Лекция 1 -2. (2.10.2013г.) Коваленко, Галактионова, Евсикова, Цветнова

Лекция 1. часть 1

Коваленко А.С. ЭММ-13-01

Общая характеристика курса

2 раздела :

1. Основные этапы/закономерности развития рынков

2. Основные этапы/закономерности развития механизмов защиты/стимулирования инвесторов, инвестиций, включая правоприменения.

Зачем нам нужна Эволюция рынков?

«Для того чтобы понять , где мы будем завтра, нужно посмотреть где мы находимся сегодня.»

Из истории:

С 1859 года началась коммерческая добыча нефти (первое бурение было произведено «полковником» Эдвином Дрейком)

С 1901 года концессия Д’арси.

Существуют разные точки зрения:

· Теория заговоров (лектор не склонен придерживаться данной точки зрения)

· Позиция Маркса « Есть некоторые объективные движущие силы, есть объективные некоторые закономерности»

· Эффект домино

Причины следственной связи изменения рынков:

Главное ключевое слово являющееся движущей силой развития рынка: инвестиции(без них не будет ни простого ни расширенного производства).

Без реализации новых инвестиционных проектов в энергетике никакого развития не будет, ни удовлетворение , соотвественно, потребностей, ни растущего изменяющегося спроса .

Поступательное параллельное развитие двух процессов вплоть до настоящего времени механизмы защиты/стимулирования инвестиций, как правило развиваются в догонку за теми новыми вызовами , которые предьявляют новые стадии развития рынков.

Сегодня наша страна пока еще не вышла (не в системе международных организаций , не в национальном уровне) на упреждающее формирование тех инструментов и механизмов снижения рисков и неопределенности. То есть чаще всего движение вперед, попытка построить прогнозы развития энергетики, нацелено на определение количественных параметров, (реже) на появление тех новых рисков неопределенности, которых нужно предотвратить, недопустить их проявление, для того чтобы можно было стимулировать инвестиционную деятельность . Чтобы они не были сдерживающим фактором в энергетике.

Вопрос обычно бывает не в абсолютной нехватке инвестиций , а в том что могут быть некие запредельные риски , которые не дают возможности получить приемлимую норму прибыли , так как ее оценивают люди, соотвественно, которые должны вкладывать эти инвестиции, т.е. нефтяные компании, энергетические и стоящие за ними представители международного финансового сообщества.

Рынки.

Начинается развитие всегда с производителя и потребителя , которые должны каким то образом между собой связаться в условиях не конкурентного предложения (Когда мы открываем какие то новые месторождения энергоресурсов на начальных этапах формирования рынков. У нас сразу нет конкурентного набора, чтобы потребитель мог выбирать между углем нефтью и газом на ранней стадии. Есть возможность использовать данный конкретный энергоресурс в данное конкретное время в данном конкретном месте).

Поэтому все начинается с формирования локальных рычагов энергоснабжения , которые не всегда можно назвать локальными рынками.

Фазы формирования рынков:

1. Формирование рынков внутри страны. Если страна большая (СССР, Россия дореволюционная или США), большая территория, несколько очагов нефтегазонакопления, расположенных внутри страны, могут сформироваться маленькие локальные рынки в пределах одной страны. По мере расширения этой деятельности, по мере наращивания спроса идет формирование локальных рынков отдельных стран.

Затем, в силу того, что спрос и предложение не связаны 1географически, т.к. распределение ресурсов по территории земли и формирование очагов потребления далеко не всегда совпадающие вещи, начинается развитие трансграничной торговли сначала. За торговыми потоками идут потоки инвестиционные, начинается «интернационализация» энергетических рынков (формирование из локальных рынков в региональные, именно через товарообменные операции, через торговлю, через инвестиции, сначала с соседями, потом уже на более широком региональном уровне).

2. Стадия нашего времени (конец 20 века) процесс глобализационный, когда отдельные региональные рынки, из-за того, что спрос и предложение в рамках отдельного региона ( между ними наступает большой разрыв) начинается развиваться активно международная торговля, которая связывает воедино отдельные регионы в глобальный рынок отдельных энергоресурсов. Глобализация - это процесс, который не универсально распространяется по отдельным рынкам энергоресурсов, где то начинается раньше как на рынке нефти ( примерно 60-е годы).

Если говорить о газе, мы еще не имеем сформированного мирового рынка газа. Сегодня существуют рынки сетевого газа, которые объединяются в единую глобальную систему газоснабжения, в единый газовый рынок через растущую торговлю сжижено природным газом. То есть, в настоящее время, на международных рынках газа происходит процесс интеграции региональных рынков сетевого газа в глобальный рынок сетевого газа и СПГ, при этом СПГ играет связующую «цементирующую» роль. Этот процесс необратимый, точка возврата пройдена, с точки зрения формирования рынка газа. На данный момент стоит вопрос не «Если…?», а «Когда будет сформирован единый глобальный рынок газа?». Это вопрос нашего поколения.

Этот процесс находится в том состоянии, когда будут видны закономерности формирования единого рынка газа, но при этом нужно понимать, что правила игры, архитектура этих рынков, институциональная структура не обязательно должна быть одинаковой. Те принципы и правила, по которым формируется глобальный рынок нефти и глобальный рынок газа, имеют свое общее и имеют свою особенность.

Поскольку исторически первым было формирование рынка нефти, оно с одной стороны является примером и тянет за собой формирование других рынков, дает им возможность иметь общие характеристики, но также и отличия, именно, исходя из специфики нефти и газа как энергоресурса, то есть их разные физико-химические свойства, которые приводят к тому, что разная капиталоемкость проектов нефтяных и газовых предопределяет разные требования к формированию рынка, разные правила игры.

В конечном итоге, возможно, мы выйдем на тот этап (будущий)формирования российских рынков, когда отдельные глобальные рынки отдельных энергоресурсов сольются/объединяться в глобальный рынок энергоресурсов вообще. Это будет построено на возможности взаимозамещения энергоресурсов в потреблении по абсолютно большему спектру отраслей и сфер экономики народного хозяйства потому, что сегодня у нас взаимозамещение энергоресурсов, есть далеко не во всех секторах экономики, и далеко не по всему спектру этих энергоресурсов.

Самая конкурентная сфера потребления энергоресурсов это производство электроэнергии, так как есть возможность замещения. С точки зрения органики это уголь, жидкое топливо (мазут), газ, также конкурируют с ними ядерная, возобновляемые энергоресурсы, которые становятся все более коммерчески рентабельными, то есть в первую очередь солнечная и ветровая и другие виды возобновляемой энергии, которые, несмотря на то, что будут иметь не большую нишу (это никак с ситуацией с нефтью после 2й мировой войны, которая стала абсолютно доминировать в энергопотреблении или на более ранних этапах, когда был первый период промышленной революции (произошел на базе угля и паровых машин)) такого наверное не будет.

