Просвещение и

попытки русификации

Стремительная урбанизация, милитаризация, оборон- но-промышленный комплекс СССР (в советской Литве было постро- ено более 400 военных объектов; на нужды советской армии было от- ведено более 6 % территории Литвы) требовали все больше и больше квалифицированной рабочей силы. Подготовкой этой рабочей силы занималась система просвещения – она находилась под тотальным контролем, а непокорные наказывались. Учителей заставляли изучать труды В. Ленина, и. Сталина, К. Маркса, историю Коммунистической партии Советского Союза, конституцию СССР, материалы съездов и постановлений КПСС. Для усиления идейного коммунистическо- го воспитания учеников в школах были введены ленинские уголки, стенгазеты.

После войны (в 1945–1948 гг. было сослано еще около 1,2 тыс. педа- гогов) оккупированная Литва стала частью общей советской системы просвещения, хотя в Литве из-за необходимости изучения литовско- го языка было оставлено одиннадцатилетнее школьное образование, тогда как во всем СССР была введена унифицированная система де- сятилетнего среднего образования. Осенью 1988 г. литовские школы перешли на двенадцатилетнее образование (школы с русским языком обучения перешли с 10 классов на 11). Наряду с ростом городов раз- вивалась сеть дошкольных учреждений, яслей-садов, детских домов, школ-интернатов для детей-инвалидов, были также открыты училища, выпускавшие рабочих со средним образованием – в 1985 г. в 97 профес-

сионально-технических училищах обучалось почти 97 тыс. учащихся. Техникумы и политехникумы готовили специалистов для промышлен- ности, сельского хозяйства, строительства. В 1987 г. в 66 техникумах занималось почти 59 тыс. учащихся.

Содержание воспитательного процесса также подверглось пре- образованиям, оно было приведено в соответствие с требованиями советской идеологии и советской педагогики. Ученикам следовало прививать материалистическое мировоззрение, готовить «всесторон- не образованных, активных и сознательных творцов коммунистиче- ского общества», воспитывать дружбу советских народов. Школьные учебники, за исключением учебников по литовскому языку, литера- туре и истории Литвы (которой уделялось мало внимания, историче- ские события фальсифицировались и интерпретировались с точки зрения классовой борьбы с подчеркиванием неизменно позитивной роли СССР и особенно КПСС), были переведены с русского языка, а изучению русского языка уделялось повышенное внимание. В 1979 г. на Всесоюзной конференции по русскому языку (Ташкент) было при- нято решение об усилении позиций русского языка в СССР – в учеб- ных заведениях различного уровня следовало ввести дополнительные уроки русского языка, увеличить количество факультативных часов для его усвоения, повысить квалификацию сотрудников кафедр рус- ского языка в высших учебных заведениях, организовать курсы повы- шения квалификации для учителей, в районах оборудовать методи- ческие кабинеты русского языка, пересмотреть и усовершенствовать издание книг, необходимых для изучения русского языка и т. д. Эта программа была направлена не только на совершенствование ком- муникации между жителями страны, но и содержала в себе аспект культурной экспансии. Невзирая на старания руководства и ответ- ственных лиц ЛССР по защите статуса литовского языка в тогдашней системе образования, около 1987–1989 гг. в Литве была расширена и укреплена база обучения русскому языку.

Роль литовского языка в общественной жизни уменьшилась – он был вытеснен из учреждений милиции, железной дороги, аэропорта, большинства государственных учреждений и предприятий – партий- ные и административные органы считали русскую речь проявлением интернационализма. В те времена говорили, что если русский любит свою родину, речь и культуру, то он интернационалист, если литовец любит свою культуру и язык, то он националист, а если еврей любит свою культуру и язык, то он сионист – эта поговорка прекрасно отра- жала идеологию компартии.

В литовских высших учебных заведениях наука была политизи- рована (введен обязательный курс марксизма-ленинизма), они были реорганизованы в соответствии с советской системой высшего об- разования. Власти откровенно вмешивались в дела вузов, по своему усмотрению меняли названия университетов (в 1950 г. универси- тет Vytautas Magnus, тогда уже названный Каунасским университе- том, был реорганизован в Каунасский политехнический институт и Каунасский медицинский институт). За персоналом вузов велась слежка, осуществлялись проверки, преподаватели могли быть уволе- ны по идеологическим соображениям, а на их место присылали пре- подавателей из других регионов СССР. Университеты и еще несколь- ко новых высших учебных заведений были расширены, увеличилось число факультетов, специальностей, студентов: в 1940–1941 в Литве было 7 вузов и 6 тыс. студентов, а в 1987 г. – 12 вузов и 65 тыс. сту- дентов. Важнее всего, что в Литве не только в школах, но и в высших учебных заведениях преподавание велось на литовском языке, хотя большинство учебной литературы было только на русском языке. Немало молодежи обучалось в высших учебных заведениях Москвы, Ленинграда и других советских городов.

В Литве все газеты дублировались на русском языке, издавалось много произведений русской литературы, ставились русские пьесы, повсеместно вводилось двуязычие. Начались официальные разго- воры о «формировании советского народа», «слиянии» наций через русский язык как «язык межнационального общения», «сближении и слиянии советских наций». Это позволяло сделать вывод, что вла- сти пошли по пути интенсификации формирования идеологически унифицированной и русскоязычной советской нации, что в будущем литовский и другие языки исчезнут. Конечным продуктом воспита- ния должен был стать homo sovieticus – человек без национальных признаков, который по приказу партии будет работать где угодно, как поется в известной песне «Мой адрес – не дом и не улица, мой адрес – Советский Союз». Запахло планомерным, хроническим эт- ноцидом.

Власть переписала историю Литвы в советской интерпретации. В новой версии уже не было эпизода с освобождением Литвы Красной армией от ига литовской буржуазии в 1940 г., поскольку была скон- струирована теория социалистической революции и якобы само- стоятельного решения литовской нации о вступлении в СССР, хотя история ВКЛ и 20 лет литовской независимости торчали как кость в горле у советской историографии. В результате политизации науки,

постоянного контроля со стороны властей, изоляции от западного мира, идеологизированной кадровой политики в отношении пре- подавателей уровень обучения в советские времена был ниже, чем в довоенной Литве, несмотря на большой скачок количества образова- тельных учреждений.