем, а потом изме­нимся». Нет! В тот момент, когда вы узнаете; вы меняетесь. Знание само по себе преобразующее — это не так, что вы сначала узнаете, а потом что-то делаете для изменения. Знание — это не метод, это не средство, знание - это цель сама по себе.

Но когда я использую слово «знание», я имею в виду знание себя... Все другие знания — это лишь средство: сначала вы должны знать «как», и тогда вы что-то делаете. Но со знанием себя качество совершенно другое; вы знаете, и само знание меняет вас. Отбросьте фикции! Найдите в себе храбрость знать себя.

Отбросьте страх и не пытайтесь бежать от себя!

И Иисус говорит: «Когда ты извлечешь бревно из своего глаза, тогда ты ясно увидишь...» Только когда фикции отброшены!

Они — бревно в вашем глазу, они стали туманом, дымом, облаком в глазах. Вы не можете видеть ясно, все затемнено. Когда бревно извлечено из вашего глаза, вы ясно увидите. Целью должна быть ясность – лишь ясность глаз, чтобы вы могли смотреть прямо и проникать в факт без создания любых проекций вокруг него. Но это — очень трудно, так как вы стали, совершенно автоматичны в этом, совершенно механичны...

Слова затемняют, вы смотрите на цветок, и сразу же ваш ум начинает говорить: «Прекрасный цветок! Я никогда такого не видел!» Приходит поэзия, немного заимствованная, конечно. Цветок упускается, ясности нет. Возникают слова — разве вы можете смотреть на цветок, не называя его? Необходимо ли название? Поможет ли хоть как-нибудь название цветка? Станет ли цветок более прекрасным, если у вас есть ботанические знания о нем? В этом различие между ботаником и поэтом: ботаник знает о цветке, поэт знает цветок. Ботаник — просто невежда, он много знает об и о — поэт видит.

В санскрите есть только одно слово для риши и кави, для провидца и поэта. Нет двух слов, так как говорят, что если поэт настоящий, он провидец; если есть провидец — он поэт. Если есть ясность... жизнь становится поэзией. Но тогда вы должны смотреть на цветок, не называя его — роза это, или еще что-нибудь. Зачем нужны слова?

Почему вы говорите: «Он прекрасен?» Вы не можете видеть красоту без разговоров? Это необходимо — повторять, что он прекрасен? Что вы имеете в виду, повторяя это? Это значит, что цветок — еще не все — вам нужно внушение, что он прекрасен, тогда вы сможете создать красоту вокруг него. Вы не видите цветок, цветок — лишь экран, вы должны спроецировать на него красоту.

Смотрите на цветок и ничего не говорите. Это будет трудно, ум почувствует беспокойство, потому что у него есть привычки. Он постоянно болтает. Смотрите на цветок и сделайте это медитацией! Смотрите на дерево и не называйте его, не говорите ничего. Это не нужно, дерево здесь — зачем же говорить что-либо?

Я слышал, будто Лао-Цзы, один из величайших китайских мистиков, каждый день ходил рано утром на прогулку. Его сопровождал сосед, но он знал, что Лао-Цзы — человек молчания, так что, в течение многих лет он сопровождал его в утренних прогулках, но никогда ничего не говорил. Однажды у него в доме был гость, который тоже захотел пойти на прогулку с Лао-Цзы. Сосед сказал: «Ничего не говори, так как Лао-Цзы хочет жить непосредственно. Ничего не говори!»

Они вышли, а утро было так прекрасно, так тихо, пели птицы — по привычке гость сказал: «Как прекрасно». Только это, и ничего больше за часовую прогулку. Это не очень много: «Как прекрасно». Но Лао-Цзы так посмотрел на него, будто тот совершил грех.

