Цивилизации доколумбовой Америки и их место в мировой системе
Проблема становления первых цивилизаций Нового Света еще далека ог своего окончательного решения. Не исключено, что мореходные народы За-падносредиземноморско-Атлантического региона, освоившие в IV—III тыс. до н. э. побережья Европы и Африки в треугольнике между о. Мальта, Канарскими островами и Северным морем (до Британии и Скандинавии) и повсюду оставлявшие свои мегалитические сооружения с солярной символикой, где-то не позднее первой половины II тыс. до н. э., случайно и спорадически, вступают в соприкосновение с обитателями Антильских островов и восточного побережья Мезоамерики. К этому времени в Мексике уже были сформированы основы производящего, базирующегося, в первую очередь, на высокоурожай-Древние цивилизации___________________________________________________287
ном маисе хозяйства. Не исключено, что пришельцы из-за Атлантики, интенсивно контактировавшие в то время с цивилизациями Восточного Средиземноморья, сыграли роль своеобразного катализатора в деле генезиса основ местной цивилизации. Однако и без импульса с их стороны все основные предпосылки для возникновения в Мезоамерике раннеклассового общества во II— 1тыс. до н. э. уже были в наличии.
Для понимания становления раннеклассовых обществ доколумбовой Америки важнейшим моментом является тот факт, что во всех социальных организмах Нового Света получение прибавочного продукта обеспечивалось главным образом за счет успехов в организации производства и редистрибуции материальных благ, причем в горных районах особую роль играла производственная специализация в пределах определенных поясных природно-климатических зон при последующем перераспределении получаемых в каждой из них излишков. Это, естественно, предполагало появление раннегосударствен-ных социальных организмов древневосточного (номового) типа со всеми характерными для них особенностями. Постараемся несколько конкретизировать это общее представление, учитывая специфические условия тропических лесов Юкатана и Гватемалы, озерного ландшафта расположенной на засушливом Мексиканском плато долины Мехико, пустынного побережья Перу и высокогорной поясности Перуанско-Боливийских Анд.
Как и на Ближнем Востоке, в протонеолитическое и неолитическое время в Америке первичные центры земледелия появляются при водоемах в гористых областях с относительно ограниченными запасами пищевых ресурсов, тогда как на морских побережьях и в поймах больших рек (как Амазонка или Миссисипи) еще долго ведущее место занимает рыболовство и прочие промыслы. В этом отношении весьма рано наметилось расхождение в развитии долин Центральной Мексики и ближайших к ней побережий Тихого океана и Мексиканского залива, а также озер и высокогорий Андского плато и богатого морскими ресурсами побережья Перу.
Там, где возможности эксплуатации природных ресурсов были ограниченными, кризис присваивающей экономики вынуждал к освоению земледелия, основы которого постепенно воспринимались и соседними оседлыми рыболов-ческо-промысловыми обществами богатых пищевыми запасами побережий. При этом во многих случаях дальнейшее развитие здесь пррходило быстрее, чем в первичных очагах становления земледелия. Как в IV тыс. до н. э. Египет и Шумер, оставляя далеко позади Палестину, Сирию, Верхнюю Месопотамию и Загрос, выхолят на создание древнейших цивилизаций, активно влияющих на исторические судьбы их отстающих соседей, так и на побережьях Мексики и Перу возникают первые цивилизации Нового Света — ольмеков и мочика (соответственно, в конце II тыс. до н. э. и на рубеже эр).
Посмотрим на становление и развитие цивилизационной системы доколумбовой Мезоамерики. Зона тропических лесов и болот вдоль восточного побережья Центральной Америки, где с I тыс. до н. э. развивается формировавшаяся еще в предыдущем тысячелетии цивилизация ольмеков, а затем наследовавшие многие ее традиции города-государства майя, могла использоваться специализировавшимися на выращивании кукурузы земледельцами лишь после трудоемких работ по расчистке и мелиорации участков джунглей. Естественно, что такие работы, тем более при отсутствии металлических орудий труда, могли прово-
288 Первые цивилизациии. Цивилизационные системы второй генерации
диться лишь силами сплоченных коллективов на сравнительно небольших площадях. Однако благодаря выведению высокоурожайных сортов кукурузы, строжайшему соблюдению графиков календарных работ и развитию комплексного земледелия прибавочный продукт производился в объеме, необходимом для появления городов-государств. Такая система организации не требовала (в отличие, скажем, от Египта или Шумера) производственной интеграции между отдельными городами-государствами, и если, как предполагают, большая часть Юкатана дважды объединялась в рамках одного раннегосударственного образования (в X—XII вв. под властью обосновавшихся в Чичен-Ице завоевателей толь-теков и с XIII в. до середины XV в. — под эгидой правителей Майяпана), то объясняется это сугубо военно-политическими факторами.
