Технологии в действии

Инструментами реализации глобальных политтехнологий, обеспечивающих в т.ч. давление на Россию, стали весьма одиозные и неприемлемые проекты, по сути являющиеся элементами технологии расчеловечивания, культурно-цивилизационного перекодирования. В этих проектах отклонение выдается за норму с главной целью - управление обществами и глобальным мироустройством. Успешно реализуется в США и странах Евросоюза технология под условным названием «власть меньшинств», диктующая обществу новые «ценности», модели и стандарты поведения.

Одним из академических концептуальных обоснований такой политики можно считать либеральную концепцию канадского политического философа Чарльза Тейлора. В своём эссе «Политика признания» он первым затронул вопрос о политике признания, понимая под этим не только официальное признание существования того или иного меньшинства в рамках государства, но и признание прав этого меньшинства и включение в социальную, культурную и политическую жизнь страны, т.е. полноценное гражданство. С его точки зрения, «потребность в признании - жизненно необходима, поскольку представляет собой один из аспектов развития современного субъекта, включающий не только требования равенства, но и гарантии самовыражения». Лишь «взаимное уважение групп субъектов дает основу их моральным требованиям взаимного признания прав друг друга на культурную самобытность». Иными словами, «требования равенства предшествуют и являются основой обеспечения права на свободу культурного самовыражения».

Среди наиболее ярких проектов по культурно-цивилизационному перекодированию Запада и использованию этого инструмента для внешнеполитического давления на Россию является активная легализация и узаконивание однополых браков, усыновление детей однополыми парами, возводимое в ипостась естественной формы человеческого бытия.

В этом контексте в декабре 2011 г. Барак Обама объявил о том, что одной из приоритетных задач внешнеполитического курса Вашингтона становится борьба за права сексуальных меньшинств за рубежом, однако в восьми штатах самих США (Алабаме, Аризоне, Луизиане, Миссисипи, Оклахоме, Южной Каролине, Техасе и Юте) пропаганда гомосексуализма запрещена на официальном уровне и преследуется по закону. Это очередная яркая иллюстрация двойных стандартов во внешней политике Соединенных Штатов. Легализация однополых браков стала отдельным вектором внутренней и внешней политики США и стран Евросоюза. Именно поэтому российский закон о запрете гей-пропаганды среди несовершеннолетних вызвал шквал критики на Западе, где он автоматически получил трактовку через призму «нарушения прав человека», обретя форму оружия внешнеполитического давления.

Не менее «знаковым» и одиозным событием стало выступление в ООН австрийского певца-трансвестита Томаса Нойвирта (Кончита Вурст) и его встреча с Генсекретарем организации Пан Ги Муном. Практически синхронные, как по команде, получившие в СМИ название «каминг аутов» (англ. сoming out) публичные признания главы американской корпорации «Эппл» («Apple») Тима Кука и министра иностранных дел Латвии Э.Ринкевича в нетрадиционной сексуальной ориентации.

Вписывается в европейские реалии и современное сексуальное воспитание в детских садах и школах, когда с раннего возраста детям внушают мысль о норме однополых браков и способности таких пар вырастить и воспитать ребенка с традиционными морально-ценностными ориентациями. Причем сексуальное воспитание является официальной частью образовательной политики ряда стран Европы и США, а занятия по данному предмету должны посещаться в обязательном порядке. В частности, в Германии за отказ школьников от их посещения предусматривается уголовная ответственность для родителей.

Пропаганда субкультур и движений, подобных Сhildfree, цель которых – навязывание населению идеи нецелесообразности рождения детей по причине обременения лишней ответственностью и лишения себя возможности получать удовольствие от жизни также становится атрибутом создания «параллельной реальности» международного масштаба.

Ювенальная юстиция – система правосудия в отношении несовершеннолетних граждан, в которой элементом реализации рассматриваемых в данной статье технологий становится давление на родителей, насильственное изъятие детей из семьи без видимых оснований, разрушение традиционных семейных ценностей.

Следующим шагом на пути построения западного «прогрессивного» общества грозит стать педофилия и инцест, о чем современные неолибералы в Европе говорят всерьез. Так, депутат шведского парламента Моника Грённ предлагает легализовать инцест, а в Дании признать инцест «гендерной нормой» требует политик Пернилле Шкиппер.

