Состязание Аполлона и Пана

Богом природы, лесов и пастбищ был Пан. По преда­нию, он родился с козлиными ножками, и мать, взглянув на младенца, в ужасе обратилась в бегство. Но отец обра­довался рождению сына и отнес его на светлый Олимп. Боги-олимпийцы громко смеялись, глядя на Пана. Пан не захотел остаться на Олимпе и ушел в тенистые зеленые леса. Там он пас стада и играл на свирели. Как гласит ле­генда, именно он изобрел свирель, вырезав ее из трост­ника.

Изображения Пана в скульптуре и живописи сохраня­ют нам облик козлоногого бога со свирелью в руке (ее на­зывают флейтой Пана). Старец некрасив, но он добродуш­но улыбается. Пан и страшен, и смешон. Люди, видев­шие Пана, спасались от него бегством. Отсюда и родилось слово «паника», то есть безумный страх.

Пан так гордился своей игрой на свирели, что вы­звал на состязание самого Аполлона. В пурпурном плаще, с золотой кифарой, увенчанный лавровым венком, явился златокудрый Аполлон.

Начал состязание Пан. Раздался веселый и простой пастуший наигрыш, такой же простодушный, как и сам Пан. Затем Аполлон ударил по струнам своей золотой ки­фары, и полились величавые звуки гимна. Затихло все, смолкли птицы, замерли люди, слушая дивную мелодию. Отзвучал величавый гимн, но никто не смел, нарушить свя­щенную тишину... Все признали победу Аполлона в этом состязании. И только царь Мидас, мнивший себя знатоком музыки, стал восхвалять немудреную игру козлоногого Пана. Она понра­вилась ему гораздо больше, так как была проста и понятна. Разгневался златокудрый Аполлон, схватил Мидаса за уши и вытянул их. Уши покрылись шерстью и превратились в ослиные. С тех пор наказанный царь прятал свои ослиные уши под высоким колпаком. А опечаленный Пан ушел в тенистые леса, и оттуда часто раздаются звуки его свирели — то грустные, то веселы.Однажды брадобрей Мидаса, приводя в порядок его прическу, слу­чайно сдвинул злополучный колпак. «О, ужас!» Он увидел на царской голове ослиные уши и вскрикнул от страха. Разгневанный царь приказал брадобрею молчать — молчать под страхом лютой казни. И брадобрей замолчал на несколько лет. Но как тяжело хранить тайны, особенно чужие! И брадобрей не выдержал. Поздним вечером он пришел на берег реки, вырыл ямку и, наклонившись к ней, тихо сказал: «Ямка, ямка! А у царя Мидаса ослиные уши» — и тут же зарыл ее. Кругом не было ни души. Но его слова услышали тростники, росшие на берегу реки. Они заволновались, зашелестели и разнесли страшную тайну по всей реке, а река — по всему свету.

Легенда об Орфее

Имя древнегреческого певца Орфея известно более двух тысяч лет. Он был, как повествует легенда, сыном речного бога и музы Каллиопы. Не было равных ему в ис­кусстве пения и игры на лире. Когда Орфей пел, аккомпа­нируя себе на золотой лире, вся природа затихала, вни­мая божественному голосу певца. До нашего времени со­хранились изображения Орфея с лирой в руках среди цве­тов и деревьев.

…Женой Орфея была прекрасная нимфа Эвридика. Но счастье юных супругов длилось недолго. Вскоре после свадьбы Эвридика с подругами пошла в рощу, собирать ве­сенние цветы. Она не заметила в густой траве змею и на­ступила на нее. Укус змеи оказался смертельным. Гром­ко вскрикнула Эвридика и бездыханной упала на зеленую траву. На крик сбежались подруги, но Эвридика была уже мертва.

Огласилась роща плачем подруг. Услыхал его Орфей: быстрее ветра примчался он сюда и увидел среди цветов на траве безжизненное тело любимой. Отчаяние охватило Орфея. Не мог он смириться со смертью Эвридики, не мог ничем утешиться. И скорбела с ним вся природа, рыдая дождями. Спрятался в тучах золотой лик солнца, завяли весенние цветы. Умолкла волшебная лира певца.

Много времени прошло, но не утихала душевная боль Орфея. Отчаявшись, он решился бросить вызов бессмерт­ным богам и отправился в подземное царство мертвых, чтобы вернуть Эвридику на землю.

