СЕРЕДИНЕ И ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в. 5 страница

По мнению Ж.Брюна, первичные единицы территориального деления - «pays» - должны представлять собой некоторые участки, однородные по природным условиям. Но при дальнейшей группировке их следует в конце концов объединять в более обширные единства, имеющие уже исторический или политический характер (например, Франция, Голландия и т.п.). Подобный эклектический подход мы встречаем у Видаль де ла Бланша в ранее упоминавшейся географии Франции.

Региональные описания географов французской школы содержат много фактического материала, они выделяются прекрасной формой изложения материала, но не отличаются научной глубиной. Главное внимание в них неизменно уделяется внешним, пейзажным чертам местности: виду (расчлененности) поверхности, гидросети, цвету почвы, лесистости (или безлесию), характеру и размещению селений, типу построек, использованию земель, образу жизни населения. Стремясь подчеркнуть «гармонию» между жизнью населения и естественной средой, французские географы выбирали лишь те наиболее консервативные черты этой жизни, которые сложились на ранних стадиях культурно-исторического развития и восходят к XII-XIII столетиям. Таким образом, относительная, условная картина «гармонического единства» природных и культурных особенностей территории достигалась в результате отказа от глубокого анализа современных социально-экономических условий (так же, впрочем, как и природного ландшафта). Историческая традиция, имевшая глубокие корни во французской географии, сказалась в обилии исторических экскурсов и ярких художественных зарисовок.

Человек с его образом жизни постепенно стал занимать все больше места в работах французской географической школы. Уже во втором десятилетии XX в. эта школа приобрела односторонне-гуманитарное направление, известное под названием географии человека. Анализ этого направления, теоретическими вдохновителями которого были Видаль де ла Блаш и Ж.Брюн, выходит за рамки данного курса. Отметим лишь, что данное направление отрицало прямую зависимость человека от географической среды и противопоставляло географическому детерминизму «поссибилизм».

Среди региональных работ французских географов того времени есть и отдельные руды естественнонаучного направления: например, труд Э. Мартонна по Трансильванским Альпам, книга М.Сорра по Пиренеям. Однако эти работы имеют лишь чисто геоморфологическое содержание. В то время во Франции, равно как и в США, физико-географом считался тот ученый, который занимался геоморфологией.

В области общей физической географии французская школа дала лишь один замечательный труд, принадлежащий Э.Мартонну (1990 г.). Однако физическая география Мартонна – это не самостоятельная теоретическая дисциплина, трактующая об общих физико-географических закономерностях, а сводка, выполненная в традиционном духе, т.е. состоящая из самостоятельных отраслевых разделов (климатология, геоморфология и др.). По Мартонну, точное «отграничение» области географии невозможно. Для географии важнее определить не предмет, а метод. Таким методом («принципом»), характерным для географии, Мартонн считал принцип пространственности вместе со сравнительным принципом и принципом причинности. В огромной сфере географической науки Мартонн признавал синтез лишь в области региональной географии (3,12,61,110,126,318,377).

Джеймс Дана – выдающийся американский геолог и естествоиспытатель.Джеймс Дана (1813-1895 гг.) – выдающийся американский геолог и естествоиспытатель, который еще в 1837 г. дал классификацию минералов. Эта классификация оставалась без существенных изменений до конца XIX в. В 1873 г. он предложил термины «геосинклиналь» и «геоантиклиналь». Дана считал, что крупные прогибы земной коры и образование складок вызываются сокращением земной коры в результате остывания и сжатия земного шара. Согласно взглядам Дана, дно океана оседает и давит на материки, вследствие чего вдоль побережий континентов образуются прогибы (геосинклинали), в которых происходит накопление мощных толщ осадочных пород; затем следует воздымание территории (геоантиклинали). Дальнейшее сжатие земной коры приводит к смятию осадочных пород в складки и к их выдавливанию вверх в виде горных хребтов.