Лектор не склонен разделять точку зрения многих сторонников термоядерного синтеза, о том что это будет «наше все». Термоядерный синтез дает возможность получать электрическую энергию, возможность получать тепло, но в мобильной энергетике, тогда должна быть создана база для полного вытеснения электромобилями всех остальных видов движительной техники, а это означает, что нам нужен не столько привод изменить, не столько создать двигатель, сколько нужно образовать новую инфраструктуру вместо нынешней автомобильной (включая заправки, системы топливоснабжения и.т.д) создать такую же промышленность для электромобилей и решить проблему, связанную с потерями с передачей больших количеств электроэнергии. Так как одна из основных проблем электроэнергии заключается в том, что у нас мощность измеряется в КВт, а для того чтобы реализовать эффект масштаба в производстве, если это будет термоядерный синтез, там измеряется в Мегаваттах. Соответственно и этот переход с одного уровня мощностей на другой, это достаточно большие потери, дальность транспортировки. Пока не решиться комплекс этих проблем, не только как вырабатывать энергию выгодно, но и как доводить ее до разрозненных децентрализованных потребителей, по этой причине не будет какой то один энергоресурс, который заменит все остальное. Возможно будет конкурентный микс, который даст возможность не только как сегодня в электроэнергетике конкурировать разным энергоресурсам, исходя из их коммерческой привлекательности за потребителя, но и других сфер.

На транспорте где доминирует жидкое топливо, развитие электромобиля, использование сжиженного и сжатого газа, будет нарастание конкуренции, которая приведет к тому, что у потребителя появится множественный выбор. Одна из закономерностей развития рынков это привлечение множественного выбора у участников рынка, что и приведет к формированию рынка энергоресурсов.

Наряду с развитием рынков у нас происходит развитие и механизма защиты/стимулирования инвестиций, ибо они создают возможность создавать инвестиционные проекты в энергетике.

С чего все начинается:

Если начинаются отдельные проекты, которые не связаны между собой некими общими правилами игры, то на начальном этапе, когда нет еще законодательства инвестиционного, энергетического, т.е. когда страны находятся либо на исторически более ранней стадии развития, когда они еще не дошли до «первых промышленных революций», которые начинают создавать стимулы для формирования законодательной базы. Любая потребность в формировании правовых механизмов защиты от различных некоммерческих рисков возникает, когда человеку есть что защищать (на начальном этапе приватизации, на начальном этапе формирования расслоения имущества общества, на начальных этапах индустриализации). Видимо пока уровень населения не доходит до критического. Существуют разные оценки.

Егор Гайдар в одной из своих работ проводил различные сопоставления исследований, сводил воедино разные оценки. У него получалось, что 10000 долларов на душу населения, с этого времени можно рассматривать потребность в демократизации, потребность формирования защитных институтов с точки зрения защиты личности и тд.

По мнению лектора, есть пороговые значения, при которых начинает возникать потребность в защите имущественных прав, начинается формирование того самого законодательства, которое защищает нас от разного вида рисков и неопределенности.

Все начинается с анклав стабильности вокруг отдельных проектов. Это первый этап формирования защитных инструментов, механизмов для инвестиций о различного рода некоммерческих рисков потому, что, например, от геологических рисков этими инструментами не сможем избавить себя, тут только развитие технологий, знаний и умения.

Анклавы стабильности в нестабильной среде это первый шаг, но при этом есть общие закономерности, что по мере развития рынков новые появляющиеся инструменты не отменяют предыдущие и предыдущие инструменты, которые использовались на предыдущих стадиях развития рынков, могут оказаться востребованными на более поздних стадиях. ( контрактные механизмы, если начинается развитие долгосрочных контрактов, которые являются инвестиционным инструментом, то на более поздних стадиях развития рынка, когда добавляются к долгосрочным контрактам средние, краткосрочные, спотовые сделки итд., конкурентная ниша у долгосрочных контрактов остается. Или механизм ценообразования (1й механизм, который жестко связан с LR контрактом это механизм пост плюс или издерки плюс или нетфорвард, когда считается прямым счетом все капитальные вложения, инвестиционные расходы, по добыче и транспортировки плюс приемлемая норма прибыли, получаем цену. Потом начинают формироваться другие механизмы ценообразования, но зона пост плюс она не растворяется полностью она просто сжимается, потому что происходит конкурентная борьба между различными механизмами ценообразования.

Когда идет речь об анклавах стабильности, сначала формируется "огораживание" инвестиционных проектов, различного рода соглашения, концессии традиционные и модернизированные, соглашения о разделе продукции, риск-сервисные контракты, различные модифицированные элементы, которые в основе имеют принцип огородить проект, защитить его от неурядиц, которые могут быть в стране, подписав соглашение с принимающей стороной, с владельцем ресурсов, с владельцем территории для того чтобы защитить конкретную экономику проекта от возмущения во вне. Если представить себе из географии анклава это атолл в океане.

Поначалу международные транснациональные компании, которые приходили в развивающиеся страны, как правило, это была развивающаяся страна принимающая страна hoststate, которая была собственником территории или ресурсов, с которой подписывалось соглашение. Первыми были традиционные концессии/механизмы.

1886 год Рейтер (предшественник агентства Рейтер) не завершилось успехом.

Самая первая успешная 1901 год концессия Д’арси. (В 1900 году сэр Генри Вольф, бывший посол Великобритании в Персии, убеждает Д’Арси начать работы по разведке запасов нефти в этой стране. 28 мая 1901 года Д’Арси подписывает с шахиншахом Персии Музаффар-ад-Дин Шахом и его министром Мохассадом Голи Мадждом соглашение, по которому он за 20.000 фунтов стерлингов и 10 % акций ещё не основанной фирмы по разведке нефти получал концессию на 60-летние исследования на территории, равной 75 % от всей площади Ирана. После окончания этого срока всё имущество фирмы должно было перейти в собственность Ирана. К началу 1906 года Д’Арси вложил в разведку нефтяных месторождений до 250.000 фунтов стерлингов, так ничего и не найдя. Свои австралийские акции, к этому времени упавшие в цене до 2 фунтов, предприниматель вынужден был заложить, так как остро нуждался в деньгах. В связи с угрожавшим фирме банкротством, Д’Арси начал переговоры о продаже концессии с французской линией семейства Ротшильдов. По предложению британского Адмиралтейства концессию приобрела основанная в Глазго в 1896 году компания Бирма ойл компани. В виде компенсации Д’Арси получил 170.000 акций Бирма ойл и оставшуюся неизвестной сумму наличными. Бирма ойл вложила в персидскую концессию ещё 100.000 ф.ст., однако первое время поиски нефти оставались по-прежнему безрезультатными. Лишь через 3 года после продажи ей концессии Д’Арси, 26 мая 1908 года, при бурении на глубине в 360 метров, Бирма ойл натолкнулась на Масджид-Солейман, одно из крупнейших в мире нефтяных полей. Для добычи, переработки и продаж персидской нефти в апреле 1909 года создаётся Англо-персидская нефтяная компания (Anglo-Persian Oil Company, сокр. APOC), ныне Бритиш Петролеум).

1948 году появились концессии модернизированные

1963 году появились соглашения о разделе продукции

1967 появились риск сервисные контракты (мало используются)

Модернизированные СРП

Анклавы стабильности сохранили свое значение и при последующем экономическом развитии уже в тех государствах, в которых сформирована не только правовая среда, но и в тех государствах промышленно развитых. Анклавы стабильности не просто наследие колониального прошлого, но и наследие нашего настоящего.

Формирование новых правил игры (пример: наша страна шла по социалистическому пути, а потом по капиталистическому), построенных на другой основе, создает транзакционные дополнительные издержки, дополнительные риски, вести переходного периода.

Любая страна, которая меняет правила игры, даже если, двигаясь в одном направлении, делает более либеральными эти правила или просто их меняет, а не создает новые риски неопределенности. (Не было обязательного доступа третьих сторон, появился обязательный доступ третьих сторон. Не было по обязательству разделения ВИНК, появилось такое обязательство, но и многое другое), то есть появляются дополнительные риски. Это значит, что эти анклавы стабильности, т.е. защита крупных капиталоемких инвестиционных проектов (в апстриме или в инфраструктуре), остаются востребованными до сих пор.