Вернувшись домой, входя в дверь, Лао-Цзы сказал соседу: «Никогда больше не приходи! И никогда не приводи еще кого-нибудь — этот человек, похоже, очень разговорчив». А он лишь сказал: «Как прекрасно», — лишком разговорчив! И Лао-Цзы сказал: «Утро было прекрасным, оно было так тихо. Этот человек все испортил». «Как прекрасно!» Это упало, как камень в тихий пруд. «Как прекрасно» упало камнем в тихий пруд, и все взволновалось.

Медитируйте у дерева, медитируйте со звездами, с рекой, с океаном, медитируйте на рынке среди проходящих людей — ничего не говорите! Не судите! Не пользуйтесь словами. Только смотрите! Если вы сможете очистить свое восприятие, если вы сможете достичь ясности зрения, все достигнуто. И как только эта ясность достигнута, вы способны увидеть себя.

Знание себя происходит с ясным умом, а не с умом, затянутым знаниями, не с умом, заполненным суждениями о хорошем или плохом, не с умом, заполненным красотой или уродством; но с умом, который без слов. Знание себя возможно только с бессловесным умом. Оно всегда там, вам только нужна ясность ума, чтобы воспринять это, тогда вы можете отражать; вам нужен ум, подобный зеркалу, тогда отражение становится возможным. Когда это случается, вы можете помочь соседу — и никогда не раньше. Так что не советуйте никому! Все ваши советы опасны, ибо вы не знаете, что творите.

Не пытайтесь никого изменить, даже своего сына, даже своего брата. Никто не нуждается в ваших попытках, так как вы опасны. Вы можете тревожить, вы можете убивать, вы можете калечить, но вы не можете помочь преображению. Пока вы не преобразитесь — не лезьте в чужую жизнь. Если вы наполнены светом, вы можете помочь. В действительности, тогда нет нужды, совершать усилия помочь. Помощь истекает из вас, как свет из лампы, или аромат от цветка; или луна, сияющая в ночи — нет усилий со стороны луны, она просто сияет.

Кто-то попросил Басе, мастера Дзен: «Расскажи что-нибудь о своих беседах. Ты говоришь, и при этом всегда выступаешь против слов. Так что поясни это».

Что сказал Басе? Басе сказал: «Говорят другие, я цвету!»

Когда усилий нет, тогда это — цветение, как цветение цветка — там нет усилия, цвести. Басе говорит, Будда говорит — усилия нет, это просто происходит! Это — естественное явление, когда говорит Будда. Когда говорите вы — это не естественное явление, включаются другие вещи — вы хотите произвести на других впечатление, вы хотите изменить других, вы хотите контролировать, манипулировать другим, вы хотите доминировать на другим, вы хотите произвести впечатление, что вы — человек знания, вы хотите подпитать ваше эго. Очень многое другое включается. Вы не цветете. Когда вы говорите — это большая политическая игра, там есть стратегия и тактика. Но когда говорит Басе, он цветет. Если при этом кто-то присутствует, он извлечет пользу, но польза для другого — не цель, польза получается без усилий. Цветок цветет не для вас. Если вы проходите мимо, вас достигнет аромат, вы сможете им насладиться, вы можете почувствовать экстаз, вы можете быть благодарным. Но цветок никогда не цветет для вас, цветок — просто цветет.

Будда цветет, Иисус цветет, а весь мир получает пользу. Но вы пытаетесь принести пользу другим, и никто ее не получает, но вы делаете. Мир стал бы лучше, если бы в нем было поменьше людей, изменяющих и преобразовывающих его. Все революции престо делают зло, и реформа ведет к большей неразберихе.

Д. Х. Лоуренс однажды предложил, чтобы на сто лет человечество остановило все революции, все университеты, все реформы и все разговоры о них, и сто лет жили, как дикари. Это прекрасное предложение. Тогда человечество вновь стало бы живым, энергия могла бы возрасти, а люди смогли бы достичь ясности.