В теории эволюции органического мира Дана выдвинул эмпирический принцип «цефализации», согласно которому, развитие животных идет в направлении усложнения нервной системы от низших организмов к высшим.

Трудности, которые география конца XIX в. испытывала в определении предмета своего исследования, побудили некоторых теоретиков попытаться обосновать самостоятельность этой науки и ее «единство» с позицией метода. Философскую основу для такого подхода давали отчасти высказывания И. Канта. Так возникла хорологическая концепция в географии, получившая широкое распространение уже в нынешнем столетии главным образом благодаря работам немецкого географа А. Геттнера.

У Геттнера, однако, было немало предшественников. Еще Ф.Марте (1877г.) доказывал, что география не имеет собственного предмета изучения и что самостоятельность ей придает метод обработки материала. География, по его мнению, изучает каждый предмет не сам по себе, а только в его пространственных отношениях к другим предметам. Аналогичные взгляды высказывались К. Майром (1880 г.), Э. Рихтером (1899 г.), Е. Чижовым (1896 г.).

Э.Рихтер подчеркивал, что географическая точка зрения есть пространственная точка зрения. «География в ее истинном и первоначальном значении – это исследование географических индивидуальностей, т.е. стран, с их климатом, растительно-географическими, этнографическими и историческими элементами. Изучение Земли как целого, по Рихтеру, «лежит вне пределов географического исследования и изучения» (272). Главную задачу географии он видел в том, чтобы уяснить и проследить связь между историей Земли и историей человеческого рода (110,126,272).

Некоторые ученые высказывали мысль о том, что главная задача географии состоит в том, чтобы быть соединительным звеном между естественными и отвлеченными науками (Геттнер, 1899 г.).

Халфорд Дж. Маккиндер и его теория хартленда.Халфорд Дж. Маккиндер (1861-1941 гг.) считается основоположником новой географии в Великобритании. Он был во главе тех, кто отстаивал право географии быть «принятой» в университеты.

Маккиндер получил образование в области естественных наук и истории. Это помогло ему прийти к выводу о том, что история без географии всего лишь чисто повествовательное изложение событий, и поскольку любое из них происходило в определенное время и в определенном месте, то изучение истории и географии, каждая из которых соответственно имеет дело со временем и пространственным местоположением, разделять не следует. Маккиндер определял географию как сферу научных исследований, позволяющих проследить взаимодействие человека и его природного окружения (110).

Маккиндер был одновременно ученым и практичным деловым человеком. В 1892-1903 гг. он преподавал в Оксфорде и занимал также пост ректора колледжа при университете города Рединг. В 1905 г. его назначили директором Лондонской школы экономики. С 1910 по 1922 г он был членом парламнта. В 1919-1920 гг. Маккиндер находился в России и представлял британскую корону при белогвардейской армии Деникина. С 1922 по 1945 г. он был председателем «Империал шипинг компани». В 1922 г. он отказался от своего места в парламенте. Маккиндеру принадлежит честь первого восхождения на вершину г.Кения (5 199 м), которое он совершил в 1899 г.

Маккиндера мало интересовали вопросы подробного изучения взаимосвязей человек - Земля. Ему были гораздо ближе проблемы общемирового значения. Его первая крупная работа “Britain and British Seas” («Британия и британские моря», 1902 г.) представляет собой пример регионального исследования в глобальном контексте. Двумя годами позже, в 1904 г., он прочитал в Королевском географическом обществе ставшую знаменитой лекцию под названием «Географическая основа истории», в которой он провозгласил теорию хартленда в качестве концепции глобальной стратегии. Тогда его предостережению об угрозе морской державе со стороны сухопутной страны не вняли британские стратеги, уверенные в своем контроле над Мировым океаном. Однако в 1919 г., когда Маккиндер начал разрабатывать ту же тему, к нему уже многие были готовы внимательно прислушаться.