На примере России и ЕС механизм соглашения о разделе продукции.

Формирование механизмов СРП в России:

Сахалин-1, Сахалин-2 огромные капиталоемкие проекты абсолютно «пионерные» для нашей страны в тяжелых природных условиях, в которых русские до этого не работали. Для того чтобы можно было минимизировать некоммерческие риски, связанные с тем, что с 90го года наша налоговая система пересматривается чуть ли не каждый год. Такое понятие как стабилизационные оговорки, применяемые к деятельности компании при реализации крупных инвестиционных проектов, из-за тяжелых условий данных проектов защитных оговорок не существовало, государство имело возможность поменять правило игры по ходу игры.

Например, начали реализовать проект по одной налоговой ставке, а через год ее поменяли и, следовательно, у компании рушится вся экономика. Поэтому в данной ситуации одним из инструментов являлся механизм СРП, так как он зарекомендовал себя в мировой практике. Многие эксперты и первое правительство считают, что механизм СРП является наследием колониальной экономики. Лектор считает, что это не механизм применения в колониальной экономики, это механизм минимизации такого рода рисков, связанных с ситуациями смены курса.

Также и в ЕС, группа стран, которая курс не меняет, идут от 1ой ко 2 ой и 3й энергетическим директивам, делая более либеральную экономику, но делая ее все более краткосрочной более ориентированной на разовые сделки, более создающие стимулы для торговли, более создающие риски для инвестиционной деятельности.

Как можно в такой ситуации избежать повышенных рисков – применение тех же анклав стабильности.

Во 2х и 3х директивах сделаны ст. 21 и 22 в газовой и ст. 35 и 36 в 3ей, которые говорят о том, что есть крупные инвестиционные проекты их можно разрабатывать не по правилам законодательств ЕС, а вывести из этих правил «derogation from the rules». Т.е. создаются специальные процедуры, которые защищают данный проект от применения общих правил европейского законодательства. Получается, что механизм, который зародился в странах, в которых не было законодательства вообще, не было правовых инструментов защиты инвестиций, эти инструменты создавались и ориентировались на отдельные проекты. Потом начиналась формироваться законодательная среда, которые формирует общие правила игры, общие требования, общие представления о том, как должна поступать правая и левая сторона в данной ситуации, увеличивается предсказуемость в принятии решений, но потребность в анклавах стабильности не умерла. Конкурентная ниша снизилась, потребность немного сузилась, но анклавы применяются и в настоящее время.

Лекция 1. часть 2 .

Галактионова Мария.

Следующий этап это формирование локальных рынков. Повышение уровня инвестиционной привлекательности - если есть большая зона, то появляется большое число отдельных инвестиционных соглашений: СРП, концессий в отдельных странах. В отдельных странах применяются только концессионные соглашения, но есть и такие страны, где применяется СРП. После будет рассмотрена статистика. Есть дюжина стран, которые применяют особый режим. Россия входит в число этих стран. Мы это сделали специально, т.к. с 91 года в нашей стране должен быть не 1 инвестиционный режим, а инвестиционное меню для инвесторов. Инвестор-недропользователь должен выбирать, какой инвестиционный механизм ему здесь и сейчас для данного инвестиционного проекта наиболее целесообразен, с точки зрения оптимального сочетания рисков и выгод. Однако, государство говорит о лицензионной системе с плоским уровнем НДПИ и все работы осуществляются по этому принципу. В стране должно быть инвестиционное меню.

Когда-то мы в свое время внесли закон о СРП в паре с законом о концессии. К сожалению, второй закон о концессии не прошел. Прошел только СРП. Идея была создать множественность инвестиционных режимов, закрепив на законодательном уровне некоторые базисные положения, которые должны быть во всех концессиях и СРП. А затем это может быть применительно к каждому отдельному проекту, с помощью добавления дополнительных, непротиворечащих закону защитных инструментов. Все должно быть построено на опыте, применительно к данной стране и с применением отдельных анклавов стабильности.

Некоторые страны, в частности наша страна не исключение применяют данную методику. Мы пытались сделать закон о СРП на базе тех экономических разработок по проектам, часть к-х была реализована в условиях СРП. Сахалин-1, Сахалин 2 и т.п.. Часть из них не смогли быть реализованы в условиях СРП, и их конвертировали в лицензионные соглашения. В стране была создана информационная база. Для того, что бы на уровне законодательства, мы могли бы прописать в законе общие требования, относящиеся к каждому инвестиционному проекту на этих условиях. Азербайджан (дружественная страна) применяет СРП. Страна не большая-работают морские проекты. Крупных проектов, требующих индивидуальной защиты только около 30. Каждое СРП имеет силу закона. Менлис?? принимает соответствующий указ, который придает СРП силу закона. Поэтому нет единого СРП или единого на законодательном уровне правила приема подобных соглашений. Каждый из них применяется потому, что оно имеет силу закона. Маленькая страна, небольшой участок Каспийского шельфа, поэтому месторождений только около 35. У нас страна больше, поэтому принято решение о едином минимальном уровне общих требований для таких соглашений. И его, если это не противоречит механизмам защиты можно настраивать. Таким же образом можно выравнивать на уровне страны те принципы, которые важны для инвестиционной деятельности. Что бы увеличить предсказуемость нужно увеличить горизонт понимания, как должны себя вести государства и инвесторы - это должно быть прописано в законодательстве. Законодательство – прописывание по принципу если то…если то- то действия происходят таким образом. Если рента превышает столько, то государство забирает такую часть ренты.

Это дает возможность стране понять, как себя вести для того, чтобы найти баланс интересов. На основе нахождения баланса можно говорить о заинтересованности и той и другой стороны. Это позволит реализовывать крупные инвестиционные проекты. Поскольку если не известно, что получится, то рисковать освоением не возобновляемых природных ресурсов и для инвестора и для государства – это задача, которая чревата рисками. Поэтому повышение общего уровня инвестиционной привлекательности - это следующий этап.

Когда на базе отдельных инвестиционных соглашений формируется понимание, каким образом можно выровнять на общем уровне интересы государства и инвестора. Это происходит не всегда и не везде. В 90е годы у нас доминировала, как и сейчас, фискальная составляющая интересов государства, а не инвестиционная. Мы пытаемся получить доходы в бюджет страны сейчас, нежели ждать получения прямых, косвенных и мультипликативных эффектов, от проектов в будущем, что требует понижение налог ставки, введение дифференциации.

Тем не менее, следующий шаг, и общий тренд-повышение общего уровня инвестиционной привлекательности за счет выравнивания в рамках национальной экономики понимания государством правил игры, которые должны быть сформированы на базе опыта реализации отдельных проектов и их защиты. А также стадия интернационализации. Начинают расширяться внешнеэкономические связи с нашими соседями. Сначала торговля энергоресурсами, потом общие проекты. Потоки инвестиций. Возникает проблема: что в соседних странах разные правила игры. Тогда возникает набор вопросов, которые требуют разрешения. Если развиваются товарные и инвестиционные потоки, то развивается деятельность компании, действующий в своей стране и не только. При этом возникает двойное налогообложение, что дестимулирет инвестиционную и торговую деятельность. Поэтому возникает потребность в развитии двухсторонних инструментов. В данное время мы выходим на стадию международных правовых инструментов. Начиная с этой стадии, возникла потребность в развитии двухсторонних инструментов, которые называются «договор об избежании двойного налогообложения». То есть соседние страны договариваются о том, что бы стимулировать торговую и инвестиционную деятельность. Нужно понять, в каком месте применять налог на прибыль, чтобы не было двойного налогообложения. Поскольку сначала развиваются торговые потоки, а потом инвестиционные, то первыми двухсторонними международными инструментами стали именно ДИДН. Первые договоры появились в конце 20 годов. С тех пор число договоров выросло существенно и достигло почти 3000.(Информация дана на середину 2000 года. Радикально она не изменяется. По этой кривой насыщения идет их развитие. Комиссия по торговле развития источник goldinterestingrepot. С моей точки зрения, там лучшая, в известной мне глобальной экономической литературе, регулярная статистика о прямых иностранных инвестициях по миру и странам, с детализированным анализом.)

