МЕСТОИМЕНИЕ 3 страница

Весьма осторожную и обдуманную позицию занял Б. А. Ильиш в своей последней книге «The Structure of Modern English». Он принимает, в общем, теорию перфекта, предложенную А. И. Смирницким, но указывает, что определение грамматического значения перфекта представляет большие трудности, так как перфект не всегда выражает предшествование, и, с другой стороны, предшествование выражается не только перфектом. Он считает, кроме того, что термин «временная отнесенность» неудачен, так как сближает перфект с категорией времени, и предпочитает термин «категория отнесенности». Принимая в общем классификацию глагольных форм, предложенную А. И. Смирницким, он, однако, оговаривает, что вопрос этот нельзя считать решенным окончательно.

Дихотомическая схема, несомненно, очень удобна, ибо дает возможность описать язык в рамках четких, простых отношений. Б. Стрэнг, однако, использовала эту схему для рассмотрения глагольных значений, а не соотношения форм, перенеся эту схему в область грамматической семантики, рассматривающей сходные значения разных форм без учёта их основного инвариантного значения, а также без учёта условий контекста. Значительно ранее сходная методика была использована М. Дейчбейном.

Как видно из вышеизложенного, определение основного значения перфекта и его места в языке представляет большие трудности. Точка зрения, которая будет изложена ниже, отличается от описанных выше прежде всего в том отношении, что, признавая наличие противопоставления грамматических форм и их значений, мы отказываемся признать неизбежность дихотомических оппозиций. Отношения знаковых единиц намного сложнее, чем отношения единиц незнаковых, и поэтому механическое перенесение трактовки фонологических отношений на отношения грамматические представляется неоправданным упрощением, как уже было указано выше (1.0.3).

Значение предшествования, о котором писал А. И. Смирницкий, несомненно имеется у перфекта. Однако это значение по-разному функционирует в перфекте настоящего и прошедшего времени (о чем также писали и А. И. Смирницкий, и Б. А. Ильиш). Нам представляется, что наиболее важным фактором является то, что в английском никакие видовые формы не существуют вне сочетания с временным значением. Соотнесённость во времени обязательна, и то или иное видовое значение выявляется только на фоне этого соотношения во времени, на которое видовые отношения накладываются. В этом плане все видовременные формы можно рассматривать как формы временной отнесенности; однако это не помогает выявлению их специфики.

В то время как отношение во времени, передаваемое длительным разрядом, является значением одновременности, значением перфекта является предшествований. Но это значение вытекает из другого — законченности, завершенности действия, являющегося видовым значением. Это сочетание видового и временного значений может реализоваться по-разному, с перевесом одного или другого. В этом отношении безусловно формы настоящего и прошедшего неодинаковы.

1.6.14.1. Перфект настоящего времени. Перфект настоящего времени передает завершенность действия в сфере настоящего. Он соотнесен с моментом речи, который, как обычно для настоящего времени, не требует особого указания в тексте, хотя может быть указан. Перфект предельных глаголов передает достижение предела, его преодоление:

I've come on behalf of the Stotwell Literary Society, she said. (Waine) That which you expected has happened. (Christie) I can give you some sort of notion, but I've only started on this idea. (Snow)

Если глагол лексически означает изменение состояния, возможно значение результативности:

It looked as if there was simply no way of going on. But things have altered, altered so strangely. (Waine)

Непредельные глаголы означают прекращение действия в сфере настоящего времени, без достижения предела: This really has meant

something to me, really. (Waine) 'She has been with you long?' — 'Twelve years.' (Christie)

При указании в контексте перфект непредельного глагола может означать продолжение действия (состояния) до момента речи:

'I know... Her words came hoarsely. I have always known.' (Christie) 'A beautiful house. It has about it a great peace.'—'Yes... We have always felt that.' (Christie)

Это так называемое инклюзивное значение перфекта. Оно встречается при наличии обстоятельств, указывающих на незаконченный период времени, т. e. при систематизированном контексте.