Царство мертвых, владыкой которого был бог Аид, находилось далеко-далеко на краю земли. Путь к нему лежал через мрачные ущелья, пропасти и пещеры. Мир живых и мертвых разделяли черные воды священной реки Стикса. Попасть в царство Аида, можно только пере­плыв реку в ладье Харона — перевозчика душ умерших, и ни один смертный не ступал в его ладью.

Но велика была любовь Орфея, и потому беспримерна его дерзость. Своим волшебным голосом заворожил он су­рового Харона, и тот, нарушив запрет, перевез его на дру­гой берег, в царство мрачного Аида.

Новые испытания ждут Орфея. Сначала ему прегра­дили путь злобные ведьмы-фурии:

Затем на него бросился трехглавый пес Цербер. Но не страшны они Орфею. Своим пением он растрогал неумо­лимых фурий, усмирил злобного пса. Играя на золотой лире, Орфей приблизился к трону Аида и почтительно склонился перед ним. Бог подземного царства, поражен­ный отвагой смертного, долго его разглядывал, а затем

велел спеть. И тогда запел Орфей о своей великой любви к Эвридике, о своей безмерной тоске по ней. Склонив голо­ву на грудь, слушал вдохновенное пение Аид. Слезы дро­жали на ресницах его жены Персефоны. Все подземное царство внимало певцу. Но вот затихли золотые струны, замерла песнь Орфея. Долго молчал Аид, затем промол­вил: «Великий певец! Ты растрогал меня. Твое искусство достойно награды богов. Я отпущу Эвридику с тобой на землю. Но помни мое условие! Когда ты будешь возвра­щаться, Эвридика пойдет следом за тобой. Иди и не ог­лядывайся до тех пор, пока не выйдешь из моих владе­ний. Нарушишь мое условие — потеряешь ее навсегда».

И вот Орфей пустился в обратный путь. Он слышит за спиной шаги Эвридики. Уже позади мрачное царство Аида, черные воды священного Стикса. Каменистая уз­кая тропа ведет наверх к свету. Уже забрезжил первый солнечный луч, выход близок! Вдруг Эвридика вскрикну­ла и... Орфей оглянулся. Совсем рядом увидел он Эвриди­ку, в отчаянии протянул к ней руки. Но тщетно. Тень Эв­ридики стала быстро удаляться и исчезла во мраке... Ока­менел Орфей, охваченный отчаянием.

...Шли годы. Погиб Орфей. Его золотая лира одиноко плыла по водам быстрой реки. Но боги не дали погибнуть лире великого певца. Они подхватили ее и вознесли на небосвод. Когда по вечерам зажигаются звезды, сияет сре­ди них и созвездие Лиры...

Древнегреческий миф прославлял великую силу музыки, покорившей даже бессмертных богов. Для немецкого композитора XVIII века Кристофа Виллибальда Глюка, Орфей стал не мифическим героем, а живым человеком. Рассказывая в музыке о его судьбе, композитор словно заглянул в душу Орфея, раскрыл скорбь, верность и мужество страдающего сердца.

Опера Глюка — не единственное произведение, созданное на этот сюжет. Легенда об Орфее вдохновляла композиторов на протяжении многих веков. Так, одна из первых опер в Европе, созданная и поставленная в Италии в 1600 году, называлась «Эвридика». В начале XVII века за ней последовала опера итальянского композитора Клаудио Монтеверди «Орфей». В конце XVIII века в России появилась мелодрама Евстигнея Фомина «Орфей».

В XX веке миф об Орфее возродился в балете Игоря Стравинского. И может быть, мы еще услышим новые выдающиеся произведения на этот бессмертный сю­жет.

К образам древнегреческой мифологии обращались не только компози­торы, но и художники, скульпторы, драматурги. Чтобы понимать старинную и современную музыку, поэзию, живопись, скульптуру, нам надо знать ан­тичную мифологию. Она продолжает жить в современной речи, запечатлена в камне. Влияние античной мифологии сказалось на архитектурном облике многих городов Европы. В Москве, Петербурге и других городах старинные здания украшены орнаментами, барельефами, статуями и скульптурными группами. Создавая их, архитекторы и скульпторы черпали свое вдохнове­ние в образах античной мифологии. Особой роскошью декора отличаются здания дворцов, музеев и театров. Каждый, кто посетил Москву, стремится побывать в Большом театре. Этот храм искусства запоминается своим торже­ственным обликом. Когда вы приближаетесь к белоколонному зданию, ваш взгляд невольно приковывает скульптурная группа, украшающая фасад над кровлей бортика, словно увлекая ввысь, взлетает квадрига быстроногих ко­ней Аполлона.