Теория хартленда была, по сути дела, понятийной схемой, в которой широкий взгляд на историю укладывался в рамки глобальных географических представлений. Ему принадлежит термин «Мировой остров», включающий континенты Евразию и Африку. Самую недоступную часть мирового острова он назвал хартлендом. В пределах хартленда реки впадают либо во внутренние моря типа Каспийского, либо в Северный Ледовитый океан. Протяженные выступы вроде полуострова на одном из концов хартленла заняты Аравийской пустыней и Сахарой. Наряду с этой областью, как правило, редко населенной и труднодоступной с океана, по краям ее выделяются коустленды (прибрежные земли). Это европейский коустленд и так называемый муссонный коустленд, оба легко доступные с океана. Здесь сосредоточена большая часть населения Земли. Африку с юга от Сахары Маккиндер обозначил как южный хартленд, стратегически малозначимый, но, как и внутренние районы Евразии, недоступный с моря. Маккиндер не включил в свою схему обе Америки, не считая того факта, что он отозвался о них как не имеющих важного мирового значения. Главной заботой и тревогой Маккиндера были повторяющиеся вторжения в пределы коустлендов выходцев из хартленда. Обратившись к анализу исторических процессов расселения человечества, он пришел к выводу о существовании в те времена миграций из хартленда в трех направлениях: на юго-восток в муссонный коустленд и в Австралию; на северо-восток через Сибирь и Аляску на Американские континенты; на запад в Европейский коустленд и южный хартленд Африки. На протяжении всей истории повторялся один и тот же процесс: вначале первые мигранты рассеялись вдоль этих путей; затем новые волны мигрантов завоевывали и покоряли их. Коустленды, утверждал он, всегда были беззащитны перед нападениями из хартленда, в то время как сам хартленд оставался неуязвимым, поскольку он был недосягаем для морской державы.

В 1919 г. после окончания Первой мировой войны Маккиндер доказывал необходимость создания буферной зоны из небольших государств, которые бы разделяли Германию и Россию. Свой взгляд на глобальную стратегию Маккиндер подытожил в ставшем знаменитым изречении: «Тот, кто правит Восточной Европой, господствует над хартлендом; тот, кто правит хартлендом, господствует над Мировым островом; тот, кто правит Мировым островом, господствует над миром». Маккиндер подчеркивал, что если Германия и Россия вступят в союз или Германия сможет завоевать Россию, то создадутся условия для завоевания всего мира. Эти идеи были подхвачены немецким геополитиком Карлом Хаусхофером и другими географами.

Подобно всем теоретическим моделям, которые пытаются обобщить географические знания, маккиндеровская концепция хартленда стремилась помочь людям осмыслить сложную последовательную связь событий, игнорируя при этом многие усложняющие детали. Концепция хартленда не могла обеспечить точное воспроизведение хода вещей. Однако этой концепцией не следует полностью пренебрегать. В целом же Маккиндер выдвинул перед британскими географами парадигму, согласно которой физическая география рассматривалась как основа, обеспечивающая научную точность в описании той стадии развития, на которой должна была разыграться будущая человеческая драма Второй мировой войны.

Он подчеркивал, что физическая география и политическая география – это две части одной науки, причем вторая полностью основывается на первой. Особенность географии, по Маккиндеру, состоит в том, что она рассматривает все явления в их пространственных различиях. Именно поэтому географию можно определить как науку, главная функция которой - проследить взаимодействие человечества и его среды в их местных различиях. Он даже счел возможным определить географию как «науку о размещении, науку, которая прослеживает распределение вещей на земной поверхности». В последующих работах Маккиндера география все более становится прикладной политической дисциплиной. Сам Маккиндер больше всего интересовался глобальными проблемами, однако большинство его современников и последователей склонялись к изучению человека и природы в пределах небольших территорий (110,126).

