СТАРЫЕ И НОВЫЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ПРИРОДЕ
Если попытаться в двух словах сформулировать, в чем же заключаетсяосновное различие между аристотелевской теорией человека и современнымиконцепциями человеческой природы, выдвинутыми Гольдштейном, Фроммом, Хорни,Роджерсом, Бюлером, Мэем, Грофом, Дабровски, Мюр-реем, Сутичем, Бутенталем,Олпортом, Франклом, Мерфи, Роршахом и множеством других исследователей, то ябы сказал так: теперь мы знаем не только о том, что представляет собойчеловек, теперь мы знаем, каким он может быть. Другими словами, мы научилисьсмотреть вглубь, научились видеть не только актуальные, но и потенциальныехарактеристики человека. Теперь нам известны резервы человеческой природы,резервы, которые зачастую остаются незамеченными, нереализованными,подавленными. Мы научились говорить о сущностной природе человека в терминахвозможностей, потенций и отдаленных рубежей человеческого развития, неполагаясь лишь на внешнее, поверхностное, сиюминутное. Можно сказать, чтовпервые за всю историю своего развития человечество получило шанс отдатьдолжное человеческой природе. Динамическая психология дает нам еще одно преимущество передАристотелем: теперь мы знаем, что разум и интеллект ѕ не единственныесредства самопознания. Аристотель, как вы помните, предложил иерархиючеловеческих способностей, высшее место в которой он отвел разуму. Именноего воззрения стали причиной для противопоставления разума эмоциям иинстинктам, что в свою очередь породило представление о неизбежностиконфликта, борьбы, антагонизма между "высокими" и "низкими" началамичеловеческой природы. Однако данные исследований психопатологии и феноменапсихотерапии наглядно показали нам необходимость внесения существенныхпоправок в предложенную им иерархию, необходимость равного уважения как крациональным, так и к эмоциональным, как к конативным, так и к побудительнымаспектам нашей природы. Результаты эмпирических исследований, посвященныхизучению феномена здоровой личности, все больше убеждают нас в том, чтовышеупомянутые аспекты человеческой природы не только не противоречат другдругу, но и могут находиться в отношениях синергизма, в отношенияхвзаимовыгодного сотрудничества. Здоровый человек целостен и интегрирован.Только невротик утратил присущую человеку способность жить в согласии ссобственной природой, только у него разум находится в постоянном конфликте сэмоциями. Аристотелевское противопоставление разума другим аспектамчеловеческой природы стало причиной и ошибочного понимания эмоций и позывов,и неверного истолкования самого понятия "разум". Лишь сейчас мы начинаемосознавать необходимость отказа от прежних концепций рациональности. ЭрихФромм писал: "Разум, приставленный сторожить несчастного узника ѕчеловеческую природу ѕ сам утратил свободу, а в результате оба началачеловеческой природы ѕ и рациональное, и эмоциональное, оказались взаточении" (148). Тысячу раз прав Фромм, когда говорит о том, чтосамосознание есть не столько продукт интеллектуального процесса, сколькопроцесс актуализации всех заложенных в человеке тенденций, активнойреализации присущих человеку интеллектуальных, эмоциональных иинстинктоидных потенций. Только постигнув дальние пределы человеческого развития, познав, какимможет быть человек при хороших условиях существования, и признав, что толькосамовоплощение и самоактуализация приносят человеку счастье, душевный покойи гармонию, мы сможем, наконец, понять, что такое хорошо и что такое плохо,что правильно и что неправильно, что полезно и что вредно для человека. Лукавый философ, философ-технократ может спросить меня: "А чем выдокажете, что человеку лучше быть счастливым, чем несчастным?" Но даже наэтот иезуитский вопрос можно ответить эмпирически; достаточно простопонаблюдать за людьми, чтобы понять, что все они, они, а не наблюдатель,совершенно спонтанно, естественно выбирают то, что делает их