Академик Д. С. Лихачев на вопрос, трудно ли быть порядочным человеком, отвечал: нет, очень легко: всегда делаешь то, что хочешь.

Главный мотив нравственного поведения здесь — совесть. Если стыд — чувство, направленное вовне, выражающее ответственность человека перед другими людьми, то совесть направлена вовнутрь личности и есть выражение ответственности ее перед самим собою. В совести нравственные принципы, извлеченные личностью из поля культурных норм, превращаются в интериоризованные императивы. Голос совести — это голос общества внутри нас, голос культуры, ставший нашим собственным голосом. С. Моэм писал, что общество пускает в ход против личности три оружия — закон, общественное мнение и совесть; от первых двух личность может защититься, но от совести защиты нет, ибо она «предатель в собственном стане».

«Если хочешь спать спокойно, возьми с собой в постель чистую совесть», — гласит древняя мудрость. Кант называл совесть «внутренним судилищем в человеке».

«Каждый человек имеет совесть, и он всегда ощущает в себе внутреннего судью, который наблюдает за ним... и эту силу, стоящую на страже законов в нем, не он сам себе (произвольно) создает, она коренится в его сущности. Она следует за ним, как его тень, когда он намерен ускользнуть от нее. Он может с помощью наслаждений и развлечений заглушать или усыплять себя, но он не может избежать того, чтобы время от времени не прийти в себя или очнуться, и тогда он тотчас слышит грозный ее голос. При своей крайней

развращенности он может, пожалуй, дойти до того, чтобы никогда не обращаться к ее голосу, но он не может не слышать его».

Человек как существо, обладающее совестью, оказывается, как подчеркивает Кант, раздвоенным на «Я», которое с трепетом стоит перед судом совести, и другое «Я», которое обвиняет и судит. Но так как оба эти «Я» все же принадлежат одной и той же личности, то получается, что обвиняемый является своим собственным судьей. Это, говорит Кант, есть «нелепое представление о суде, ведь в таком случае обвинитель всегда проигрывал бы». Но совесть как «внутренний судья» способна противопоставить себя «подсудимому», потому что она действует как бы от имени другого лица — «идеального лица, которое разум создает для самого себя». Это лицо, чье суждение выражает совесть, должно мыслиться всеведущим и всевластным (иначе его решения не имели бы силы). А поскольку такое существо называют Богом, постольку «совесть должна мыслиться как субъективный принцип ответственности перед Богом за свои поступки».291 Совесть нередко и именуют «гласом Божьим». Но Кант, который считает недоказуемым религиозный тезис о существовании Бога, подчеркивает,

что из данного толкования совести не следует, что действительно есть некое «всеведущее и всевластное существо» вне человеческой личности. Такое существо является лишь идеальной, мысленно представляемой инстанцией внутри личности. Можно сказать, что оно есть идеальный образ нравственности или отраженный в личностном сознании идеал нравственной культуры —этический идеал.