21 страница. Тихоокеанское главное командование адмирала Ч

Тихоокеанское главное командование адмирала Ч. Нимица, в составе которого в основном были силы флота, получало директивы, как правило, от начальника штаба ВМС и направляло непосредственно ему доклады и отчеты. Даже когда силы флота входили в группировку войск, которой командовал представитель армии, главнокомандующий сохранял ответственность перед начальником штаба ВМС. [339]

Стратегическая авиация США, выделенная в ходе войны в самостоятельный род сил, имела собственное командование, которое подчинялось командующему ВВС армии; при проведении воздушных операций против Германии и особенно против Японии она действовала зачастую независимо от главных командований на ТВД.

Американские группировки войск на Североафриканском, Средиземноморском и Западноевропейском театрах военных действий входили в состав объединенных союзных командований. Если это командование возглавлял английский генерал, то американские представители видов вооруженных сил сохраняли прямые линии связи со своими вышестоящими штабами и, таким образом, пользовались относительной самостоятельностью. Подобный механизм управления нередко приводил к трениям и открытым спорам между двумя союзными армиями.

В целом в годы войны стратегическое руководство США приобрело определенный опыт в управлении боевыми действиями крупных группировок войск на различных театрах, удаленных от территории страны, в использовании стратегической авиации и материально-техническом обеспечении войск. Большое влияние на систему стратегического руководства оказала коалиционная стратегия. Полученный в ходе войны опыт был положен в основу строительства вооруженных сил и, в частности, при принятии в 1947 г. «закона о национальной безопасности», который установил структуру вооруженных сил и систему стратегического руководства, сохранившуюся в основном в послевоенные годы.

Система стратегического руководства Англии накануне войны строилась под влиянием многовекового развития и особенностей географического положения этой колониальной державы. Поскольку главную угрозу безопасности Британским островам англичане видели в фашистской Германии, одной из задач стратегического руководства Англии являлось обеспечение защиты метрополии и морских коммуникаций. В случае войны предполагалось использовать в военных действиях войска всех доминионов и основных колоний под единым имперским стратегическим руководством.

Верховным главнокомандующим вооруженными силами Британской империи номинально считался король, фактически им был премьер-министр, стоявший во главе военного кабинета. Этот кабинет решал широкий круг вопросов руководства войной, в том числе организации работы военной промышленности, обороны метрополии, использования людских ресурсов, строительства вооруженных сил в доминионах и колониях. На местах его указания и решения осуществлялись соответствующими министерствами (армии, военно-морских и военно-воздушных сил) через генерал-губернаторов, а в Индии — через вице-короля.

Высшим органом стратегического руководства был комитет начальников штабов, который разрабатывал планы операций на театрах и осуществлял контроль за ходом военных действий{362}.Его работой руководил премьер-министр (с мал 1940 г. — У. Черчилль). Решения комитета проводились в жизнь через штабы видов вооруженных сил, которые разрабатывали планы применения этих сил и непосредственно руководили их действиями.

Характерной чертой в английской системе стратегического руководства являлась слабая координация. «В течение всей второй мировой войны, — писал впоследствии английский военный теоретик Э. Кингстон-Макклори, — боевые действия трех видов вооруженных сил фактически [340] представляли собой не совместные операции, преследующие единую цель, а обособленные, плохо скоординированные действия, не связанные общностью задач»{363}. Примером слабого взаимодействия явилась неудачная операция английских вооруженных сил в Норвегии весной 1940 г. Руководство группировками английских войск осуществляли командования на ТВД (командование экспедиционных сил Великобритании в Европе, созданное в начале войны, командование вооруженных сил на Ближнем и Среднем Востоке и др.).

Система стратегического руководства Франциискладывалась под влиянием опыта первой мировой войны и с учетом того, что ее вооруженные силы должны были непосредственно противостоять крупным сухопутным и воздушным силам Германии. Наряду с использованием трех видов вооруженных сил — сухопутных войск, авиации и военно-морского флота — предусматривалось привлечение к военным действиям национальных формирований некоторых колоний.

Вопросы подготовки страны к войне непосредственно решались в Совете национальной обороны, в который входили все члены кабинета министров, маршал Ф. Петэн, начальник генерального штаба, а с правом совещательного голоса — главнокомандующие видами вооруженных сил и начальник штаба колониальных войск.