На этом фоне контроль над репродуктивной функцией населения и содействие сокращению рождаемости вполне логично вписываются в избранный алгоритм решения задач по переформатированию глобального мироустройства. Неоднократно со стороны видных государственных деятелей, представителей крупного бизнеса CША звучали высказывания по поводу необходимости сокращения численности населения. Так, к примеру, основатель Майкрософт Билл Гейтс говорил, что «в мире сегодня 6,8 миллиарда человек. Численность населения стремительно приближается к 9 миллиардам. Если мы сейчас действительно хорошо поработаем над новыми вакцинами, медико-санитарной помощью, помощью в области репродуктивного здоровья, возможно, мы сможем понизить его процентов на 10 – 15».

Джон Пи. Холдрен советник по науке президента США Барака Обамы пошел еще дальше, заявив, что «было бы легче осуществить программу по стерилизации женщин после рождения ими второго или третьего ребёнка, чем пытаться стерилизовать мужчин. Разработка капсулы продолжительной стерилизации, которую можно было бы вшить под кожу и удалить, когда беременность желательна, открывает дополнительные возможности для принудительного регулирования рождаемости. Капсулу вшивали бы в период половой зрелости и изымали бы по официальному разрешению для ограниченного числа рождений детей».

Упомянутые примеры проектов, формирующих альтернативную реальность, когда отклонение выдается за норму, вполне вписываются в логику реализации стратегии США по переформатированию глобального мироустройства в качестве ее отдельного самостоятельного вектора.

Окна» Овертона

Концептуальной квинтэссенцией и систематизацией подходов социальных инженеров к легализации запретного явилась разработка американского социолога, вице-президента Макинского центра публичной политики Джозефа Овертона, чью теорию посмертно назвали «Окнами Овертона». Он описал реально работающую технологию. В качестве иллюстративного примера использована тема каннибализма. На первом этапе осуществления задачи эта идея отвратительна и совершенно не приемлема в обществе. Первое движение Окна Овертона – перевести тему каннибализма из области немыслимого в область радикального: «если есть свобода слова, то почему бы не поговорить о каннибализме»? В этой связи необходимо привлечь авторитетных ученых, к мнению которых прислушиваются в обществе. Проводятся симпозиумы по теме, обсуждается история предмета, вводится в научный оборот и появляется факт авторитетного высказывания о каннибализме (дискуссия о людоедстве в рамках «научной респектабельности»).

Окно Овертона двинулось – произошел пересмотр позиций и переход от непримиримо отрицательного отношения общества к отношению более позитивному. Результат первого шага – неприемлемая тема введена в оборот, табу десакрализовано, произошло разрушение однозначности проблемы, созданы «градации серого».

Окно движется дальше и переводит тему каннибализма из радикальной области в область возможного. На этой стадии продолжается цитирование «учёных». Для легализации немыслимой идеи необходимо подменить её подлинное название. Каннибализм превращается в более благозвучный термин «антропофилия». Параллельно создается легитимирующий прецендент (исторический, мифологический, реальный или выдуманный) как «доказательство» того, что «антропофилия» может быть узаконена. Затем появляется возможность двигать Окно Овертона с территории возможного в область рационального. Это третий этап. В массовом сознании искусственно создаются условия борьбы вокруг этой проблемы.

Окно Овертона двигается далее. Для популяризации темы каннибализма необходимо поддержать её продукцией массовой культуры, увязывая с образами исторических личностей и современных «раскрученных» в СМИ деятелей. «Антропофилия» массово проникает в новостные, аналитические программы и ток-шоу. Тема автономно самовоспроизводится в СМИ, шоу-бизнесе и политике. Затем наступает пятый этап движения Окна возможностей Овертона – перевод темы из категории популярного в сферу политики: готовится законодательная база, лоббистские группы консолидируются и выходят из тени. Публикуются социологические опросы, якобы подтверждающие высокий процент сторонников легализации каннибализма. Политики начинают публично высказываться о возможности законодательного закрепления такого явления. В общественное сознание вводят новую норму – «запрещение поедания людей запрещено». Либеральный концепт – толерантность как запрет на табу и губительные для общества отклонения становится догмой. Общество сломлено. Приняты законы, изменены (разрушены) нормы человеческого существования.