Слова потускнели, они стали настолько отягощенными и вы тащите столько знания, что уже не можете взлететь в небо. Вы настолько отягощены, что вы не невесомы, ваши крылья — не свободны. И вы вцепились в вещи, которые стали вашими тюрьмами и путами, потому что вы знаете, что они очень ценны. Они - вещи без цены, более того, они опасны для вас. Слова, писания, знания, теории, «измы» — все они калечат. Из-за них не может быть достигнута ясность, отбросьте все писания, бросьте все суждения.

Смотрите на жизнь, как ребенок, не знающий, на что он смотрит, только смотрите — и такой взгляд даст вам новое восприятие. Это новое восприятие — это то, о чем говорит Иисус. Я повторю его слова:

«Соломинку в глазе брата твоего ты видишь, но бревна в своем глазу ты не видишь». «Когда ты достанешь бревно из своего глаза, тогда ты увидишь, как достать соломинку из глаза брата твоего».

Только это может помочь. Если вы станете светом для себя, вы станете светом для других. Но это — цветение, и каждый получит пользу — зная, или не зная, — каждый получит пользу. Вы станете блаженством.

Изречение десятое…

Иисус сказал:

Невозможно человеку

Оседлать двух лошадей

И натянуть два лука,

И невозможно слуге

Служить двум хозяевам,

Так как если он почтит одного,

То обидит другого.

Просто наслаждаясь собой!

Каждый уже оседлал двух лошадей, каждый натягивает два лука — только не два, а много. Вот как создается мучение, вот почему вы постоянно тревожитесь. Тревога! показывает, что вы седлаете двух лошадей. Как вы можете чего-то добиваться? Невозможно! Потому что лошади скачут в разных направлениях, и вы не можете скакать никуда. На одной лошади скакать возможно, вы можете чего-то достигнуть.

На двух лошадях движение невозможно — они будут отрицать друг друга, и вы никуда не попадете. А из-за этого и тревога, потому что вы никуда не можете попасть. Глубоко внутри — это мучение: жизнь выскал­ьзывает из ваших рук, времени остается все меньше и меньше, смерть - все ближе, а вы ничего не достигли. Это — как если бы вы стали забро­шенным прудом, высыхающим и умирающим. Нет никакой цели, никакой наполненности... Но почему так получается? Потому что вы пытались сделать невозможное.

Попытайтесь понять ваш ум, как он работает, тогда вы будете способны понять, что имеет в виду Иисус. Вы хотите быть свободным, как бедняк, так как только бедняк может быть свободным — у него нет ноши, ему ничего защищать, вы не можете его ограбить. Он не боится. Вы ничего не можете у него забрать, потому что у него ничего нет, с этим ничем - он в покое, так как он ничем не обладает, у него нечего украсть. У него нет врагов, потому что он вообще не соперник, так как ему не в чем соперничать.

Вы хотите быть свободным, как бедняк, как нищий, но вы хотите быть в безопасности, как богач, как император. Богач - в безопасности, он чувствует себя более надежно. Внешне он все устроил, он неуязвим: он защитился против смерти, его уже не так легко убить, он — в доспехах. И вам хотелось бы быть свободным, как нищий, и в безопасности, как император - тогда вы седлаете двух лошадей и ничего невозможно достичь!

Вы любите кого-то, но вы хотите, чтобы этот кто-то вел себя как вещь, был полностью в ваших руках. Но вы не сможете любить вещь, вещь мертва и не может вам отвечать. Так что, если другой — действительно личность, им нельзя обладать, он — как ртуть. Чем больше вы пытаетесь сжать ее в руке, тем больше она ускользает — так как быть личностью означает быть свободным. Если он — личность, вы не можете им обладать; если вы можете обладать им, он больше не личность, и вы не можете его любить. Тогда он просто мертвая вещь, а кто может любить мертвую вещь?