С началом войны был образован военный комитет под председательством президента республики, являвшегося верховным главнокомандующим вооруженными силами Франции. В пего вошли премьер-министр, некоторые министры и главнокомандующие видами вооруженных сил. Основные решения по ведению войны принимались главой правительства, который с сентября 1939 г. одновременно являлся министром национальной обороны и министром армии. Координировать действия сухопутных сил, авиации и флота должен был генеральный штаб, но, ввиду того что главнокомандующие ВВС и ВМФ ему не подчинялись, он не смог, обеспечить согласованных действий видов вооруженных сил. Вся эта система военного руководства рухнула в результате поражения Франции летом 1940 г.

В июне 1943 г. в Алжире был создан Французский комитет национального освобождения, что означало одновременно учреждение верховного органа но руководству вооруженной борьбой. Сопредседателем, а затем председателем комитета стал генерал де Голль (главнокомандующий французской армией). Непосредственное руководство военными действиями французского экспедиционного корпуса в Италии, французскими внутренними формированиями, а позже 1-й французской армией, вошедшей в состав 6-й группы армий союзников, осуществлял главнокомандующий (с 1944 г. и председатель Временного правительства Французской Республики) через генеральный штаб.

Таким образом, особенностью систем стратегического руководства США, Англии и Франции в годы войны являлось то, что в этих странах осуществлялась централизация не только политических, но и военных функций в руках главы государства (или главы правительства). При соблюдении общего принципа централизма в высших органах руководства допускалась некоторая автономность оперативно-стратегического звена. Однако в деятельности исполнительных органов часто нарушалась согласованность, в решении стратегических и оперативно-стратегических задач проявлялась недостаточная оперативность, допускались просчеты в планировании. [341]

3. Стратегическое руководство Германии, Италии и Японии

В организации стратегического руководства вооруженными силами государств фашистско-милитаристского блока было много общего. Это определялось сходством их государственного, политического и военного устройства, внутренней и внешней политики, принятых методов ведения военных действий. Вместе с тем система стратегического руководства каждого из этих государств имела свои существенные особенности.

Система стратегического руководства Германии,сложившаяся к началу второй мировой войны, впитала опыт прусского милитаризма в ведении захватнических войн и отражала крайне реакционную сущность фашизма. Режим фашистской диктатуры характеризовался узурпацией политической, административной и военной власти фюрером, который занимал все высшие посты в государстве, в том числе и пост верховного главнокомандующего.

Еще в 1938 г. в Германии было упразднено военное министерство и создано верховное главнокомандование вермахта (ОКБ), непосредственно подчиненное фюреру. В его функции входила координация действий видов вооруженных сил, а также управление гражданской администрацией по экономической подготовке войны. В составе ОКБ наиболее важную роль играл штаб оперативного руководства (фактически личный штаб фюрера){364}.Он осуществлял стратегическое планирование, разрабатывал оперативные директивы, организовывал взаимодействие .между вооруженными силами стран блока.

Поскольку осуществление агрессивных замыслов германского империализма зависело прежде всего от хода войны на суше, первое место в системе стратегического руководства занимали главное командование сухопутных войск (ОКХ) и его генеральный штаб, начальник которого являлся одновременно первым заместителем главнокомандующего сухопутными войсками. Генеральный штаб решал все вопросы по подготовке и использованию сухопутных войск, планированию операций и повседневному руководству военными действиями на континентальных театрах. Большую роль в управлении войсками играли также командования и штабы оперативно-стратегических объединений сухопутных войск — групп армий. Их командующие имели широкие полномочия при подготовке и ведении операций.

С началом войны против Советского Союза роль главного командования и генерального штаба сухопутных войск значительно возросла. На них была возложена ответственность за планирование и осуществление операций на восточном фронте; другие театры военных действий в оперативном отношении были подчинены ОКБ. После того как в декабре 1941 г. вермахт потерпел поражение под Москвой, пост главнокомандующего сухопутными войсками взял на себя верховный главнокомандующий Гитлер, значение генерального штаба в механизме управления еще более увеличилось. Это выразилось, в частности, и в том, что в отличие от штаба оперативного руководства с немногочисленным составом генеральный штаб сухопутных войск располагал обширным аппаратом, поэтому ему поручалась подготовка исходных данных, необходимых для разработки оперативно-стратегических планов, и отводилась важная роль в руководстве военными действиями.