Поскольку, есть некие запаздывания: сначала торговля, потом внестрановая инвестиционная деятельность. Возникает необходимость создания общих правил игры на 2х стороннем уровне. Инструментом являются двухсторонние инвестиционные договоры. Они пошли позже- после 2 мировой. Первый договор появился в 1959 году. С тех пор их количество увеличилось до 2800. (Эти договоры рассмотрим позже).

Но существует общая закономерность. Жизнь развивается и, когда договоры заключаются сегодня, то они заключаются в другой среде нежели 30 лет назад. (Есть понятие - кривая обучения learningcurve). Те первые договоры, подписанные 20 лет назад, не учитывают не только других реалий и среды, но и не учитывают накопленного опыта, и его применения, которые учитывается сейчас.

Есть понятие - модельное инвестиционное соглашение. Например, США. Они имеют модельный двухсторонний инвестиционный договор, который адаптируется. На базе модельных соглашений подписываются договоры с другими странами. В наше время все равны – поэтому в ДИДН обе стороны равны. Если одна из сторон - США, а другая - страна меньшая по экономическому развитию, по территории, по численности населения, например Россия. То, когда мы подписывали ДИД, то брали за основу ту модель, которую предлагали американские коллеги. В этом случае одна из сторон оказывается равнее другой. Каждая страна пытается в большей степени защитить своих инвесторов. Например, экспортер капитала. Другие задачи у импортера. Поэтому различается ДИД по времени подписания и его участникам.

Поэтому получается многообразие договоров по количеству и по содержанию внутри договора. Они попарно удовлетворяют интересам отдельных государств, но не являются общими правилами игры в широком сообществе. Нет единого стандарта. Поэтому, когда мы выходим на уровень глобализации, тогда инвестиционные торговые потоки не носят жестко выраженного вертикального (север-юг) характера, как было на начальном этапе, когда потоки инвестиций шли с севера на юг. Из развитых стран в развивающиеся, а товарные потоки шли наоборот из развивающихся в развитые. Инвест вкладывались в месторождения. Продукция шла в страны которые являлись экспортерами капитала. Сейчас потоки идут во всех направления. В наше время большое количество соглашений отражает увеличивающиеся торгово-инвестиционные потоки между промышленно развитыми странами и развивающиеся.

Разнонаправленное движение потоков, стимулирует необходимость многосторонних стандартов защиты инвестиций и других видов деятельности. То есть формирования широких правил игры. Отсюда необходимость формирования особенных инструментов. Существует два самых известных инструмента, которые несколько различаются. Правила торговли: ВТО, являющееся следующим этапом развития. ВТО появилось в 95 году вместо генерального соглашения по тарифам и торговле, которое появилось в 47 году. (В 47 оно тоже не случайно появилось: После 2 мировой потребовалось восстановление глобальной экономики. На востоке Евро Азии и Европы. Пошло усиление торговых поставок, в том числе из США. Требовалось сформировать единые правила игры, поскольку потоки шли в разные страны. На волне этого возникло в 47 году генеральное соглашение по торговым тарифам.)

ВТО наиболее известная организация. В нее входит около 50 государств. Однако, ВТО не универсальный механизм для отраслей энергетики, где наиболее высокие инвестиционные риски. Так как у нас самые капиталоемкие проекты, среди всех видов деятельности. Созданные ранее условия не всегда отражают существующие условия, действующие в отрасли. У энергетики, есть отличие от обрабатывающей промышленности в том, что она носит иммобильный, стационарный характер. В газе более высокая капиталоемкость, из-за концентрации химического вещества. Поэтому дополнительные затраты на повышение его энергетической ценности в единице объема требуют других затрат. Второй момент: газ сформировался в 47 году.(статья транзит)и транспортировался через государства, с применением транзитных правил. Но они плохо применимы к трубопроводному транспорту, Т.к. трубопровод стационарен, т.е. невозможно перебросить поток на тугой ТП, редко строят дублирующий ТП.

Многие вещи нашли отражение в 47 году, т.к. тогда начиналось развитие ТП.В транспорте не было трансграничных арктических перетоков. Развитие ТП в Европе началось в 62 с открытием в 59 месторождения Гронинген. До этого были только локальные очаги. В основном газ (это был искусственный газ) был побочным производством в металлургии. Это не было промышленностью природного газа, которая есть в настоящее время, и характеризуется мощным трансграничным характером, где транзитный компонента очень велика. Поэтому ВТО, которая развивалась на основании тех представлений о мировой торговле, имеет пятую статью, посвященную транзиту. Но ВТО не учитывает все риски, связанные с транзитом через большое число суверенных территорий.

Второй пример такого рода, это энергетическое право европейского союза. Потому что, хотя с мы говорим что ЕС это единое образование, но это 28 государств, формирующих единое пространство, построенное не только на сочетании суверенной составляющей государств, но и единых правил еврокомиссии, где в сфере энергетики большая часть решений, принимаемых в сфере энергетических проектов, остается за государством. Происходит сочетание суверенитета и наднациональных инструментов принятия решений.

С моей точки зрения, единственным инструментом в сфере энергетики при минимизации рисков инвестиционной деятельности является договор к энерго хартии. Изначально это была инициатива Рюда Любберса, премьер-министра Нидерландов 25.06.90года. Тогда Нидерланды президентствовали полгода в ЕС. (Руководство в ЕС на межгосударственном уровне: каждая страна на полгода получает статус президентства с 01.01. по 30.06 и с 01.07. по 31.12. В конце срока выдвигаются инициативы и планы на будущее. Поэтому ясно почему в конце срока и почему Любберс.) С тех пор все это пошло под словами «инициатива Люберса». По моему мнению, то что там указано: формирование единого энергетического пространства на базе формирования единых правил игры, было созвучно с моими представления, поэтому я являюсь сторонником данной идеи. Решением президента РФ и правительства мы вышли из временного договора к энерго хартии. Ни единого обоснованного решения не было представлено. Россия потеряла гораздо больше, чем заработала. Вышли в октябре 9? года.