Вы оседлали двух лошадей. Вы хотите личность, подобную вещи, это — невозможно! Личность должна быть свободной и живой, и только тогда вы сможете ее любить. Но тогда вы почувствуете затруднение, так как вы начнете овладевать и потом ее убивать, вы - отравитель. Если она позволит это отравление, рано или поздно она станет просто вещью. Так жены становятся декоративными вещами в доме, мужья становятся просто надсмотрщиками — а любовь исчезает. И это происходит во всех направлениях.

В вас — сомнение, сомнение имеет свою пользу: оно дает вам большую предсказательную силу, оно дает вам большую защищенность, никто не сможет вас легко обмануть. Вот вы и сомневаетесь — но тогда сомнение порождает тревогу, ведь глубоко внутри вы беспокойны. Сомнение подобно болезни. Сомнение означает: «Что делать? Это или то?» Сомнение означает: «Быть или не быть?» — а это решить невозможно.

Из-за сомнения невозможны даже простые решения. Самое лучшее, вы можете решать только частью ума, которая стала большинством, но меньшинство — тоже там, и это меньшинство не так уж и мало. А, так как, вы всегда выбираете не его, меньшинство всегда будет искать ситуацию, в которой может сказать вам, что вы выбрали неправильно. Меньшинство там, чтобы бунтовать, и это — постоянное смятение в вас.

С сомнением всегда рядом беспокойство. Это — как любая болезнь, это — душевная болезнь. Вот человек, который сомневается и становится все более больным. Но вы не сможете его с легкостью обмануть, так как он более хитер, более умен на мирских путях. Вы не можете его обмануть, но он болен. Так что польза — есть: его нельзя обмануть. Но это — потеря, большая потеря. Польза имеет слишком большую цену; он остается взво­лнованным, беспокойным, он не может решать. Даже если он решает, это решение — лишь решение большей части против меньшей. Он разделен, всегда существует конфликт.

Верить вы тоже хотите. Вы также хотите быть в вере, так как вера дает вам здоровье, нет никакого обмана, вы полностью уверены. Здоровье дает вам счастье: нет взволнованности, вы безмятежны; вы — цельны, не разделены, а цельность — это здоровье. Вера дает вам здоровье, но тогда вы становитесь уязвимым, каждый может вас обмануть. Если вы верите, вы в опасности, так как вокруг люди, которые хотели бы вас использовать, а они смогут вас использовать, только если вы верите. Если вы сомневаетесь, они не смогут вас эксплуатировать.

Вот вы и оседлали двух лошадей — сомнение и веру, но вы делаете невозможное. Вы останетесь постоянно в тревоге и мучении, вам будет плохо. В этом конфликте двух лошадей вы и умрете. Однажды произойдет важное событие — это событие будет ваша смерть: вы скончаетесь до того, как чего-нибудь достигнете; вы скончаетесь до того, как появятся цветы, вы скончаетесь до того, как узнаете, что такое жизнь, что она означает. Бытие исчезнет.

Иисус сказал: «Невозможно человеку оседлать двух лошадей...»

Но каждый человек пытается делать невозможное, вот почему он в беде. И я говорю вам, что так — в любом направлении. Так что, есть не две лошади — их миллионы. И каждый миг вы живете в противоречии. Почему так происходит? Причина в том, как воспитывают ребенка. Причина в том, как ребенок вступает в этот мир, где кругом безумцы. Они создают противоречия, они учат вас противоречивым вещам.

Например, вас научили: «Любите все человечество, будьте братом всякому и каждому, возлюби своего соседа, как самого себя». И тут же учат, воспитывают, направляют — соперничать, скрытничать с каждым. Когда вы соперничаете, другой — враг, но не друг. Он должен быть побежден, завоеван; в действительности, он должен быть разрушен. И вы должны быть безжалостны, иначе другой разрушит вас. Если вы — соперник, тогда все общество враг, никто не ближний, никто не брат. И вы не можете любить, вы должны ненавидеть, вы должны быть ревнивым, вы должны быть злым. Вы постоянно должны быть злым. Вы постоянно должны быть готовы сражаться и побеждать, а это — тяжелая борьба, если вы мягкосердечны — вы проиграете.