В.В.Докучаев: выдающийся естествоиспытатель, почвовед, географ.Василий Васильевич Докучаев (1846-1903 гг.) после окончания Петербургского университета в 1871 г. в течение шести лет исследовал реки Европейской России. Главным образом он изучал образование их долин, собирая данные по их четвертичной истории. В конце этого периода (1871-1877 гг.) Докучаев стал интересоваться изучением почв и в 1875 г. составил для Вольного экономического общества программу по изучению русского чернозема. В последующие годы он исследовал черноземы в Центральном районе и на юге Европейской России. В 1878 г. Докучаев защитил магистерскую диссертацию по геоморфологии на тему «Способы образования речных долин Европейской России». С 1879 г. он читал лекции в Петербургском университете, вплоть до 1896 г., т. е. в течение почти 20 лет.

В 1879 г. Докучаев выпустил почвенную карту Европейской России с приложением к ней книги «Картография русских почв». Уже в те годы он утверждал, что типы и география почв находятся в «самой теснейшей генетической связи» с историй нашей планеты и что лишь география почв позволяет решить вопрос о их происхождении и свойствах.

Одна из первых больших коллективных работ, выполненных под руководством Докучаева, была выполнена в 1882-1885 гг. и была посвящена полному естественноисторическому изучению Нижегородской губернии с целью экономической оценки земель. Докучаев лично составил подробную программу работ. По существу, это была первая в истории науки программа детального крупномасштабного сплошного комплексного (природного и статистико-экономического) изучения большой территории с практическими задачами оценки и улучшения использования земель и ведения сельского хозяйства. Материалы Нижегородской экспедиции были изданы в 14 томах, с многочисленными картами. Тогда же (1885 г.) Докучаев основал в Нижнем Новгороде земский естественноисторический музей – первый музей природы в России. В процессе нижегородских работ были сформулированы основные положения научного почвоведения, главное из которых, по Докучаеву, состоит в том, что почва – это самостоятельное естественноисторическое тело, зависящее от климата, рельефа, материнских пород (геологии) и деятельности живых организмов.

Подобные же работы были проведены Докучаевым и его сотрудниками в 1888-1894 гг. в Полтавской губернии. Материалы этой экспедиции были изданы в 16 томах. В Полтаве, как и в Нижнем Новгороде, Докучаев организовал естественноисторический музей, прочел цикл лекций, организовал множество экскурсий в природу для местных агрономов. В составе Полтавской экспедиции принимал участи В.И.Вернадский.

Третьей большой коллективной полевой работой Докучаева и его учеников была Особая экспедиция для испытания и учета лесного и водного хозяйства в степях России (1892-1897 гг.). Эта экспедиция была организована после сильнейшей засухи и голода в России в 1891 г. В ходе этой экспедиции Докучаев не только изучил природные ресурсы степи и выявил причины их оскудения, особенно водные ресурсы и почвы, изложив свои выводы в 18 выпусках «Трудов», но и своими собственными руками заложил лесные полосы в Каменной степи – теперь замечательный лесной оазис среди распаханных степей Воронежской области, с могучими деревьями, важный центр изучения роли полезащитных лесных насаждений в изменении водного, почвенного и климатического режимов степей.

Идеи, прогнозы и предложения Докучаева были основаны на комплексных многолетних экспедиционных исследованиях. Три большие экспедиции Докучаева в общей сложности заняли 15 лет (1882-1885 гг.), (1888-1897 гг.). К этому надо добавить, что Докучаев в 1890-1990 гг. возглавлял созданную им комиссию для естественноисторического, сельскохозяйственного и гигиенического исследования Петербурга и его окрестностей – первого комплексного географического исследования большого города, да еще с его окрестностями. Первый том научных трудов этой комиссии был опубликован в 1894 г. Кроме того, Докучаев проводил полевые работы в Бессарабии, на Кавказе, в Средней Азии, знакомился с работой университетов Парижа, Берлина и Вены.

Одна из вершин научного творчества и развития идей Докучаева – его «Русский чернозем», увидевшая свет в 1883 г. (126).