Договор к энерго хартии на сегодня единственный многосторонний способ защиты инвестиций с высоким стандартом защиты инвестиций, включающим возможность обращения к арбитражным судам. В международном праве не изобрели подобного на сегодня даже в других сферах или отраслях экономики. Потому на сегодня это высшее представление того, до чего на многостороннем уровне могли договориться государства. Там где максимально широкая зона взаимопонимания. Этот дрейф от анклавов стабильности в отношении индивид проектов на территории индивидуальных государств, через систему двухсторонних к многосторонним инструментам, это генеральная линия развития инструментов защиты и применения инвестиций, которая из энергетики уходит в другую сторону. Энергетика – первая, потому что в 90 годах, после распада СССР, были предпосылки, и, благодаря политике, образовалась многостороннее соглашение. Нельзя рассматривать политику в отрыве от объективных экономических закономерностей. Политика создала «окно возможностей». Это произошло благодаря глобальной эйфории в Европе в начале 90. Этому послужило падение берлинской стены, которое спровоцировало уменьшение различий между России и Германией. В то время были накоплены огромные ядерные запасы на несколько ядерных ударов. Когда рухнула стена, было ощущение, что начинается счастье. Это состояние надежды дало возможность провести договор за 3 года. Это было «окошко возможностей». За 3 года подписали многосторонний беспрецедентный договор (к энергохартии) в котором участвовало 50 стран. Сегодня не менее значимый Киотский протокол. В 2009 г на съезде, созданном под эгидой ООН,(окончание договора в 2012) встал вопрос о воздействии человека на окружающую среду. Капенгагенское соглашение было нацелено на поиск общих взглядов. Однако все не пришли к соглашению. В том числе в Киотское соглашение так и не вошли Китай и США.

А тогда, «окошко возможностей» создало предпосылки для подписания договора и протокола. Он вступил в силу и его русифицировали. В 94 году подписали в 98 вступил в силу. То что мы вышли не означает что он прекратил свое существование. Появление ДЭХ не просто политическая реалия созданная во многом из-за распада СССР. Для меня ДЭХ дал возможность реализовать вырываемую экономическую потребность, которая сформировалась в начале 90х. Если б не было распада СССР, то этот инструмент все равно бы появился. Т.к. это отвечает закономерности развития механизма защиты инвестиций вслед развития рынка.

Лекция 2. Часть 1

Евсикова Наталия

Журнал Science (февраль, 1949) публикация Хабберта. Там он впервые обосновал профиль добычи энергоресурсов с течением времени. Эта кривая колоколообразного типа (близкая к кривой нормального распределения). Хабберт (геофизик компании «ShellOil») один из системообразующих этапов. Выводы Хабберта были поначалу не признаны, это показалось глупостью. Тогда это было США, 1949 год, страна, на которую приходилась половина экспорта нефти. Геофизик говорит, что в районе 70-го года страна дойдет до пика добычи и будет импортером. Это не вяжется со здравым смыслом. В одной из своих работ Хабберт нарисовал эти кривые. Исходя из ресурсной обеспеченности, которая нам сегодня известна, мир может выйти на пик добычи, например, к 2000 году. Исходя из своих закономерностей, выстраивал возможное дальнейшее развитие нефтяной отрасли (относится к углю, к гидроэнергии и к другим невозобновляемым энергоресурсам). Поскольку тогда люди жили все больше в нефтяную эпоху, основную известность приобрел его прогноз в отношении нефти (нефтедобычи) США. И когда его предположение оправдалось (70-71 гг). США вышло на пик добычи, сначала начал снижаться экспорт, США превратился в экспортера. Любая идея проходит 3 этапа:

1 этап 1949 г. – этого не может быть

2 этап – сомнение, что то в этом есть

3 этап – мы давно об этом знали, говорили.

В итоге идея овладевает массами. Когда США в 70 г вышли на пик добычи, кривая Хабберта стала общим местом. Ее стали очень широко использовать, причем применять ее стали везде, где только можно, даже там, где и не нужно. В 1972 году вышла работа «Пределы роста», где этот подход использовался при оценке ресурсных ограничений, с которыми может столкнуться человечество при дальнейшем развитии. Многие сценарные подходы, которые оценивают ограничения, в частности по ресурсам, они исходят из колоколообразной кривой, которую разработал Хабберт. Самую большую популярность в настоящее время приобрела «теория пиковой нефти», которая построена на том же предположении Хабберта, на том же характере его кривой, и, к сожалению, иногда понимается слишком буквально. Потому что не всегда в оценку вовлекаются все те располагаемые природные ресурсы, которые мы вовлекаем и можем вовлечь для оценки периода исчерпаемости. Иногда вовлекается только сегодняшние доказанные извлекаемые запасы, здесь берется гораздо более узкая ресурсная база, которая нам известна, которую мы технически можем реализовать и рентабельно можем разработать. На основании этого делается вывод, что конец эры нефти наступит в n-ный год. В работе «Пределы роста» за базу при оценке исчерпаемости величину доказанных извлекаемых запасов нефти, что с точки зрения Андрея Александровича неправильно. Поэтому пик должен был наступить гораздо раньше. Или сейчас очень часто в «теории пиковой нефти» для оценки начала конца нефти используются доказанные извлекаемые запасы, иногда различные категории ресурсов, т.е. то, что называется традиционной нефтью, что с точки зрения Андрея Александровича тоже неправильно. И поэтому в отношении «теории пиковой нефти» весь мир можно разделить на 2 группы: геологи и экономисты. Геологи считают, что ресурсная база это функция от ресурсов, а Андрей Александрович считает, что ресурсная база это функция от инвестиций. И поэтому, когда теория пиковой нефти рассматривается геологами, они говорят что пик нефти наступит в n-ном году, потому что наступит исчерпание ресурсов, а А.А. считает, что пик будет все время сдвигаться вправо вверх, потому что в результате инвестиционной деятельности, в первую очередь интеллектуальной деятельности человека, мы будем постоянно вовлекать в хозяйственный оборот новые нетрадиционные сегодня энергоресурсы, которые будут постепенно переходить в традиционную категорию и поэтому Ахиллес никогда не догонит черепаху 8-) А дальше мы пойдем к тому, в течение какого периода это не произойдет. Шейх Ахмед Заки Ямани - министр нефти и минеральных ресурсов Саудовской Аравии в течение 20 лет (60-80-е годы), сейчас возглавляет в Лондоне центр глобальных энергетических исследований, один из наиболее сильных аналитических и прогностических центров на сегодняшний день наряду с экономической службой ЦРУ. Он часто использовал фразу «каменный век закончился не потому что закончились камни». Говоря о применении кривой Хабберта, следует понимать, что когда берут эту колоколообразную кривую и накладывают на имеющуюся сегодня ресурсную базу это неудачное применение его кривой. Вклад Хабберта столь же велик, как и вклад других людей и поэтому А.А. использует эти кривые для анализа закономерности развития рынков.

1859 г. первое коммерческое освоение нефти, Пенсильвания, Дрейк.

Если мы говорим о том, что у нас есть две кривые, считается (условно), что ресурсов газообразного топлива у нас больше, чем ресурсов жидкого (лаг опережения у нефти по сравнению с газом понятен, потому что сначала нефть развивалась, входила широко достаточно в энергобаланс). Пик не является фиксированной величиной. Сегодня существует большое количество нетрадиционных ресурсов (нетрадиционных по газу и по нефти). Эти нетрадиционные ресурсы с течением времени становятся традиционными. В силу изменения экономической конъюнктуры, в силу более быстрого исчерпания ресурсов традиционных, что приводит к потребности вовлечения в хозяйственный оборот новых нетрадиционных источников и если они достаточно дороги при сегодняшней экономике, при сегодняшней технологии включаются разные акселераторы, происходит революционный техпрогресс и за счет новых технологий бывшие нетрадиционные энергоресурсы постепенно переводятся в разряд традиционных и тем самым пик кривой Хабберта по данному энергоресурсу сдвигается вправо вверх. И это происходит не только потому, что у нас появляются технологические возможности для вовлечения новых энергоресурсов, а потому что меняются наши представления об окружающем нас мире. Примерно 10% мировой добычи нефти сегодня в мире не объясняется теорией органического происхождения, а объясняется теорией о ее минеральном происхождении, сторонников которой сегодня не так много (поэтому доминирует теория об органическом происхождении нефти и в России, и в мире). Большая часть геофизических исследований, поисково-разведочных работ и т.д. связана с очагами возможными нефтегазонакопления в соответствии с теорией об органическом ее происхождении. У нас есть возможность выйти с поисково-разведочными работами (если и вторая часть теории овладеет массами) в новые районы, поэтому будет расширение ресурсной основы, геологических ресурсов. В частности, Менделеев был сторонником теории о минеральном происхождении нефти.