В начале второй мировой войны, пока вермахту противостояли армии капиталистических стран Европы, система стратегического руководства Германии функционировала без особых сбоев. Однако отлаженный механизм [342] военной машины начал давать перебои, когда вермахт вторгся в пределы Советского Союза. Стратегическое руководство оказалось неспособным правильно оценить соотношение сил, глубоко проанализировать политические, экономические и военные факторы в их взаимосвязи.

Поражения вермахта на советско-германском фронте потрясли систему немецко-фашистского стратегического руководства. «Потеряв инициативу, — отмечал Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, — гитлеровское командование не справилось с возникшими трудностями как в отношении организации операций, так и в практическом их осуществлении, что значительно приблизило час их катастрофического поражения»{365}. Попадая в сложную обстановку, фашистское командование зачастую не находило оптимальных решений, опаздывало с постановкой задач, ставя войска в трудное, а подчас безвыходное положение. Просчеты в управлении войсками становились все чаще, а их последствия — все тяжелее.

Пытаясь найти выход из затруднений, в которых оказался вермахт на советско-германском фронте, гитлеровское руководство часто прибегало к перестановке, «перетряхиванию» высшего военного командования. Так, после поражения под Москвой было проведено массовое отстранение от должностей высокопоставленных генералов и офицеров действующей армии, в том числе главнокомандующего сухопутными войсками, всех командующих группами армий и многих командующих армиями.

Однако перестановки в высшем командном составе и сосредоточение все больших полномочий и руках фюрера не оказали положительного влияния на подготовку и проведение операций. Более того, с назначением его главнокомандующим сухопутными войсками авантюризм как характерная черта политики и стратегии фашистской Германии стал еще заметнее в сфере решения оперативных вопросов. Усилился процесс мелочной регламентации деятельности командующих группами армий.

Стремление повысить эффективность стратегического руководства выражалось также в усилении процесса сращивания высшего военного командования с руководящим аппаратом нацистской партии. На многие штабные и командные посты были «выдвинуты» чины СС и гестапо. В январе 1945 г., например, командующим группой армий «Висла» был назначен рейхсфюрер СС Гиммлер. В конце войны делалась попытка упростить структуру подчиненности: в апреле 1945 г. штаб оперативного руководства вооруженными силами и генеральный штаб сухопутных войск были слиты в единый генеральный штаб вооруженных сил. Но эти организационные меры не могли уже оказать положительного влияния на деятельность стратегического руководства.

Другой мерой, предпринятой в целях выхода из трудностей и спасения пошатнувшейся системы фашистского руководства, было проведение ежедневных совещаний высшего командного состава в ставке верховного командования. На этих совещаниях присутствовали высшие чины фашистской военной верхушки, в том числе начальник генерального штаба сухопутных войск, главнокомандующие и начальники штабов военно-воздушных сил и военно-морского флота, генерал-инспектор танковых войск, министр вооружения и боеприпасов и другие. Однако и такая форма руководства не дала и не могла дать желаемого эффекта. Бесчисленные, подчас противоречивые указания ставки, поток спускаемых в войска директив свидетельствовали о потере перспективы и неумении выделить основное в цени военных событий. Частая замена руководящих кадров при сохранении неизменными общих основ, методов и приемов стратегического руководства усугубляла его порочность, неизбежно вела к усилению шаблонности и авантюризма. Порочность такого руководства полностью [343] проявилась в провале его стратегических планов на советско-германском фронте.

Следовательно, система стратегического руководства фашистской Германии, созданная еще при подготовке к агрессии, в ходе войны функционировала все с меньшей эффективностью, потерпев в конечном счете полное банкротство. Вместе с тем она действовала, хотя и с перебоями, до тех пор, пока вооруженные силы Германии не были окончательно разгромлены.

В Италиивысшая государственная и военная власть формально принадлежала королю, в действительности же во главе государства и вооруженных сил стоял фашистский диктатор Муссолини, который одновременно возглавлял военное, авиационное, морское министерства и министерство национальной безопасности. Ему непосредственно был подчинен и генеральный штаб вооруженных сил. Наряду с министерствами и генеральным штабом существовал межведомственный орган — высший совет национальной обороны, выполнявший совещательные функции. Военное, авиационное и морское министерства также имели свои генеральные штабы.

