Пурпурный Россанский кодекс

Евангелие Россано (Собор, Россано) – роскошный манускрипт, написанный на пурпурном пергаменте. Он относится ко второй половине VI в. и представляет собой Евангелие, иллюстрации которого соответствуют лекционарному принципу выбора сюжетов.

Евангелие Лекционарий, или Апракос, – книга, включающая чтения определенных дней церковного календаря. В миниатюрах Евангелия Россано особое место отводится чтениям Страстного цикла, к которым следует отнести изображения Воскрешения Лазаря и Входа в Иерусалим (Лазарева суббота и Вербное воскресенье), Притчи о 10 девах (вторник Страстной недели), молитвы в Гефсимании (среда Страстной седмицы), омовения ног и причащения Апостолов (четверг), а также событий Великой Пятницы.

К VI в. художественное оформление Евангелий приобретает некоторые устойчивые черты, сохраняющиеся и в дальнейшем. Это, например, так называемые «таблицы канонов» или «каноны Согласия», составленные в IV в. Евсевием Кесарийским по просьбе Карпиана. Каноны Согласия – таблицы параллельных мест Четвероевангелия. Обычно манускрипт предварялся не только ими, но также посланием Евсевия к Карпиану, в котором содержалось объяснение таблиц.

В композиции миниатюр Россанского кодекса доминирует принцип семантической полифонии. Повествование развивается в двух уровнях: в исторической перспективе (собственно евангельские события) и в экзегетическом аспекте (то есть в аспекте толкования). Последней линии соответствуют полуфигуры пророков на полях, словно предлагающие каждому евангельскому событию соответствующие пророчества.

Например, миниатюра «Вход Христа в Иерусалим» сочетается с рядом пророческих образов в нижнем ярусе изображения. То есть иллюстрация делится на два регистра: многоярусные композиции, построенные как словесные абзацы в целом характерны для сирийской школы. Органично сочетаясь с текстом, который пронизывает пространство самой миниатюры, изображение включает свободную поверхность пурпурного пергамента. Как бы бестелесные и чрезвычайно экспрессивные фигуры возникают на темном фоне манускрипта, подобно ярким цветовым вспышкам. Отсутствие фона сближает изображение с каллиграфией, свободные ритмы которой вторят пластическим повторам в исторической композиции. В сцене Входа в Иерусалим однотипные фигуры двух Апостолов, следующих за Христом, вводят повторяющуюся ритмику жестов, подхватываемую на свой лад другими парными персонажами композиции. Изгибаясь в глубоком и одинаковом для обоих героев церемониальном поклоне, пара иерусалимских горожан устремляется навстречу Спасителю с восточной импульсивностью. Одинаковые руки с пальмовыми ветвями, простираемые из окон городских зданий, напомнят простертые руки иудейских законников, осудивших Христа на смерть, в следующей миниатюре, изображающей суд Пилата.