Наблюдение доктора Кандинского.

Наблюдение касается одного техника, давно страдающего хроническим бредом преследования. В период наблюдения бред больного имел чисто частный характер (причем больной не представлял заметного ослабления умственных способностей) и в общих чертах состоял в следующем. Вздумав вчинить иск к одному крупному заводу, он будто бы должен был затронуть интересы многих высокопоставленных лиц в Петербурге и вследствие того стал жертвою «упражнений токистов». «Токисты» суть не что иное, как корпус тайных агентов, употребляемых для выведывания намерений и мыслей лиц, опасных правительству, и для тайного наказания этих лиц. Однако больной не считает себя государственным преступником, а полагает, что токисты приставлены к нему частью для того, чтобы они могли приобрести необходимый навык в своем искусстве, частью же по злоупотреблению со стороны тех высокопоставленных лиц, которым нужно, чтобы дело его с заводом не двигалось вперед. Больной, по его мнению, постоянно находится под влиянием 30 токистов, находящихся на разных ступенях служебной иерархии и разделяющихся на несколько поочередно работающих смен. Подвергши больного (еще несколько лет назад) влиянию гальванического тока, они привели его в «токистическую связь» (нечто вроде магнетического соотношения) с собою, и в такой же связи они состоят и между собою во время работы над ним. В силу такой связи все мысли и чувства больного передаются из его головы в головы токистов; эти же последние, действуя по определенной системе, могут по своему произволу вызывать в голове больного те или другие мысли, чувства и чувственные представления, а также разного рода ощущения в сфере осязания и общего чувства. Кроме того, эти невидимые преследователи, будучи скрыты поблизости от больного, доезжают последнего между прочим и «прямым говорением», причем произносимые ими слова и фразы доносятся прямо, т.е. через воздух, к больному и воспринимаются им через посредство внешних органов слуха.

Вот запись больного за один день: «всю ночь в полусне прямое говорение с воображениями, добывание моего говорения во сне. Разбужен приставанием около 3-х часов, после этого продолжение приставаний, совместно с говорением. Из столярной особенным током вызвано внутреннее слышание, отчего другой «токист», находящийся подо мною на нижнем этаже, пугается и потом, когда третий токист присоединяет к сему мышление убийства и драки, раздражается на последнего, после чего между ними начинается взаимная ругатня: «идиот… мужик…» и пр. За сим последовали обращенные ко мне дерзости, похабщина и пр при безостановочном говорении из-за ограды больницы и при добавлении такого же содержания фраз от токиста и токистки из того флигеля, где живет эконом с поползновением перефразировать раньше случившееся и комическим представлением событий «выиграл сигару». Утром подговоры мне матерщины. До обеда шуточки и остроты того токиста, который убежден, что приносит мне пользу деланием мне хорошего настроения. Во время обеда – вонь испражнений: это производит идиот, помещенный в столярной, он нюхает в это время испражнения из бутылки или бумажки и мышление о сем.

Длительность параноидного этапа различна (от 2-х до 20 и более лет) и зависит от характера течения болезни, адекватности терапии, социального окружения и прочих условий.

Следующий этап, парафренный характеризуется значительными расстройствами мышления – непоследовательностью, разорванностью, полным отсутствием критического (даже в виде диссимуляции) отношения к болезни, наряду с изменением эмоционального состояния (ранее отрицательно заряженный аффект – постоянное чувство тревоги, напряженности, угрозы – меняется на положительный – больной чувствует благодушие, уверенность в себе, силы, свое особое предназначение и пр.). Соответственно меняется содержание бредовых переживаний, при этом расстройства в виде псевдогаллюцинаций, автоматизмов, и др. могут сохраняться. Бред приобретает характер бреда величия, становится фантастическим по своему содержанию, при этом сам больной совершенно не соотносит свои бредовые идеи с существующим положением дел. (Например, один пациент, который находился на стационарном обследовании по линии МРЭК для решения вопроса о назначении ему первой группы инвалидности, в которой он сам был заинтересован, рассказывал лечащему врачу об имеющихся у него сокровищах: «в лесу я закопал несколько сундуков с деньгами – долларами, фунтами и белорусскими рублями, если хотите, можете съездить туда и откопать один сундук, часть денег отдадите мне, а остальные можете взять себе». На вопрос врача, зачем же ему, при наличии такого богатства пенсия по инвалидности, пациент улыбался и отвечал «пенсию я отдам своим родственникам, чтобы они ко мне не приставали»).

Другой пациент высказывал идеи о том, что он «понял, что его предназначение – уничтожить все зло на земле. Для этого он был намерен собрать все золото, которое есть у людей, поместить его в громадный жаропрочный тигель и нагревать до тех пор, пока золото не испарится и не покинет пределы земной атмосферы». На вопрос, какая связь, по его мнению, между злом и золотом, пациент отвечал «разве Вы не понимаете, вслушайтесь в звучание слов – золото- злато – зло».