В первых разделах этого труда Докучаев дал общегеографическую характеристику «черноземной России» по шести районам, проводя ее районирование на основании орографических, почвенных и геологических особенностей. Районный метод обобщения фактического материала стал для Докучаева основным. После подробной характеристики каждого района Докучаев перешел к определению происхождения русского чернозема, анализу связей между строением, мощностью чернозема и рельефом. Методологически важна для нас последняя глава «Русского чернозема», посвященная возрасту черноземных почв. Докучаев изучал чернозем в аспектах пространства и времени (110,126,279).

Возраст почв Докучаев изучал путем непосредственного исследования почвенного покрова, образовавшегося за 800 лет на остатках стен Староладожской крепости и сопоставления его с «нормальными» почвами. К сожалению, использование археологического метода до сих пор еще мало практикуется.

Проблема возраста естественноисторических тел была специально разработана Докучаевым в опубликованной им в 1891 г. работе «К вопросу о соотношениях между возрастом и высотой местности, с одной стороны, характером и распределением черноземов, лесных земель и солонцов, – с другой». Докучаев ввел в науку понятие о скорости развития естественноисторических тел, понятие о почвенном возрасте, включив эти понятия в «формулу» определения почвы как самостоятельного естественноисторического тела, которое является «продуктом совокупной деятельности» а) грунта, б) климата, в) растительных и животных организмов, г) возраста страны, д) рельефа местности. Как видим, ордината времени прочно вошла в научное творчество и философские представления В.В.Докучаева.

В последней прижизненной публикации – «Лекции о почвоведении» (1901 г.) – Докучаев рассматривал почву как «функцию» (производную) от материнской породы, климата и организмов, умноженную на время.

Докучаев видел в установлении закономерных отношений между возрастом местности и компонентами природы ключ к объединению задач и методов геологов, физико-географов, почвоведов, биологов. Введение Докучаевым в научный пространственный анализ «ординаты времени», изучение возраста объектов и явлений природы, скоростей из развития, пространственно-временной анализ и синтез позволили ему осуществить научный географический прогноз. То, что Докучаев подошел к прогнозированию, вполне закономерно: это вытекает из всей его научной концепции.

Окликаясь на засуху и неурожай 1891 г., Докучаев написал книгу «Наши степи прежде и теперь» (1892 г.). На обложке этой книги было напечатано: «Издание в пользу пострадавшим от неурожая».

Работа «Наши степи прежде и теперь» может служить образцом физико-географической монографии, в которой глубокий генетический анализ природы является основой для практический выводов по ее преобразованию. В этой книге Докучаев писал, что все природные факторы, лежащие в основе сельского хозяйства, - вода, воздух, грунты, почвы, растительный и животный мир, – до такой степени тесно связаны между собой, что мы никогда не сумеем управлять ими, если не будем постоянно иметь в виду «всю, единую, цельную и нераздельную природу, а не отрывочные ее части».

Историзм, внимание к процессам развития природы удивительны для эпохи, когда работал Докучаев. Он намного опередил свою эпоху. Докучаев связывал истощение водных ресурсов степи и лесостепи с хищническими воздействием человека на природные сообщества, но не с изменениями климата. В своей книге Докучаев разработал и предложил систему мер по упорядочению водного хозяйства в степях. Эта система предусматривала проведение следующих мероприятий и видов работ:

1.Регулирование режима и стока рек.

2.Регулирование оврагов и балок.

3.Проведение системы мер на степных водоразделах, включая заполнение прудов, посадку леса и артезианских колодцев.

4.Установление рациональных соотношений пашни, лугов, лесов и водных площадей.

5.Установление агротехнических приемов и выведение сортов культурных растений применительно к местным условиям.

Докучаев считал, что надо выбрать в степной России 4-5 участков и апробировать на них предложенные меры в течение более или менее продолжительного времени. Заключая свою книгу, Докучаев писал, что, строя свое хозяйство, человек должен принимать во внимание и учитывать целостность всего природного комплекса, а не только те его компоненты, которые представляют собой непосредственный хозяйственный интерес. Он также выдвинул идею организации сети опытных станций, деятельность которых была бы строжайшим образом приурочена к местным физико-географическим и сельскохозяйственно-экономическим условиям.