Пик, что по нефти, что по газу, это и есть движущая цель. А.А. придерживается точки зрения, что на период двух ближайших глобальных инвестиционных циклов нам не грозит выход на пик кривой Хабберта ни по нефти, ни по газу. Все традиционные технологии, которые мы сегодня используем, для освоения ресурсов нефти и газа прошли стадии НИОКР (в это были вложены деньги), они прошли стадию коммерциализации (наращивание их производства). Поскольку мы живем в мире экономическом, пока огромные капитальные вложения не окупились, трудно предполагать, что технологии будут заброшены и мы рванем со страшной силой на новые технологии. Трудно ожидать, что имея огромные ресурсы ископаемого топлива мы все это бросим и начнем осваивать повсеместно (не только в США, но и везде) месторождения сланцевого газа или нефти или начнем немедленно осваивать все возобновляемые источники энергии не отработав полностью еще коммерческие реализуемые технологии по традиционным ресурсам. Поэтому первый инвестиционный цикл это завершение цикла окупаемости тех технологий, которые создают сегодня нашу базу для традиционной энергетики. Второй инвестиционный цикл – это следующий технологический передел.

План Гоэлро (государственный план электрификации России) – самый первый народно-хозяйственный план развития экономики страны на базе электрификации.

Глеб Максимильянович Кржижановский – первый президент академии наук, основал Энергетический институт им. Кржижановского, работал там. Это был институт, который занимался в первую очередь электроэнергетикой, но среди длинных задач он занимался «теорией энергетических порогов», близко к «теории технологических укладов». У Льва Александровича (ученик Глеба Максимильяновича) был ученик Макаров (возглавляет институт Энергетических исследований). Говоря обо всех этих исследованиях, движущей силой являются прорывные технологические направления, тех прогресс и поэтому с точки зрения А.А. второй инвестиционный цикл это переход на новые технологии, на новый передел, на новый энергетический порог, на новый технологический уклад. Те технологии, которые мы уже знаем, что будут использоваться завтра, потому что они сегодня воплощены в пароходах, вложены уже деньги в НИОКР – это предопределяет следующее развитие под эти НИОКР, под те технологии будут созданы технологические базы их реализации. Для нас следующий цикл предопределен этими НИОКРами. Мы четко совершенно знаем, что будет в рамках следующего инвестиционного цикла. Очевидно, что в следующие 40-50 лет мы не перевалим через вершину. Мы будем развиваться в течение ближайшего полувека в рамках левой восходящей ветви кривой Хабберта.

Существует общая закономерность, которая применительна к рынкам: движение происходит от менее конкурентных к более конкурентным (и по нефти, и по газу). Главный вывод, главная закономерность, что нетрадиционные ресурсы переходят в ресурсы традиционные. При этом важно отметить, что очень часто А.А. сталкивается с тем, что «теория пиковой нефти» рассматривает не только традиционные источники (нефть), но рассматривает только то жидкое топливо или газообразное топливо, которое является газообразным в процессе производства. Важно не то произвели ли мы жидкое топливо жидким, газообразное газообразным. Важно то (если у нас есть спрос на жидкое топливо), чтобы мы удовлетворили спрос конечного потребителя (в жидком топливе). Если при этом мы добыли его в виде твердого, а потом сжижили или добыли в виде газообразного, а затем конвертировали из газа в жидкое топливо – это все работает на кривую Хабберта. А.А. позволяет себе интерпретировать эту кривую не только как писал Хабберт (применительно к добыче), но и применительно к удовлетворению потребностей конечных потребителей в том или ином энергоресурсе. И это означает, что если у нас есть потребность в удовлетворении спроса на жидкое топливо, то в соответствии с кривой Хабберта производство жидкого топлива в разных его вариантах, включая глубокие горизонты, шельф, тяжелая нефть, сланцевая нефть, Арктическая зона, но также и технологии, дающие возможность добывать газ, преобразовывать его в жидкость, уголь в жидкость, биомассу в жидкость, т.е. все то, что дает возможность получать первичную энергию не жидкого свойства, а подведенную энергию (конечную) в виде жидкого топлива.

Движение вправо вверх по кривой Хабберта получает дополнительную аргументацию за счет расширения ресурсной базы, за счет замещения одних энергоресурсов другими, что нам становится наиболее выгодным: использовать уголь напрямую где-то или преобразовывать его в жидкое топливо и использовать на транспорте. Еще один аргумент в пользу того, что Ахиллес никогда не догонит черепаху в рамках двух инвестиционных циклов.

Если посмотреть на левую восходящую ветвь кривой Хабберта, то можно увидеть сочетание контрактных структур и механизмов ценообразования в рамках движения по левой восходящей ветви кривой Хабберта на том ли рынке или ином. Закономерности в данном случае одинаковы. Контрактные структуры и механизмы ценообразования являются одинаковыми для рынков жидкого топлива и газа, разница лишь в деталях, т.е. внутри, во внутренней организации. Но в принципе это сочетание одинаковое. При этом движение от неконкурентного к конкурентному происходит постоянно. При этом стоит подчеркнуть, что конкуренция не означает увеличение числа игроков, числа субъектов предпринимательской деятельности. Это не только это, это только лишь одна грань конкуренции. Нарастание конкуренции это нарастание множественного или многовекторного набора возможностей для всех субъектов предпринимательской деятельности, которые в рамках энергетической цепочки работают на всех стадиях трансграничных цепочек энергоснабжения, что очень важно. Мы сегодня живем в трансграничном мире в силу нарастания трансграничных потоков энергии, торговли энергоресурсами и капиталом. Тогда получается на начальной стадии, на стадии начального роста у нас есть жесткая связка: долгосрочного контракта (контрактная структура) и механизм ценообразования под названием Издержки+. Если на этой стадии у конечного потребителя нет возможности выбирать, какие энергоресурсы можно использовать в силу того, что это начальная стадия развития рынка и вся инфраструктура не создана, технологические возможности еще не созданы. Существует жесткая привязка между производителем данного энергоресурса и потребителем данного энергоресурса. Каким образом может построено приемлемое сочетание контрактная структура-механизм ценообразования? Как определить уровень цены поставляемых энергоресурсов, если не с чем сравнивать? Когда мы говорим о наличии одного производителя и одного потребителя, то посчитать цену мы можем способом Издержки+, т.е. прямым счетом, сложением капитальных затрат, эксплуатационных затрат, приемлемой нормы прибыли. И мы получаем в пункте сдачи-приемки всю совокупность этих затрат плюс приемлемая норма прибыли.

