НЕРВНО-ПСИХИЧЕСКОЕ ЗДОРОВЬЕ ДЕТЕЙ И ПОДРОСТКОВ ПОСЛЕ СМЕРТИ РОДИТЕЛЕЙ В ОТДАЛЕННОМ ПЕРИОДЕ

Смерть матери или отца резко нарушает функции семьи в целом. Расстраивается здоровье и благополучие каждого ее члена. Положение семьи может осложниться материальными трудностями при потере отца-кормильца и отсутствием необходимой душевной поддержки при кончине матери. Потеря родителя тяжело переживается детьми любо­го возраста. В раннем возрасте дети, теряя мать или отца, заболевают анаклитической депрессией. В старшем возрасте, начиная с 3,5-4 лет, смерть родителя сопровождается печалью, сходной с переживаниями взрослых. Процесс преодоления стресса у детей зависит от фазы пси­хического развития, ранних психотравм, обстоятельств смерти роди­теля, изменения привычной обстановки, домашнего окружения, вза­имоотношений в семье, наличия эмоциональной поддержки со сторо­ны родных. Кроме того, физическое и психическое состояние родителя или другого члена семьи, продолжающего воспитание, также сказыва­ется на их здоровье. Стресс потери родителя может вызвать тяжелую непосредственную реакцию, которая, продолжаясь, либо препятству­ет развитию личности, либо способствует возникновению нервно-пси­хических расстройств.

Для оценки длительных и отдаленных нервно-психических рас­стройств были проанализированы 75 детей, потерявших своих родите­лей. Они были разделены на 4 группы: 1) подростки-мальчики от 12 до 15 лет (16); 2) подростки-девочки от 12 до 15 лет (22); 3) мальчики от 5 до И лет (15); 4) девочки от 5 до 11 лет (22).

Мальчики-подростки

В психопатологии мальчиков-подростков преобладали аффектив­ные расстройства: у 10 — аффективная возбудимость, у 8 — страхи, у 7 — стремление к одиночеству и еще у 3 — депрессия. В 15 случаях отмече­ны расторможенные влечения, в том числе, в 9 — агрессивность, в 4 — бродяжничество и в 2 — сексуальная расторможенность. У многих под­ростков встречалось саморазрушающее поведение: суицидальные мысли и поступки (у 6), переживания в связи со смертью (у 20), алкоголизация и наркотизация (у 7). Психосоматические расстройства были отмечены у всех подростков этой группы, за исключением одного. Пси­хопатологическая симптоматика была обнаружена в рамках следую­щих симптомокомплексов: пароксизмального, бредового, галлюцина­торного, депрессивного, тревожного, агрессивного, бродяжничества и аффективной возбудимости.

Описанные больные по диагнозам распределялись следующим об­разом: эпилепсия (1), умственная отсталость (2), изменения личности (5), неврозоподобные расстройства (1) и психозы (7). В этиологии опи­сываемых расстройств помимо стресса потери эмоционально значи­мой фигуры принимали участие и другие факторы: явные и тяжелые психотравмирующие обстоятельства — в 12 случаях, последствия орга­нических повреждений ЦНС — в 13, наследственная отягощенность нервно-психическими расстройствами — в 14, соматические болезни — в 5 случаях.

Особенность трагической ситуации у подростков этой группы за­ключалась в том, что у большинства (9) умерли матери. Насильствен­ная смерть родителей отмечена у 2-х подростков, суициды — у 5 и смерть вследствие болезни — у 9. Половина подростков пережила смерть ро­дителя за 5-13 лет до госпитализации, 6 — за 1—4 года, 2 не могли на­звать время кончины родителя.

В переживаниях тех 7 больных, которые страдали психозами, была отражена тема смерти. Среди галлюцинаций были видения покойни­ков, голоса умерших родных. Мысли были сосредоточены на боязни уничтожения, убийства, заражения, разрушения и болезни. В этой свя­зи подростки предпринимали особые меры безопасности, ограничи­вали себя в еде, сторонились животных, людей, опасались окон и форточек. У 3, кроме того, было суицидальное поведение. Возможно, следствием переживания смерти у 7 непсихотических больных было саморазрушающее поведение, а у 1 — страх за свою жизнь. Еще у 1 в психотическом поведении была отмечена обнаженная сексуальность.

Девочки-подростки

На первом месте у девочек-подростков были аффективные рас­стройства: стремление к уединению (5), явная депрессия (10), страхи, в том числе страхи смерти (И) и аффективная возбудимость (16). О наличии расторможенных влечений можно было судить по имевшей­ся у 12 девочек агрессивности, у 11 — сексуальных и садистических проявлений, и у 7 — склонности бродяжничеству. Саморазрушающее поведение отмечено у 8 девочек, пытавшихся покончить собой, у 7 де­вочек, терзавшихся мыслями о смерти, и у 3 с аддиктивным поведени­ем. Психосоматические расстройства выявлены у 13, диссомния у 10 и астения еще у 10 девочек.

