Перенесшими сексуальное насилие.

Понятие «сексуальное насилие» обозначает совокупность определённых преступлений— от демонстрации перед несовершеннолетним половых органов до совершения с ними фаллического, анального, вагинального полового акта. Таким образом, подростку наносится физическая и психическая травма, страдает система его социальных отношений.

Следствия насилия— переживание подростком чувства страха, тревоги, депрессии, гнева, враждебности, заниженной самооценки, нередко сопровождающейся нарушениями сексуального поведения.

Использование визуального канала коммуникаций имеет целый ряд достоинств. Исследования показали, что травматический опыт запечатляется онтогенетически примитивными механизмами как единое целое, поэтому создание изобразительных образов помогает получить к ним доступ. Его словесное описание представляет серьёзную проблему; ребёнок может не иметь соответствующего запаса слов для выражения того, что относится к сфере сексуальных отношений взрослого, сексуальное насилие может быть совершено на превербальной стадии психического развития, насильник может напугать подростка расправой за разглашение преступления.

Изобразительное творчество помогает восстановить чувство собственного достоинства, оживить сферу физических ощущений, заблокированных в результате травмы и способствовать выражению подавленных чувств. Восстановление образа «Я» может стимулироваться физическими свойствами изобразительных материалов, которые являются невербальными инструментами для определения относящегося и не относящегося к сфере «Я».

С. Сагар описывает то, как перенесшие сексуальное насилие подростки нередко стараются смешать разные краски и материалы, а затем размазывают их по плоскости или помещают в какую-нибудь ёмкость для того, чтобы арт-терапевт сохранил эти «работы» в надёжном месте. Подобного рода артефакты могут выражать некую «тайну», которую подросток до этого должен был держать в себе самом.

Работа с материалами способствует интеграции личности ребёнка и имеет, подчас, весьма конкретное и ритуальное выражение. Художественный образ может быть предметом для избирательной проекции чувств ребёнка и выполнять роль «козла отпущения». Образ может сохраняться или разрушаться без причинения ущерба другим людям. В противном случае гнев и желание возмездия могли бы выплёскиваться на окружающих, порождая тем самым новый цикл насилия.

В то же время Сагар и Левинсон рассматривали отреагирование агрессивных чувств пострадавшего ребёнка как дин из факторов его долгосрочной психотерапии. Интенсивный характер отношений при индивидуальной психотерапии создаёт для клиента потенциально опасную ситуацию, способную спровоцировать травмирующий опыт. Доверие подростка к психотерапевту возникает при наличии чётких границ и структуры психотерапевтических отношений, а также при безусловном принятии подростковых переживаний и изобразительной продукции. Изобразительную работу можно рассматривать как безопасный и естественный вид деятельности, который служит для подростка «транзитным пространством», более надёжным, чем слишком личные по своему характеру отношения переноса.

Групповая психотерапия лишена осложнений от дисбаланса ролевых функций, она позволяет преодолеть чувство социальной изоляции и стигматизированности, переживаемые многими жертвами сексуального насилия, а также детьми из дисфункциональных семей.

В группах перенесших сексуальное насилие подростков для вербализации чувств пациентов можно использовать разнообразные изобразительные материалы. Арт-терапевты, работающие с такими подростками, рассматривают художественные образы в качестве основополагающего инструмента коммуникации. Данная невербальная коммуникация в сочетании с переживаемыми подростком творческими процессами, способствует преодолению психической травмы и восстановлению его положительной самооценки. Параллельно с этими формами работы могут проводиться групповые занятия с матерями и иными ближними подростку лицами.

