О динисийском и аполлонийском началах культуры.

В работе «Рождение трагедии из духа музыки» Ницше говорит о динамике существования человеческой культуры. Можно сказать, это его философия истории.

История человечества не есть, по Ницше, прогресс, поступательное развитие. Логика существования той или иной культуры, того или иного народа подобна логике существования живого организма (или человеческого индивида): у нее есть начало и конец, расцвет и упадок.

Состояние той или иной культуры в тот или иной момент исторического времени есть, по Ницше, результат борьбы и динамического взаимодействия двух противоположных начал. Ницше называет эти начала именами двух греческих богов, Аполлона и Диониса.

Аполлон, бог солнца, символизирует начало, придающее форму, упорядочивающее.

Дионис, хтонический[1] бог, обозначает силу хаоса, но это одновременно и жизнедающая сила (это – та самая «жизнь», та самая «воля», которая является источником всех видимых форм).

Культура может стать чересчур аполлонийской, упорядочивающее начало в ней может возобладать. Так культура стареет. Чтобы отсрочить свою старость и смерть, культура должна выработать механизмы выпускания на поверхность дионисийского начала (чтобы культура была живой, в ней еще должен говорить хаос, который есть начало жизни).

Аполлонийской культуре (старой культуре) свойственны, по Ницше, два предрассудка:

1. Что все можно понять при помощи разума и с ним же господствовать. Этому предрассудку научил европейцев, прежде всего, Сократ (Сократ для Ницше - страшный враг).

2. Что все существует для индивида и во имя индивида. Человек аполлонийской культуры слишком заботится о себе, придает себе слишком большое значение (типичный обыватель, который любое несчастье рассматривает как нарушение мирового порядка). Принцип индивидуальности (представление о том, что индивид является самодостаточным и самоценным целым) – это принцип Аполлона (сам по себе он убивает культуру).

Знание, связанное с Дионисом, - оно глубже. Дионис знает, что индивид – лишь часть потока мировой жизни, что отдельные личности рождаются и умирают, а жизнь вечна и всегда права[2].

[1] «Хтонический» - подземный.

[2] «Из существа искусства, как оно обычно понимается на основании единственной категории иллюзии и красоты, честным образом трагедии не выведешь; лишь исходя из духа музыки, мы понимаем радость об уничтожении индивида. Ибо на отдельных примерах такого уничтожения нам лишь становится яснее вечный феномен дионисического искусства, выражающего волю в её всемогуществе, как бы позади principii individuationis, вечную жизнь за пределами всякого явления и наперекор всякому уничтожению. Метафизическая радость о трагическом есть перевод инстинктивно бессознательной дионисической мудрости на язык образов: герой, высшее явление воли, на радость нам отрицается, ибо он всё же только явление, и вечная жизнь воли не затронута его уничтожением. «Мы верим в вечную жизнь!» - так восклицает трагедия, между тем как музыка есть непосредственная идея этой жизни». «Рождение трагедии из духа музыки», пар. 16.

_____________________________________________________________________________