Реформаторские возможности авторитаризма

В конце 1980-х — начале 90-х гг. значи­тельно возрос научный и политический интерес к авторитаризму в связи с кра­хом преимущественно тоталитарных политических систем в боль­шинстве коммунистических государств мира. Попытки многих из них, в том числе России, быстро, в духе большевистских «кавалерийских атак», ввести демократию без наличия необходимых для нее общественных предпосылок не увенчались успехом и повлекли за собой многочисленные разрушительные последствия.

В то же время целый ряд авторитарных государств (Южная Ко­рея, Чили, Китай, Вьетнам и др.) практически продемонстрирова­ли свою экономическую и социальную эффективность, доказали способность сочетать экономическое процветание с политической стабильностью, сильную власть — со свободной экономикой, лич­ной безопасностью и сравнительно развитым социальным плюра­лизмом.

Авторитаризм иногда определяют как способ правления с огра­ниченным плюрализмом. Он вполне совместим с экономическим, социальным, культурным, религиозным, а частично и с идеологи­ческим плюрализмом. Его воздействие на общественное развитие имеет как слабые, так и сильные стороны. К числу слабых относится полная зависимость политики от позиции главы государства или груп­пы высших руководителей, отсутствие у граждан возможностей предотвращения политических авантюр или произвола, ограниченность институтов артикуляции, политического выражения общественных интересов.

В то же время авторитарная политическая система имеет и свои достоинства, которые особенно ощутимы в экстремальных ситуаци­ях. Авторитарная власть обладает сравнительно высокой способностью обеспечивать политическую стабильность и общественный по­рядок, мобилизовывать общественные ресурсы на решение опреде­ленных задач, преодолевать сопротивление политических противников. Все это делает ее достаточно эффективным средством проведения радикальных общественных реформ.

Многие политологи в последнее время стали выделять в качест­ве отдельной разновидности «авторитаризм развития», главными чертами которого являются, в отличие от «традиционного», не кон­сервация существующих социальных отношений, а содействие и стимулирование социальной и экономической модернизации. Сте­пень авторитарности определяется потребностью в сохранении единства и целостности общества при росте конфликтов, обуслов­ленных модернизацией. Государство становится инициатором пере­мен в экономической и социальной жизни, происходящих под его контролем. Примером такого рода режима может быть современ­ный Китай, Южная Корея 1970—1980-х гг., Таиланд и др.

Некоторые политологи выделяют переходные (гибридные) ре­жимы, сочетающие в себе черты авторитаризма и демократии. К их разновидностям относятся диктократия и демократура. Диктократия возникает в случаях проведения либерализации без демокра­тизации. Это означает, что правящая элита, не будучи подотчетной обществу, однако соглашается на некоторые индивидуальные и гражданские права. Диктократия отдает предпочтение политиче­скому меньшинству, контролирующему значительную часть ресур­сов, в ущерб политическому большинству. Такой режим сложился, например, в Кении, Кот-д'Ивуаре и других африканских государ­ствах.

Демократура же предполагает демократизацию без либерализа­ции. Это означает, что выборы (если они вообще проводятся), мно­гопартийность и политическая конкуренция допускаются только в той мере, в какой они не угрожают власти правящей элиты. Факти­чески политическое участие большинства рассматривается как пря­мая демонстрация поддержки правящей элите. Примерами этих режимов могут служить Сальвадор и Гватемала, где с середины 1980-х гг. выборы проводились с нарушением политических и граж­данских прав.

Гибридным можно назвать и режим делегативной демократии, описанный аргентинским политологом Г. О'Доннеллом [58]. Этот режим сочетает признаки демократии и авторитаризма. Его отличительными чертами являются:

· регулярные выборы главы исполнительной власти, который на несколько лет становится высшим толкователем интере­сов нации;

· низкий уровень институализации власти;

· отсутствие ка­ких-либо ограничений исполнительной власти, кроме неформальных отношений и сроков переизбрания ее главы; наличие гражданских прав и свобод; формальный характер законодательной власти;

· радика­льный характер политики, проводимой общенациональным лидером;

· отсутствие механизмов согласования интересов.

Делегативная демократия отличается от представительной от­сутствием горизонтальной подотчетности исполнительной власти. В представительной демократии существует как вертикальная по­дотчетность власти (выборы), так и горизонтальная (система разде­ления власти, принцип «сдержек и противовесов»). Отсутствие го­ризонтальной подотчетности при делегативной демократии обусловлено низкой степенью институализации власти.

В современных условиях постсоциалистических стран «чистый» авторитаризм, не опирающийся на активную массовую поддержку и некоторые демократические институты, едва ли может быть инстру­ментом прогрессивного реформирования общества и способен пре­вратиться в криминальный диктаторский режим личной власти, не менее разрушительный для страны, чем тоталитаризм. Поэтому со­четание авторитарных и демократических элементов, сильной влас­ти и ее подконтрольности гражданам — важнейшая практическая задача на пути конструктивного реформирования общества.

Поскольку делегативная демократия является промежуточным типом политического режима, а демократически ориентирующиеся авторитарные режимы недолговечны, существуют две аль­тернативы ее развития. Одна их них сводится к регрессии и возврату к авторитаризму; другая — к постепенной институализации режи­ма и переходу к более устойчивому в современных условиях типу политической системы — представительной демократии.

§ 2.Понятие тоталитарных систем