Цивилизация древних майя в период своего высшего подъема занимала полуостров Юкатан и осуществляла колонизацию близких ему в экологическом отношении районов Гватемалы. К началу конкисты большая часть ее древних центров уже пришла в упадок или даже вовсе была покинута. Активной роли в организации межцивилизационного взаимодействия в пределах даже одной Мезоамерики майя не играли.
Условия, определявшие производственную самостоятельность отдельных городов-государств, даже при ярко выраженной политической гегемонии одного из них, существовали до испанского завоевания и в Центральной Мексике. Развитие сложной агротехнической системы, возможное лишь при организации коллективных работ, обеспечивало высокий уровень производства сельскохозяйственного прибавочного продукта.
При таком условии общины-калыгулли, непосредственно подчиненные (как в обществе майя) государственным чиновникам, наделяли участками земли своих полноправных членов, обрабатывавших их — по крайней мере во времена господства ацтеков — силами собственных семей. Такие общинники не только выплачивали ренту-налог, выполняли разнообразные повинности, включая воинскую и строительную, но и совместно, как, например, и в Древнем Китае, обрабатывали определенные участки, доход от которых шел на содержание правителя, храмов и должностных лиц. Уже существовали и личные хозяйства знатных ацтекских родов, обслуживавшиеся напоминавшими по своему статусу крепостных майеками.
По сравнению с зоной тропических лесов для цивилизации плоскогорий Центральной Мексики были более характерны значительные военно-политические объединения номовых социальных организмов. В их рамках господствующий центр налаживал данническую эксплуатацию вассально зависимых городов-государств, практически не вмешиваясь в их внутреннюю социально-экономическую жизнь. Устойчивость таких объединений определялась военным могуществом города-гегемона, ослабление которого неизменно приводило к распаду сложного социально-политического организма.
В момент появления отрядов Кортеса вся Мексика от залива Кампаче до тихоокеанского побережья была подчинена союзом трех городов-государств во главе с ацтекским Теночтитланом. Подвластные ему социальные организмы выплачивали дань и поставляли, в случае необходимости, военные отряды, однако в производственном отношении были совершенно самостоятельны.
Очевидно, аналогичная система, основанная на хозяйственно-редистрибу-тивной эксплуатации в масштабах всего сложного раннеполитического объе-Древние цивилизации
289
динения, существовала и за 500 лет до возвышения ацтеков — в период господства тольтекской Тулы, а также в первой половине I тыс. н. э., когда в долине Мехико вырос крупнейший городской центр доколумбовой Америки — Теоти-хуакан, чьи пирамиды превосходили по трудовым затратам и занимаемым площадям наибольшие аналогичные сооружения Древнего Египта.
Сходную картину наблюдаем и в цивилизационной зоне доколумбовой Южной Америки.На засушливом перуанском побережье с последних веков до н. э. до VII в. развивалась цивилизация Мочика, а с XII в. здесь возвышается впитавшая многие ее традиции империя Чимор (культура Чиму), завоеванная в 1476 г. инками. Рост сельскохозяйственного производства в данном регионе был возможен только благодаря созданию разветвленной сети оросительных систем по берегам многочисленных небольших, сбегавших со склонов Анд к океану рек. Это, естественно, предполагало развитие коллективных работ и редистрибуцию материальных благ, что в конечном итоге обеспечивало появление на базе каждой отдельно орошаемой долины самостоятельных номовых социальных организмов, расположенных на небольших, легко преодолимых расстояниях друг от друга.