Встаёт вопрос о том, какой подход нужно использовать арт-терапевту в работе с подростками, перенесшими сексуальное насилие: директивный или недирективный (обычный). Недирективный подход аргументируется тем, что перенесший сексуальное насилие подросток особенно нуждается в хорошем контроле за ситуацией, а директивность со стороны арт-терапевта болезненно им воспринимается. Свободный выбор изобразительных материалов усиливает веру подростка в свои силы и контроль за ситуацией, является важнейшим психотерапевтическим фактором. Подчёркивается также, что структура психотерапевтических отношений (время, пространство, начало и окончание занятий, предоставление подростку права забирать свои работы) должны быть особенно чёткими для того, чтобы сформировать у подростка чувство «безопасного пространства». Очевидно, что фигура арт-терапевта может восприниматься некоторыми подростками как угрожающая, поэтому его роль должна быть чётко определена, с тем, чтобы сохранить доверие ребёнка. Яркие эмоциональные реакции негативного характера могут выплёскиваться на арт-терапевта, и он должен хорошо осознавать меру допустимости деструктивных тенденций со стороны подростка. Иногда арт-терапевт выступает в роли жертвы. Но по средством механизма переноса он, с одной стороны, может восприниматься как лицо, несущее угрозу или не заслуживающее доверия, а с другой— подвергается идеализации и наделяется магическими свойствами. Арт-терапевту как правило отводится роль свидетеля, уважающего личность подростка, побуждающего его к диалогу. Чёткое ощущение несексуального характера интимных отношений было очень значимо, а анализ реакций переноса приобретал особую важность в тех случаях, когда арт-терапевтом являлся мужчина. А для создания у подростков ощущения безопасности желательно участие двух специалистов.

Многие отмечают, что возможность создавать беспорядок, используя изобразительные материалы, очень важна для перенесших сексуальное насилие подростков. Временами беспорядочное поведение может выражаться в нападении на арт-терапевта или стремлении испачкать кабинет. Очень часто отмечается смешивание красок, обильное использование воды или иной жидкости, а также добавление к нм других материалов. Подросток, как правило, стремится сохранить подобный раствор или «кашу» несколько недель, закрываю такую смесь в какой-либо ёмкости. Иногда подростки заявляют, что этот раствор является «ядом» или «лекарством».

Подростки могут использовать изобразительные материалы необычным образом: накладывать один слой краски на другой, заворачивать материалы в бумагу или ткань, а затем разворачивать их. Кроме того, они иногда имеют склонность выбирать любые доступные материалы и предметы, не применяемые обычно в художественной работе. Они нередко обнаруживают высокую чувствительность в работе с материалами. Это проявляется не только в том, что , например, запах фломастеров имеет для них большое значение, а клей ПВА может вызвать отвращение, но и в том, что они с удовольствием используют глину, мыло, воду или краску, нередко нанося их на свою кожу. Раскрашивание ладоней и рук, а также лица, по-видимому, передаёт переживаемое подростком состояние «внутренней загрязнённости» и «хаоса». По этой же причине некоторые дети весьма настороженно относятся к нанесению краски на свою кожу, и процедура её смывания представляет для них особую значимость. Они нередко просят арт-терапевта помочь им помыться, очевидно, для пущей уверенности в том, что они «чистые».

Подростки находят различные способы для передачи своего чувства внутренней ущербности, часто прибегая к метафорам.

Было замечено, что у некоторых подростков есть стремление портить «хорошие» и «чистые» рисунки, закрашивая, сжигая или промокая их. Эта тенденция определённым образом связана с тем, что жертвы насилия сами склонны его совершать. Гнев и желание наказать обидчика направляются на изобразительные материалы и являются причиной повреждения уже созданных образов.

Некоторые рисунки свидетельствуют о попытках подростков преодолеть психологическую травму посредством механизма «расщепления». В этих случаях изображение поляризуется на две отражающие разные грани переживаний части.

Положительные стороны изобразительного процесса связаны с ощущением ребёнка контроля над ним, повышением самооценки и изменением восприятия своего «Я», прояснением непонятных переживаний и их осознанием в доступной для подростка степени и с удовлетворяющей его скоростью, являются очень значимыми. С изобразительным процессом связана возможность обретения ребенком чувства жизненной перспективы.

Арт-терапевт испытывает сильное влияние от работы с перенесшими сексуальное насилие подростками на своё эмоциональное состояние. Поэтому арт-терапевт должен иметь не только ограниченное число таких подростков, но и регулярную супервизию и поддержку от своих коллег.