Лекция 2. Часть 2

Цветнова Анна

Складываются все издержки плюс приемлемая норма прибыли. Поэтому получается издержки плюс или cost plus. Что такое приемлемая норма прибыли? Однозначного определения нет, поэтому чаще всего, и в контрактных структурах, используется это словосочетание, аббревиатура RROR (reasonable rate of return), которая в значительной степени зависит от того, как обе стороны оценивают риски. И в зависимости от их оценки рисков, от того, как они смогут договориться, эта величина может быть больше или меньше двух соседних контрактов, где участвуют разные контрагенты, вроде казалось бы одни и те же условия, но могут оцениваться совершенно по-разному. Это то, что касается цены. Почему контракт долгосрочный только в этой теме, потому что он является инвестиционным инструментом. Это означает, что, для того, чтобы реализовать этот контракт и какой-то инвестиционный проект, инвестор, тот кто вкладывает или дает деньги, должен понимать, вернутся к нему эти деньги или нет, если компания вкладывает свои деньги то она должна понимать, если это финансовое банковское сообщество, которое дает финансовые ресурсы, и развитие проекта идет за счет долгового финансирования, то главное слово принадлежит тому, кто эти деньги дает. Они оценивают риски не возврата. Каким образом можно минимизировать риски не возврата? Если у вас есть гарантия того что в течение какого-то количества времени, которое вам нужно для того чтобы обеспечить окупаемость вашего проекта, у вас будет заключен долгосрочный контракт между покупателем и продавцом, то есть продавец гарантирует , что он будет поставлять определенный объем энергоресурсов, покупатель гарантирует, что он будет их покупать, что будет уплачиваться эта цена, и этой выручки, которая будет за этот срок, будет достаточно, чтобы окупить вложенные инвестиции, то есть идет привязка срочности контракта к сроку окупаемости инвестиционного проекта, именно поэтому я рассматриваю всегда долгосрочные контракты, как инструмент не торговли, а инвестиционный инструмент, потому что он необходим как финансовый инструмент для обеспечения окупаемости инвестиционного проекта. Не будет инвестиционного проекта, не будет производства товара, которые потом войдет в стадию торговли.

Любой проект состоит из 3 стадий:

-Стадия инвестиционная (деньги-товар) (по марксу)

-Стадия торговая (товар-деньги)

-Репатриация выручки (возврат вложенных средств, окупаемость инвестиций)

Поэтому существует эта жесткая связка: долгосрочный контракт и издержки плюс. При этом срочность контрактов, как правило, на первом этапе развития рынка может быть достаточно большой. Начинается освоение с крупных месторождений, т.к. удельные затраты на тонну добычи меньше, но абсолютная величина капиталовложений, которые нужны для освоения этого проекта и создания инфраструктуры, будет очень большая. На новых проектах, когда мы только начинаем освоение новой нефтегазоносной провинции, на нас ложится формирование макроэкономической инфраструктуры (дороги, линии электропередач), пользуются потом все, а издержки ложатся на этот проект. Это означает, что срок окупаемости, который определяется не удельными затратами, а абсолютной величиной затрат в ваш проект, на начальном этапе она будет больше, чем на последующих этапах, когда вы начинаете уже переходить к освоению сателлитов.Макроэкономическая инфраструктура уже создана, она включает также транспортировку и так далее, вы только продлеваете уже созданное, построили например трубу на 2500 км, а вы продлили на 100 км, поэтому здесь возникает объективная экономическая потребность в переходе к более краткосрочным контрактам. Отсюда вывод, что срочность контрактов с течением времени должна уменьшаться, а затем уже статистические данные доказывают данный вывод. По мере развития рынка потребность в срочности контрактов уменьшается. Срочность, как правило, определяется нижней планкой, она не должна быть меньше срока окупаемости. Когда мы выходим на стадию развитых (зрелых) рынков, начинают работать другие аргументы, связанные с тем, что у вас начинает возникать мощное конкурентное предложение, но тем не менее потребность в инвестиционной деятельности, в освоении того или иного проекта, нуждается в триаде игроков, потребитель (покупатель), производитель (компания, занимающаяся разработкой ресурсов) и в настоящее время (начиная с 80х годов) с нарастающим весом, а в настоящее время это уже объективная реальность, появляется третий игрок – группы финансовых инвесторов. 60-70% всех инвестиционных ресурсов, которые необходимы для реализации того или другого проекта, приходят через механизм проектного заемного финансирования, поэтому необходим третий игрок, кто дает деньги, мировой рынок капитала, то есть те группы финансовых инвесторов, которые стоят за любой проектной компанией. Проектная компания, как правило, это консорциум. Редко осваивают месторождения, когда только одна компания на один проект, с точки зрения необходимости минимизации рисков происходит то, что президент называет «обмен активами», когда люди входят в проект друг друга, провалится в одном месте, в другом сохранится, почему люди выходят с производством продукции за рубеж, совершенно очевидно что для минимизации рисков, особенно в 90х годах, когда наша налоговая фискальная система характеризовалась повышенной рискованностью. Именно поэтому, когда у нас есть консорциум производителей, компания вкладывает своих собственных средств только около 20%, а остальное привлекают с международного рынка капитала, и тогда те, кто эти деньги дает, уже определяют риски не возврата, и фактически уже они определяют основные параметры контракта между производителем и потребителем, в частности его срочность и др.

Фактически, когда мы говорим сейчас долгосрочные контракты, мы подразумеваем триаду игроков, то есть те, кто осуществляют заемное финансирование, стали третьей договаривающейся стороной и во много определяют правила игры.

Переходим на стадию интенсивного роста, когда возникает потребность в более краткосрочных контрактах с точки зрения необходимости обеспечения возврата инвестиций. Возникает возможность по замещению данного энергоресурса другими, развитие этого и смежных рынков приводят либо к появлению конкурентного предложения у потребителя по данному энергоресурсу и появлению возможности у потребителя использовать другой энергоресурс. Например у энергопотребляющего предприятия (котельная, металлургический завод) появляется технологическая возможность использовать не только мазут, но и уголь, появляется пара, все, уходим от механизма ценообразования кост плюс, контракт сохраняется как срочный, он может быть и долгосрочным, но включается другой механизм ценообразования – индексация или net back от стоимости замещения, привязка цены вашего энергоресурса, который поставляете в рамках вашего контракта к стоимости замещения то есть к стоимости конкурирующих у конечного потребителя других энергоресурсов. То есть вы заинтересованы, чтобы те, с кем вы ведете конкурентную борьбу, заключили контракт с вами, чтобы найти и удержать рынок сбыта, поэтому ваша цена должна формироваться таким образом, чтобы она была конкурентоспособна, как это можно сделать? Не когда вы формируете ее путем снизу вверх, суммируя все элементы издержек плюс приемлемая норма прибыли, а когда вы с небольшим дисконтом, чтобы обеспечить подушку безопасности, конкурентное преимущество, привязываете вашу цену к цене конкурирующих энергоресурсов, это называется привязка к стоимости замещения. Каким способом вы можете это сделать, привязать физически, но цены конкурирующих энергоресурсов могут меняться с течением времени, особенно если это биржевой товар (например, привязка по газу к нефти). Возникает потребность в формуле для ценообразования, были придуманы в 1962 году в рамках контракта гронингенского типа, когда начали осваивать месторождение Гронинген, была сделана в газе такая привязка, по нефти это было раньше в 1950-е годы и это было второе, с моей точки зрения, гениальное изобретение. В разные сроки, на разных рынках, но преодолевая те же самые этапы. Привязка к конкурирующему ресурсу посредством специальных механизмов формульного типа, когда выстраивается формула, которая в течение какого-то времени автоматически пересчитывает цену вашего энергоресурса в зависимости от изменения цены другого энергоресурса, к которому вы привязываете его, для того чтобы обеспечивать уровень конкурентоспособности, чтобы ваша цена постоянно была не выше цены конкурирующего энергоресурса, а затем с течением времени, когда меняются условия среды, вы можете вести переговоры и адаптировать саму формулу, видоизменить, поменять удельные веса и тд. это называется механизм price review, обычно сейчас на газовом рынке раз в три года это делается, и после заключения контракта, в какой-то определенный промежуток времени, обычно тоже раз в три года, вы формулу не меняете. То есть получается двойная адаптация, вы адаптируете постоянно механизм привязки цены вашего энергоресурса к ценам конкурирующих с ним энергоресурсов, которых вы хотите с этого рынка вытеснить и удержать свое конкурентное преимущество, удерживать вашу цену постоянно ниже и плюс к этому в рамках периода на который вы эту формулу используете, формула сама, обычно раз в квартал, пересчитывает эту цену. Поэтому на втором этапе идет комбинация срочных контрактов и механизмов ценообразования, которые построены на базе индексации. При чем как закономерность, здесь начинают уже возникать краткосрочные контракты, но важным фактором является следующий, новая контрактная структура, новый механизм ценообразования, появляются и начинают жить не вместо, а вместе, т.е. в дополнение. Получается более широкий конкурентный набор, еще одна грань конкуренции, у вас получается новые структуры, которые начинают сосуществовать, не всегда мирно, потому что конкуренция – это не всегда мир, и игроки на этом рынке, субъекты предпринимательской деятельности, выбирают сами, какой из расширяющегося меню их в большей степени устраивает. Это выбор самих игроков (тех, кто платит) того, что больше соответствует их оценке рисков, неопределенностей, их видению, что для них является наиболее выгодным.