Так что будьте сильным, жестоким, агрессивным. Прежде, чем другой на вас нападет, нападите на него. До того, как будет слишком поздно, нападите и победите, иначе вы проиграете, так как миллионы соревнуются за те же вещи, вы — не одиноки. А как может соперничающий разум возлюбить ближнего? Это невозможно! Но вам даны оба учения: вас научили, что честность — «лучшая политика»; и также, что «бизнес - есть бизнес»! Обе эти вещи вместе, вам дают сразу обеих лошадей вместе. А ребенок, не знающий о путях мира, не может увидеть и почувствовать противоречия.

Для того чтобы почувствовать противоречия, необходим очень зрелый ум. Иисус, Будда нужны, чтобы почувствовать противоречие. Ребенок не знает путей мира, а учителя — отец, мать, семья — это те, кого он любит. Он их любит. Как он может думать, что они создают в нем противоречия? Он даже не может себе это представить, так как они его благодетели; они добры к нему, они его воспитывают. В них источник энергии, жизни, все для него. К чему им создавать противоречия? Отец любит его, мать - любит, но проблема в том, что они воспитаны тем же самым неверным способом, и они не знают, что делать, кроме того, как повторять то, чему их научили родители, они учат теперь своих детей. Они просто переносят болезнь, болезнь переносится от одного поколения к другому. Вы можете называть ее «достоянием», «традицией», но это болезнь. Таким образом еще никто не стал здоровым.

Все общество становится все более и более невротичным. А ребенок так прост, так невинен, что он может быть направлен на противоречивые пути. К тому времени, когда он осознает противоречие, будет слишком поздно. И получается, что почти вся ваша жизнь потеряна, и вы никогда не поймете, что оседлали двух лошадей. Думайте об этом противоречии, и попытайтесь найти его в вашей жизни. Там вы найдете миллионы противоречий, вы — мешанина, неразбериха, хаос!

Когда ко мне приходят люди, они просят о тишине, о молчании. Я гляжу на них и чувствую очень многое, так как это почти невозможно — тишина может существовать, только когда все противоречия отброшены. Для этого нужно большое усилие, очень проницательный ум, зрелость, понимание. Этого ничего нет, а вы думаете, что, только повторяя мантру, вы станете молчаливым? Если бы это было так легко, тогда каждый стал бы молчалив. Вы думаете, что только повторяя: «Рам, Рам», вы станете молчаливым? Эта мантра станет еще одной лошадью, вот и все — из этого выйдет еще больше неразберихи. Если вы добавите еще одну лошадь, вы получите больше путаницы.

Посмотрите на так называемого религиозного человека: он больше запутан, чем мирские, так как добавлена еще одна лошадь. Человек, который живет в миру, менее запутан, хотя у него может быть много лошадей, но, в конце концов, все они принадлежат к этому миру; в конце концов, хоть Единое здесь общее, подобное — они все принадлежат к этому миру. А у религиозного человека так много лошадей, принадлежащих к этому миру, а также неких новых лошадей, которых он добавил, и которые не принадлежат к этому миру. Он создал большую лазейку: иной мир, Бог, Царство Божие. И он пропал, он — не целостен, все его части разделяются, его целостность исчезает - вот что такое невроз.

То, как вас воспитали - неправильно, но сейчас ничего нельзя сделать, так как вы уже воспитаны, назад дороги нет. Так что вы должны понять это и отбросить через понимание. Если вы отринете это из-за того, что я так говорю, тогда вы добавите еще лошадей. Если вы отринете это через понимание — потому что вы все поняли, и из-за этого отринули — тогда вы не добавите лошадей. И напротив, старые лошади будут отпущены на свободу, так что они смогут двигаться и достигать своих целей, а вы сможете двигаться и достигать своих целей.