Характерной чертой системы стратегического руководства фашистской Италии было и то, что она все в большой степени становилась зависимой от военно-политического руководства Германии. Даже при обороне Сицилии в 1943 г. итальянское руководство находилось под контролем командующего немецкими войсками, который являлся полномочным представителем Гитлера но всем вопросам ведения войны в Центральном и Западном Средиземноморье.

В ходе войны выявилось, что система стратегического руководства Италии неспособна с высокой эффективностью решать присущие ей задачи. Отсутствие четкого планирования, ясности и конкретности поставленных целей, твердого управления войсками в ходе операций наряду с относительно низкой боеспособностью армии привели к тому, что ни в одной из проведенных операций не было достигнуто крупного и прочного успеха.

Система стратегического руководства милитаристской Японии была построена в соответствии с военной доктриной, предусматривавшей ведение агрессивных войн на Азиатском континенте и в бассейне Тихого океана.

Высшим военно-политическим органом Японии, принимавшим важнейшие решения по ведению войны, являлась императорская (имперская) конференция, в заседаниях которой принимали участие император, премьер-министр, военный и военно-морской министры, начальники генеральных штабов армии и флота. Ее решения выполнялись правительством и ставкой.

Принятие согласованных, более конкретных решений осуществлялось советом но координации действий ставки и правительства, в который наряду с другими государственными деятелями входили те же военные министры и начальники генштабов (в августе 1944 г. этот совет был преобразован в Высший совет по руководству ионной).

Верховным главнокомандующим вооруженными силами являлся император. Сухопутные силы возглавлял военный министр, а флот — военно-морской министр{366}. При верховном главнокомандующем японскими вооруженными силами имелись совещательные органы: совет маршалов [344] и высший военный совет. Они координировали усилия армии и флота, а также решали другие военные и военно-экономические проблемы.

Стратегическое руководство осуществлялось через ставку (высший военный орган страны), созданную еще в 1937 г., с началом агрессии против Китая. Она была, наделена широкими полномочиями и имела право принимать решения по важнейшим оперативно-стратегическим вопросам. Ставка состояла из секций армии и флота. В нее входили военный и военно-морской министры и их заместители, начальники генеральных штабов и другие руководящие представители военного и военно-морского министерств и штабов. Секции ставки, возглавлявшиеся, но существу, начальниками генеральных штабов, не только стремились действовать самостоятельно, но порой и соперничали между собой.

Руководство боевыми действиями сухопутных поиск ставка осуществляла через командующих фронтами, стратегических направлений и отдельных объединений, а боевыми действиями военно-морского флота — через командующих флотами и военно-морскими базами.

В целом система стратегического руководства в Японии была более устойчивой, нежели в Германии и Италии. Однако в условиях несоответствия захватнических планов реальным возможностям она оказалась не в состоянии выполнить до конца возлагавшиеся на нее функции.

Таким образом, системы военного руководства Германии, Италии и Японии, опиравшиеся на реакционные политические режимы, оказались не способными воплотить в жизнь авантюристические военные планы и потерпели банкротство в результате побед, одержанных вооруженными силами стран антифашистской коалиции.

4. Коалиционное руководство вооруженной борьбой

В годы второй мировой войны наряду с национальными системами стратегического руководства в различных формах осуществлял ось и коалиционное руководство вооруженными силами. Каждая из противоборствовавших коалиций стремилась объединить усилия в борьбе за достижение военно-политических целей. В формах и методах коалиционного руководства, его действенности нашли отражение социально-политические, экономические, внешнеполитические и военно-стратегические особенности, присущие воевавшим государствам. Существенные различия между противоборствующими коалициями, а также между государствами внутри коалиций влияли на региональные формы военного сотрудничества союзных государств.

С образованием антигитлеровской коалициибыли созданы объективные предпосылки для военного сотрудничества государств, вооруженные силы которых участвовали в борьбе против фашистского блока. Это сотрудничество выражалось, в частности, в координации военных усилий стран через их органы стратегического руководства. Главная особенность, присущая стратегическому использованию вооруженных сил государств антигитлеровской коалиции в совместной борьбе против вооруженных сил фашистского блока, состояла в том, что в ходе войны не было создано постоянно действующего органа объединенного военного руководства всех союзных стран.