По мнению исследователей, на определенном этапе правители долины р. Моче подчинили соседние социальные организмы. Однако трудно сказать, до какой степени созданное ими раннее государство было бюрократически централизованным. При наличии автономных ирригационных систем в отдельных речных долинах политическое объединение не было продиктовано производственными потребностями (в отличие, скажем, от Древнего Египта или Шумера) и не могло привести к качественному скачку в увеличении производства прибавочного продукта.
Более централизованной и бюрократической выглядит приморская, основывавшаяся, в сущности, на той же, но несколько модернизированной благодаря знакомству с металлургией бронзы, производственной базе империя Чимор с ее столицей Чан-Чан. Однако была ли какая-то преемственность социально-политических институтов цивилизаций Мочика и Чиму, сказать сложно, и если да — то в какой форме и степени.
Аналогичные, хотя и возникшие на несколько иной хозяйственной основе, раннеклассовые социальные организмы сложились и на высокогорье Перуанско-Боливийских Анд: во второй половине I тые. вокруг оз. Титикака с центром в Тиауанако, а после его крушения, и в речных долинах Центральных Анд. Как отмечалось, особо важную роль здесь играла организация централизованного товарообмена (в системе которого все большую роль занимали благородные и цветные металлы) между общинами, занимавшими различные экологические ниши в условиях высокогорной поясности. Земледелие в данных условиях было неотделимо от сооружения террас по склонам гор с подведением к ним водных потоков, что требовало организации коллективного труда. В первой трети II тыс. в Перуанско-Боливийских Андах разгорается ожесточенная борьба между несколькими государственными образованиями, в ходе которой, за 100 лет до появления здесь отряда Писарро, инкам удалось утвердить безраздельное господство над всем регионом.
В империи инков государственный экономический сектор полностью поглотил ранее автономные общины и их ассоциации в пределах прежних номовых городов-государств. Однако это было продиктовано не экономи-290 Первые цивилизациии. Цивилизационные системы второй генерации
ческими потребностями, а сугубо соображениями укрепления политического единства военно-бюрократической империи. Стремясь к полному подчинению завоеванных народов, инки уничтожали местную аристократию, а рядовое население переселяли на чужие земли, заселяя опустошенные таким образом территории другими подневольными людьми. Вся земля, все материальные и трудовые ресурсы в пределах огромной державы, охватывавшей территории современных Эквадора, Перу, Боливии и Северного Чили до Сантьяго с близлежащими горными районами Аргентины, находились в полной власти-собственности обожествленного "великого инки". Новые искусственные поселения-колонии создавались как полностью подчиненные государственному аппарату производственные структуры, члены которых совместно обрабатывали землю, трудились в рудниках и выполняли прочие многочисленные повинности.
Такая система напоминает Шумер эпохи апогея его государственно-бюрократической системы при III династии Ура. Однако если при ирригационном земледелии в долинах великих рек полосы сухих субтропиков создание единой общегосударственной системы экономического управления до известной степени еще способствовало увеличению продуктивности производства, то в Южной Америке это не имело никакого экономического смысла. Сказочные богатства правителей инков определялись не производственными успехами, а сосредоточением в их руках практически всего производимого подневольным населением многомиллионной державы прибавочного продукта при нищете и бесправии всего трудового населения.
Таким образом, ко времени конкисты одни общества Центральной Америки, в первую очередь майя, не преодолели и первого этапа раннеклассовых отношений и представляли собою типичные номовые города-государства. Другие, как, скажем, ацтеки, создали обширные, но структурно рыхлые военизированные сложные раннеклассовые города-государства, в пределах которых некий центр господствовал над вассально-данническим образом зависимыми номами.
В отличие от военизированных государств Старого Света эпохи бронзы (Хеттское царство, государство Митанни и пр.) отсутствие эффективных транспортных средств (дань доставлялась на спинах людей подчас за сотни километров) препятствовало развитию экономической и любой другой интеграции в пределах Мезоамерики. Между ее основными цивилизационными очагами — на восточном побережье и в долине Мехико — не существовало пригодной для судоходства водной артерии. Поэтому контакты между майя, с одной стороны, и тольтеками, ацтеками и пр. — с другой, не были тесными и широкомасштабными, хотя их связи (в частности, периодические перемещения этнических групп на Мексиканском плато и с него в приморские низины) и определяли общие черты религиозно-мифологического сознания (к примеру — культ Ке-цалькоатля-Кукулькана), обычаев, ритуалов, материальной культуры, астрономических и математических знаний и пр.