Один из наших пациентов, в возрасте 34 лет, случайно попавший в поле зрения психиатров (около 17 лет с небольшими перерывами он провел в местах лишения свободы, был осужден неоднократно за кражи и грабежи, совершенные им в одиночку. На следующий день после очередного освобождения он был задержан сотрудниками милиции обнаженным около костела и доставлен в связи с нелепостями поведения в психиатрическую больницу). Первоначально пациент категорически отказывался отвечать на вопросы, а после проведенного амитал-кофеинового растормаживания сообщил о себе следующие сведения (особенности высказываний пациента, его неологизмы, непоследовательность, алогичность, а также многочисленные нецензурные выражения пропускаются).

«Когда мне было 14 лет, меня неоднократно вызывали в инспекцию по делам несовершеннолетних в связи с многочисленными хулиганскими поступками, а также кражами. Одна женщина – учительница, член инспекции, проявила ко мне участие, неоднократно отговаривала остальных членов комиссии направить меня в спец ПТУ для подростков с нарушенным поведением, она мотивировала это тем, что я могу еще исправиться. Тогда я не понимал в чем дело, а понял только через несколько лет, когда, находясь в тюрьме (меня осудили на 7 лет за грабеж с отбытием наказания в тюрьме), я стал чувствовать, как сокамерники изменили ко мне отношение – постоянно придирались, смеялись надо мной, такое же отношение я стал чувствовать и со стороны администрации учреждения. Я перестал с ними общаться, и, поскольку ничего не мог сделать, никому ничего не говорил. Так продолжалось около года. Затем, я стал чувствовать, как кто-то действует на мои мысли – мысль вдруг прерывалась, либо у меня появлялись мысли помимо моей воли, я чувствовал, что кто-то вкладывает чуждые мне мысли в мою голову. Наряду с этим, я чувствовал, как меня заставляют совершать какие-либо поступки, помимо моего желания – заставляли встать ночью с кровати и ходить по камере, либо заниматься онанизмом. Это совпало с тем, что приказы стали отдавать словесно – я слышал голос, звучавший, как по радио – плоский, лишенный акустичности, я не мог разобрать мужской это голос или женский, он звучал в моей голове и отдавал приказы. Голос менялся по некоторым характеристикам, и я понял, что это несколько людей отдают мне приказы. Так продолжалось несколько месяцев и однажды мне стало все ясно . . . Я понял, что это организация, состоящая из сотрудников КГБ, которые проводят надо мной опыты, тестируя и проверяя возможности изобретенного ими психотронного оружия. В эту организацию входит также та женщина, которая защищала меня в инспекции, наверное, уже тогда она присмотрела меня, в качестве объекта для постановки этих опытов. Эта организация установила лазерную установку в квартире одного из домов, находящегося на расстоянии нескольких километров от тюрьмы (как раз в квартире этой женщины) и с помощью лазерного луча, легко проникающего сквозь стены, передают мне приказы, вмешиваются в мои мысли, возбуждают участки мозга, вызывая у меня те или иные желания и заставляя совершать несвойственные мне поступки (один раз заставили прыгнуть с лесов, где я работал на строительстве, и я сломал себе руку). Это все длилось около 5 лет, я старался противостоять их воздействиям, но часто ничего не мог этого сделать и вынужден был выполнять приказы, за что меня администрация неоднократно помещала в ШИЗО, так как об этой организации я никому не говорил. Несколько отвлекался от всего этого я только тогда, когда разрабатывал план, как я уничтожу всю эту шайку. Я составил план и расписал все этапы, но записную книжку пришлось уничтожить, чтобы она не попала в поле зрения администрации. Я считал, что когда освобожусь, займусь плетением сеток (плести я научился в тюрьме), потом продам эти сетки, куплю билет на поезд в Сибирь, там завербуюсь в геодезическую экспедицию, где используют взрывчатку, украду несколько тротиловых шашек, вернусь в Гродно и взорву квартиру, где установлен лазерный аппарат.

Хорошо, что я этого не сделал, потому что только недавно, перед освобождением почувствовал, что меня специально выбрали для проведения опытов, потому, что я человек особенный. Это не КГБ, это представители звездных миров, в частности вселенского разума, которым поручено выбрать семь звездных мальчиков для управления разными галактиками. Вот я и есть один из этих звездных мальчиков, а у костела я разделся, чтобы стать Иисусом Христом – так мне сказал звездный разум и я с ним так общался . . .

Приведенное наблюдение отличает ряд особенностей не характерных для большинства больных параноидной шизофренией в современных условиях – наш пациент прошел все этапы без лечения, чем во многом объясняется такое неблагоприятное течение. В условиях клинического и лекарственного патоморфоза почти не приходится сталкиваться с классическим течением заболевания. Чаще болезнь останавливается на параноидном этапе, и последующие обострения протекают в рамках обострения параноидного бреда, либо наблюдаются декомпенсации с неврозоподобной, ипохондрической или психопатоподобной симптоматикой.

Течение параноидной шизофрении может быть эпизодическим (приступообразным) с частичной или полной ремиссией, или хроническим. В последнем случае, яркие симптомы продолжаются в течение ряда лет и иногда трудно вычленить дискретные эпизоды.

Конечное состояние может характеризоватся речевой разорванностью, неологизмами, в речи больных часто проскальзывают обрывки прошлого парафренного бреда, возможны и кататонические проявления.