Появляются спотовые контракты, разовые сделки, которые не являются срочными, это, как правило, происходит на этапе, когда уже есть множественное предложение и когда есть множественный выбор у поставщиков и потребителей выбирать своих контрагентов, и в этой ситуации долгосрочная привязка одного к другому может оказаться менее выгодной, чем возможность постоянно иметь конкурентный выбор на рынке, если этот рынок достаточно ликвиден, есть ли на нем гарантия того, что, когда вам это потребуется, вы найдете там необходимое количество энергоресурсов нужного вам предложения по нужной цене. Игроки сами должны оценивать, что рынок до такой степени развился. Эта закономерность имеет разный темп, на разных рынках разная. Если говорить про рынок нефти, то где-то к концу 70х годов там появилось достаточно широкое спотовое предложение, на рынке газа, на разных региональных рынках оно произошло гораздо позже. На рынке Европы в северо-западной его части только сегодня начинает создаваться такое предложение, в Великобритании это было создано несколько раньше, за счет очень удачного административного решения английского правительства. То есть разные рынки, разные временные интервалы, когда возможность перехода к широкому представительству спотовых сделок, спотовому ценообразованию.

Потом форвардные сделки, и дальше начинается формирование рынка бумажной энергии. Когда происходит отрыв цены от стоимости, когда происходит отрыв контрактных обязательств от обязательств поставки, когда контракт превращается в ценную бумагу, объект торговли, затем финансовый актив, то есть на ряду с рынком физической энергии начинает формироваться рынок бумажной энергии. Но именно на этапе зрелых рынков, именно на этапе после того как спотовые цены появились в дополнение к контрактным сделкам, после того как сформировалась двух сегментная структура на рынке, есть срочные контракты, когда есть привязка одного покупателя с одним продавцом на некий срок, и когда есть спотовые контракты, разовая сделка, связались, но не на определенный срок, а на один объем торговли, одномоментно, только на стадии зрелого рынка начинается формирование рынка бумажной энергии.

По мере развития рынков происходит нарастающая диверсификация инфраструктуры, которая создает расширенные возможности и для производителей и для потребителей, заключающиеся у производителей – альтернативные пути доставки и альтернативные рынки, альтернативные пути доставки на существующие рынки, например российские поставки газа в Европу. Была замечательная система газоснабжения, которая действовала в рамках коридора восток-запад, все поставки газа шли либо через Украину, либо через Белоруссию, сейчас стали делать альтернативные пути поставки, сначала северный поток, теперь южный поток, все участники событий января 2006 и 2009 годов, и ЕС как потребитель и Украина как транзитная страна и Россия как поставщик, они переоценили риски сохранения этой географии поставок, когда газ идет только через одну украинскую систему, ЕС переоценил риски поставок российского газа через Украину, 22 дня перерыва (3 дня в январе 2006 года и 19 – в январе 2009 года) перечеркнули предыдущие 40 лет бесперебойных надежных поставок советского (российского) газа в Европу, были перебои поставок европейского газа в Европу, в частности нидерландского, законодательно прерывались поставки, когда парламент принимал решение прекращать поставки, с российским газом такого не было, не смотря на то, что американцы говорили европейцам, начиная с 70х годов, когда начиналась только сделка газ-трубы, не связываться с русскими, они вензель перекроют, и с 1977 года, когда было объявлено первое эмбарго на поставки американского оборудования, что привело к тому, что Америка потеряла. а Европа выиграла, потому что сделка газ-трубы, не только нам оказалась весьма выгодна, но и фактически помогла Европе преодолеть первый экономический кризис после первого нефтяного шока, который случился, 1977 год это пик экономического кризиса, который начался в 1975м году, и в это время, когда пошли огромные заказы на трубы, а должны были быть американские и японские трубы, японские остались, а американские заместились западно-германскими, французы и итальянцы – компрессорное оборудование, а должно было быть американское, то есть это добавило 2-3% пункта к темпам экономического роста и если не вытащило то помогло Западной Европе легче преодолеть этот кризис, это дало толчок финансовой системе, поддержало ее на плаву, например Дойч банк очень сильно поднялся на этих сделках, как финансовый институт, который их обслуживал. В данной ситуации это привело к тому, что тот кто это эмбарго объявил , он же на этом пострадал, с тех пор американские коллеги говорили европейским, что зря связались с русскими, обязательно что-то произойдет и когда в 2006 году произошло, американцы утверждали что еще 40 лет назад предупреждали , это овладело умами и начал работать эффект домино в отношении уменьшения зависимости от российского газа, сначала политические высказывания, проблемы которые там случились, особенно в восточной части Европе, в этих новых странах, они действительно были достаточно серьезными, особенно в 2009 году, потому что там были жесткие ограничения по поставкам газа потребителям, а зима была достаточно холодная. В общем прошел эффект домино, который привел к тому, что программные политические высказывания, законодательные инициативы по увеличению диверсификации, по наращиванию поставок, что у каждой европейской страны должно быть минимум три источника поставок, обязательно в пунктах перехода границы – реверсивные потоки, чего не было, должна быть сформирована такая система ПХГ (подземных хранилищ газа), что в комплексе это все должно давать возможность компенсации перерыва в поставках от самого крупного поставщика в самый холодный зимний день. То есть была поставлена задача, что если произойдет самый большой такой перебой, то это можно было бы компенсировать. И как только законодательные инициативы такого рода были приняты, это привело к реализации инвестиционных решений во исполнение этих законодательных инициатив, обратного пути нет, то есть точка не возврата пройдена. Поэтому в наших отношениях с Европой возврат к тому, что мы снова будем тем доминирующим поставщиком, которым мы были, невозможен. Мы естественно сохраним свою нишу 25-30%, так как больше некому, но будут другие режимы поставок, будут созданы альтернативы и другие условия наших поставок, это один из результатов ответа Европы на эти события, у Украины свои ответы, меньше зависимость от наших поставок, разработка собственных ресурсов газа на суше и на шельфе, разработка сланцевого газа, то есть увеличение своего производства, газовая альтернатива, много ядерной электроэнергии, то есть замещение