счастливыми,спокойными, радостными или умиротворенными. Другими словами, каждый человекстремится к хорошему, а не к дурному (если, конечно, он более-менее здоров иесли он живет в условиях, хоть сколько-нибудь благоприятствующих этомустремлению). Эти же наблюдения помогут нам найти достойный ответ многим ложнымсуждениям причинно-следственного типа "Если хочешь X, нужно делать У" ("Еслихочешь жить дольше, нужно есть витамины"). Сейчас у нас появляетсявозможность определить истинные причинно-следственные связи. Мы уже знаем,что на самом деле нужно человеку, мы знаем, что человек стремится к любви, кбезопасности, к счастью, к долголетию, к душевному покою, к знаниям и т.п.Поэтому нам уже нет нужды говорить: "Если хочешь быть счастливым, то...".Вместо этого мы можем сказать: "Если ты здоровый представитель родачеловеческого, то...". Утверждение о том, что человек изначально устремлен к счастью,благополучию, здоровью, столь же эмпирично, как наши заявления о том, чтособака любит мясо, что аквариумным рыбкам нужна свежая вода, что цветытянутся к солнцу. Его нельзя воспринимать как чисто оценочное заявление, оноодновременно и нормативно, и дескриптивно. (Для нормативно-дескриптивныхпонятий я однажды предложил термин сплавленное понятие (314).) И еще несколько слов ѕ специально для тех из моих коллег-философов,которые привыкли четко обозначать, чем является человек на самом деле, и чемон должен быть. Им я готов предложить следующую формулу: То, чем мы можемстать, равно тому, чем мы должны быть. Заметьте, если мы подходим к вопросуэмпирически, с научной точки зрения, если мы ставим перед собой задачуописать реально существующие факты и явления, то мы не станем употреблятьслово должен, оно становится совершенно неуместным, ѕ ведь нам же неприходит в голову говорить о том, каким должен быть гладиолус или лев. Такаяпостановка вопроса лишена всякого смысла. То же самое верно и в отношенииребенка. Мне думается, что, рассуждая о человеке, правильнее было бы говорить отом, каков он есть и каким он может быть. Нам известно, что личностьмногослойна, мы говорим о разных уровнях ее организации. Бессознательное исознательное, пусть даже порой и противостоят друг другу, все жеравноположные образования, все-таки существуют одновременно. Так же и о том,что лежит на поверхности, можно сказать, что оно есть, что оно актуально, нои другое, то, что спрятано в глубинах личности, тоже существует, оно можетвыйти на поверхность, может стать осознанным, столь же актуальным, какпервое. Оказавшись в такой системе координат, мы уже не станем недоумевать,почему мы должны признавать доброту и способность к отзывчивости за людьми,чье поведение оставляет желать лучшего. Ведь если этим удастсяактуализировать этот общечеловеческий потенциал ѕ способность любить, то онинепременно станут более здоровыми, а значит и более нормальными людьми. Одна из важнейших особенностей человека, отличающая его от другихживотных, заключается в том, что его потребности, естественные предпочтения,инстинктоидные тенденции очень слабы, двусмысленны, завуалированы, ониоставляют место для сомнений, неуверенности и конфликтов; они взывают к человеку, но их зов слаб и невнятен, его легко заглушаетголос культуры, привычек, требования других людей.80 Многовековоепредставление об инстинктах как о чем-то могучем, требовательном,безошибочном (и это верно в отношении животных) не позволяло нам допуститьвозможность существования слабовыраженных инстинктов. Человек действительно наделен собственной, только ему присущейприродой, действительно обладает внутренним стержнем, костякомин-стинктоидных тенденций и возможностей, и счастлив тот, кому удаетсяпонять самого себя. Не так-то просто быть естественным и спонтанным, знать,кто ты есть на самом деле, что представляешь собой, чего ты действительнохочешь ѕ это требует огромного труда, терпения и мужества.Дата добавления: 2014-12-06; просмотров: 590;