Все же мы можем говорить об относительно целостной Мезоамериканской цивилизации как таковой, выделяя в ней отдельные самостоятельные субцивилизации, прежде всего Прибрежно-Юкатанскую (ольмеки, сменившие их майя) и Центральномексиканскую (создатели Теотихуакана, тольтеки, ацтеки). В каждой из двух последних можно усмотреть отдельные фазы, связанные с культурно-политической доминантой названных народов.Древние цивилизации
Гораздо в большей степени цивилизационной интеграции или, точнее, унификации, достигла цивилизационная зона Южной Америки. В ее рамках долгое время также существовали два субцивилизационные, не очень сильно между собою связанные блока — прибрежный, от Эквадора до Чили, представленный культурами Мочика и сменяющей ее Чиму, Наска и пр., и горный, Андский, от цивилизации Чавин и, позднее, Тиауанако на берегах озера Титикака до возвышения впервые объединивших все плато инков.
Инки, как отмечалось, с завоеванием царства Чимор, утвердили господство своей сверхбюрократической деспотической державы над всей рассматриваемой цивилизационной зоной, связав ее удобными дорогами. Две важнейшие трассы проходили через всю территорию империи с севера на юг параллельно друг другу: одна — по нагорью, а другая — вдоль берега. При этом вдоль всего тихоокеанского побережья Южной Америки вплоть до района Панамского перешейка совершались регулярные плавания устойчивых и грузоподъемных бальсовых судов.
Возникает естественный вопрос о существовании контактов между цивилизациями Центральной и Южной Америки. Наличие опосредованных связей между Мексикой и Перу задолго до появления там первых государств не вызывает сомнений. Об этом свидетельствуют не только феномены культуры (солнцепоклонничество, идея пирамиды, близость стилистических приемов в изобразительном искусстве и пр.), которые, при желании, можно было бы объяснять и их самостоятельным возникновением на одной стадии развития, но и распространение с севера на юг основной земледельческой культуры доколум-бовой Америки — маиса, доместицированного в Мексике в VIII—VI тыс. до н э и появившегося в Перу с IV—III тыс. до н. э. Наличие непосредственных контактов между цивилизационным центром Мексиканского плато и всеми прочими областями Мезоамерики вплоть до Панамского перешейка на юге сомнений не вызывает. В свою очередь, со стороны Тихого океана Мезоамерики достигали перуанские транспортные суда, которые в то же время совершали регулярные плавания в открытом океане до Галапагосских островов.
Таким образом, опосредованные контакты между цивилизациями Центральной и Южной Америки, бесспорно, имели место. Однако вроде бы нет убедительных данных о наличии прямых связей между ними, в частности — между ацтеками и инками накануне конкисты. Они если и знали о существовании друг друга, то явно не проявляли интереса к прямому диалогу. Впрочем, возможность непосредственных сношений между двумя основными цивилизаци-онными центрами доколумбовой Америки если и не в ацтекско-инкское, то в более ранние времена вполне вероятна.
Особым вопросом является проблема трансокеанических контактов Америки и Старого Света в доколумбовое время, неоднократно рассматривавшаяся, в частности, такими учеными, как Т. Хейердал и В.И. Гуляев. В бассейне Атлантики инициатива должна была исходить с восточной стороны. Викинги, как известно, около 1000 г. достигли побережья Канады Как отмечалось выше, создатели западносредиземноморско-приатлантических мегалитических культур, а также, не исключено, и приморские рыбаки Западной Африки могли это сделать и значительно ранее — пользуясь течением, которое принесло к Антильским островам и каравеллы X. Колумба, и папирусное судно Т. Хейердала.