Описанную Овертоном технологию проще всего реализовать в подготовленном, толерантном обществе. В том обществе, у которого нет идеалов, в котором размыты фундаментальные ценности, отсутствует пассионарность и иммунитет против культурной агрессии в «ядро цивилизации».

Именно цивилизационное перекодирование с целью управления лежит в основе применения таких технологий. Задача представленного материала – в очередной раз «сигнализировать» о возможных последствиях недооценки степени влияния и значимости этого не вполне осязаемого компонента внешней политики США. Нельзя игнорировать инструменты уничтожения ценностного фундамента, рассеивания потенциала для сопротивления угрозе. На этом фоне Россия остается главным оплотом противодействия проектам глобальной социальной инженерии.

Для адекватного ответа на стоящие перед Россией вызовы представляется необходимым ускоренное формирование и практическое применение системных потенциалов «мягкой силы» во внешней политике России, в т.ч. посредством подготовки концепции «мягкой силы» Российской Федерации; стратегии обеспечения национальной культурной безопасности Российской Федерации, стратегии информационной безопасности России в условиях информационных и психологических войн, технологий противодействия сетевым формам терроризма и сетевым (твиттерным) механизмам конфликтной мобилизации, исследование зарубежных политтехнологий, реализуемых (планируемых) по периметру границ России и разработка предложений по противодействию «цветным революциям» в Российской Федерации.

При реализации такой работы необходимо учитывать контекст новых реалий мироустройства. Проводя тщательный анализ актуальных инновационных механизмов реализации «мягкой силы» (сетецентричный принцип, социальные сети и блогосфера, в т.ч. как двигатель революций, информационные и кибервойны, ненасильственное сопротивление, правозащитные концепции т.д.), формировать системное и интегральное видение как «лицевой стороны», так и «изнанки» глобальных процессов современности.

Заключение

Анализ литературы по теме «социальные технологии» позволяет сделать ряд выводов. Термин социальные технологии — один из новейших в социологической науке. Социологическая мысль, начиная с 60-х годов, проявляет интерес к этой проблематике, активно включается в ее разработку. Социальная технология представляют собой совокупность методов и приёмов, позволяющих добиваться результатов в задачах взаимодействия между людьми, то есть по сути социальная технология - это структура коммуникативных воздействий, изменяющих социальные системы или ситуации. Также социальную технологию можно определить как последовательность этапов социального взаимодействия, в ходе которой каждый субъект, участвующий во взаимодействии, реализует собственную управленческую стратегию по отношению к другим и формирует социальную действительность. В настоящее время разработано множество определений данного термина. Согласно определениям можем классифицировать социальные технологии следующим образом: собственно социальные; экономические; управленческие; политические; в духовной сфере. Все социальные технологии связаны с развитием общества. Одна из ключевых проблем использования социальных технологий в современных условиях – это преодоление технократического подхода к управлению и усиление внимания к философско-методологическому обеспечению действий социальных технологий на всех этапах их «жизненного пути».Развитие общества в настоящее время характеризуется активным развитием информационного пространства, возможность управления которым определяется уровнем развития социальных технологий.

Также в настоящее время социальные технологии выступают как вид операционального социального самосознания, прагматически ориентированной социальной рефлексии, которая выражается в осмыслении тех технологических законов, которые позволяют обществу найти внутреннее социальное измерение оптимальности метаморфоз. Можно сказать, что социальные технологии — это социальный институт инноваций и социального творчества, диагностики, тактики и стратегии общественного развития. Социальные технологии в теснейшем взаимодействии с конвергирующими нано-, био-, инфо- и особенно когнитивными технологиями во многом уже определяют жизнь и развитие современного общества. Когнитивные технологии, основанные на социальных технологиях и получившие широкое распространение в последнее время приобретают фундаментальный характер и решающим образом предопределяют действие и результативность социальных технологий. Без когнитивной проработки любая социальная технология при всех своих позитивных целях парадоксальным образом способна ухудшать, а не улучшать ситуацию при внешнем и формальном соблюдении всех инновационных требований