Важно отметить, что перфект никогда не употребляется для передачи последовательных, связанных во времени действий, т. e. повествования. Даже в тех случаях, когда в тексте формы перфекта следуют одна за другой, они передают изолированные действия. Перфект всегда передает отдельные действия, законченные в сфере настоящего, безотносительно друг к другу:

'I have earned the right to speak. I have dared. I have gone through, I have not fallen withered in the fire.' (Shaw) 'I've tried these modern inoculations a bit myself. I've killed people with them and I've cured people with them but I gave them up.' (Shaw)

Таким образом, значение перфекта можно сформулировать как завершенность отдельного, изолированного действия в сфере настоящего времени; поскольку речь идет о завершенности, естественно, действие происходит до момента речи или, как сказано выше, при особом указании в контексте, продолжается до момента речи. Основная сфера функционирования настоящего времени перфекта — прямая речь.

1.6.14.2. Перфект прошедшего времени.Как указано выше, видовременные формы объединяют категорию времени с категорией вида, причем последняя выражена только на фоне формы времени. Это создает известную гибкость соотношения, при которой возможно превалирование того или другого значения. В форме настоящего времени, где в контексте нет прямого указания на соотношение с точкой отсчета во времени, преобладающим оказывается видовое значение; в прошедшем времени обязательно соотнесение с временным центром прошедшего времени, выраженным либо прямым лексическим указанием, либо другим глаголом, передающим действие, по отношению к которому действие, выраженное перфектом прошедшего времени, является детализацией. Глагол, передающий точку отсчета, стоит в форме претерита основного разряда и является повествовательным центром текста. В силу этой выраженной соотнесенности перфекта прошедшего времени значение предшествования, т. e. временное значение, выступает чётко, нередко затемняя видовое значение завершенности:

So in time I came to Rome... and talked with a man who had known my father when he was the age I was now. (M. Stewart) When he arrived, he was short-tempered because we had talked so much without him. (Snow)

Значение завершенности, однако, может сохраняться наравне с временным значением:

I thought about how we had voted. (Snow) I... looked about me. There was no one there. They had vanished as if they had indeed been spirits of the hills. (M. Stewart)

Видовое и временное значения — завершенность и предшествование — настолько переплетены в перфекте прошедшего времени, что трудно определить, которое из них преобладает; они взаимосвязаны. Но, как видно из примеров, значение завершенности — функция предельных глаголов.

1.6.14.3. Перфект будущего времени.Перфект будущего времени соотнесен с временным центром будущего времени; он передает действие, которое должно завершиться к моменту, взятому как временной центр. Как указывалось выше, будущее время не употребляется в повествовании и, вероятно, именно поэтому не требует детализации. Следствием этого оказывается редкое употребление видовременных форм, как форм, детализирующих действие. Длительная форма будущего, как указано выше, приобретает модальное значение предположения, основанного на определённой посылке (1.6.13.3). Перфект не приобретает никакого дополнительного значения; но встречается он чрезвычайно редко и носит характер некоторой искусственности, книжности речи:

I'll see you tomorrow night. I shall have thought over your business by then. (Snow)

1.6.15. Перфектно-длительный разряд. Различные авторы пытались установить, принадлежит ли перфектно-длительный разряд к длительным формам или к перфекту. А. И. Смирницкий, как указано выше, считал, что совместное функционирование двух видовых значений — их синтез — невозможно. Безусловно, два видовых значения не могут функционировать одновременно, но синтез двух различных видовых значений оказывается возможным, ибо перфектно-длительный разряд передает процесс, протекающий в течение периода, законченного до определённой точки отсчета. Сам процесс может быть закончен до точки отсчета или продолжаться до её наступления. Следовательно, процессуальность идет от длительного разряда, а законченность процесса или его продолжение до точки отсчета — от перфекта. В то время как длительный разряд передает протекание процесса в какой-то временной точке, начало и конец которого остаются «за кадром», перфектно-длительный разряд передает процесс в его полном протекании, от начала до конца или, вернее, до прекращения. Следует отметить, что для этого разряда гораздо более характерно употребление

непредельных и глаголов двойственного видового характера, чем предельных. Предельные глаголы, употребленные в этой форме, обычно передают повторное действие, причем чаще всего в этих случаях наличествует эмоциональный момент — раздражение, ирония и т. п.:

We've been listening to a man who believes what he says. (Snow) 'I've been looking for you, ma'am.' (Christie) 'He's on board. He's been sitting out in a deck-chair smoking a cigar.' (Christie) 'Have you been sending me a lot of dam fool telegrams?' (Waine)

Форма прошедшего времени перфектно-длительного разряда, как и все видовременные формы, соотнесена с временным центром прошедшего времени и поэтому имеет чётко выраженное значение предшествования, как и перфект в прошедшем времени; в остальном, значение формы не отличается от её значения в настоящем времени :

She recalled days at her father's country-house when Francis and I had both been staying there. (Snow) Up to that moment he'd been talking about football to a knot of his cronies. (Braine)

В форме будущего времени употребление перфектно-длительного разряда не наблюдается.