Наиболее важные вопросы сотрудничества рассматривались на конференциях глав правительств СССР, США и Англии при участии представителей высших военных штабов. Здесь стороны обменивались военно-политической информацией, решали принципиальные вопросы оценки международной обстановки и перспектив развития вооруженной борьбы. [345]

Важное место в координации усилий Советских Вооруженных Сил и вооруженных сил западных союзников заняла переписка глав правительств СССР, США и Англии. В посланиях главы правительств уточняли размеры оказания взаимной помощи, вносили коррективы в планы военных действий в интересах вооруженных сил тех или иных стран, иногда уточняли общие планы совместных боевых действий, сроки и количество военных поставок. Вопросы согласования военных действий союзных армий обсуждались на двусторонних встречах глав правительств, а также в ходе их консультаций с послами союзных стран. Для ведения переговоров с правительствами стран, отпадавших от фашистской Германии, осенью 1943 г. была создана военно-политическая комиссия из представителей СССР, США и Великобритании. Взаимная информация о военных действиях шла через военные миссии стран коалиции и путем обмена телеграммами между генеральными штабами и другими органами высшего военного командования.

Практическое решение военных вопросов и задач согласования действий вооруженных сил осуществлялось высшими военными штабами, а также другими компетентными органами стран антифашистской коалиции на основе договоренности глав правительств. Опыт войны показал, что такой способ позволяет сравнительно оперативно решать многие проблемы в общих интересах. Совместными усилиями Генерального штаба Вооруженных Сил СССР и представителей главного командования США были организованы боевые действия военно-воздушных сил США при проведении «челночных операций» в 1944 г.

Большую работу проводил созданный по решению ГКО аппарат Военно-Морского Флота СССР в США, Великобритании и Иране. Он поддерживал постоянные контакты с союзным военно-морским командованием (Британским адмиралтейством и Управлением военного судоходства США) по вопросам организации конвоев, маршрутов их следования, выделения военных кораблей для охраны транспортов. В сентябре 1941 г. Главный морской штаб советского ВМФ совместно с представителями военно-морских сил Великобритании разработал основы взаимодействия британских и советских кораблей в северных подах.

Согласование военных усилий СССР, США, Англии и Франции во второй мировой войне дало в конечном счете положительный результат. Однако невыполнение союзниками в течение длительного времени своего основного обязательства — открытия второго фронта в Европе — приводило к затягиванию войны, отрицательно сказывалось на ходе военных действий не только на советско-германском фронте, но и на других фронтах, в значительной степени осложняло разработку планов Ставкой ВГК. «Вполне понятно, — отмечалось в меморандуме И. В. Сталина У. Черчиллю 13 августа 1942 г., — что Советское Командование строило план своих летних и осенних операций в расчете на создание второго фронта в Европе в 1942 году. Легко понять, что отказ Правительства Великобритании от создания второго фронта в 1942 году в Европе... осложняет положение Красной Армии на фронте и наносит ущерб планам Советского Командования»{367}.

Наряду с коалиционным военным руководством четырех держав — СССР, США, Англии и Франции («большая коалиция») — в ходе войны действовали региональные системы руководства вооруженной борьбой. Они создавались по мере необходимости, различались но политическим и военным целям в войне, масштабам вооруженной борьбы и составу входивших в них стран.

Одной из таких систем коалиционного руководства вооруженной [346] борьбой являлось объединение усилий Вооруженных Сил СССР и армий стран, участвовавших в военных действиях на советско-германском и советско-японском фронтах в соответствии с межправительственными соглашениями о совместной борьбе с фашистской Германией и милитаристской Японией. Эта работа осуществлялась Советским правительством и Ставкой ВГК по согласованию с правительствами и высшими военными органами Болгарии, Польши, Румынии, Чехословакии, Монгольской Народной Республики. По вопросам же внутренней жизни, организационным и материального обеспечения воинские формирования этих стран сохраняли самостоятельность{368}.

Развитие новых форм взаимоотношений и взаимодействия между армиями различной национальной принадлежности зависело, в частности, от условий их создания и вступления в войну. В польских и чехословацких войсках, формировавшихся и проходивших подготовку на территории Советского Союза, способы управления во всех командных инстанциях были примерно такими же, как и в Советской Армии.