Ведь не только вы в затруднении, ваши лошади также в большом затруднении из-за вас, они никуда не могут попасть. Пожалейте себя и своих лошадей! Но это должно быть сделано через понимание, ваше понимание, а не мое учение – или Иисуса, или Будды. А вы разделяетесь в этом мире. Все становится более запутанным, в вашем существе растет больше конфликтов. Конфликты могут указать путь, но если вы следуете по нему без понимания, вы никогда достигнете цели. Теперь попытайтесь понять:

Иисус сказал! «Невозможно человеку оседлать двух лошадей и натянуть два лука, и невозможно слуге служить двум хозяевам, так как если он почтит одного, то обидит другого». Почему это невозможно? И что есть - невозможность? Невозможное — это не что-то очень трудное, нет! Как бы трудно ни было нечто, это не невозможно, вы можете этого достичь. Невозможность же означает, что достичь нельзя, что бы вы ни делали, нет способа, нет возможности сделать это. Когда Иисус говорит «невозможно», он имеет в виду невозможное, он не имеет в виду очень трудное — а вы пытаетесь сделать невозможное. Что произойдет? Это не может быть сделано! Но что случится с вами, с теми, кто делает усилие, чтобы сделать невозможное? Вы — развалитесь. Нет возможности сделать это, но, делая это, вы развалите собственную жизнь. Так случится, так случилось, посмотрите на сомневающихся людей. Видели ли вы человека, который бы сомневался, и который не имел бы веры? Если вы увидите человека, который только сомневается, вы увидите, что он не может жить, ему невозможно жить. Пойдите в сумасшедший дом: там вы найдете людей, которые сомневались во всем. Они не могут даже двигаться, потому что они сомневаются даже в простых действиях. Я знал человека, который был настолько полон сомнений, что он не мог ходить на рынок — а рынок был всего совсем рядом. Он возвращался назад снова и снова, чтобы проверить замок. И когда мы были детьми, мы шутили над этим беднягой. Он выходил, а мы спрашивали его: «Проверили ли вы замок?» Он сердился, но возвращался, чтобы проверить. А он был одинок, там никого больше не было — и так боялся! Он шел купаться к реке, и кто-нибудь говорил: «Вы проверили замок?» Он очень сердился, но с полпути на купание он поворачивал и бежал к дому проверить. Это — истинный скептик. Если сомнение заходит так далеко, вы попадете в сумасшедший дом, так как вы сомневаетесь во всем. Это тип человека, полностью разбитого на части. Если вы предпочтете этому веру, вы станете абсолютно слепым. Тогда кто угодно может завести вас куда угодно, тогда у вас нет собственного ума, собственной бдительности. Вы найдете такой тип личности в окружении Гитлеров — они верили, и из-за этой веры потеряли. Из-за этого вы пытаетесь совершить невозможное, пойти на компромисс: не впадать в эту крайность, так как в ней — невроз; и не впадать в другую крайность, так как тогда приходит слепота. Что же тогда делать? Тогда простой рассудок говорит: «Лишь пойти на простой компромисс с обе­ими, половина на половину - немного сомнения, немного веры». Но тогда вы седлаете двух лошадей. Возможно ли жить без сомнения и без веры? Это – возможно. В действительности, это единственный путь роста - жить без сомнения и без веры; жить просто, самопроизвольно, с сознанием. И это то, чем в действительности является вера — не верить кому-то, а верить жизни, куда бы она ни вела, без сомнений, без веры; вы просто движетесь, вы движетесь невинно. Сомневающийся человек не может двигаться невинно. До того, как он начнет движение, он подумает, и иногда он надумает так много, что возможность утеряна. Вот почему мыслители никогда не делают много. Они не могут действовать, они используют только мозг, так что до действия они должны решить, они должны прийти к заключению; а они не могут прийти к заключению, так как же они могут действовать? Тогда лучше подождать и не действовать. Но жизнь не будет вас ждать. Либо вы становитесь верующим, верящим, слепцом; тогда любой политик, безумец, Папа, священник может вести вас куда угодно. Но они сами слепы, а когда слепой ведет слепого, это приведет к катастрофе. Что же делать? Рассудок, обычный здравый смысл говорит: «Идите на компромисс». Один ученый, Б. Ф. Скиннер, поставил эксперимент, заслуживающий внимания. Объектом эксперимента были белые мыши: их не кормили в течение двух или трех дней, так что они были очень голодны; в действительности они были настолько голодны, что готовы были бросаться и есть, что бы им ни дали. Потом их помещали на платформу. Сразу за платформой помещались два одинаковых ящика, одинакового цвета и размера, и в обоих была пища. Белая мышь могла прыгнуть либо в правый ящик, либо в левый. Мышь прыгала сразу же, не думая ни мгновения. Но если она прыгала в правый ящик, она получала электрический шок. Там была еще и ловушка, так что она падала внутрь другого ящика через эту ловушку и не могла добраться до пищи. Если она прыгала в левый ящик, там не было электрошока и ловушки, так что она могла добраться до пищи. За два или три дня она обучалась — прыгала в левый ящик и избегала правого.