1.6.16. Общая характеристика видовременных форм. Суммируя все вышесказанное, можно вывести следующие закономерности. Настоящее время — сфера прямой речи — дает возможность наиболее полного, независимого употребления видовременных форм. Все формы соотнесены с моментом речи в равной степени; точка временного соотнесения не указывается в предложении. Именно поэтому формы настоящего времени употребляются чаще всего в простом предложении.

Прошедшее время только для основного разряда соотнесено с моментом речи и отсчитывается от него. Для видовременных разрядов точкой отсчета является временной центр прошедшего времени, выраженный нередко претеритом основного разряда; поэтому видовременные формы прошедшего времени чаще употребляются в сложноподчинённом предложении. Из-за выраженной соотнесенности с точкой отсчета временное значение видовременных форм проявляется не менее явно или более явно, чем значение видовое.

Будущее время не употребляется в связном тексте; оно не требует детализации, и поэтому видовременные формы не характерны для будущего. Длительный разряд приобретает модальное значение, перфект употребляется редко, в нарочито аккуратной речи; перфектно-длительный разряд вообще не употребляется в будущем. Видовой характер глагола проявляется свободно в основном разряде, не имеющем видового значения; в видовременных формах видовой характер или гармонирует с видовым значением формы (непредельный в длительном разряде, предельный — с перфектом), или вступает в некоторое противоречие с ним

3 И. П. Иванова и др. 65

(предельный с длительным разрядом, непредельный — с перфектом); в этих случаях видоизменяется реализованное значение формы. Глаголы двойственного видового характера выступают с тем значением, которое близко значению формы (со значением непредельности в форме длительного разряда и со значением предельности в форме перфекта). Следует, однако, учитывать и возможность внешних показателей, а именно систематизированного контекста: например, обстоятельства незаконченного времени при перфекте, создающего инклюзивное значение перфекта (1.6.14, 1.6.14.1).

1.6.17. Так называемое согласование времен. Принято считать, что в английском существует согласование времен, требующее как бы механического передвижения глагола придаточного предложения в форму претерита, если глагол-сказуемое главной части имеет форму прошедшего времени. Иначе говоря, согласно этой трактовке, глагол-сказуемое придаточной части претерпевает некий формально обусловленный сдвиг своего временного значения.

Представляется, однако, что никакого сдвига нет и что согласование далеко не формально. Сравним английское предложение I knew that he lived in London с его русским соответствием — Я знал, что он живет в Лондоне. Отрезав главную часть обоих предложений, мы увидим, что английское придаточное he lived in London сохраняет значение того временного периода, о котором идет речь — прошедшего времени. При отсечении главной части русского предложения оказывается, что глагол-сказуемое передает настоящее время, между тем как, находясь в составе придаточного, он передавал одновременность с действием главной части, протекавшим в прошлом (я знал). Настоящее время русского глагола, следовательно, передает одновременность с действием главной части, протекавшим в прошлом; прошедшее время английского глагола в придаточной части передает тот самый временной период, в котором действие протекало, так что о формальном согласовании говорить здесь не представляется возможным.

Следовательно, реальная одновременность протекания действия, передаваемого глаголом в придаточном предложении, с действием глагола-сказуемого главной части передается претеритом основного или длительного разряда; предшествование — формой перфекта или перфектно-длительного разряда в прошедшем времени. В тех случаях, когда действие, соотнесенное с временным центром прошедшего времени, проецируется в будущее, употребляется форма, называемая в английской грамматике «Future-in-the-past» — «будущее в прошедшем». Представляется, однако, более удобным термин «зависимое будущее». Форма зависимого будущего состоит из вспомогательного глагола should или would и той или иной формы инфинитива полнозначного глагола:

Sillery was right to suppose his boast would cause surprise. (Powell) I knew... I should not be much good to her, but I should need her. (Snow)

Зависимое будущее омонимично, следовательно,

аналитическим формам сослагательного наклонения. К соотношению этих форм в системе, к проблеме их омонимии мы вернемся ниже (1.6.19.2).