Особенно интересна в отношении почвоведения и физической географии в целом работа Докучаева «К вопросу о переоценке земель Европейской и Азиатской России» (1889 г.), в которой содержится чрезвычайно интересная и полезная до сих пор таблица «Классификация почв профессора В.Докучаева (Северное полушарие). Принципы классификации».

Столбцы этой таблицы (фактически основные критериев классификации почв) таковы:

1.Общий характер почв, их происхождение и внешний вид.

2.Господствующие грунты (материнские породы).

3.Географическое положение и климат почвенных областей (почвенные горизонтальные зоны).

4.Своейственная почвенным зонам флора:

а) преобладающий физиологический тип (по отношению к влаге, теплу и свету);

б) преобладающая топографическая флора (тип фитоценозов);

в) типические представители растительности.

5.Характерная для почвенных зон фауна.

6.Абсолютные высоты (вертикальные почвенные зоны) и климат.

7.Характер преобладающих в почвенных зонах форм поверхности.

Докучаев выделил также следующие классы почв (строки таблицы):

I.Нормальные (иначе – растительно-наземные, полные, областные или зональные) почвы.

II.Почвы переходные (от нормальных к анормальным), иначе – островные или интразональные.

III.Анормальные, космополитные.

В каждом из этих классов почв выделяются «отделы»; всего Докучаевым было выделено 12 отделов во всех трех классах почв.

По существу, Докучаев составил ландшафтную типологию с выделением физико-географических, экологических и биоценологических особенностей природной среды.

Отталкиваясь от своего учения о почве, Докучаев пришел к широким географическим обобщениям. Являясь, по Докучаеву, функцией всех физико-географических факторов, «продуктом» и в то же время «зеркалом» их взаимодействия, почва служит лучшим ключом к пониманию сущности географического комплекса (110,126).

Идея географического комплекса руководила всей научной и практической деятельностью Докучаева. Он впервые на практике осуществил комплексный подход к изучению природы конкретных территорий путем организации научных экспедиций нового типа.

Переход Докучаева от изучения почвы к системным исследованиям всей единой, цельной и неразделимой природы сделал рамки созданного им же научного почвоведения тесными для больших теоретических обобщений. В этой связи он задумывается о какой-то новой науке, в которой почвоведение должно стать лишь частью (хотя и центральной). Он находит «ядро» этой новой науки в учении о зонах природы. Созданию этого учения посвящены работы 1897-1900 гг.

В конце 1890-х гг. Докучаев начал готовить к печати довольно обширную работу под названием «О соотношениях между так называемой живой и мертвой природой». Основные идеи этой работы были озвучены Докучаевым в одной из публичных лекций и опубликованы в 1898 г. В 1899 г. вышла в свет его брошюра под названием «Место и роль современного почвоведения в науке и жизни», посвященная проблеме соотношения живой и неживой природы. Эта проблема в дальнейшем была развита учеником и последователем Докучаева Вернадским В.И. в его учении о биосфере (62,63,64).

Докучаев писал: «Как известно, в самое последнее время все более и более формируется и обособляется одна из интереснейших дисциплин в области современного естествознания, именно: Учение о тех многосложных и многообразных соотношениях и взаимодействиях, а равно и о – законах, управляющих вековыми изменениями их, - которые существуют между так называемыми живой и мертвой природой, между а) поверхностными горными породами, в) пластикой земли, с) почвами, d) наземными и грунтовыми водами, е) климатом страны, f) растительными и g) животными организмами (в том числе, и даже главным образом, низшими) и человеком, гордым венцом творения.