Наблюдавшиеся у них симптомы описывалась в рамках следующих симптомокомплексов: депрессия (5), тревожность (3), агрессивность (6), аффективная возбудимость (4), психическая анорексия (1), асте­ния (1), суицидальное поведение (1) и интеллектуальная недостаточ­ность (1). У больных этой группы были умственная отсталость (5), пси­хозы (11), невротические и ситуативные реакции (4), а также измене­ния личности (2).

Среди этиопатогенетических факторов, наряду с потерей родите­ля, были переживания неблагоприятных обстоятельств у 14, резиду-ально-органические повреждения ЦНС у 18, наследственная отягощен­ность нервно-психическими расстройствами у 18 и соматическими за­болеваниями у 9 больных.

В этой группе преобладали переживания потери отца (15). Смерть родителей насильственной была в 6 случаев, последствием суицида — в 5 случаях и вследствие заболевания — в 11 случаях. У половины больных этой группы потеря родителя произошла за 5—15 лет до госпитализа­ции, у остальных за более короткий срок. В психотической симптома­тике 11 больных этой группы нашли отражение отзвуки реакции на ут­рату, тема смерти. У 7 имели место переживания бессмысленности су­ществования, страх смерти, угрозы жизни, стремление вернуть умершего. У 6 было суицидальное и аутоагрессивное поведение. В симптоматике умственно отсталых детей были суицидальные намерения, расторможен­ные влечения, а также психосоматические расстройства, являющиеся отражением перенесенного стресса потери. У всех девочек с психоген­ными расстройствами были расторможенные влечения в форме агрес­сивности, гиперсексуальности, или суицидального поведения.

Мальчики

Эмоциональные расстройства представлены аффективной возбуди­мостью у 12, стремлением к одиночеству у 3, депрессией у 4 и страхами у 5 детей. Расторможенные влечения наблюдались в форме агрессии (11), садизма (2) и бродяжничества (7). Аутоагрессивное поведение выражалось в суицидальном поведении убив токсикоманических опы­тах у 1 мальчика. У большинства детей (11) наблюдались психосомати­ческие расстройства.

Выявленная симптоматика оценивалась как задержка психическо­го развития (1), умственная отсталость (4), тревожно-галлюцинатор­ное (1), аутентическое (1), гебоидное (1), неврозоподобное (3), психо-патоподобные состояния (5), в 3 случаях сочетавшиеся с задержкой психического развития. Больным этой группы были поставлены сле­дующие диагнозы: шизофрения (3), умственная отсталость (4), при-способительная реакция, непсихотическое расстройство (3), изменение личности резидуально-органического генеза (1), задержка психичес­кого развития с психопатоподобным или неврозоподобным синдро­мом (4). Психотравмирующие обстоятельства, помимо утраты родите­ля, были у 9, резидуальная патология ЦНС у 10, наследственная отя-гощенность психическими заболеваниями у 8 и соматическими у 7 больных.

Большая часть мальчиков потеряла отцов (11) и меньшая — мате­рей (4). Насильственная смерть была у 4, самоубийство — у 2, смерть вследствие болезни — у 9 родителей. Более половины детей потеряли родителя за 5-8 лет до госпитализации, свыше трети — за 2-3 года. Отражение переживаний смерти у 3 психотических больных вырази­лось в мыслях о сожжении, отравлении, страхе убийства самого ребен­ка, в отказе от общения, в истязаниях или убийствах животных. 4 детей с умственной отсталостью свое отношение к смерти бессознательно выразили в аутоагрессии, уходах, аффективных реакциях. У мальчи­ков с поведенческими отклонениями (8) отчетливых проявлений темы смерти в переживаниях не было, преобладали те эквиваленты депрес­сии, которые свойственны детству.

Девочки

На первом месте среди психопатологической симптоматики здесь оказались аффективные расстройства с преобладанием в клинической картине страха (9), стремления к уединению (5), выраженного сниже­ния настроения (5) и аффективной возбудимости (16). У большинства девочек были расторможены влечения, они были агрессивными (12), сексуальными (10), уходили из дома (9). Саморазрушающее поведение отмечено в форме мыслей о смерти (8) и суицидального поведения (3). У многих девочек имелись также психосоматические расстройства (10), диссомния и астения (14). Перечисленные симптомы складывались в различные симптомокомплексы: депрессии (3), тревожности (5), аг­рессивности (9) и аффективной возбудимости (1). Девочкам были по­ставлены следующие диагнозы: психоз (3), умственная отсталость (6), невроз (5) и расстройство личности (8). Нервно-психические расстрой­ства у 18 девочек возникли с участием дополнительных психотравми-рующих обстоятельств, у 17 — с резидуальной патологией ЦНС, на фоне наследстаенной отягощенное™ психическими заболеваниями (17) и соматическими болезнями (6).