Зависимое будущее включается в повествовательный контекст прошедшего времени со значением предполагаемого, но не реализованного действия. Независимое будущее, как указано выше (1.6 12.3), обычно не создает повествовательного типа текста. Это весьма важное функциональное отличие зависимого будущего от независимого.

Все формы прошедшего времени и зависимого будущего весьма употребительны для передачи как косвенной, так и внутренней речи в повествовании, которое ведется обычно в прошедшем времени.

Случаи формального согласования встречаются, хотя и редко. Это те случаи, когда речь идет о действии, реально протекающем в настоящем; О. Есперсен приводит пример: How did you know I was here? Речь идет о факте, явно имеющем место в момент разговора; согласование с глаголом главной части предложения чисто формально; отсекая главную часть, мы получим предложение, помещающее действие в отрезок прошлого. Вместе с тем, вполне естественным было бы How did you know I am here? Такое употребление вполне возможно и встречается в прямой диалогической речи (также в прямой речи от автора), когда действие соотнесено условно с реальным настоящим временем говорящего: Did you tell him that I am on the vestry? (Shaw) I was telling you that he hardly understands anyone... (Dickens) Это не нарушение правила согласования, а констатация реального соотношения действий во времени.

1.6.18. Независимые и зависимые глагольные формы.Все формы основного разряда и все видовременные формы настоящего времени употребляются в простом предложении, хотя могут употребляться и в сложноподчинённом. Это только внешнее проявление того факта, что эти формы соотносятся с моментом речи, который не требует особого указания, он наличествует имплицитно. Видовременные разряды в формах прошедшего и будущего времени соотнесены с временным центром, эксплицитно выраженным в данном предложении или за его пределами. В последнем случае эти формы могут функционировать и в простом предложении.

Формы, соотнесенные с моментом речи, являются независимыми глагольными формами; формы, соотнесенные с временным центром прошедшего или будущего, являются зависимыми формами, ибо они соотнесены с основной точкой отсчета — моментом речи — не непосредственно, а через соответствующий временной центр, выраженный в предложении.

Сферы действий, соотнесенных, с одной стороны, с моментом речи и, с другой стороны, с временным центром прошедшего, чётко разделены тогда, когда глагол-сказуемое главной части стоит в форме настоящего времени. В сочетании с ним употребляются только независимые формы. Так, вполне возможны такие предложения,

как I know he lives there.; I know he is living there.; I know he has lived in London.; I know he has been living in London, но невозможны *I know he was living in L.; *I know he had lived in L.; *I know he had been living in L. без дополнительного указания на временной центр прошедшего времени: I know he was living in L. when you came there.; I know he had lived (had been living) in L. before you came there.

В целом, следовательно, можно сказать, что соотношение английских временных форм в предложении отражает реальное соотношение их протекания. Это соотношение показано в приведённой ниже таблице. НЗ обозначает независимые формы, 3 — формы зависимые.

Независимые и зависимые глагольные формы

Мы видим, что независимые формы представлены основным разрядом, за исключением зависимого будущего, и всеми формами настоящего времени. Все эти формы соотнесены с моментом речи как точкой отсчета. Остальные формы составляют группу зависимых форм. Они соотнесены с временным центром прошедшего времени и редко с временным центром будущего.

1.6.19. Наклонение. Изъявительное наклонение. Наклонением называется глагольная категория, выражающая определённую модальность высказывания, т. e. устанавливаемое говорящим отношение высказывания к действительности. Традиционная грамматика устанавливает наличие трех наклонений в английском: изъявительного, повелительного и сослагательного.

Изъявительное наклонение передает действие, рассматриваемое говорящим как реальный факт, отсюда вытекает необходимость соотнесения его с той или иной временной сферой, так как ни одно действие не может происходить вне времени.

Остальные два наклонения не предполагают четкого соотнесения с определённой временной сферой. Повелительное наклонение выражает побуждение к действию и имплицитно тем самым подразумевает ещё не совершившееся действие, действие, долженствующее произойти в будущем; но именно потому, что выражается только желание, побуждение к совершению действия, эта форма не является формой будущего времени.