Потом Скиннер сделал замену, он менял ящики местами. Мышь прыгала в левый ящик и получала электрошок. Теперь она была взволнована, расстроена — что делать и чего не делать. Теперь перед прыжком она дрожала и волновалась, полная сомнений. Вот таковы и философы — белые мыши, дрожащие, полные сомнений, что делать: левое или правое, как выбрать? И кто это знает? Но затем они вновь привыкли. Тогда Скиннер вновь делал замену. Мышь становилась настолько растерянной, что хотя она и была голодна, она ждала — дрожа, глядя на тот и на другой ящик — и не могла решить. Потом она решала так же, как и вы: она прыгала между двумя ящиками — но там не было пищи, это не помогало. И через нескольких недель экспериментов, белая мышь становилась невротиком, безумной.

Именно это и происходит с вами: вы растеряны — что делать, что не делать? И единственное, что приходит в голову, это то, что если трудно выбрать: то или другое, - тогда лучше пойти на компромисс, просто прыгнуть посредине. Но там нет пищи. Конечно, нет электрошока, но и пищи, нет. Вы утрачиваете жизнь, если прыгаете посредине. Если бы для мыши было возможным, прыгнуть в оба ящика, она бы так и поступила.

Таковы две возможности, открытые для рассудка: оседлать обеих лошадей или просто прыгнуть посредине. Нужен разум, очень проницательный острый разум, чтобы понять проблему — другого решения нет. Я не даю вам никакого решения, и Иисус не дает никакого решения никому, лишь понимание проблемы является решением. Вы понимаете проблему, проблема исчезает.

Невозможно жить без веры и без сомнения? Не идите на компромисс! Ведь компромисс является ядом: они настолько противоположны, что вся ваша жизнь станет противоречием, а если есть противоречие, вы станет разделенным, расщепленным, и конечным результатом, будет шизофрения. Или, если вы выберете одно и отвергнете другое, тогда вы отвергли всю пользу, которая возможна в другом. Сомнение дает вам защиту от эксплуатации, вера дает вам уверенность — отбросьте что-нибудь, и польза также будет отброшена. Если вы выбираете и то и другое — вы седлаете двух лошадей; если вы идете на компромисс, вы создаете разделение внутри вашего существа, вас — двое, вы становитесь толпой. Тогда что же делать?

Лишь поймите проблему и слезайте с обеих лошадей — не идите накомпромисс. Тогда начнется совсем иное бытие, совсем иное качество вашего сознания. Но почему же вы не делаете этого? Из-за того, что это качество нуждается в бдительности, этому качеству нужна сознательность. Тогда вам не нужно сомневаться ни в ком, вам просто нужно быть полностью бдительным. Ваша бдительность будет защитой от эксплуатации.