Каковы пути обретения человеком свободы?

Свобода понимается А. Камю как присущая природе человека потребность самовыражения личности, бунт же – как мятеж против судьбы, как моральный протест против абсурда. Вместе с тем,
в своей Нобелевской речи 10 декабря 1957 г. А. Камю предостерегает от неразумного упоения свободой: «Свобода опасна, обладать ею так же трудно, как и упоительно» (Камю А. Бунтующий человек. М., 1990. С. 361).

Проблема человеческой свободы находится в центре внимания философии Ж.-П. Сартра. Сущность человеческой реальности Ж.-П. Сартр видит в специфике человеческой субъективности, которая в конечном счете сводится к сознанию. В этом плане он исследует онтологию сознания. Так, в работе «Бытие и ничто» он анализирует три формы проявления бытия в человеческой реальности: «бытие-в-себе», «бытие-для-себя», «бытие-для-другого». Непосредственная жизнь самосознания обнаруживается в «бытии-для-себя», которое автор понимает как чистое «ничто». «Бытие-в-себе» есть абсолютная пассивность сознания. Оно не может действовать на сознание, также не может быть причиной чего-либо. «Бытие-для-другого» обнаруживает свою предметность тотчас же, как только конкретная личность входит в сферу другого сознания. Это «вхождение» в сознание другого есть отчуждение собственных возможностей, так как, «если есть другой, то – кем бы и каким бы он ни был
и каковы бы ни были его отношения со мной, я оказываюсь наделенным некоторой внешностью и природой». И проблема заключается в том, что «я теряю свободу и становлюсь некоторой вещью»,
а вещь эта «находится «вон-в-том» за пределами моей живой свободы, как извне данное свойство моего «бытия-для-другого» (Сартр Ж. Бытие и ничто // Философские науки. 1989. № 3. С. 94). «Как сознание другого для меня – это одновременно и тот, кто похитил у меня бытие, и тот благодаря которому «наличествует» некое бытие, являющееся моим» (там же).

Феноменологическая онтология служит Ж.-П. Сартру для обоснования свободы, которая не терпит ни причины, ни основания, ибо свобода есть свобода выбора человеком своего бытия: человек таков, каким он себя свободно выбирает, но абсолютность свободы делает человека не свободным от своей свободы. Оторванная от объективной реальности и абсолютизированная свобода претворяется лишь в «свободу желать». Здесь необходимо обратить внимание на то, что Ж.-П. Сартр различает свободу как определение человека и свободу как действие. В частности, он пишет: «Но стремясь к свободе, мы обнаруживаем, что она целиком зависит от свободы других людей и что свобода других людей зависит от нашей свободы» (Сартр Ж.-П. Экзистенциализм – это гуманизм // Сумерки богов. М., 1988. С. 341). В своей работе «Критика диалектического разума» Ж.-П. Сартр предпринимает попытку раскрыть сущность коллективного группового сознания или коллективной субъективности, которая возможна посредством появления третьего. Третий есть форма опосредования деятельности пары индивидов, изымает из их отношений материальную опосредованность, эту угрозу разъединения. «Своей практикой и в ней третий утверждает в группе неразличимость индивидуального и общего актов, – пишет он. Именно здесь появляется первое «мы», – которое является практическим, а не субстанциональным» (цит.: Филиппов Л.И. Философская антропология Жана Поля Сартра. М., 1977. С. 239). Здесь Ж.-П. Сартр приближается к выявлению предметно-практической общественной сущности человека. И именно на этом пути и сами философы-экзистенциали­сты, и их критики видят возможности учитывать достижения марксистской философии в разработке проблемы сущности человека.