Сослагательное наклонение рассматривает действие как предположительное, возможное, которое, следовательно, также не может быть соотнесено с временной сферой. Очень сложным является вопрос о количестве наклонений и составе форм. Существование изъявительного наклонения не вызывает сомнений ни у кого из лингвистов; остальные два наклонения трактуются по-разному.

1.6.19.1. Повелительное наклонение. Повелительное наклонение выражает непосредственное волеизъявление (термин А. И. Смирницкого), обращенное к собеседнику. По форме глагол в повелительном наклонении совпадает с инфинитивом и с настоящим временем основного разряда, кроме 3-го лица единственного числа: Stop talking! Be quiet! Существенным отличием от инфинитива, однако, является, во-первых, отсутствие частицы to и, во-вторых, отличие отрицательной формы инфинитива I told you not to talk! от отрицательной формы повелительного наклонения: Don't talk! Наконец, весьма важным представляется замечание А. И. Смирницкого об отсутствии у повелительного наклонения вопросительной формы. Проблема грамматической омонимии, несомненно, весьма сложный вопрос: представляется, однако, несомненным, что она должна решаться с учётом не только формы, но и её функционирования. В случае повелительною наклонения отличие функционирования не ограничивается фактами, описанными выше: в то время, как изъявительное наклонение всегда функционирует в сочетании с подлежащим, выраженным или существительным, или местоимением, или каким-либо другим способом, повелительное наклонение может функционировать с подлежащим, выраженным местоимением, только при резкой эмфазе: You stay here!

Выражение побуждения к действию, обращенное не к непосредственному собеседнику, передается конструкцией с глаголом let: let us begin; let her try again. Глагол let в этих случаях стоит в неударной позиции и десемантизкрован.

1.6.19.2. Сослагательное наклонение. Сослагательное наклонение представляет собой весьма пестрый набор форм и вызывает поэтому серьёзные разногласия в трактовке.

Набор форм включает, во-первых, сохранившиеся из прежней парадигмы синтетические формы: be, в настоящем стилистически весьма ограниченную, в значительной степени архаичную (If it be true...), форму were, функционирующую без стилистических ограничений (If I were you, I should do it), и форму, совпадающую с парадигмой настоящего времени основного разряда, но не имеющую -s в третьем лице (I suggest that he go). Эта форма в английском варианте также стилистически ограничена; в американском варианте она не имеет характера книжности, искусственности, свойственного ей в британском варианте английского языка.

Во-вторых, набор включает формы, омонимичные претериту и перфекту прошедшего времени, но отличающиеся по соотнесению во времени и по отсутствию временного значения как такового.

В-третьих, набор включает аналитические формы с вспомогательными глаголами should и would.

Трактовка сослагательного наклонения различными лингвистами весьма разнообразна: крайние точки зрения выражены предложенной Дейчбейном парадигмой из 16 наклонений и, с другой стороны, отрицанием существования сослагательного наклонения (Л. С. Бархударов). Между этими крайними взглядами располагаются различные теории менее крайнего направления. Это разнообразие обусловлено тем, в каком соотношении авторы учитывали форму и содержание, насколько они находились под влиянием аналогии других языков, какова их позиция в вопросе грамматической омонимии.

Г. Суит выделяет наклонение, выражающее нереальность, называя его «Thought-Mood» и подразделяет его на подтипы в зависимости от способа выражения — синтетическими или аналитическими формами; подтип, выражаемый аналитическими формами с вспомогательными глаголами should и would, он называет кондиционалисом (Conditional Mood); сочетания с may и might он называет Permissive Mood.

Попытка Г. Суита разобраться в сложном переплетении форм и значений сослагательного наклонения не привела к ясности, хотя была удачнее ряда последующих теорий. В трудном вопросе трактовки форм, омонимичных претериту и перфекту прошедшего времени (If he came, if he had come...), Суит занял промежуточную позицию, называя эти формы Tense-moods. Это, в общем, ближе к оценке этих форм как сохраняющих связь с формами изъявительного наклонения; таким образом, Суит не пошел по пути оценки форм только по их значению.