Согласование усилий вооруженных сил выражалось чаще всего в совместной разработке планов операций, личной встрече глав (представителей) правительств, командующих и военных миссий. Так, принципиальные вопросы использования болгарских войск на советско-германском фронте были решены на встрече в ноябре 1944 г. командующего войсками 3-го Украинского фронта с главой правительства Отечественного фронта Болгарии. Накануне Белградской операции организация взаимодействия войск обсуждалась на встрече командования 3-го Украинского фронта с главнокомандующим НОАЮ И. Броз Тито и представителем болгарского командования. В решении задач по организации оперативно-тактического взаимодействия чаще всего практиковался обмен офицерами связи. При штабах 1-й и 2-й болгарских армий, например, работали оперативные группы фронта, а в штабе 3-го Украинского фронта находилась группа офицеров связи болгарской военной миссии.

Положительный опыт организации управления группировками войск Советского Союза и Монгольской Народной Республики был приобретен в ходе военных действий против Квантунской армии в 1945 г. Хорошо зарекомендовала себя практика создания единого советско-монгольского командования в смешанной конно-механизированной группе. В осуществлении взаимодействия большую роль сыграли также оперативные группы советских и монгольских офицеров, которые совместно разрабатывали документы и контролировали выполнение распоряжений.

В целом формы и методы согласования усилий Советской Армии, войск Польши, Чехословакии. Югославии, Болгарии, Румынии, МНР отличались высокой оперативностью и боевой эффективностью. Личные встречи руководящих лиц, прямые контакты командующих (командиров) и их штабов, система представительства и военных советников обеспечивали полное единство понимания решаемых задач и целенаправленность управления войсками в совместно проводимых операциях.

На принципиально иных основах строилась организация коалиционного руководства вооруженными силами США, Англии, Франции и других буржуазных государств, входивших в состав антигитлеровской коалиции. В отношениях между ними сказывались и межгосударственные противоречия, и неравноправное положение доминионов и колоний Британской империи по отношению к метрополии. [347]

Коалиционная система военного руководства Англии и Франции оформилась еще в мирное время. Высшим военно-политическим органом англо-французской коалиции стал верховный совет союзников в составе премьер-министров, министров иностранных дел и министров обороны этих стран. В качестве консультативного органа при нем функционировал высший военный комитет. Совету отводилась роль совещательного органа, право же принимать решения оставалось за правительством каждой страны. Единого военного командования и объединенного штаба союзных армий создано не было.

Опыт первого периода второй мировой войны показал, что эта система коалиционного руководства не смогла обеспечить объединение усилий двух стран в области стратегического использования вооруженных сил. Развал англо-французского союза и угроза распространения фашистской агрессии заставили английское руководство ускорить сближение с США. В свою очередь правительство Ф. Рузвельта стремилось расширить контакты с Лондоном. Осенью 1940 г. между ними было подписано несколько соглашений о военном сотрудничестве. На встречах представителей военных ведомств двух стран в январе — марте 1941 г. были выработаны основы союзной стратегии в войне и принят стратегический план под условным наименованием «АВС-1». В Лондоне и Вашингтоне начали работу постоянные военные миссии.

Решение основных проблем стратегии США и Англии осуществлялось главным образом на периодических конференциях и встречах глав правительств этих государств, а также в процессе переписки между Ф. Рузвельтом и У. Черчиллем. Всего было проведено девять официальных конференций (в Вашингтоне, Касабланке, Каире и т. д.), с сентября 1939 г. по апрель 1945 г. было направлено более 1700 посланий{369}.Для согласования отдельных вопросов главы государств использовали также личных представителей.

На Вашингтонской конференции глав правительств США и Англии в декабре 1941 г. — январе 1942 г. были разработаны основы англо-американской стратегии и принято решение о создании коалиционных органов военного руководства. На тех театрах военных действий, где вооруженная борьба велась совместными силами США и Англии, в основу руководства ими был положен принцип единства командования. Высшим, постоянно действующим военным органом коалиционного руководства стал Объединенный англо-американский комитет начальников штабов с местом пребывания в Вашингтоне. В его состав вошли начальники штабов видов вооруженных сил США и Великобритании, а также начальник штаба президента США. Английские члены комитета оставались в Лондоне, а в Вашингтоне постоянно находились их представители (английская миссия). Объединенный комитет начальников штабов, практическая деятельность которого началась с марта 1942 г., участвовал в разработке важных проблем коалиционного руководства, определял замыслы стратегических операций и утверждал планы ведения вооруженной борьбы, порядок материально-технического обеспечения войск на ТВД, распределял зоны ответственности между вооруженными силами США и Англии, осуществлял контроль за ходом операций.