Былина о Садко

Сказки, легенды, предания разных народов мира хра­нят имена своих выдающихся музыкантов. Так, в Древ­ней Руси на протяжении нескольких веков слагались бы­лины о новгородском гусляре Садко. В одной из них ска­зывалось:

В славном Нове-граде

Как был Садко-купец, богатый гость.

А прежде у Садка имущества не было:

Одни были гусельки яровчатые.

Слава о нем рекой лилась по Великому Новгороду:

Звали Садка в боярские терема златоверхие,

В купеческие хоромы белокаменные.

Заиграет он, заведет напев —

Все слушают гусляра, не наслушаются...

…Задумал Садко плыть в далекие моря — насмотреть­ся чудес невиданных, побывать в странах неслыханных да спеть там славу Господину Великому Новгороду.

И сказал он богатым купцам новгородским: «Кабы была у меня золота казна да дружинушка хоробрая, я не сидел бы сиднем в Нове-городе. Не стал бы жить по старине — по пошлине. Не пировал бы день и ночь, не бражничал.

Пробегали бы мои бусы-корабли, объезжали бы моря си­не. Накупил бы я в краях дальних скатна жемчуга да камней самоцветных и понастроил бы в Нове-городе церк­ви Божиих с золотыми маковицами. Разнеслась бы тогда по далеким морям, по раздолью земли слава Новгорода»:

Рассердились купцы спесивые, не стерпели упрек: «Не тебе нас корить, не тебе нас учить. Ты гусляр простой, не торговый гость». Насмеялись над ним и прогнали.

ОпечалилсяСсадко, пошел на берег Ильмень-озера, уда­рил в струны звонкие и запел песню-кручинушку:

Услыхало Ильмень-озеро песню дивную, всколыхнулося. Выплыла стая лебедушек. Обернулись они красны­ми девицами. Вышла на берег прекрасная Волхова, дочь царя Морского: «Долетела песнь твоя до глубокого дна

Ильмень-озера. Полонили сердце мне твои песни чудные». За песню да за игру дивную посулила Волхова Садку чуд­ных рыб — золоты перья.

Вернулся Садко в город и стал биться о велик заклад:

Ай же вы, купцы новгородские!

Как знаю чудо-чудное в Ильмень-озере:

А есть рыба — золоты перья в Ильмень-озере!

Ударим-ка о велик заклад:

Я заложу свою буйну голову,

А вы залагайте лавки товара красного.

Не поверили купцы Садку, на смех подняли. Собрал­ся народ вкруг них, торговые гости заморские: индий­ский, веденецкии да варяжский. Сурово звучит рассказ Варяжского гостя — его песня о величавой северной при­роде, об отважных людях «стран полнощных». Заворажи­вает песня Индийского гостя, услаждает слух песня Веденецкого (Венецианского) гостя. Каждый восхваляет свой край, его богатства и красоту.

Забросил тут Садко невод шелковый в Ильмень-озеро и выловил трех рыб — золоты перья. Подивились купцы, догадалися, что сам грозный царь Морской прислал Сад­ку подарок, за песни дивные наградил его. Снарядил Сад­ко тридцать и един корабль, попрощался с людом новго­родским да на прощание запел молодецкую песню:

Песня Садко с хором «Высота», как и предыдущий музыкальный пример, заимствована нами из оперы рус­ского композитора Николая Андреевича Римского-Корсакова «Садко». В ней композитор, прекрасно знавший рус­ское народное творчество, использовал старинные напевы, наигрыши, былины. Силой своего таланта и фантазии он преобразил древние мелодии, обновил и украсил их зву­чание.

Вопросы и задания

1. Какие боги Олимпа вам известны? Кто такие музы? Назовите их имена.

2. Известна ли вам тайна, связанная с лавровым венком Аполло­на?

3. За что был на­казан царь Мидас?

4. Изложите содержание легенды об Орфее. Кто автор знаменитой оперы «Орфей»?

Вопросы и задания

Вспомните сказки, рассказы, повести, стихотворения, где речь идет о музыке и музыкантах

Раздел 1: «Элементы музыкальной грамоты»

Лекция «Элементы музыкальной грамоты»