Эти закономерные, можно сказать, незыблемые, вековечные соотношения, находясь в основе, в корне наиболее существенных этнографических, исторических, бытовых, даже экономических, - социальных и всевозможных культурных человеческих особенностей и проявлений, - всегда, от века, роковым, неотразимым образом, тяготели над всем человеческим миром; и поныне, как Дамоклов меч, висят над ним, связывая мнимого господина земли по рукам и ногам, несмотря ни на какие успехи цивилизации, ни на какие открытия науки и техники, ни на какие политические перевороты, катастрофы, перемены и перетасовки.

Находясь, по самой сути дела, можно сказать, в самом центре всех важнейших отделов современного естествознания, каковы – геология, орогидрография, климатология, ботаника, зоология и, наконец, учение о человеке, в обширнейшем смысле этого слова, и таким образом, естественно, сближая и даже связывая их, - эта, еще очень юная, на зато исполненная чрезвычайного, высшего, научного интереса и значения, дисциплина с каждым годом делает все новые и новые успехи и завоевания, с каждым днем приобретает себе все более и более дяетельностных, энергичных и, главное, страстно любящих свою науку работников и адептов; и уже недалеко то время, когда она, по праву и великому для судеб человечества значению, займет вполне самостоятельное и почетное место, с своими собственными, строго определенными задачами и методами, не смешиваясь существующими разделами естествознания, ни, тем более, с расплывающейся во все стороны географией (126).

Докучаев четко определил предмет новой науки. В центр внимания этой науки Докучаев поместил учение о зонах природы. Он установил закон мировой зональности природы, увидев опоясывающие земной шар зоны в характере четвертичных отложений, продуктах (кор) выветривания, климатах, водах, растительном и животном мире и, как итог зональности основных почвообразователей, - закон почвенной зональности как горизонтальной, так и вертикальной. Очень важно, что Докучаев не ограничился установлением зональности на суше. Он считал также, что этот «всемогущий закон» весьма ярко выражен и в морях и океанах. О законе мировой зональности Докучаев опубликовал пять специальных статей (110,126).

В Северном полушарии нашей планеты Докучаев выделил следующие зоны мира:

1.Бореальная (или тундровая), где для сельскохозяйственного освоения почв нужна их аэрация.

2.Таежная, требующая минеральных удобрений почв (зона минерализации).

3.Черноземная (лесостепная и степная), где почвы требуют улучшения их структуры (зона «физиации»).

4.Пустынь и полупустынь с почвами, нуждающимися в искусственном орошении (зона «гидрации»).

5.Субтропическая и тропическая красноземная, или латеритная, - зона интенсивного солнечного воздействия на культурные растения («гелиации»).

Несомненно, выделение мировых зон представляет собой широкую научную генерализацию и крупное теоретическое обобщение. Докучаев подчеркивал, что этой схемы в реальной действительности не существует, т. к. не может быть равномерного и симметричного расположения естественноисторических зон, что, к счастью для человечества, в природе нет мертвящего однообразия. Докучаев отметил сильные различия в характере рельефа, изрезанность материков морями и заливами, различия климата, что приводит к местному географическому распределению организмов. Докучаев подчеркивал, что горизонтальные почвенные естественноисторические зоны повсеместно претерпевают более или менее существенные отклонения от их «идеальной правильности».

Таким образом, сам Докучаев, установив мировой закон зональности, противопоставил ему и источники его последующего уточнения. Чрезвычайно ценно и то, что с самого начала он не подходил к этому закону догматически. Закон зональности, по Докучаеву, есть закон взаимной связи компонентов природы, времени и ряда сторон человеческой жизни и деятельности на определенной территории. Следовательно, это не абсолютный, а пространственно-временной закон (110).

Докучаев считал, что «человек зонален во всех проявлениях своей жизни»: в обычаях, религии, в одежде и др. Зональны также, по Докучаеву, домашний скот и культурная растительность, постройки, пища и т.п. Вместе с тем, Докучаев не считал зональными историю человечества и характер производственных отношений.