В дальнейшем, как указано выше, авторы по-разному подходили к проблеме сослагательного наклонения, однако в большинстве случаев мы видим разбивку сослагательного наклонения на подтипы, в основном в зависимости от значения. Таковы позиции Г. Поутсмы, Г. О. Керма и ряда других. Разбирать их подробно мы не будем; из теории советских лингвистов следует только остановиться на системах, предложенных А. И. Смирницким, И. Б. Хлебниковой, а также на взглядах Б. А. Ильиша и Л. С. Бархударова.

А. И. Смирницкий различает а) сослагательное I (if he be; I suggest that he go), включающее высказывания, не противоречащие реальности; б) сослагательное II, наоборот, подразумевает высказывания, противоречащие действительности (if it were, if he had known); в) предположительное, образуемое сочетанием should с инфинитивом при любом подлежащем (should — should you meet him); г) условное наклонение — аналитические формы с should и would, функционирующие в главной части условного предложения (What would you answer if you were asked..'.). Классификация эта, учитывающая форму, в основе своей семантическая.

И. Б. Хлебникова различает условное наклонение (Conditional — should go, would go), субъюнктив, включающий синтетические

формы (be, were, if I knew) и варианты сослагательного наклонения, не образующие систему (however it might be, for fear it should start trouble). Эта классификация основана на теории, утверждающей, что формы условного наклонения образуют семантически единый подтип, тогда как остальные случаи, формально совпадающие по форме, не укладываются в стройную систему.

Л. С. Бархударов отрицает существование сослагательного наклонения в английском на том основании, что формы с should, и would он не признает аналитическими, так как второй компонент этих форм — инфинитив — возможен и в свободных конструкциях. Формы же if I knew, if I had known Л. С. Бархударов справедливо считает формами прошедшего и перфекта прошедшего времени в особом синтаксическом окружении.

Очень осторожно и продуманно трактует вопрос сослагательного наклонения Б. А. Ильиш в своей последней книге «The Structure of Modern English». Он указывает на то, что необыкновенное расхождение во взглядах различных авторов (от 16 наклонений у Дейчбейна и менее по нисходящей шкале) свидетельствует о том, что интерпретация и систематизация форм, относимых обычно к сослагательному наклонению, представляет реальную трудность. Причины этой трудности заключаются в двух основных факторах: 1) одни и те же формы передают различные значения; 2) одно и то же значение передается различными формами. Именно это перекрещивание форм и семантики приводит к субъективизму в их интерпретации.

Обращаясь к вопросу выбора между идентичностью формы и отличием значения, Б. А. Ильиш склоняется к тому, что при идентичности формы желательно не выделять омонимов, а считать данный сдвиг грамматического значения особым употреблением формы в определённом окружении; очевидно, это можно сформулировать как вариантное употребление формы: 1) Не lived here five years ago; 2) If he lived here he would come at once. Формы lived и lived — не омонимы, а случаи особого употребления претерита; то же самое, естественно, относится к перфекту прошедшего времени: 1) I knew he had lived there; 2) If he had lived there he would have come to see me.

Вполне логично, формы с should, would, выражающие предположительность, Б. А. Ильиш рассматривает как особое употребление зависимого будущего (Future-in-the-past). Далее Б. А. Ильиш анализирует категорию наклонения в двух планах — с точки зрения значения и с точки зрения способов выражения. Включая и значение побуждения (следовательно, императив), он выявляет четыре основных значения: побуждения, возможности, нереального условия и следствия нереального условия. Таким образом, если исходить из значения, можно обнаружить четыре или три наклонения, если объединить два последних; или два, если объединить последние три под рубрикой «нереальное действие». Если же исходить из способов выражения, то получается (включая императив) шесть наклонений. Далее Б. А. Ильиш рассматривает модели (patterns) употребления,

но не предлагает никакой определённой классификации.

Если в той части анализа, где Б. А. Ильиш рассматривает Способы выражения наклонения, отбросить императив как самостоятельное наклонение, а также формы претерита и перфекта прошедшего времени, которые являются вариантами соответствующих форм индикатива в систематизированном контексте, остаются три случая: 1) неизменяемая форма типа соте; сюда же, видимо, можно присоединить формы be и were, т. e. синтетические способы выражения нереального действия: If I were you, I should not talk too much in public about your plans. (Snow); 2) should для всех лиц: There is no reason that I know why he should hunt me. (M. Stewart); 3) should и would для первого и двух других лиц соответственно: If we changed it drastically at a single stroke, it would alter the place overnight. (Snow)