В 19 случаях девочки потеряли отца и в 3 — мать. У 6 детей родитель погиб от насильственной смерти, еще у 6 — покончив с собой и у 10 — от соматической болезни. В психопатологии тема смерти нашла пря­мое отражение лишь у одной из 3 девочек с психозом. Она боялась от­равления матерью. У остальных были либо немотивированная трево­га, либо садистическая агрессия. У девочек с умственной отсталостью последствия потери не отражались явно в их переживаниях. У них были аффективные, психосоматические расстройства или расторможенность влечений. У девочек с поведенческими расстройствами отражением переживаний потери родителя можно считать намерения покончить с жизнью, переживания смерти и боязнь умереть. В фантазиях и пред­ставлениях детей были оклики покойного родителя, опасения соб­ственной смерти. Расторможенность влечений выражалась в пирома­нии, в склонности создавать ситуации повышенного риска.

Представленные материалы позволяют заключить, что особеннос­ти нервно-психических расстройств у детей, переживших потерю, за­висят от возраста. У подростков в 3 раза чаще, чем у детей, встречаются психозы. У них же аддиктивное поведение наблюдается в 10 раз и суи­цидальные намерения в 3 раза чаще, чем у детей. Психосоматические расстройства отмечаются в 2,5 раза чаще, депрессия и стремление к уединению в 1,5 раза чаще, а страхи в 1,4 раза чаще, чем у детей. В то же время у детей более распространены, чем у подростков, изменения личности (в 2 раза), эмоционально-поведенческие нарушения (в 1,5 ра­за) и умственная отсталость (в 1,4 раза). У них также чаще отмечаются бродяжничество, аффективная возбудимость, агрессивность, тревожа­щие мысли о собственной смерти и астения.

На особенностях психопатологии сказались также и половые раз­личия больных. У мальчиков чаще наблюдались изменения личности, а у девочек — умственная отсталость и эмоционально-поведенческие нарушения. У мальчиков более распространены стремление к уедине­нию, агрессивность, аддиктивное поведение, психосоматические рас­стройства. У девочек чаще отмечались страхи, депрессии, уходы из дома, преждевременно развившаяся сексуальность, беспокоящие мыс­ли о смерти, расстройства сна и астения.

Своеобразием клинических проявлений изучавшихся больных сле­дует считать отражение темы смерти, переживаний утраты, страх перед своей кончиной. Эта тематика была отмечена у всех 18 психоти­ческих подростков и 4 детей (из 6 с психозами). У непсихотических подростков и детей отношение к смерти выражалось в аутоагрессив-ном поведении, в страхах за свою жизнь, а также в беспокоящих мыс­лях о смерти. В клинической картине большинства больных отмечены явные аффективные расстройства. Так, страхи были у 33, а явные при­знаки депрессии у 22 больных. Можно предположить, что этот аф­фективный фон — отражение накопившихся переживаний детства, незащищенности при столкновении со средой. Именно этот эмоцио­нальный фон, по-видимому, создавал у многих детей условия для воз­никновения тревожащих мыслей о смерти (12). Он также был основой для развития аутоагрессивности, суицидального (19), а также адцик-тивного поведения (11). У значительной части наблюдавшихся боль­ных выявлены расторможенные инстинктивные проявления: необуз­данная агрессивность (44), стремление к уходам и бродяжничество (27), преждевременно проявившаяся сексуальность (23) и садизм (2). Воз­можно, что эти проявления — отражение незрелости личности, фор­мировавшейся в условиях неполной семьи и отсутствии объекта для идентификации. Психосоматические расстройства, наблюдавшиеся у 49 больных, могут быть расценены как эквиваленты депрессивных про­явлений, тем более что эти расстройства сочетались с явной аффек­тивной симптоматикой.

Обращает на себя внимание и факт преобладания потери отцов у девушек (15 из 22) и девочек (19 из 22) и матерей у подростков-мальчи­ков (9 из 16). У мальчиков так же, как и у девочек преобладали потери отцов (11 отцов из 15). Учитывая, что смерти молодых мужчин значи­тельно преобладают над уходами из жизни молодых женщин, трудно объяснить нарушение этой пропорции в случае подростков-мальчи­ков. Можно лишь предположить возникновение особой ранимости, приведшей к психическим расстройствам, у мальчиков, потерявших матерей и длительное время воспитывавшихся без их участия.

Таким образом, переживания смерти родителя, отношение к про­цессу умирания, наряду с последующими трудностями взаимоотноше­ний с окружающими у детей и подростков с недостаточно зрелой лич­ностью становятся в одних случаях содержанием, а в других формой психопатологии. В значительной степени этому способствует отяго­щенная наследственность. В формировании психопатологии участву­ют также последствия органических повреждений ЦНС и неблагопри­ятные условия жизни.

Предупреждение возникновения нервно-психических расстройств в отдаленном периоде после потери ребенком эмоционально значимой фигуры во многом зависит от качества его воспитания членами семьи, пережившими смерть близкого человека, от организации его жизни и учебы. Облегчить сохранение психического здоровья ребен­ка, потерявшего родителя, может своевременное назначение психоте­рапии ребенку и его семье. Во многих случаях необходимо также сво­евременное применение соответствующих медикаментозных препара­тов, как в первый период после потери, так и при первых признаках психосоматических или психических отклонений,