Картина же возможных контактов в акватории Тихого океана выглядит значительно сложнее. С одной стороны, в северной его части течения идут292 Первые цивилизацией. Цивилизационные системы второй генерации
вдоль азиатского побережья мимо Алеутских островов к северо-западному побережью Северной Америки, поворачивая затем вдоль Калифорнии к Мексике. Периодическое попадание отдельных мореходов или даже целых их групп таким маршрутом из приазиатской части Тихого океана в Новый Свет сомнений почти не вызывает. Однако назвать случайные попадания судов из Микронезии (где населению до цивилизации было еще весьма далеко) в район залива Королевы Шарлотты и о. Ванкувер к вполне первобытным рыбакам и охотникам "межцивилизационными связями" было бы некорректно.
Иное дело — установление связей с Мезоамерикой китайских флотоводцев. Китайские экспедиции XV в., охватившие западную часть Тихого и северную половину Индийского океанов, не были исторической случайностью. Семикратные походы в далекие западные моря, осуществленные великим флотоводцем Чжен Хэ, увенчались успехом потому, что к этому времени китайские мореплаватели накопили огромный опыт. Теоретически почти все типы морских китайских судов могли пересечь с запада на восток Тихий океан в его северной части и достигнуть берегев Америки. Благоприятствовали этим плаваниям и господствующие там ветра и течения. И следы таких спорадических контактов в культурах доколумбовой Америки уже археологически выявлены.
Причины такой спорадичности китайских посещений, не переросших в регулярные транстихоокеанские связи, Ю.В. Кнорозов объясняет следующим образом. Китайцы, ведя оживленную морскую торговлю, по-видимому, уже в первые века н. э. посылали разведывательные экспедиции на север. Некоторые из них добирались до берегов Северной Америки и возвращались обратно. Однако тяжелые условия плавания и отсутствие перспектив для торговли привели к прекращению таких экспедиций. Китайцы и японцы стали развивать морскую торговлю в южном направлении. При этом отдельные уносимые бурями китайские и японские суда, как пишет исследователь, продолжали изредка попадать на североамериканское побережье, чем и объясняется факт наличия у тамошних индейцев различных японских и китайских изделий (монеты, статуэтки, даже оружие и пр.). Очень похоже, что те из обитателей Дальнего Востока, которым выпало добраться до Америки, в большинстве случаев обратно в Азию уже не возвращались, в том числе и потому, что господствующие в северной части Тихого океана течения и ветра препятствовали этому.
Таким образом, неоднократно отмечавшиеся исследователями отдельные культурные параллели между Восточной Азией и цивилизациями доколумбовой Америки могут быть результатом спорадического попадания выходцев из Дальнего Востока в Новый Свет. Однако регулярных контактов между цивилизациями по обе стороны Тихого океана, по всей видимости, не существовало.
Не менее сложной является и проблема трансокеанического культурного диалога в южной части Тихого океана. В настоящее время специалисты почти не сомневаются в реальности предполагавшихся Т.Р. Хироа спорадических плаваний полинезийцев к берегам Перу и Эквадора. Однако, несмотря на выход отдельных высокостратифицированных вождеств Полинезии на уровень формирования раннеклассовых отношений (прежде всего, на Гаваях, о-вах Тонга, Самоа и Таити), говорить об Океании как о самостоятельной цивилизации все же не приходится (максимум — ее можно считать протоцивилизацией или, выражаясь словами А.Дж. Тойнби, несостоявшейся цивилизацией). С другой стороны, значительная часть исследователей признает правоту гипотезы Т. Хей-Древние цивилизации____________________________________________________293
ердала относительно плаваний индейцев перуанского побережья в Океанию. Особое внимание в этой связи заслуживают инкские предания о плаваниях в открытый океан к далеким островам, послужившие опорой для испанцев, открывших Полинезию и Меланезию.
Таким образом, есть достаточно оснований говорить о том, что не только два цивилизационных центра доколумбовой Америки поддерживали между собой хотя бы косвенные отношения, но и что в целом до открытия Нового Света испанцами между его населением и обитателями Старого Света хотя бы спорадически устанавливались контакты. Инициатива преимущественно исходила со стороны Старого Света — как в Атлантическом, так и в Тихом океанах. Однако, судя по всему, со стороны перуанского побережья, по крайней мере в инкское время, также была открыта дорога в неведомые заморские края — к островам Полинезии.
Дата добавления: 2014-12-20; просмотров: 1524;